2. (1/1)
Где-то в соседнем районе творится своя отдельная магия, но ты слишком крут для этого, да? После последнего раза сваливать даже на одну ничего особо не значащую ночь нет никакого желания. Никакого желания. Не думай об этом. Правила этого дома просты. Не подходи просто так к холодильнику?— шансы пятьдесят на пятьдесят, что там будет либо еда, либо очередная попытка лишить тебя пальцев. Не поворачивайся спиной к коридору?— ты все равно не успеешь вовремя увернуться. И не забывай прислушиваться к шагам?— так есть хотя бы мизерный шанс убежать. Сотни ?не? вбиты намертво в стены и твои ребра. Встретиться лицом к лицу?— значит почти наверняка бросить вызов на битву.Сначала учишься принимать бой. Быть быстрее, внимательнее, ироничнее. Затем остается только ирония, тонны бесполезных рефлексов и понимание, что все это полный пиздец. Но главное правило?— не снимай очки. Не показывай ему глаза. Он прекрасно знает их цвет. Ты и сам видел в паре очередных стычек такие же кровавые омуты в миллиметре от твоего лица. Просто не делай этого. Приглушенные краски притупляют ощущения, превращают потеки алого в серо-бурую грязь. И тогда боль отступает. Плюсы жизни с бро?— контактировать с ним до усрачки боишься не только ты. Минусы?— жизнь с бро. О, отличная мысль, надо бы это запостить. Судя по тому, как понижается медленно уровень всеобъемлющего психоанализа, и на смену ему приходит все больше и больше открытых подколов без трехтонной иронии, Роуз смогла хоть немного расслабиться и перестать так активно за тебя переживать. Ты довольно вздыхаешь и перелистывает свежий кусок переписки. Не очень красиво получилось с Карклзом, но на то есть множество некрасивых причин. ?Пройди мимо, пройди мимо, пройди мимо?,?— от двери до рабочего стола как минимум шесть шагов, но и отсюда слышно, как он подходит. Шаг. Шаг. Еще шаг. Пальцы против воли сжимаются в кулаки, вся работа напрочь вылетает из головы, и остается только это предчувствие.Удар. Где-то дальше по коридору во входную дверь со всей дури влетает чей-то ботинок. Звук идет со стороны общей лестницы и внимание окончательно переключается на дурдом по ту сторону стен. Шаги вновь возобновляются, бро направляется к дебоширам, а ты, кажется, начинаешь дышать. Глупости, ты и не задерживал дыхание, так делают только придурки. Просто захотелось глотнуть побольше воздуха и запить это дело яблочным соком. Простые радости жизни с ее простыми правилами выживания.Земля пухом тем алкашам, их предупреждали о гребаных лестницах.Тебя тоже предупреждали. Но ты делаешь это во второй раз. Встреча с владельцем квартиры назначена на первое января, тысяча извинений за срочность, деньги в кармане, только покажите жилплощадь и отдайте ключи. История браузера аккуратно подчищена в нужных местах. Может, это будет вторым провалом, может, ты опять не справишься и вернешься туда, откуда все началось. Может, в этот раз заживать будет несколько дольше. Не важно. Не думай об этом, напиши тому придурку, что давно хотел посмотреть какой-нибудь милый рождественский фильм, добавь, что исключительно в рамках иронии, и отправляйся работать, пока глаза не превратятся в два светофора. Ха-ха. Ладно, это была посредственная шутка. Возвращайся к работе, издатель дал всего месяц на новый проект. Если верить законам вселенной, то это Джон должен был вляпаться по самые очки в очередной раунд общения с тем злополучным Каркатом, трындеть ему сейчас о своих фильмах, и выводить крикуна на новые уровни ярости. По крайней мере, еще лет пять назад ты поставил бы все свои малочисленные пожитки на такой расклад. Объяснить, какого черта сам второй день заваливаешь Вантаса гигабайтами самопальных мемов, рассказываешь про успехи в написании нового трека, и просто несешь любую чушь без разбору?— практически невозможно. Интересно, он вообще помнит, кто ты такой? Если верить наблюдениям Роуз, то ситуация абсолютно логична и подталкивает к выводу, что образ ?того мудака, вечно выпендривающегося всю игру?, определенно точно еще жив в голове тролля. Пять утра?— это самая худшая шутка вселенной. Еще хуже могут быть только попытки шутить в твиттере о плейлисте соседей, дальше остается вбросить откровенность касательно отношений с бро и безуспешно попробовать лечь спать. Судя по тому, как замедлились ответы от Карклза, новогодняя вечеринка переползла в стадию разговоров о вечном, любителя подискутировать задели за живое темой любви, и теперь все присутствующие обречены продержаться хотя бы часов до семи. Если получится остаться там до следующего рождества, то ты просто обязан побить этот рекорд. За дверью наконец расползается тишина, того самого оттенка спокойствия и отсутствия. Идеальное время, чтобы потихоньку собраться, доделать дела, и приготовиться ровно в двенадцать выскочить из квартиры. Просто чтобы никому ничего не объяснять. Детское упрямство в попытках скрыть хоть что-то от человека, который и без того слишком хорошо знает все. Ты закрываешь глаза, откидываешься на спинку кресла, и вслушиваешься в монотонный стук. Всего лишь сердце. Маленькая красная мышца, придерживающаяся своего не шибко оригинального ритма. Джон продолжает атаковать смартфон фотографиями и сообщениями, но ты выключаешь вибрацию и на мгновение забываешь обо всем, что происходило или могло происходить. Быть кем-то другим может и было бы здорово, да только толку от этого не слишком-то много. От самого себя не убежишь. В прошлом, настоящем, или будущем, ты все равно столкнешься с ним очками к очкам, лицом к лицу. Мир утром первого января кажется не совсем реальным, или недозагруженным, а может просто мозг отказывается переваривать адекватно сигналы после очередной ночи без сна. Снег продолжает заметать поле боя на крыше свежими хлопьями. Сант-Луис замолкает, беря перерыв. В такой момент не может случиться ничего плохого. Само явление случая отменили как факт. Ты направляешься на кухню за очередной бутылкой яблочного сока, открываешь холодильник и прикидываешь, что здесь сгодится на завтрак-обед. Хорошо, что успел сходить в магазин перед праздником.