Защищая безрассудных (1/1)

Как приятно снова оказаться в Башне, несмотря на разочарование в себе из-за откровенных неудач. Антизина Крейн принёс совсем мало, но это уже хоть что-то, и люди, которых он начал называть друзьями, всё ещё благодарят его сквозь крепко стиснутые зубы. Он ищет Рахима так быстро, как только может, и чувствует облегчение, когда наконец находит. Рахим сидит на крыше, на самом краю здания, и наблюдает за городом. Кайл замечает не сразу: вокруг него валяются пустые банки. Парень выглядит одиноким, но в то же время каким-то умиротворённым. — Рахим, — зовёт Крейн и, когда мальчишка не отвечает, подходит ближе. — Рахим, что ты здесь делаешь? Рахим, наконец, поднимает голову, и на его лице появляется глупая ухмылка, когда он встречается взглядом с Кайлом. — Привет, Крейн. Кайл. Тебе можно доверять? — спрашивает он почти весело, что неудивительно, учитывая, насколько он пьян. Кайл посмеивается. — Ты сколько выпил, дуралей? Едва не перебивая, Рахим говорит мгновенно и говорит отрывисто, возбуждённо: — Можно или нет? — …Да. Ну что? — он отвечает так располагающе, как только может, и опускается рядом, но через секунду мальчишка вскакивает, указывая пальцем куда-то вдаль и размахивая руками. Крейн вздыхает и тоже встаёт, внимательно слушая каждое слово. — Видишь высотку? Разведчики нашли там гнездо прыгунов. Грохнем их – сможем выходить ночью. Как тебе? Мы справимся, точно говорю, — Рахим замолкает, чтобы перевести дух, и улыбается. Его широко раскрытые карие глаза сверкают воодушевлением. На мгновение он кажется таким юным, что у Кайла перехватывает дыхание. Он всё ещё чертовски молод. Не намного моложе Кайла, но что Кайл знает по опыту, у Рахима лишь в мечтах. — Я подумал, если заложить взрывчатку… Крейн стонет. — Господи. Ты же не всерьёз? Взгляд у Рахима свирепый, но выражение лица постепенно становится скорее умоляющим. — Кайл, мы справимся! Пока эти твари там, мы никогда не наберём достаточно антизина. Это сработает… — затем он добавляет, уже мягче: — Из нас получится отличная команда. В одну секунду мысль о том, чтобы вывести Рахима на опасные улицы, вызывает неприятную дрожь по спине. В следующую – сердце подпрыгивает к горлу по другой причине. Рахим подошёл слишком близко к краю. Он поскальзывается, размахивая руками и всё сильнее отклоняясь назад. В голове возникает ужасающий образ падающего Рахима: огромные карие глаза смотрят на него, а парень падает навстречу верной смерти. Крейн успевает поймать его за руку до того, как случилось непоправимое. Рахим по-прежнему балансирует на краю крыши, опасно отклонённый назад, и умоляет. От бравады в голосе ни следа:

— Чёрт… Чёрт! Держи меня, держи меня! Кайл тянет его на себя, и Рахим даже не пытается встать самостоятельно. Он подаётся вперёд, наталкиваясь на тело Кайла, и замирает. Крейн же в очередной раз поражён требуемым даже для такой мелочи доверием. Мальчишка позволяет себя обнять. И сам кладёт руки Кайлу на плечи, прижимается, а когда вскидывает взгляд, на его лице появляется очаровательная еле заметная улыбка: знак смущения, но есть в ней и нежность расположенности. На щеках румянец. — Чёрт, — бормочет он, слегка хихикая. — Вот видишь! Я же говорил, что из нас получится отличная команда. Кайл инстинктивно сжимает его крепче, прекрасно осознавая, что Джейд убила бы его за это, что ему не следует этого делать. Он слишком привязался, он и сам это знает. Однако заставить себя отстраниться он не может, и его голос звучит чересчур мягко, когда он снова заговаривает: — Послушай, Рахим. У нас нет взрывчатки. Вообще. Единственное более-менее похожее – это взрывпакеты Спайка. Ничего