Глава 13 (POV) (1/1)
Карин открывает глаза и удивленно смотрит на Тоширо. Сердце гулко бьется в горле капитана, словно не желая признавать правдивость информации. Он легко проводит ладонью по ее холодной щеке, чтобы удостовериться, что ему это не мерещится. Она улыбается краешками губ. Хитсугайя приподнимает ее над землей и притягивает к себе. Она прижимается к нему и утыкается носом в хаори, ослабевшей рукой сжимая неподатливую ткань. Вдыхает его запах и понимает, что дальше все будет хорошо. И уже совсем неважно, что опасность рядом, главное, что она больше не одна.- Ты все-таки назвал меня по имени, - едва различимо шепчет Карин с улыбкой, но он слышит ее. Ему кажется, что он может без каких-либо проблем услышать, как воздух проникает в ее легкие или как кровь бежит по ее венам. Тоширо склоняется над ней и убирает длинную черную прядь с лица.- А я рад, что ты перестала валять дурака и пришла в себя, - она усмехается, не открывая глаз. И слабо стонет, хватаясь за правый бок. Кровь обагряет уже давно не белую майку.- Черт! - испуганно и зло бросает Карин, морщится от боли, сильнее прижимая ладонь к ране. Тоширо убирает ее руку и отдирает вмиг прилипшую к открытой ране ткань. Он видит глубокий след от когтей пустого: края раны обуглены, кровь стремительно вырывается на свободу.- Потерпи немного, - парень касается пальцами раны. Холод пронзает воздух и плоть. Карин вздрагивает и выгибается в спине, изо всех сил сжимая хаори в ладонях и прокусывая губу до крови. Стонет. Лед заменяет мышечные ткани, и кровотечение останавливается. Девушка оседает на пол, прерывисто дышит и, продолжая сжимать кулаки, прижимается лбом к плечу Тоширо. Это успокаивает и почему-то уменьшает болевые ощущения, отвлекая на сторонние мысли. – Этого хватит на некоторое время, но тебя нужно срочно отвести в четвертый отряд, к лекарям.- Думаешь, у нас будет шанс убраться отсюда живыми? – Карин беззлобно усмехается и садится, морщась от неприятных ощущений по всему телу. Убирает волосы за спину и старается встать на ноги, стараясь не побеспокоить рану. – Я чувствую, что веселье только начинается…Казалось, что Карин действительно знала, откуда будет удар. Она успела удачно увернуться в сторону и увлечь за собой Тоширо, скрываясь за огромной плитой, рухнувшей с верхушки башни и вертикально застрявшей в полу. Ударная волна внезапной атаки сбила их с ног, разломив плиту на две части. Хитсугайя помог девушке подняться и вытащил зампакто из ножен. Но Карин с невероятной для ее состояния проворностью, вернула катану на место.- Какого ты творишь, Куросаки? – парень попытался достать катану из ножен, но Карин ему помешала.- Не хватало еще, чтобы ты присоединился к его коллекции, - процедила она сквозь зубы, вглядываясь в пыльную завесу. – Не смей доставать меч, иначе нас тут же можно будет считать мертвецами.Башня разрушалась до основания, скрывая под своими обломками людей. Хитсугайя, крепко держа Карин за локоть, нырнул в дыру в стене, которую прорубил катаной, и каменные глыбы в ту же секунду сошлись за их спиной. Очнувшись от шока, девушка заметила обнаженный меч Тоширо, но не успела ничего предпринять. Серые обломки за их спинами разлетелись в разные стороны, и из образовавшегося пылевого облака показался высокий широкоплечий мужчина с длинными темными волосами-иглами. По спине девушки пробежали мурашки от резвого звона бубенчиков на их концах. Оголенная катана с жутким звуком скребла по камням, лишь рыжие искры разлетались в разные стороны.- Зараки, какого черта ты вытворяешь?! – взревел Хитсугайя, направляя на него клинок.- Я не люблю пропускать хорошую драку, - скалясь, ответил мужчина.. . . .Я медленно втягиваю кислород сквозь зубы, постепенно наполняя легкие. Первоклашка, к сожалению, не поймет меня, если я попрошу его убрать зампакто. Да и глупо это. Черт! Сжимаю кулаки и закрываю глаза, закидывая голову. Сердце гулко стучит в груди. Вдох-выдох. Голова кружится. Холод ото льда в ране распространяется по телу словно яд. Рафу нет рядом, я откуда-то просто знаю это, будто у нас с ним есть какая-то связь, позволяющая это определять. Я знаю, что у нас еще есть шанс выжить…- У тебя есть три минуты, - бросаю Тоширо и опускаюсь на землю, скрещивая ноги. Он не успевает спросить «зачем», его противник видимо абсолютно лишен терпения. – Он ненастоящий, так что можешь сражаться с ним в полную силу.- Что значит «ненастоящий»? – удивленно спрашивает он, едва не пропуская удар. – Куросаки, что за хрень ты несешь?Лязг металла и снопы искр, разлетающихся во все стороны. Сбивчивое дыхание сражающихся. Мужчина набрасывается на Тоширо словно хищник на добычу. Но Хитсугайе все же удается отбивать удары, даже не преображая меча. Это сейчас особенно важно. Пристально слежу за боем, борясь с головокружением и рыжими кругами перед глазами, чтобы не дать «первоклашке» повторить мою ошибку. Перевожу взгляд на Зараки… Я уже где-то слышала это имя. Хм, может Ичиго когда-то случайно упомянул его в разговоре с Рукией. Брат вообще мало чего рассказывал о Готее 13, вернее, ничего не рассказывал. Но это же не мешает мне слушать его болтовню через тонкие стены нашего дома.