Часть 2 (1/1)

По всем прогнозам на этом этапе он уже не должен расставаться с бутылкой. Смутное предположение оформляется в уверенность?— присутствие Кицураги не дает ему скатиться в наркотический забег.Застарелая зависимость борется за жизнь. Куски, которые она выгрызла в его печени, мозге, почках?— все это заполнила фантомная боль, ноющая тоска по алкоголю. С алкоголем было диско. С наркотиками он был непобедим. Блеск зеленых стекол, шорох изымаемого порошка и стук таблеток в баночках?— манят, зовут, очаровывают. Но одно лишь воспоминание о том, как лейтенант не знал, куда смотреть в разгромленном номере, бьет наотмашь.Да, кошмары все еще с ним, свиваются вокруг мокрыми простынями и душат слизью в горле. От них он уже никогда не избавится?— они заполнили мозг вместо воспоминаний. Но Гарри больше не страшно проваливаться в них. Он знает, что проснется, и что день будет ярче, чем зябкая ночь. Казалось бы, в чем разница? Всего-то в напарнике? Конечно, наличие человека, который сдерживает улыбку в ответ на твои шутки, поддерживает. Но и Жан тоже устало усмехался в ответ на удачные остроты Гарри. Компетенция у детективов примерно одинаковая. Однако при виде Кима отчего-то становится легче.Распутывать этот клубок тяжело. Одна мысль цепляется за другую, они водят хороводы вокруг чего-то, что Гарри то ли не видит, то ли не обращает внимания. И вообще, он слишком занятой человек, чтобы докапываться до сути. Он коп, и разбирается в чем угодно, но только не в себе.—?Как тебе темп? Не выматывает?Обеденный перекус с уличного лотка. Гарри в благодушном настроении?— дело почти раскрыто, а хот-дог просто объедение.—?Совмещение расследований с патрулями? —?уточняет Кицураги. В руке?— яблоко, которое он не спеша приканчивает короткими, точными укусами. —?Ну, я ожидал чего-то подобного. Не зря же вы до сих пор в форме.Про какую он именно?— физическую или рабочую? Гарри решает не уточнять.—?Да, но что с домашними? Не сердятся, что ты постоянно на работе? К Жюдит, вон, дети иногда забегают?— скучают по ней. Многие жалуются, что им не хватает времени на себя с такой работой.Еще один укус в яблоко. Стекла очков блестят на весеннем солнце.—?Я живу один. На себя времени остается вполне достаточно.—?Что ж… Отлично. Продолжаем в том же духе.Одно дело в месяц. Один начинает предложение, другой заканчивает.И только вечером догоняет мысль, сколь неаккуратным был вопрос про домашних. Кицураги же рассказывал, что остался без родных во время Революции. За легким приступом стыда Гарри почти упускает, что скрывается в глубине вопроса. Но все-таки замечает, не зря он детектив. Копаться в себе не хочет, но вот копаться других?— это святое, его работа. Изучает новоприобретенную информацию и отмечает странное волнение внутри. Хм.С чего ему вообще так нужна информация, что Кицураги ни с кем не живет?***—?А ты загляни,?— его распирает гордость, но Гарри не позволяет прорваться ей на лицо. Впрочем, чего стараться, напарник наверняка отметил, как подергиваются уголки губ.То и дело бросая короткие подозрительные взгляды на только что не сияющего Дюбуа, Ким перегибается к заднему сидению и открывает отделение для хранения улик. Гарри не видит его лица, однако отмечает, что лейтенант замер, на пару секунд забыв, как дышать.—?Это…Легкая дрожь в голосе. Все, хватит! Мужчина не выдерживает и расплывается в широчайшей, довольной ухмылке.—?Те самые серебряные колпаки на колеса, которые ты конфисковал у нарушителя. Рой их так никому и не загнал. А ломбард, как широко известно, позволяет не только заложить вещи, но и выкупить их обратно.