не выйдет. Та открытость, что отражалась на лице, чуть спадает, и Рахим отстраняется, притворяясь, что выпрямляется. Ерошит свои густые тёмные волосы. — Тебе не понять, — заявляет он. — Я могу только наблюдать. Сидеть на заднице, смотреть и ничего не делать. Я не хочу тут сдохнуть, Кайл. Не так. Так… беспомощно. Если умереть, так хоть с пользой. Кайл знает, каково это, но вместе с тем ему не хочется, чтобы Рахим в принципе куда-то выходил. Это так опасно, а мальчишка меньше него. Стройнее. Его мышцы впечатляют, но Кайл содрогается, представляя, как Рахим противостоит толпе ходячих мертвецов. Он опускает взгляд, пытаясь придумать, что бы сказать, и замечает фотографию на земле. Поднимает, смотрит на неё секунду и спрашивает: — Что это? Рахим выхватывает фотографию у него из рук. — У меня был самолёт на воскресенье. Карантин объявили в четверг. Я уже сумки собрал, — в его голосе звучит такая горечь, что у Кайла сердце обливается кровью. Рахим разрывает фотографию в клочья. — Я… — Кайл не знает, что сказать, не хочет ничего обещать, но хочет как-то его утешить. — Слушай… Я буду глядеть в оба, ясно? Если появится хоть какая-то возможность это сделать… Рахим перебивает, глядя на город. Звучит трезвее и ожесточённее. — Проехали. Отчасти есть желание просто проворчать и отмести затею как гиблое дело, но Крейн не может. Он рискует, делает этот громадный ментальный прыжок, оставаясь здесь. Он ждёт, пока Рахим снова сядет на край крыши, а затем садится позади него, и внутренняя сторона его бёдер касается внешней стороны бёдер Рахима, а стопами он упирается в самый край. Рахим подтягивает колени к груди, уткнувшись головой себе в руки, и Кайл его обнимает. Проходит целая минута, но в итоге Рахим расслабляется и прижимается спиной к его груди. — Я хочу что-нибудь делать, — бормочет он, и Кайл слегка сжимает его, устраиваясь поудобнее и положив подбородок ему на плечо. — Знаю, — тихо произносит он в ответ. — Знаю. Просто… мы не хотим, чтобы ты пострадал. Боже. Если с тобой что-нибудь случится, Рахим… — А тебе не всё равно? Кайл отстраняется, когда Рахим поворачивается достаточно, чтобы смотреть прямо в глаза. В ожидании ответа он выглядит уязвимым. И Кайл искренне удивлён, что ему вообще приходится спрашивать. — Всю прошлую неделю я только и делал, что говорил с тобой по рации. Я ношусь по всему проклятому городу ради вас, ребята. Я обещал вернуться. К тебе. Конечно, мне не всё равно, Рахим. Рахим выглядит растерянным, кусает нижнюю губу. Снимает свои дурацкие гогглы, с которыми обычно не расстаётся. Кайл в замешательстве наблюдает, как он снова ерошит волосы, приглаживая так, что они меньше торчат на макушке. Теперь мальчишка выглядит ещё моложе. Обычный молодой человек с развевающимися на ветру волосами и раскрасневшимися щеками. Замешательство Кайла рассеивается, когда Рахим снова смещается, перекидывает обе ноги через его левую ногу и кладёт ладонь ему на плечо. Внезапно он становится намного ближе, и Кайл так сосредоточенно смотрит на него, что глаза едва не косят. Когда Рахим целует его, прикосновение настолько невесомое, что ощущается едва ли… И всё же каким-то образом Кайл знает, что будет чувствовать его днями. Он подаётся навстречу, подбадривая, и прижимается к губам сильнее. Парень томно вздыхает, и в течение нескольких мгновений они обмениваются нежными, глубокими поцелуями. — О, — шепчет Кайл, когда Рахим отстраняется. — Да, — слабо отвечает Рахим, и голос у него слегка охрипший, — о. Больше они не целуются, но Рахим сидит так, практически на коленях у Кайла, и утыкается лицом в его шею. Кайл обнимает его и запоминает биение его сердца.