1 часть (1/1)
Погода Сибири в последнее время была не сахар. Нет, жизнь здесь в принципе никогда не казалась людям сладкой, но не смотря на порой трескучие морозы, снег укрывал землю и ели, делая все чуть более... мягким, что ли? Сейчас же будто ощетинившийся ледник и оголенные участки, похожие на уродливые проплешины, заставляли поморщиться. Резкие скачки температуры до плюсовых отметок были в новинку, пусть это всего навсего 1-3 градуса. Причиной кажется стала положительная фаза арктического колебания, как-то так.— Нгхэ... — Юноша досадливо поморщился, выпуская из рук фотоаппарат и позволив ему свободно болтаться на шее. - Вернуться обратно с пустыми руками?! Я конечно не мог позволить тебе выполнять грязную работу в одиночку, но все же мне хотелось получить несколько фото для новостей.— Так попросил бы меня, я бы сделала тебе фотографии, — Слегка ворчливо отозвалась девушка на возмущения, копая рыхлый снег носком обуви. Для дела с лихвой хватает и одного, Фингел просто искал способ избежать длительной бумажной волокиты и проблем, дожидаясь, когда все перебесятся и снова забудут о нем на пару-тройку месяцев. Она не отказывалась: не хотелось, да и бесполезно.
Чем больше с ним общаешься, тем чаще проскальзывает мысль, что у парня есть какие-то скрытые цели, которые он выполняет четко по плану. Было ощущение, что даже это Лекс удалось заметить лишь потому, что ей просто позволили. Не то что бы этот лентяй был полностью честен... но хотя бы можно просто использовать слово "честен".— Твоя безвозмездная доброта согревает меня лучше, чем теплая куртка, но есть вещи, которые я должен сделать сам. Здесь важна твердая рука, умение выждать момент и конечно же, хорошая камера, — Длинный палец поддел шнурок, лишний раз демонстрируя предмет гордости. На эту вещицу наскреблись не только деньги, но и время для значительных доработок.
Собеседница же только тяжело вздохнула, отходя немного в строну и изучая взглядом маяк. Тот же самый ведь, может быть не кирпич к кирпичу, но он устоял. И как только его не задело?
— Эй? Тут ведь... я понимаю твои чувства. На самом деле понимаю, —Ее слегка ткнули в плечо, привлекая внимание. Его привычка выделять слова интонацией будто сошла на нет. — То, что ты возвращаешься сюда временами... нормально грустить, помнить и навещать. Признак хорошего человека. Может твои друзья и не показывали, но точно знали об этом: о том, что ты хороший человек. Кхм... я об этом.Студент не слишком хорош в ободряющих речах такого рода. На языке не вертелось ничего подходящегодля ответа, да и вряд ли он нужен здесь вообще. Нельзя быть хорошим другом для всех, Хоркина пожалуй вовсе за глаза придумывала самые разные попытки задеть ее, в угоду собственному самолюбию.Какие бы моменты из той жизни не подкидывал разум, Лекс не ощущала грусти, боли, даже тоски. Едва удалось вернуться сюда впервые за прошедшие годы - еще тогда девушка не почувствовала тех эмоций, на которые, отчасти, даже надеялась. Все ведь должно было быть не так: она должна была рыдать навзрыд, нисколько не стесняясь окружающих скорчиться от боли на земле. Но этого не произошло. Накопленное никуда не вырвалось, оно просто усохло без слез, приставскукоженной оболочкой к спине, чтобы напоминать о себе время от времени своим весом. Эта бухта не была ее домом, она другая и близких, как и их тел, тут нет.
— Мне никак не удается вспомнить то, как они умерли, — Глухо прошелестела девушка, после недолгой паузы. — Может быть потому, что я просто не верю в это. Живые... не ждут смерти. Мы не заметим, как все кончится и не готовы к тому, что все может оборваться внезапно. Особенно... — Она прервалась, зачесав назад волосы. — После самого лучшего дня в году.Иногда жизнь может быть такой поганой тварью, подбрасывая нелепейшие совпадения и шутки судьбы. Было бы у них больше шансов спастись, не будь это праздник? Завершить вечер танцами, фейерверком и подарками, а после проснуться ночью от шума выстрелов и щелкающего звука лесного пожара. Ты не то что не можешь разобраться в происходящем - ты просто впадаешь в ступор, отказываясь принять случившееся за реальность. "Так не бывает, это всего лишь кошмар." — но щипки и хлопанье по щекам не помогут.Юноша понуро опустил голову - здесь он бессилен. Скептический взгляд на попытку поддержки от него не укрылся, вероятно подруга думает иначе. Может и вовсе не стоило начинать говорить об этом, не стоило совать нос в файлы, болтать. Фингел уже собирался дать ей побыть одной, когда почувствовал легкую хватку на запястье.
