Желание (1/1)
Джироламо мнется возле входа в дом да Винчи. Да, он не самый лучший сюрприз в такой праздник, да и вообще Риарио сложно ассоциировать с каким-нибудь праздником. С катастрофой — еще да, но вот с праздником — нет уж, увольте.Три месяца назад Джироламо оборвал все контакты с одним из своих лучших друзей — Леонардо да Винчи. Оборвал, заведомо не желая этого. Потому что не хотел навредить. Припадки, раздвоение личности и прочие психозы просто мешали жить, и Джироламо не хотел, чтобы лучший друг видел его таким. Он боялся навредить ему. Поэтому, вычеркнув товарища из своей жизни, Джироламо тут же лег на лечение, надеясь, что это хоть как-то поможет. Как ни странно, но ему становилось лучше. Только вот во сне Риарио видел своего друга. Уставшего, злого и печального. Он смотрел на Джироламо и одними губами произносил: ?Ты предал меня?.И этому кошмару не было конца, пока Риарио не додумался покупать снотворное после выписки. Он просто пил его и вырубался на несколько часов, не видя никаких сновидений, не видя никакого да Винчи. Не вспоминая его. Но...Но Джироламо все еще стоит возле дверей и ждет. Сам не зная, чего именно. Вроде три месяца назад Риарио давал себе клятву, что ни за что не подойдет больше к художнику ближе, чем на пушечный выстрел. И старался сдерживать свое обещание, прикидываясь перед знакомыми, что все нормально. Что от безумия больше не осталось и следа, что таблетки действительно помогают, что кошмары больше не мучают его по ночам. Что он не зовет Леонардо каждую ночь, ибо только этот художник — его единственное спасение.Размышления мужчины прерывает скрежет дверных петель. Риарио напрягается, не зная, чего ожидать. Перед ним стоит да Винчи. Уставший, слегка взъерошенный, но улыбающийся.— Долго стоять тут будешь? — спрашивает художник, облокачиваясь на дверной косяк.— Я... я просто... — впервые Джироламо не знает, что ему сказать. Он чувствует себя неловко, и это совсем не помогает.— Заходи, — говорит на эти заикания Лео и пропускает его внутрь.В доме у художника уютно и тепло. Джироламо не так себе представлял его обитель. Он предполагал, что все стены до черноты исписаны рисунками или краской из баллончика. Но в доме у Лео все чисто и аккуратно. Кажется, он что-то говорил о таком.Я не гажу там, где сплю.Точно.
Именно так он и говорил.— Мне спросить напрямую, или ты сам все скажешь? — слышится за спиной у Джироламо.Да Винчи все еще выжидающе смотрит на него, облокотившись теперь уже о стену, еще и руки скрещивает на груди.— Поздравить хотел... — выдавливает из себя Риарио.Взгляд Леонардо просто гипнотизирует. Джироламо смотрит в них, не мигая, и понимает, что весь мир сужается в одну точку, где стоит да Винчи. Все погружается в темноту.— Поздравляй, — кажется, что художник издевается. Он даже смотрит как-то язвительно, с насмешкой, только в глазах нетзлости или обиды.Джироламо все еще мнется.