Ким садится обратно, смотрит вдаль сквозь лобовое стекло, о которое разбиваются капли дождя. Выражение на лице сложно описать. Сбитый с толку? Пораженный? Недоумевающий? Какой угодно?— только не восторженный.Триумфальное чувство слегка меркнет.—?Подожди, быть не может. Этот подонок их поломал?—?Нет, все цело. —?Ким наконец берет мимику под контроль. Поворачивается к Дюбуа. —?Зачем вы их выкупили?Ох, ничего себе вопросики. Тут теряется уже сам Гарри.—?Я…Ответить было бы куда проще, если бы Ким не сверлил его взглядом, словно собирался стрелять в упор.—?Они же типа твои,?— ладони сами собой поднялись в оборонительном жесте. —?И ты их заложил, чтоб я смог подчистить все дерьмо в ?Танцах-в-тряпье?. Сто реалов, помнишь?—?Я заложил их за двести реалов.—?Ты про разницу? Да и черт с ней.Он постарался сделать беззаботный тон, и успех засчитал себе в достижения. На самом деле, это было и впрямь болезненной суммой. Ведь пришлось отдать больше. Но требовать сдачу не собирался, мысленно подсчитав, что нервы, которые пришлось на него потратить лейтенанту, стоили дороже.—?Офицер, откуда у вас двести реалов?Ох, нет. Его не сдача беспокоит, а откуда у Дюбуа нашлись лишние деньги… Скользкий, очень скользкий вопрос.—?Как оказалось, я получаю вполне неплохо, если не спускаю все на алкоголь.Попытка повторить беззаботный тон провалилась. Очень тяжелый взгляд. Дюбуа молчит, как может, но не выдерживает. Ему становится страшно, до чего он может домолчаться.—?Ну и… пара-тройка вещдоков могла появиться на месте преступления. Клянусь, в этой гениальной схеме никто не пострадал.—?Гениальной схеме? —?голосом можно резать сталь.—?Наркотики, Ким. Капитан об этом знает. Разве взяли бы мы иначе того мудака, который откосил от третьего убийства подряд? Все факты налицо, ни одного доказательства. Небольшая часть премии на управление пошла мне напрямую.Кицураги отвел взгляд. Он по-прежнему излучал холод, уже не такой смертельный.—?Поверь, я бы не стал делать это просто так. Мы все детали обсудили с Прайсом, от и до.Напарник глубоко вдыхает. Медленно выдыхает.—?Впредь, пожалуйста, уведомляйте меня о таких схемах… И теперь я должен вам сто реалов.—?Не должен. Считай благодарностью за то, что не даешь спиться до смерти.В глазах Кицураги мелькает удивление. Но он молчит. Берется за ключ в замке зажигания.Спонтанный импульс дергает Гарри за язык:—?Может, все-таки поставим их вместе, а?Взявшаяся за ключи рука останавливается на миг. Он буквально видит, как Ким готовится сказать "это слишком вызывающе для полицейской мотокареты" - и все, что он говорил тогда, в Мартинезе. Но почему-то не говорит. Выражение лица смягчается.—?Конечно.?Кинема? взревела, полыхнув фарами в утренний сумрак.***В один вечер, вернувшись домой, Гарри обнаруживает, что дома-то больше и нет.Осталась кирпичная коробка, а державшееся на соплях перекрытие не выдержало мощного ливня. По комнате словно грязевой цунами прошелся?— мокрая, плесневелая штукатурка, обломки дранки, птичье дерьмо и перья. Сверху из темноты чердака издевательски посвистывает ветер под крышей.Дверь выломали еще до его прихода разгоряченные соседи снизу, которых тоже залило дерьмом, но в меньшей концентрации. Узрев происходящее, они ретировались. После, видимо, комнатку посетил кто-то из временных постояльцев и покопался в обломках, ища, чтобы угнать?