Взгляд со стороны (1/2)

Его звали Майклом, но складывалось впечатление, будто на самом деле его именем было ?Ты, да, вот ты?. Никто из вампиров не утруждал себя запоминанием его имени. Кроме, пожалуй, Хэррика, но вот без проявления участия с его стороны Майкл вполне мог прожить. Не то чтобы ему не нравился Хэррик, или он его боялся, конечно нет!.. Просто, как и большинство здравомыслящих вампиров, старался не привлекать к себе его внимания.

Затем власть сменилась, и вампиров возглавил Джон Митчелл. Его жизненный путь был довольно мутным: то он считался одним из самых опасных и кровожадных вампиров за всю историю их существования, то вдруг становился святошей, отказывался от крови и вовсю братался с людьми и даже оборотнями! Потом Митчелл снова вернулся к своим, потом опять отрекся от них, а через пару дней общину поразила новость: Хэррик мертв. Майкл примчался в бюро одним из первых, чтобы узнать всю информацию, пока ее не успели исказить домыслами и сплетнями.

Когда он услышал, что Митчелл позволил своему оборотню разорвать Хэррика, то не знал, как поступить. Должен ли он скрыться из города? Насколько плохо то, что Митчелл стал новым королем?

Спустя пару дней и несколько обескровленных тел Майкл снова начал рассуждать здраво. Не было необходимости, да и желания, уезжать из Бристоля. Он просто подчинится измененным правилам. Делов-то.Но это оказалось сложнее, чем он думал. Новые порядки повлекли за собой изменение образа жизни. Митчелл рьяно защищал людей, наплевав на нужды и желания сородичей. Он даже запретил пить кровь, чертов праведник! Плел что-то про борьбу с собой и очищение. Да он от воздержания ослаб настолько, что Хэррик наверняка оторвал бы ему голову, не заступись за Митчелла его ручной пёсик.

Майкл знал, что не сможет долго продержаться без крови. Но также он знал, что Митчелл убьет его, если узнает о питании от людей. Пришлось пересилить себя и привыкать к мерзейшей на вкус животной крови. Он пил нечасто, только если голод становился совсем невыносимым. И, конечно, ни о каком удовольствии от крови речи больше не шло. Отвратительно, унизительно — зато он остался жив. Приспособленчество не зря было вторым его коньком. Сразу после первого: неприметности.

Были и плюсы в том, что никто его не замечал: Майкл мог наблюдать за всем происходящим со стороны, ни во что не ввязываясь. Так, если бы кто-то спросил его, знает ли он причину исчезновения Уилла и Бекки, он бы высказал все свои догадки. Но никто не спрашивал, и Майкл делился ими сам с собой.

Он ведь был там, при том разговоре. Уилл как раз хвастался, что сумел напугать санитара-оборотня. ?Я бы надрал его вшивый зад, но он ослепил меня звездой Давида и трусливо сбежал, ублюдок? — Уилл так распалялся, что не заметил прошедшего мимо Митчелла. В отличие от его слушателей, но они никак не отреагировали. Его идиоты-дружки ржали вместе с ним над трусостью оборотня. Их мозгов едва хватало на то, чтобы незаметно питаться, уж конечно они не могли сопоставить очевидное: Митчелл работал в больнице, оборотень работал в больнице, а это значило что?

Что Уиллу крышка.

Майкл тогда постарался стать как можно незаметнее. Только бы новый король не подумал, что он вместе с этими идиотами. К счастью, незаметность была его вторым именем. Майкла пронесло.

А вот Уилла нет. Как и Бекки, которая после его тирады добавила: ?Интересно, как громко визжала бы эта сучка, если бы ты за нее взялся?.

У Майкла не было доказательств, что Митчелл прикончил этих двоих. Он просто не видел их больше. Ни он, ни кто-либо другой. Кажется, кто-то из тупоголовых дружков Уилла спросил о нем у Митчелла, но тот лишь спокойно покачал головой.

И это был еще один повод для Майкла скучать по Хэррику. Ну, как скучать… С ним было проще: кто-то ляпнул при нем что-то не то или ослушался — Хэррик тут же показательно убил его — всем все понятно, все дрожат в страхе. А Митчелл никак не показал своего неодобрения словами Уилла и Бекки. Он всего лишь прошел мимо, а на следующий день их уже никто не мог найти. И это пугало Майкла больше гнева Хэррика.

Впрочем, Митчелл тоже срывался. Взять хотя бы Кару. Или еще один случай несколько недель назад. Произошло это после того, как в присутствии Митчелла какой-то вампир скривился и спросил, кто притащил с собой пса. Мало кто помнил его имя, зато все помнили, с какой яростью Митчелл его избивал. Да он ему клыки выбил, лишив способа пропитания и главного оружия! При каждом движении Митчелла запах оборотня все усиливался. Очевидная истина дошла даже до самых тупых: это их король насквозь пропах псом, причем явно не оттого, что встретил его по дороге на собрание.

С тех пор все знали: не хочешь быть избитым или стать кучкой праха — так держи мысли об оборотнях при себе. А уж о нападениях на них и речи не шло. Любимчик короля мог хоть ввалиться в бюро и начать его громить — никто бы и пальцем не пошевелил.

Иногда Майкл спрашивал себя, за какие грехи ему такая жизнь, грустно глядя на тушу очередного оленя. Он не питался людьми и боялся что-то сделать чертовому псу. Да что там: он подчинялся уборщику, нет, серьезно, уборщику из больницы! Как будто судьбе было интересно, сможет ли он упасть еще ниже и при этом продолжать бездействовать.

Что ж, Майкл мог.

Он уже подходил к бюро, когда из-за угла в нос ударил запах оборотня. Блеск, теперь этот пес еще и шатается поблизости, наслаждаясь своей неприкосновенностью. Майкл ускорил шаг, старательно игнорируя поднявшие голову инстинкты.

Оборотень даже не вздрогнул, когда он подошел к двери черного хода. Да он и не взглянул в его сторону! Нет, ну что за наглость! Майкл никогда не встречал оборотня Митчелла, но был уверен, что это он сейчас топтался возле вампирского логова. Просто — ну а кому еще понадобилось бы здесь торчать?

Майкл вдруг подумал, что мог бы спросить его имя. Чтобы знать, кому он будет выдирать глотку, когда Митчелл утратит свою власть.