Хмурый рассвет в его глазах (1/1)

Низкое серое небо подобно свинцовому прессу. Под его тяжестью не только не взлететь, оно припечатает к земле и расплющит.Люси дожила до рассвета. До его мерзкой щемящей сырости навзрыд.Дрожащими пальцами она сжимает руль.Все дороги похожи друг на друга. Кто только придумал их так по-дебильному педантично нумеровать? А-10, 255-ое шоссе, Б-33, М770...Она бы заплутала среди этого добра даже с суперсовременным нафигатором. А карты для неё какое-то барахло, ей-богу.Впереди на многие километры зелень полей и безлюдное шоссе. Только она и утренний холод Изумрудного острова под переменчивым небом Атлантики.И Макс. Он вырастает снова прямо перед авто.Спокойно стоит и ждёт её на дороге. Рассчитал всё до муллиметра, выждал именно в урочном месте и в урочный час.Она не смогла бы от него сбежать. Кого она хочет обмануть?Он всего лишь отступил на шаг, дал ей время приступить к следующей части его плана. Дал ей почувствовать сполна иллюзорность свободы на кончиках пальцев.Она только мышка в мышеловке.— Давай, Люси, — приговаривает Макс.— Иди ко мне.— Давай, сладенькая, — с упоением напевает он.Возбуждение зашкаливает, ему не терпится узнать ответ на главный вопрос игры — разобьётся ли Люси в его крепких объятьях. Он почти мурлыкает про себя.Давай, моя сладкая.Это самое гармоничное соитие.У нас с тобой всё как в первый и последний раз в жизни.Давай сольёмся в одном на двоих оргазме.Это ведь наш с тобой одновременный оргазм?Люси выжимает сцепление как сумасшедшая, пробуя двигатель на прочность, газует на максимальных оборотах.— Хрена с два, больной ты ублюдок!До побелевших костяшек вцепляется в руль и трогается с места, разгоняясь до двухсот километров по прямой.Теперь скорость захватывает и её.Макс блаженно улыбается и разводит руки в стороны. Словно адреналин может отправить его в вечный полёт. Словно раскрывает Люси свои жаркие объятья.— Хрена с два, ублюдок! — срывается на крик Люси и резко тормозит, съезжая в заносе на обочину, прямо перед носом, руша все его игральные планы к чертям.— Понял, Макс?!— Ты блядский ёбаный больной утырок! Макс...Больше всего Люси жаждала раскатать его по асфальту на месте, но так она лишь вписалась бы в следующий тур игры и в очередной раз безвольно сплясала под его дудочку.Он не удивлён, разве что немного, он не разочарован, только не в Люси, он в адской жгучей ярости.Он хочет её.Первозданно, грубо, яростно, адски хочет.Теперь без всяких игр.Между ними нет никаких препятствий.Как чокнутый, что сдохнет, если не возьмёт и не получит её сейчас сполна любым способом, хоть силой, выскоблит из неё все внутренности.Как никогда ничего так не хотел.Сейчас он её выебет, как самую последнюю придорожную давалку.Люси бросается ему на грудь с обзывательствами и кулаками.Кульминация их связи?Высокодуховно животной.Он ведь сразу заприметил эту девчонку.Люси кажется, что она начинает согреваться. Ей только что прямо в зубы плеснули обжигающий игривый пунш. Макс не церемонится. Сгребает в охапку и с нежной силой привлекает к себе. Обессиленная Люси оседает в мягких диких объятьях. Хватается за отворот тёмно-синей стёганой куртки Макса, пытаясь уткнуться в шею или забраться запазуху, как утопающая за надувной круг. Её трепещущее, слабеющее тело доводит его до кондиции. Люси чуть ли не верхом садится на уверенный стояк Макса. Стоять на своих ногах она уже не в состоянии. Не после бессонной ночи и пережитого. Если бы не одержимость, до чего чистый и очаровательный парень, — думает Люси. Вглядывается тайком в его красоту. Тёплая кровь из раны только украшает его лицо. Теперь она пробует её на вкус в страстном поцелуе, захватывая губами кожу Макса.Точно моя давалка, — думает Макс.Люси заглядывает в серые глаза, цвета хмурого рассветного неба, холодного и пригвождающего, и теряется в омутах Макса.Кровь, терпко-приторная, жжёт под языком, как пахучий отцовский одеколон, перекатывается в полости рта с пивными отдушками его слюны. Люси смакует и задыхается в поцелуях Макса, блядских, торопливых и жадных. Он слюнявит её и словно дышит поцелуями.Губы, чуть потрескавшиеся и мягкие, перебирают её и терзают в новой сладкой пытке. Это всё равно что отдаться хулигану на виду у всех. Ниже земли не упадёшь.