Прощай (1/1)

Лео сжимал в руках свой последний рисунок. Почему-то от осознания этого в груди творилось что-то странное. Может, потому что он хотел его сжечь, или потому, что это был портрет Риарио. Да Винчи засмеялся. Слабость. С каких пор люди так влияют на него? Подкашивающиеся ноги, дрожь в руках — это могло вызвать искусство, внезапная пришедшая идея для нового изобретения, но...С каких пор...Лео свернул лист бумаги вдвое, преподнес уголком к одному из факелов, слабо освещающих улицу и двери его мастерской. Лист тут же загорелся. Да Винчи завороженно смотрел, как танцуют языки пламени в его руках. Глубоко вздохнув, он кинул лист прямо к дверям мастерской, которые он заранее пропитал спиртом. Пламя тут же вспыхнуло, вздымаясь вверх по деревянным балкам. Внутри были тысячи чертежей, картин и набросков. Но Леонардо просто стоял и смотрел, а потом и вовсе развернулся к пожару спиной и быстрым шагом пошел к своей лошади.

Сейчас ему казалось, что он вообще ничего не ощущает, кроме чувства томительного ожидания. От этих мыслей Лео только сильнее пришпорил лошадь, чтоб та бежала быстрее. Да Винчи сбегал не первый раз, и каждый раз он делал это осознанно и продуманно. В этот раз все было почти так, только было одно отличие — Леонардо практически не осознавал, что делает. И всему виной был человек на его последнем портрете.С каких пор да Винчи стал так зависим? С каких пор...***Риарио вглядывался в кроваво-красное зарево, давно бушующее над Флоренцией. Конь под ним переминался от долгого стояния на месте. Джироламо терпеливо вглядывался вперед, пока не увидел одинокого всадника, который мчался на всех парах в его сторону.— Готов? — вместо приветствия произнес Джироламо, когда да Винчи поравнялся с ним.— Ты же знаешь, что нет, — с тоской ответил Леонардо. — Я даже Зо не сказал... И Нико...— Они поймут, — кивнул ему Риарио. — Мне тоже нелегко, ты же знаешь.— Тебя не будут искать? — спросил Лео, беря под уздцы лошадь Джироламо.— Будут, но вряд ли долго, — усмехнулся граф. — Тем лучше.Да Винчи кивнул вместо ответа. Сейчас им предстоял скачок в будущее, о прошлом жалеть было нельзя.— Куда? — спросил Лео, оглядываясь на спутника.Джироламо пожал плечами и впервые улыбнулся.— Веди меня, Artista, — сказал он. — Я верю тебе и твоей интуиции.

Леонардо усмехнулся и пришпорил лошадь. Оба скакуна сорвались с места, унося своих седоков далеко от Флоренции, далеко от Рима, далеко от всего, что было им когда-то дорого. Пожар в мастерской был неким посланием.

Так Леонардо просто сказал свое последнее прощай...