— обломись, ворье несчастное, ничего ценного нет. Последние деньги, оставшиеся после выкупа колпаков из ломбарда, Гарри хранил в личном сейфе в участке.Пожилой управляющий поднялся из своих хором на первом этаже и указал Дюбуа чинить за свой счет. У мужчины отнялся дар речи. А пока не вернулся, управляющий достал копию договора и зачитал. Да, вот тут Гаррье Дюбуа подписался, что обязывается содержать комнату в порядке. И что все ее внутренние повреждения чинит за свой счет.—?Какие нахер ?внутренние повреждения?? —?промолвил Гарри, когда дар речи вернулся. —?У меня, блядь, крыша обвалилась!—?Перекрытия целы,?— флегматично возражает управляющий. —?Обвалились штукатурка и дранка. Если бы вы своевременно их подновляли, все было бы в порядке. В соседней же комнате ничего не произошло. Обратите внимание, что вы не имеете права съехать, пока не приведете комнату в надлежащий вид,?— сухой палец тычет в соответствующую строку договора.—?А где мне спать?—?Можете в вашей комнате,?— безразлично отзывается старик. —?Еще вопросы?Остаток вечера он потратил на вынос мусора и поиск картона, которым кое-как прикрыл дыры в потолке. Но спать в комнате все равно было решительно невозможно, и ночь Гарри пришлось провести в полицейском участке. Лавочки для задержанных были не самыми уютными, но спать на них было можно. И плюс?— никаких кошмаров, ведь ты едва можешь спать от боли в ребрах, шее, пояснице…—?Детектив, что произошло?С трудом продрав глаза, Гарри видит встревоженного Кицураги по ту сторону решетки. За ним стоит, с трудом сдерживая усмешку, Марк.—?Офицер Торсон утверждает, что вас задержали за непристойное поведение в общественном месте…Не выдержав, бугай разражается хохотом. Зараза такая, а ночью ведь так искренне сочувствовал, даже теплое одеялко предлагал.—?Пошел ты в жопу, Марк! —?кряхтит Дюбуа и поднимается с лавки, растирая лицо. Толкает незапертую дверь, выходя наружу. —?Живешь в такой же лачуге, думаешь, далеко ушел?—?Пост сдал! —?беззлобно отзывается мужчина и выходит с довольной ухмылкой на лице.На лице Кима было написано искреннее беспокойство.—?Значит, не задерживали? —?уточняет он.—?Нет.Вечером он слишком устал, чтобы хотеть чего-то кроме сна. Но сейчас ощутил острую потребность забыться. Сбежать от проблемы. И никогда-никогда к ней не возвращаться.—?Детектив?—?М? —?он очнулся, поняв, что уже с минуту смотрит на стену с убийственно мрачным лицом. И что Кицураги всю эту минуту ждал хоть каких-то пояснений. —?Нет, меня никто не задерживал. Как ты мог заметить, мои коллеги?— неистощимый источник шуток и веселья.—?Но вы ночевали в отделении для задержанных.—?Потому что в моей сраной комнате рухнул потолок.Эти слова вызывали приступ головной боли.—?Никто не пострадал?—?Только мой кошелек. Управляющий требует восстановить комнату. Имеет на это право по договору. Как думаешь, та старушка в Мартинезе… Изабель… сдаст мне домик еще на пару ночей? Я не выдержу здесь ночевать.—?Наверняка,?— лейтенант сдвигает брови. —?Могу я оценить масштаб бедствия?—?А что там оценивать? Руины. Примерно как моя жизнь, если так понятнее.Однако лейтенант сравнение не понял и после утреннего доклада все-таки уговорил показать дорогу к дому. Гарри остался в машине, откинувшись на мягкое сиденье и стараясь восполнить недостаток сна хоть короткой дремой.Хлопок двери, и он снова возвращается в унылую реальность.—?Ну, убедился?—?Все поправимо.—?Ох-х-х,?— от одной мысли, сколько всего нужно поправлять, у Гарри невыносимо ноют виски.—?Я рекомендую отложить эти мысли до вечера. Сосредоточьтесь на работе.