Мафия!ау 5 Дауд (1/1)

Вейлеры, прожив в Дануолле достаточно времени, обзавелись целой сетью удобных, не привлекающих к себе внимание схронов, в которых можно было найти все для того, чтобы залечь на дно на несколько дней. Это удобно, когда копы или, сожри их минога, федералы на хвосте, потому что вести их на базу никак нельзя. Схрон не страшно потерять, легко заменить новым, если есть хотя бы малейшее подозрение на то, что за ним ведется слежка. Поэтому Дауд ведет Аттано именно в такую квартиру, одна из них как раз недалеко. Не от борделя, нет, но это почти центр города, отсюда легко добраться до почти любой его точки. Дауд решает для себя все окончательно, кивает, предлагая следовать за ним. Тут можно ещё и блеснуть Силой. Действие переноса у Дауда шире, сил тратит меньше, а крыши и вовсе его дороги, которые он хорошо знает. Он не хвастается, но, возможно, подсознательно, все-таки хочет утереть Аттано нос. И с удовольствием отмечает, что Аттано приходится приложить усилия, чтобы поспеть за ним. За пятнадцать минут они добираются до нужного им дома. Дверь на крышу не заперта, он толкает ее плечом и пропускает гостей вперед, на душный чердак. Поворачиваться к Аттано спиной он не собирается. С чердака на этаж ниже, и вот он подцепляет из-под массивной кнопки звонка незаметно висящий ключик и отпирает дверь. Квартира пыльная, последний Китобой был здесь около полугода назад, но Дауда это волнует мало. Не ему там ночевать, в конце концов. Уже за закрытой дверью, без лишних свидетелей, Аттано стаскивает маску, смотрит на него в упор, сначала угрожающе?— и Дауд подбирается, готовый дать отпор?— но потом словно борется с собой, смягчается. Расслабляется и Дауд.—?Утром уйдёте. И не смотри на меня так, Аттано, я тебе не яд в стакане предлагаю. Я вообще не должен этим, Бездна тебя забери, заниматься, —?он чувствует недоверие бывшего телохранителя всем телом, не может не огрызнуться в ответ, однако большего себе не позволяет. На самом деле это защитная реакция, Дауду некомфортно, но он не признается в этом никому. Даже себе. Юная Колдуин проходит в квартиру первая, будто показывая пример двум странным взрослым, которые замерли в проходе и сверлят друг друга взглядами.—?Но все же занимаешься. Это ведь не просто просьба Чужого, так ведь? Чем я буду обязан тебе? Эмили в комнате распахивает окно, и в затхлость комнат врывается ночной воздух.—?Мои мотивы должны волновать тебя в последнюю очередь, Корво Аттано. И вряд ли ты можешь мне что-то предложить сейчас. Мои услуги слишком дороги,?— Дауд молчит о том, что на самом деле Аттано ему ничего не должен. Ловит его взгляд, хочет огрызнуться, чтобы тот и вовсе не лез к нему в голову, потому что это последнее место, где он захочет побывать. Но молчит, возвращает взгляд, совсем не мягкий, а привычно жёсткий, но задерживает дольше чем нужно.—?Ты, я надеюсь, понимаешь, что если решишь начать мстить всем, чьи имена ты от меня услышал, то теперь это будет гораздо труднее? Они знают, что кто-то явился по их души,?— наконец находится Дауд, прерывает зрительный контакт, потому что что-то внутри голосом Чужого шепчет: ?Посмотри, посмотри же в глаза твоего убийцы?. Дауд успокаивает себя тем, что Аттано не продержится и минуты, если им доведется скрестить ножи. Он сторонится юной Колдуин, осторожничает, потому что с ними она была дольше, потому что могла что-то запомнить, но юная леди полностью сконцентрировала свое внимание на отце. Дауд думает, что ему пора уходить. Нарушать момент единения отца с дочерью не самая лучшая идея. Он закуривает, идёт на кухню, поворачиваясь спиной к Аттано почти безбоязненно.Говорить не о чем, на кухне холодно, Дауд греет пальцы о сигарету, уходит в свои мысли и едва заметно расслабляется. Но сигарета заканчивается, он выкидывает окурок в окно, а затем, не прощаясь, уходит через него же. Ему определённо нужно выпить. Неоновая вывеска, постоянно ломающаяся, моргает нервным ядовитым фиолетовым. В самой Бездне успокаивающе тихо, всего несколько человек за дальним столом что-то обсуждают, разложив чертежи. Светила науки, понимает Дауд. Он садится за барную стойку, оглядывается в поисках Чужого, но тут ему на глаза ложатся холодные руки, тянут назад, лишая равновесия, он падает, несмотря на все свое чутье и тренированную годами ловкость. А когда открывает глаза, вокруг него плещется Бездна настоящая, над головой плывут, подставляя серое беззащитное брюхо, киты, почти вымершие, как считают в институте. Осколки миров дрейфуют вместе с его осколком, в котором можно угадать пол бара. Чужой зовет его. Дауд думает: все. Бог заберет метку, он стал ему совсем не интересен. Он думает об этом и… не чувствует ничего, кроме странного облегчения. Но у Чужого, как, впрочем, и всегда, планы другие. Чужой мурлычет: ?Делайла, Дауд. Запомни это имя. Оно может дать тебе очень многое?. Он смотрит печально, касается шрама, Дауд дергается, но Чужой руку не убирает, упрямо проводит по нему вниз, проводит пальцем по линии челюсти. Это прощание невыносимо томительно. Дауд не помнит, коснулся ли Чужой его лба губами, или ему только показалось, но он вскакивает с постели, резко оглядывается. Он дома. Радшор привычно-приветливо скрипит половицами, свистит дырами и хлопает ломаными ставнями. Родные звуки успокаивают бешенный пульс. Этой ночью Дауд окончательно осознает масштабы случившегося. Будто с него сняли очки, не пропускающие большую часть спектра. Этой ночью, впервые, Дауд подумает о том, что для этого города, кажется, все точно кончено. Вэйлеры младшие не будут замечать перемен первое время. Увлеченные новым заданием, они рыскают по улицам, ища все что угодно, связанное с именем ?Делайла?. И пока нет никаких вестей, Дауд наблюдает за Аттано.