— Как твое лечение? — внезапно спрашивает да Винчи, в этот раз в голосе слышна издевка. Он знает о лечении. — Тебе лучше?— Да немного, — отвечает Риарио. — Откуда ты...— Нико и мой друг тоже, не забывай, — отвечает художник. — Он сказал, что у тебя были проблемы со сном.— Снотворное помогает, — отрешенно отвечает Джироламо.— Кошмары снятся?— Да.Да Винчи вздыхает. Устало, тяжко, с какой-то тоской. Уже спиной он упирается в стену, вставая к Риарио боком, откидывает голову к стене и закрывает глаза. Это ведь никогда не кончится.— Иди-ка сюда, — говорит он, протягивая в сторону Риарио руку.Джироламо неуверенно подходит ближе, и в ту же секунду рука художника крепко обхватывает его запястье и притягивает к своему хозяину. Риарио удивленно охает и таращится на Лео, как на последнего безумца.— Три гребаных месяца, — говорит да Винчи, глядя в потолок. — Три ебучих месяца я пытался до тебя дозвониться.— Я знаю.— Я приезжал и караулил тебя возле твоего чертового дома.— Я знаю.— И ты все равно приперся после этого и хочешь меня поздравить с ебучим Днем Рождения?Да Винчи смотрит, как Джироламо виновато опускает голову.— Мне жаль, — произносит Риарио.— Я знаю, — отвечает ему да Винчи его же репликой. — Ночевать будешь на диване.Джироламо удивленно смотрит на него.— Прости, что?— У меня бутылка виски припрятана где-то, — задумчиво произносит Лео, отлипая от Риарио.Он начинает хаотично осматривать комнату, заглядывая в ящики шкафа.— Лео...— Черт, вот куда я ее дел, а?— Лео, послушай...— Блин, надо было подумать об этом раньше. Я просто, знаешь ли, гостей не ждал, а тут ты и...— ДА ПОСМОТРИ ТЫ НА МЕНЯ, НАКОНЕЦ! — не выдерживает Риарио и срывается на крик.Да Винчи удивленно оборачивается к нему.— Ладно, — он поворачивается к другу всем корпусом. — Я смотрю на тебя, Джироламо.Риарио несколько раз глубоко вздыхает, чтобы успокоиться. Он не хочет припадка ярости. Нет. Только не сейчас.— Я пришел, чтобы извиниться, — хрипло говорит он, сверля взглядом Леонардо. — Я не хотел, чтобы ты видел меня таким... больным.Лео молчит. Он не будет перебивать Риарио, хотя желание есть, и большое.— Я не отвечал на твои звонки, потому что был неуправляемым, — продолжает Джироламо. — Мне снятся кошмары, где всегда присутствуешь ты.Молчание затягивается. Лео смотрит на Джироламо, а тот, в свою очередь, уже давно опустил голову.
— Я все-таки найду бутылку, — заключает да Винчи и вновь возвращается к поискам. — Вот же она!Он вылезает из-под кровати с бутылкой виски.
Они сидят за столом и молча пьют. Лео гипнотизирует Джироламо, а тот просто пялится на стол перед собой.— Почему ты никого не позвал? — внезапно спрашивает Джироламо.— Я хотел, но этот говнюк поменял телефон, — бурчит в ответ да Винчи. — Но он все-таки сам приперся.
— Ты все еще злишься на меня? — спрашивает Риарио. Виски немного придает уверенности.— Я и не собирался, — отвечает художник. — Я был обижен на тебя за недоверие, но... к черту это.Он наливает новую стопку.— За нас, — говорит он и чокается своей рюмкой о рюмку Джироламо.— За нас, — вторит ему Риарио, выпивая следом.— Не смей больше так делать, — внезапно говорит да Винчи.— Что? — до Джироламо не сразу доходит, о чем говорит художник.— Не смей сбегать от меня, — говорит Лео. — Еще раз так сделаешь, и я церемониться не буду.На губах Риарио впервые за долгое время появляется улыбка.— Хорошо, — говорит он.— Но ты все равно ночуешь на этом ужасном диване, потому что я вредная задница, — самодовольно ухмыляется Лео, откидываясь на спинку стула.— Я это как-нибудь переживу, — отвечает Джироламо.Когда бутылка виски становится пустой, а оба друга знатно пьянеют, да Винчи решает, что им обоим пора ложиться спать. И плевать, что на часах всего девять вечера.— Устроим пижамную вечеринку. Подеремся подушками в темноте, — заплетающимся языком говорит он.
Джироламо следит за тем, как художник перетаскивает подушку и одеяло на несчастный диван.— Давай, — говорит он и подталкивает Риарио. — Кроватка готова, сээээр...Джироламо, усмехаясь, ложится на диван.— Отличненько.С этими словами Лео ложится прямо на Риарио, укрывая их обоих одеялом.— А это сейчас к чему?— Я пожелал, чтобы тебе со мной не снились кошмары. Вот, исполняю, — говорит на это да Винчи. — Ты костлявый, конечно, блин...Джироламо откидывает голову на подушку и, всматриваясь в темноту потолка, расслабленно улыбается.Ночью он действительно спит, как убитый. Без кошмаров.