Не вышло. Никак не вышло. Он весь день провожал тоскливым взглядом аптеки и магазинчики с волшебными снадобьями, подарившими бы ему желанное состояние ?а пошло бы это все?, пинал пустые бутылки и зло высматривал в небе признаки собирающейся грозы. К вечеру, как и ожидалось, гроза грянула. Картонки от такой не спасут. Гарри представлял себе, в какое болото превратилась комната, и не собирался туда возвращаться. Что ему там делать? Воду вычерпывать? Пока он работал, все протекло до самого подвала.После сдачи смены он направляется к комнате для задержанных.—?Разве вы не собираетесь домой, начать ремонт? —?слышится из-за спины Кицураги.У Дюбуа ноют зубы.—?Надо посуху,?— выдавливает он. —?Будет сухой вечер?— куплю… А, черт.Купит он, конечно.—?Завтра поищу какую-нибудь заброшку с целым полом… Попробую заложить потолок досками, извечнитом. Может, обью ковролином, чтоб не задувало…Он бормочет себе это под нос, видя за каждым словом весь объем работы, который приведет к исходу. Найти. Отодрать. Притащить. Прикрепить. Да это полноценный день работы, не меньше.—?Я настаиваю,?— мягко перебивает Ким.Что-то в его голосе заставило Гарри умолкнуть. Нечто недосказанное.—?Ты же понимаешь, что там сейчас… —?он ищет какое-нибудь слово повыразительнее, но решает остановиться на нейтральном варианте:?— спать невозможно?Молчание. Дюбуа подозрительно вглядывается в спокойное лицо. Ни одного проблеска эмоции. Сама невозмутимость во плоти.—?Оке-е-ей,?— тянет он. —?Потом привезешь меня обратно, договорились?—?Договорились.Разговаривать в ?Кинеме? было сложно из-за ревущего мотора, да и Гарри слишком терялся в догадках, чтобы высказать нечто связное. Он, разумеется, гениальный детектив, но с головой, что раскалывалась не хуже, чем от похмелья, и абсолютно убитым из-за сна на неудобной поверхности телом. От мысли, что придется еще ночь провести на лавке, у него ныли все кости.Они остановились напротив дома, в котором снимал комнату. ?Кинема? смолкла, хлопнули двери. Кицураги тоже вышел из мотокареты.—?Я обещал привезти вас обратно,?— напоминает он в ответ на непонимающий взгляд. —?Если я буду находиться рядом, то не смогу уехать.—?Можешь тут посидеть,?— отмахивается Гарри. —?Я тебе верю.Но Ким молчаливой тенью пошел следом.Последний, пятый этаж. Скрипящие ступени едва видны в свете лампы?— единственной на весь световой колодец, пронизывающий пролеты лестницы. Кованые, заросшие паутиной перила и перемешанные до отвратительности запахи пищи, ползущие из-за прочных дверей.На последнем этаже Гарри останавливается.—?Ким? —?зовет он, не оборачиваясь.—?Да?—?Это новая дверь.—?Подтверждаю, это новая дверь,?— отвечает подлец равнодушно. —?Судя по опилкам под порогом, поставили сегодня.Ощущая полную сюрреалистичность происходящего, Гарри стучится.Тишина.Сдавленный смешок из-за спины. Нет, неверно. Это звяканье ключа, который подбирают из укромной ниши в стене?— осыпавшийся от времени цемент между кирпичами, в таких местечках соседские дети прячут монетки и шприцы.Приняв протянутый ключ, Гарри отпирает дверь. Пахнуло клейстером и опилками. В темноте ничего не видно, однако, привычно шлепнув ладонью по стене, он щелкает выключателем.Нет, точно ошибся комнатой. Или дверью. Эта дверь ведет в совершенно другую комнату. Другую комнату с его вещами. Где разноцветные, задубевшие от воды истлевшие листы бумаги на кирпичах? Вместо них фанера, прикрученная к стенам. Плесневелая помесь дранки с штукатуркой? Нет?