— Ты совершенно не разбираешься в ободрениях такого рода, — Честно прокомментировала его попытки Лекс, заглядывая в глаза. — Но знаешь, лучше так, чем если бы ты начал совершенствоваться в подобном.Сейчас не казалось чем-то неловким выражаться менее сдержанно. Немного подумав над сказанным, она продолжила свою мысль, выдав привычную ехидную улыбку:
— Однако, мне больше нравится, когда ты говоришь со мной как Фингел-Нормальный-Человек, а не как Фингел-Известная-Шишка с речами, ласкающими нежные девичьи ушки. Делай подобное почаще, ладно?Моргнув пару раз, юноша облегченно усмехнулся, почесывая щеку пальцем. Сложно привыкнуть к тому, что девушку не ободрить красивыми словами, как впрочем и обидеть.Немного холодная и мрачная снаружи, временами жестковатая в решениях и словах, но достаточно добра и отзывчива, стоит дать ей проявить себя. Не смотря на свои причуды и недостатки, ее хотелось назвать товарищем.— Любой ваш каприз - закон для меня, прекрасная леди, — Проговорил он нарочито выразительным тоном, аккуратно подхватывая кончики ее пальцев и делая легкий поклон. — Это уже привычки профессии. Но обещаю, что буду стараться.
Студентка только хмыкнула, растянув уголок губ с полу-улыбке. Да уж, любитель подразнить окружающих. В первый раз услышав его голос, на ум пришла мысль, что он был бы неплохим зазывалой в парк развлечений. Всплывали образы полосатых шатров, запахи попкорна и сладкой ваты, однообразная, но не раздражающая музыка. Что-то не такое громоздкое и масштабное как в Токио, более плотное и уютное.И конечно же, "жемчужина" - Фингел в каком-нибудь глупом полосатом наряде со шляпой."Что?! Я подошел бы задрипанному, дешевому, стереотипному парку?! Ты разбиваешь мне сердце..." — вероятно какой-то такой ответ пришлось бы получить, так что стоит умолчать.
Ладонь все еще ощущала еле заметное давление и тепло: Фрингс до сих пор ее не отпустил. "Это в каком-то смысле даже... приятно? Наверное?" — В чем вообще заключается поддержка? Человек осознает помощь окружающих и то, что ему есть кому излить душу? Сейчас заметно только его внимание, но, нужно ли оно ей? Быть может, когда нибудь в другой раз, обязательно.— Ладно, пойдем уже... — Прежде нее, молчание нарушил низкий треск прямо под ними. Лекс уже казалось, что она слышала его чуть ранее, но тогда он смешался с шипением волн, омывающих край обрыва. И временами булькающий звук - результат попадавшей в трещины воды. Еще немного и огромный кусок ледника просядет под своим весом!
Не оборачиваясь, девушка машинально оттолкнула парня назад, тут же чувствуя, как выступ начал уходить из под ног. От тычка темноволосый по инерции попятился назад, подскользнувшись и упав на одно колено. Показалось, будто время стало идти раза в два или в три медленнее, что не сильно помогло - тело не двигалось достаточно ловко."Я падаю." — Послышалось утвердительное заключение.Усиливающееся ощущение бабочек в животе немного расшевелило мозги. Есть возможность зацепиться за что-нибудь, иначе полетит прямо в ледяную воду. Она ведь может легко это сделать, правда? Подняв глаза вверх, чтобы разглядеть мелькнувшую макушку уже поднявшегося Фингела, блондинка осеклась. Будто бы внутри щелкнуло, защемило, окунув в вязкое ощущение дежавю. Память резко заполнило воспоминаниями, которые, забылись ею как сон. В шуме океана и свисте ветров почудились выстрелы и огонь, всплыл образ того, как они подобно слепым котятам ползли к маяку, безуспешно надеясь укрыться. Тогда страх мешал нормально думать, залепил глаза почти до слепоты, не дал запомнить... Так казалось все это время."Жить. Ты должна жить!" — Послышались последние слова Ренаты. Тот дрожащий голос не принадлежал подруге, он принадлежал запуганному ребенку у которого надежды осталось только на одного. И она отдала ее девушке, тот крошечный шанс на жизнь. Но зачем, если ничего не стало лучше? Здесь больше нет целостности, нет дома - маленького родного клочка, который бы существовал лишь для нее одной. Даже признав ее ценность, отношение окружающих по большому счету такое потребительское и холодное, покагребаный Минфей только и может, что ныть, ныть, ныть и всем плевать!Ей хотелось жить тогда, но не так, не здесь, не сейчас!"Если бы я могла изменить... Если бы я могла хоть стихло.