И Макс врывается глубже в рот языком.Люси чувствует запах грязи с куртки, которую Макс завозил в драке с Томом. Она бьёт ладонью по груди, но это даже не напоминает борьбу, она только сильнее распаляет Макса своим кромешным отчаянием, притягивая к себе.На вкус Макс как игристый эль, пропитанный ароматами луговых трав с яркими фруктовыми нотами, есть в нём и терпкая горчинка тёмного, которую Люси смогла в полной мере распробовать. Он хмельной, он крепче обычного, более того — он бьёт по мозгам.Она ощущает между ног намокшее нижнее бельё, неприятно впивающееся в попу.Макс чует её плоть. Он толкает на капот, вынуждая упасть на распахнутую куртку, рвётся под кофту, одним рывком загребая маленькие сиськи, такие, какие он всегда хотел, мнёт и сильно тянет на себя за соски, мучая уставшее тело Люси тем больше, стягивает джинсы с бёдер в грубой возне до варварских красных пятен на коже, нетерпеливо оттягивает белое, напрочь мокрое бельё, разрывая в горячей хватке пальцами, пристраивается между ног, пошлёпывая рвущийся навстречу клитор, напитывая головкой напряжённо пульсирующего высвободившегося пениса розоватые гладкие губки потирая их, заталкивая красно-бежевого гиганта в маленькую истекающую вульву, с размаху прижимаясь яйцами. Несколько раз он переворачивает её и всаживает член между ягодиц сзади. Джинсы совсем теряются где-то внизу. Люси теряет ориентацию в пространстве. В пылу Люси больше не замечает прохладного воздуха, кусающего кожу. Член Макса, подрагивая, как по маслу впивается в неё, и она ощущает каждую жилку на стволе, что пронзает её неискушённую плоть. Он вдалбливается, выколачивая из неё дух. Люси слабо дёргается под ним, едва осознавая, что Макс имеет её прямо посреди шоссе. В её захмелевшем мозгу проносится шальная мысль, что она теперь как персональная шлюшка, отдаётся прямо на автодороге общего пользования. Макс и так взял бы, даже если пришлось бы сломать её. Люси под неудержимой мощью насилия только громче бы верещала, вот и всё. Она пытается ухватиться за тонкую водолазку под курткой Макса. Ей по-прежнему не хватает воздуха. Грубый деним его джинсов трёт кожу тёркой почти до ноющих ссадин. Макс продавливает бёдра Люси, тяжело опускаясь на неё всем телом. Насаживает на свой член до основания. Беспомощные стоны Люси для его ушей что музыка. Макс под завязку наполняет её собой. В каждый удар он вкладывает всю свою необузданную ирландскую душу, ярость и желание. По-хулигански дерзко получая от девушки то, что ему всегда было нужно. Это неповторимое тепло. Люси тает и ломается под ним. Она едва слышно попискивает, как мышка, которую он выловил. И так отъебал, что его запах навсегда теперь останется на ней. Макс не может остановиться. Он толкается, заполняя маленькую Люси твёрдым мужским концом и началом. Даже если она вдруг не выдержит и порвётся. Но её дырочка послушно принимает его целиком. И он продолжает делать это так, как хочет только он сам. Головка члена приятно подпрыгивает и пульсирует внутри. Люси чувствует Макса, смотрит в бесконечно серые глаза, пасмурное небо обрушивается на неё со всех сторон.Макс роняет её на траву у обочины, как будто она обрела невесомость в его руках. Наваливается всем телом, куртка совершенно не даёт Люси нормально дышать, ей кажется, что у неё жар, так горят лоб и щёки. Если бы не куртка, съехавшая на бёдра, Люси в полной прелести прочувствовала бы на своей заднице ирландские зелёные просторы, и что трава вовсе не похожа на ковёр, она неприятно колет и щекочет, да ещё сырая и утренняя, запросто можно всё отморозить, если нет горячего ирландского парня сверху. Макс дрючил её как самую последнюю опустившуюся потаскушку, не вынимая. Люси понимала, что это его новая одержимость, трудно удержаться и невозможно остановиться.Макс поймал темп в этом трахе.Это как скорость.Только на максималках, только круче...Он ускорялся, набирал обороты, толчки стали грубее и безжалостнее, Макс нагнал свою скорость.На этой может разбиться только его сердце.Макс блаженно улыбается в лицо Люси, всаживая член, как тёплый прогретый нож, глубоко в её плоть. Ниточка слюны спускается с губ Макса в рот Люси. Она глотает как послушная девочка. Теперь её кожа чуть запачкана кровью с его лица.