— потолок, сбитый из разнородных досок, даже не думает протекать. Заложили чем-то, и надежно.—?Да ты издеваешься,?— едва слышно ахает Дюбуа.—?Ни в коем разе,?— невозмутимо возражает Ким. —?Все обошлось в сто реалов. Материалы не самые дорогие, рабочие руки?— знакомые. Несколько лет продержится.Вспыхивает догадка?— хитрец организовал все утром, пока Гарри без задних ног дрых в ?Кинеме?. Поднялся наверх, оценил масштаб разрушений, поговорил по телефону у управляющего. А пока они ездили по городу, эти самые рабочие руки по-муравьиному быстро и точно привели комнату в порядок.Мешанина чувств поднимается внутри, одна мысль перебивает другую, и какое-то мгновение он не знает, что делать. Но потом все складывается воедино?— и реакция тоже.Шлепает по лбу рукой и разражается сдавленным смехом.—?Ах ты ж… засранец! Я говорил… не должен! А ты…—?Серьезно отношусь к долгам. И не позволил бы вам провести еще одну ночь в обезьяннике.—?Ты чертов ангел какой-то,?— обернувшись, Гарри приобнимает напарника за плечо. —?Чего не сказал сразу?—?Тогда сюрприз был бы испорчен,?— парирует Ким, слегка улыбаясь. Видно, что он доволен ситуацией и абсолютно ни о чем не жалеет. —?Ну что, вас везти обратно?Фыркнув, Гарри толкает его в плечо и отодвигается.—?Нет, лейтенант, пожалуйста, только не обратно! —?ломающимся фальцетом тараторит он и вздевает руки к небу. —?Я же вел себя абсолютно пристойно!Что-то нечитаемое?— непереводимое на привычный для Гарри язык,?— мелькает во взгляде Кицураги. Напарник отступает на шаг?— к лестнице.—?И то хорошо,?— хмыкает лейтенант и отворачивается, нащупал перила. —?Оставлю вас здесь, размышлять над вашим пристойным поведением. И попрошу завтра быть бодрее, день будет загруженный.?— Конечно. Эй! —?окликает он начавшего спускаться напарника. —?Спасибо!Тот склонил голову и продолжил спуск.***Он знал этот форт… Одно из старых укреплений, разбросанных вокруг Ревашоля. Практически в таком же они искали убийцу из дела о повешенном. В этот их тоже завело дело о бандитской шайке. По-хорошему, надо было доложиться, позвать подкрепление…Но он же звездный коп, как он может медлить? Нет, арестует всех единолично, обезоружив главарей и поправ хулиганов…Идиот!—?Вода прибывает,?— доносится через зарешеченные окошки голос снизу. —?Вы не нашли способ открыть люк?—?Нет, но сейчас, сейчас все будет…Нет, болван, ничего не будет. Он-то успел выскочить на этаж выше, и даже укрыться от взрыва какой-то самодельной, бесформенной дряни, сляпанный этими двоечниками на коленке. А Кицураги застрял в подвале?— единственный люк обломило взрывом, и двухтонная громадина рухнула, заблокировав выход. Отверстия меж решеток едва позволяли просунуть пальцы. И еще эта невесть откуда начавшая прибывать вода. Верно, ведь подвал ниже уровня моря, а его герметичность нарушили время и взрыв…—?Мне по колено.—?Я… я пытаюсь! Подожди еще немного!Он лихорадочно мечется по этажу, цепляясь руками, взглядом, всем, чем может, за окружение. Ни троса, ни даже гнилой веревки! Бетон и ржавь, пыль и грязь… Все, что плохо лежало?— железки, крепкие обломки,?— растащили. Инструменты остались в ?Кинеме?, ужасно далеко?— как назло, сюда добирались пешком. Дорогу до укрепления засыпало.При себе лишь пистолет и фонарик. Внизу, где прибывает по сантиметру в пять секунд вода, терпеливо ожидает помощи Ким.—?У тебя точно нет никакого выхода?—?Мы все проверили,?— подтверждает лейтенант. —?Когда люк упал, я искал еще. Ничего нет.Он спокоен до невменяемости. Как, как он может оставаться спокойным?