Аббатство (1/1)
Ему не нравится подслушивать - он привык отходить на несколько шагов, а то и дальше, когда Мастер разговаривает с кем-то. Особенно, если этот кто-то - не трактирщик и не стражник, а человек из ее прошлого. И когда в Аббатстве они встречают Куину, он бесшумно скрывается за поворотом, присаживается на одну из скамеек и ждет, когда его позовут - ждет, когда ему будет можно снова оказаться рядом. - Все вокруг только и делают, что шепчутся о разном и пускают слухи, - с едва различимой злостью говорит Куина Мастеру. - Только не говори, что ты не привыкла к этому в Кассардисе. Сама помнишь, по вечерам там иногда других дел не бывало, кроме как перемыть косточки всем местным, - смеется Мастер, даже не пытаясь говорить тихо. - Ты не понимаешь, - все тем же тоном продолжает Куина. - Там мы обсуждали у кого какой улов, делились опасениями, что сезон неудачный или что за Марселло опять нужно присматривать, пока он не сорвался в свое очередное путешествие. Сейчас они говорят другое. - И тебя это так волнует?- Они говорят о тебе! Перешептываются, что ты - просто игрушка в лапах дракона, что он управляет тобой! Он думает, что щеки Куины должны сейчас просто гореть от злости и раздражения, - так сильно эти эмоции слышны в ее голосе. - Они говорят, что ты - такой же инструмент, как твой прислужник, которого… Он замирает, впервые за весь этот громкий разговор прислушиваясь к словам. Нет, он давно привык, что таких, как он - нерожденных, созданных Рифтом, данных только для того, чтобы покорно служить своему Мастеру, не считают людьми. Он привык, что такие как он - хуже собаки или кошки. Мастер, правда, с этим не всегда согласна. Как сейчас, например. - Не смей говорить так о Мироуне. Он не помнит, слышал ли хоть когда-нибудь, чтобы она говорила таким тоном. Равно как не помнит, отвешивала ли она хоть кому-то пощечину. Кому-то, кроме него самого, да и то - это было всего однажды. - Я не знала, что у них бывают имена, - тихий, виноватый голос Куины раздается спустя несколько минут. - Ты вообще ничего о них не знаешь, но называешь инструментами.
- Я повторила то, что говорят другие! - Ты повторила это так, словно это и твое мнение. - Прости, я не… не думала, что ты так расстроишься из-за этого. - Я не расстроилась. Я разозлилась. - Но… - Я привыкла думать, что мы с тобой одинаковые. Знаешь, как зеркало - смотришь и видишь себя, а не кого-то другого. - Так и есть. Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. - Так было, но сейчас уже нет. Сейчас это зеркало покрылось трещинами и вот-вот разлетится на осколки. Потому что моей стороны больше нет, понимаешь? Теперь есть я и он. - Только не говори, что ты зашивала на нем одежду, - Куина тихо смеется. - Нет. - Неужто это сделал он? -в голосе Куины слышится подозрение. - Нет, - теперь уже Мастер смеется, а через мгновение продолжает серьезным голосом. - Ты же знаешь, иногда все происходит само, и эти фокусы с иголками и нитками никому не нужны. Он закрывает глаза и втягивает голову в плечи - он слишком плохо понимает, что значат слова Мастера, но чувствует - это что-то важное, очень важное, что-то такое, что он не имел права слышать даже случайно. Вот только по ладони в том месте, где она прошита нитью Рифта, снова пробегают крошечные искры.