Фуккацуми стоит рядом со мной, по правую руку. Внимательно следит за боем, неосознанно перехватывая катану из руки в руку, делая выпады и ловкие уходы от атаки. Она рвется в бой. Она жаждет крови. Она меч, созданный для убийства. Единственная цель ее жизни состоит в том, чтобы отбирать чужие жизни. А моя цель – проконтролировать, чтобы она не ухитрилась перерезать глотки всем, до кого дотянется.Не вижу, а скорее чувствую, как зампакто чужака вспарывает плечо Тоширо. Отвожу взгляд от Фуккацуми, испуганно наблюдая за сражением. Духовная сила Зараки давила на меня, сдавливала внутренние органы, перекрывала доступ кислорода. Она старалась прижать меня к земле, заставив преклонить колени. «Первоклашке» тяжело пришлось, но он вскоре отпустил свою духовную силу, позволившую ему выпрямиться и не обращать внимание на реацу врага. От этого жуткого коктейля сил мне стало совсем плохо. Я жаждала остановить их, прекратить эту безумную игру «кто круче». Мне было абсолютно все равно, что моих сил едва хватает, чтобы удерживать сознание при себе.Провожу ногтями по ключицам, нажимаю ладонью чуть ниже ямочки между ними. Чувствую тугой комок энергии в своей ладони, вытягиваю его из себя. Чистая энергия обретает плоть, цвет, форму. Меч сверкает в свете треснувшего искусственного солнца. Переливается всеми цветами радуги. Чувство единения заполняет меня от макушки до кончиков пальцев ног. Я разделила свое тело для себя и Фуккацуми, теперь мы одно целое, одно живое существо с одной духовной силой и общими навыками ведения боя. Единственное, что я не отдала или что не позволила ей забрать, контроль - право принимать решения и воплощать их в жизнь.
Суммарная реацу позволила мне подняться на ноги и напрочь забыть про духовную силу чужака, не говоря уже про кровоточащую рану. Все просто разом исчезло, будто и не было ничего. Провожу подушечкой пальца по лезвию, как бы проверяя, насколько оно острое. Слизываю выступившую капельку крови и меняю форму зампакто. Охотничий нож легко скользит между пальцев. Хозяин этого зампакто умер за день до назначения его лейтенантом третьего отряда – катана внезапно перестала подчиняться во время боя с пустым, смерть была мгновенной. У него было великолепное владение ножами, они будто являлись продолжением его рук. А теперь его навыки и облик зампакто принадлежат мне.Поднимаю оценивающий взгляд на мужчину с бубенчиками в волосах. Шаг, переходящий в шумпо. Спина к спине. Голова в пол-оборота, чтобы уследить за его реакцией. Он разворачивается ко мне, очерчивая катаной круг в воздухе. Пригибаюсь, пропуская его руку, и взмываю вверх, легко перерезая горло. Кровь брызгает в лицо. Отпихиваю ослабевшее тело, высвобождая лезвие. Он падает на спину, испаряясь в черном пепле. С настоящим бы так гладко не прошло…- Карин, какого черта?! – слышу словно через ватную стену голос Тоширо и, падая на землю, растворяюсь в черной-черной блажи забытья.Очнулась я в небольшой комнатке, укрытая одеялом и перебинтованная до самого горла. Поворачиваю голову на бок, рядом стоит кувшин и стакан с водой. Непослушной из-за бинтов и усталости рукой хватаю кувшин и мгновенно опустошаю его. Становиться чуть легче. Одеяло соскальзывает с меня, отстраненно смотрю на образовавшиеся складки на серой ткани. Серой с голубыми вкраплениями, вернее даже с узором из голубых цветов. Они просто сливаются на сером фоне. Исчезают под давлением серого цвета, прямо как я под напором событий. Кто я теперь? Живая мумия с разрушенной жизнью, не имеющая возможности вернуться назад. «Мертвая-живая» мумия без своего саркофага. С трудом подтягиваю колени к груди, обхватываю их руками и утыкаюсь в них носом. Плакать не хочется – слез нет. Просто внезапно одиночество и обреченность, крепко сцепившись своими худощавыми ладонями, обняли меня за плечи и сжали до колик в сердце. Я не мертвая, не живая. Душа с живым телом, но вне его. Мне даже не интересно, где я сейчас и как здесь оказалась.
Вытягиваю ноги и выгибаюсь в спине, опираясь на слабые руки. Позвонки хрустят, кожа под бинтами жуть как чешется. Руки подкашиваются, я падаю обратно на жесткую подушку, вышибая воздух из легких. Вспышки воспоминаний мельтешат перед глазами. Не хочу. Устала. Ничего не нужно. Накрываю лицо ладонями, щекоча развязавшимися бинтами шею. «Сломавшейся шестеренке всегда есть замена. Я всего лишь деталька созданного им механизма, сломаюсь, и меня без промедления выкинут из него. Чертова вещь, долбаная часть системы, никто». Вонзаю ногти в голову, хочу вытащить это воспоминание из своей головы, избавиться от него, заставить исчезнуть. Прерывистый вдох прорезает тишину комнаты. Он отвлекает меня. Выводит из ступора. Но я же больше не в механизме. Я вырвалась из его паутины. Может, он найдет мне замену и наконец отстанет от меня? Ведь от меня столько проблем. А если не отстанет, то их станет еще больше. Теперь не такая, какой была. Не сильная, не слабая. Дру-га-я.
Я провожу пальцами по губам, чтобы убедиться, что на самом деле улыбаюсь.
В механизме образовалась поломка, интересно, что же предпримет Рафу?..