В отчаянии Гарри пытается поддеть плиты и железки фонариком. Пластик ломается, фонарик скрипит?— многотонные перекрытия безразличны к потугам, арматура только на вид такая ржавая.Гарри наводит пистолет на решетки.—?Ким, отойди!Выстрел, выстрел, выстрел. И вот железки перебиты, а он ломает их ногой и вытаскивает товарища… Хрен. Даже три выстрела в упор в одну единственную железяку ничего не дали, лишь искры да оглушительный визг рикошета в ушах. Он мотает головой, пытаясь избавиться от него.—?К плечам подходит,?— никакого беспокойства. Только отстраненная констатация факта.В отчаянии Дюбуа бросается на решетку, цепляется в нее пальцами и поднимает, рыча, как раненый зверь. Тщетно. Даже не погнул.Упав на колени и пытаясь отдышаться, он видит, что Ким уже даже не стоит. Он плывет в мутной воде, подбирающейся к потолку подвала. Смотрит вверх, ему в глаза.Спокойный взгляд, принявший реальность происходящего, пока Гарри что-то там пытается придумать. Применить метод рычага на бетонную плиту. Выломать военные укрепления голыми руками. Разбиться об стену в тщетной попытке изменить хоть что-то.—?Может, взрывчатка,?— пытаясь отдышаться, произносит Дюбуа. —?Эти сволочи же как-то сделали гранату…С новой надеждой он еще раз оглядывается по сторонам, пытаясь забыть, что обшарил это место снизу доверху раза четыре, когда вода еще не была так высоко, и у него было время найти, собрать, спасти…Его пальцев, все еще вонзившихся в решетку, касается что-то мягкое и теплое. Чужая ладонь. Вода подобралась к бетонным плитам. Вздувшаяся куртка стелется по поверхности, линзы очков поблескивают в ускользающем дневном свете под решетками.—?Уходи, Гарри.Вода просачивается из-под решеток вместе с пузырями воздуха.***Это первый раз, когда он просыпается не с сипящим хрипом, а с оглушительным воем, полным животного ужаса. Просыпается от собственного же крика. И лежит, грызя подушку, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, сдирая простыню, обвившуюся вокруг шеи.?Это ночь, это Мартинез, ?Танцы-в-тряпье?, мы остановились на ночь, потому что завтра с утра перехватываем поставку наркотиков в доках, и ближе переночевать здесь, чем ехать из участка, все хорошо, никто не тонет, пуская пузыри носом…?—?Детектив? —?сонный, но явно встревоженный голос из-за соседней двери.Из ванной слышится быстрое шарканье незашнурованных ботинков. Дверь открывается, и звуки замирают, пока он, дрожа, пытается успокоить глупое, обманутое мозгом тело. Надо отдать Киму должное, он быстро понимает, в чем дело.—?Опять бывшая? —?слова настолько тихие, что он может притвориться, будто их не слышит, и проигнорировать. Зато отчетливо слышит щелчок предохранителя?— ничего себе, так орал, что лейтенант схватился за оружие?—?Громко было? —?хрипло выдыхает Гарри.—?Очень.В дверь стучат.—?Все в порядке, сэр? —?звучит приглушенный голос Сильви. Она устроилась обратно, и Гарри даже отметил вечером, как тепло с ней общается Гарт, но сейчас ему хотелось только одного?— чтобы женщина ушла.—?В порядке,?— ровно отвечает Кицураги.—?Ох. Что ж, я… пойду.Ее легкие шаги удаляются прочь.Дыхание успокаивается, сердцебиение замедляется, но закрывать глаза Гарри не спешит. Картина все еще слишком яркая. Смежив веки, он рискует опять погрузиться в тот сон. Погрузиться, черт бы его побрал…Ким не уходит. Медлит.—?Воды?—?Нет… нет, спасибо.Готов уйти?— остановить, немедленно. Уйдет?— пропадет?— утонет. Что-то тянет в груди. Будто рыболовным крючком за нерв под грудиной.