Люси по-блядски стонет и всхлипывает. Горошины слёз стынут в глазницах.Люси прижимается к Максу из последних сил и закатывает глаза.Он так долго трахает её, смазка смешивается с кровяными сгустками и его мутным предэякулятом. Может, он что-то ей повредил, но к чёрту... Он многое повредил этой ночью. И ранил.В голове Люси мелькают надписи в туалете, те самые.В голове Макса приятный шум,?ёбаные англичашки? — теперь мысль звучит ироничнее обыкновенного, когда он на ней.Люси еле шевелит губами. Низ живота сводит невыносимой судорогой блаженства. Сознание раскачивается на согревающих волнах. Приятные волны, одна за одной, постепенно затапливают её. Люси обмякает и угасает под Максом.Максу этого мало. Очень мало. Он хочет заставить её кричать громче. Так громко, как осилят её голосовые связки. Он всё ещё двигается внутри, дышит ею, жёстче напитывает своей ненасытной плотью. Впивается в тело, изо всех сил вжимается пальцами в её руку, выкручивая суставы, выламывая ей пальцы живьём, один за другим в каждом толчке, вспарывая сырую землю у обочины.Люси почти теряет сознание от боли, но что-то всё ещё держит её на поверхности.Вина и наслаждение.Вот что.Макс начал ломать ей пальцы, чтобы ощутить её сполна, только её. Теперь от боли она с трудом хватала воздух ртом, взорвавшись сплошным нечеловеческим диким воплем. Макса этот звук заводил похлеще интимных ласк. Её отчаянные обречённые крики над родными лугами.Из болезненно красных глаз Люси хлынули слёзы.Макс крепче прижимается к ней, сам уже полурыча от наслаждения, всем телом ощущая неизбежную близость разрядки.Люси кажется, что её похоронили под этим серым небом заживо.Макс спешно распахивает тоненькую кофточку на груди, достаёт разбухший член, притомлённый, напряжённо раздроченный и пульсирующий, хорошо смазанный, крайняя плоть легко скользит в мутноватой жидкости, капли спермы проступают на кончике головки, и бурно выплёскивается Люси на грудь, задрав голову и заполошно выдыхая.Сперма тяжёлыми крупными каплями оседает на коже, чуть жжёт, как едкая мазь.Макс берёт руку со сломанными пальцами и кладёт на член, вытирая его. Тот туго ложится в ладонь, оборачивая вокруг себя посиневшие распухшие суставы.Люси взвывает от нового приступа невыносимой прожигающей боли.Макс улыбается. Самодовольно делает несколько движений бёдрами, всаживая член в больную руку. И отпускает. Нежно ложится сверху на Люси, закрывая от всех ветров.— Если хочешь, мы прямо сейчас поедем знакомиться с моими родителями, — без тени лукавства шепчет ей Макс. Его губы в полузабытьи так близко, согревают в крепчающей прохладе.Люси не верит своим ушам.Что? Я ещё жива? Какая к чёрту семья???Макс улыбается шире.— Ты ведь теперь моя, — шепчет над ушком, как опьянённый.У Люси в груди застывает сердце.Макс усаживает её на пассажирское сиденье. Она не может перестать дрожать, не может пошевелиться, не может схватиться за руль сломанными пальцами, иначе от боли точно потеряет сознание. Ощущает холодок на коже, капли спермы ползут к животу под кофтой от размазанной лужицы на груди. Люси сломлена окончательно.Макс садится за руль и радостно вжимает педаль газа в пол.Теперь, наконец-то, только они втроём: Макс, Люси и скорость.Люси жалобно смотрит на него обречённым взглядом приговорённой к каторге.Впереди мельтешат белёсые ставни и серые заграждения какой-то фермы, вполне обитаемой и уютной на первый взгляд. Из трубы валит тёплый дымок, немного разбавляющий промозглую серую мглу. Кудлатый пёс носится по двору в предвкушении встречи с хозяином. В самом конце дорожного полотна.Люси уже и не помышляла, что шоссе и дороги могут когда-нибудь да кончаться.Она смеётся над самой собой.Тоже обречённо.— А твои родители будут знакомиться со всеми? И с трупом, что мы везём в багажнике?Макс открыто непосредственно хохочет, ему нравятся слова Люси как шутка.Такая же удачная, как у него спьяну.— Не волнуйся, Том не принесёт им никаких хлопот, он на редкость беспроблемный парень.Макс поглядывает, смешливо изучая её.Люси морщится.— Они ко всему привычные, — спокойно говорит Макс. — В этих краях такое не редкость...Может, всем давно всё равно?..