—?Я был бы…Дальнейшая фраза прозвучит жалко. Но раз уж начал?— не остановиться.—?Был бы признателен, если бы ты посидел тут пару минут.Аплодисменты! Фанфары! Малыш Гарри настолько обоссался от страшненького сна, что просит мамочку посидеть рядом и включить свет! Ну, ладно, не настолько все плохо, однако для него самого все прозвучало именно так.Ничего не говоря, Ким подходит к окну и приоткрывает. Морской воздух врывается в застоявшийся запах ночных кошмаров и холодного пота. Затем Кицураги подходит и присаживается на разложенный диван в ногах. Живой. Дышит воздухом, а не водой. Полностью сухой. И ни за что на свете не отправится ни в какие подвалы ниже уровня моря.Свежий воздух медленно развеивает страх, с каждым вдохом сон отдаляется и превращается в блеклую тень, от которой есть лишь формы. В очередной раз вдохнув, Гарри даже находит в себе силы по-настоящему усмехнуться:—?Лучше бы это была бывшая.—?О,?— ничего не выражающий звук.Может, он бы понял больше, если бы видел лицо Кима, но почему-то не хочет сейчас поворачиваться. Словно бы лейтенант увидит что-то, что ему не полагается видеть.?Ох, да ладно, он тебя два дня тогда с пулей в ноге выхаживал. А когда вы встретились, ты перегарнутым слизнем сполз по перилам со второго этажа на первый и заигрывал со старушкой в инвалидной коляске. Что там ему не полагается видеть??—?Мои кошмары… они меняются,?— добавил почти нормальным голосом, надеясь выплыть в реальность с помощью хоть небольшого разговора. —?Подстраиваются под то, что принесет мне наибольшую боль.Уже договаривая эту фразу, он понимает, что падает в бездну.—?На то это и кошмары,?— спокойно соглашается лейтенант.?И почему это вдруг смерть друга тебя ранит больше, чем уход женщины, с которой ты дышал одним воздухом много лет? И не мог забыть еще шесть???— написано на стенах этой бездны.Пока Гарри прозревает, Ким продолжает говорить:—?У меня тоже есть пара-тройка самых частых кошмаров. Тоже про то, что мне нравится меньше всего.—?Например? —?вырывается само собой. Уцепиться за болтовню, отодвинуться, убежать подальше от надвигающегося, будто волна, гигантского озарения, притвориться, что он его даже краем глаза не видел.—?Я не помню Революцию, но иногда вижу ее во сне.Больше он ничего не произносит, но большего и не надо. Гарри издает короткий, сочувственный звук. От него и не требуется. Они снова сидят в тишине, каждый?— наедине со своими мыслями. Нет, Кицураги не нужны разъяснения. Ему не любопытно, что же такого приносящего наибольшие страдания увидел напарник?— или любопытно, но он не спрашивает. Просто сидит, как и просили, пару минут. Звуки спокойного дыхания двоих человек наполняют пустоту номера. Потом Кицураги встает, закрывает окно и направляется прочь.—?Спокойной ночи, детектив.—?Спокойной…Дверь в ванную закрывается. И еще одна дверь. Приглушенный стук оружия, опущенного на прикроватную тумбочку. Тишина.Гарри лежит неподвижно еще несколько минут, разглядывая тени на полу. Затем, придя к неизбежному выводу, медленно подносит руку к затылку и вцепляется в волосы, сжимая их до боли в корнях. Но боль ничуть не помогает. Он все еще раздавлен пониманием, почему Дора являлась ему во снах все реже, а в последнее время и вовсе перестала, и вместо этого ему снится, как умирает?— самыми разными способами,?— его напарник. Пониманием всех этих мелочей, складывающихся в простую истину.При этом он знает, что иначе и быть не могло. Он просто не мог не влюбиться в этого человека.