2. Счастливый бес (1/1)

Хаархус?— великий полководец, второй по величию после самого Бетрезена, но даже ему не обойтись без поддержки верных слуг. Когда он ходит по столице в поисках подходящих приспешников, те готовы продать душу повторно, только чтобы к нему попасть: тут и почёт, и свежие души, и, что главное, карьерный рост. Только мелкие все, совсем ?зелёные? и огня толком не нюхали, а старые проклятые самостоятельны и собственной славы ищут.Второму после Бетрезена не нужны слабые слуги?— он и в одиночку отлично справляется с целыми отрядами. Маги мешать не будут, постоят за спиной, прикроют от всякой мелочи?— точно брать можно. Благодарность их безгранична, да и в жертву, если что, приносить удобно. Воины еле мечом чиркают, но с опытом всё меняется, однако Хаархуса злит ожидание: пока тело достаточно обуглится пламенем Бетрезена и потеряет человеческие формы, задание уже будет выполнено.—?А как же бес? Беса забыли, повелитель! —?причитают военачальники помельче. —?Как же отряд без огромного, могущественного демона? Надо, надо!Молодой бес пухлый, неповоротливый?— такой пару шагов делает и сразу падает, отдыхает долго, а толку никакого: волк и то больнее кусает. Жрёт он, конечно, за двоих, до высшего демона ещё растить и растить, оберегать от ударов, искать где-то тонны камня для расширения столицы, чтобы усилия всё равно ушли напрасно. Быстрому и вёрткому Хаархусу ни к чему огромная, неповоротливая груда мяса, какой бы сильной та ни была.Гурьбой советчики берут его в кольцо и бухтят в уши свои бесценные советы:—?Бес нужен, пока ты только поход начал, потом захочешь?— а поздно будет. Что значит ?не хочу огромного демона?? Все хотят, не выдумывай! Демон?— это счастье! Может, у тебя просто серьёзного боя не было? Часики-то тикают! Что значит ?камня нет?? Дал бог беса?— даст и поле с крестьянами!Глядит Хаархус, а бес уже в отряде сидит, и все расходы оплачены. Главное, маги на местах, а остальное на результат не повлияет, да и Сосуд на глазах чахнет, еле ногами передвигает. Порычав сквозь зубы, Хаархус направляется к повелителю через эльфийские земли. Невыносимо воняет гнилыми листьями?— спутниками вечной осени?— и грифоньими испражнениями. Барды о многом умалчивают, пока воспевают королеву, единорогов и радужные водопады. Однако Сосуду всё нравится, она любуется видами и вздыхает по собственной участи почти как эльфийка.Как и положено дикарям, эльфы нападают из теней, с возвышенностей, поливая отряд Хаархуса стрелами. Впрочем, большинству гордость велит сражаться честно?— и честно же падать на двуручный, закалённый Бетрезеновой яростью меч. Маг всегда появляется вовремя и подпаливает толпы врагов?— словом, быстро идёт по карьерной лестнице прямиком в Преисподнюю.Бесу за прыткими лучниками не угнаться, но Сосуд после каждой битвы раны ему залечивает, разговаривает о чём-то. Тот странно рычит в ответ, утробно, и трётся рогами.—?Это тебе не корова, Сосуд, а демон?— может и руку откусить,?— предупреждает Хаархус, пока та чешет беса за ушами.—?У меня имя есть?— Иноэль,?— равнодушно повторяет она, затем воркует над бесом,?— да, Пушинка?Чтобы не потерять остатки адекватности, Хаархус не вылезает из боёв, носит бесу души чуть ли не на блюде и держит слуг подальше. Маг посмеивается за глаза, но не дерзит?— наглости пока не хватает. Чувствует Хаархус, что растит соперника, и ждёт, когда поставит его на место.Жир у беса идёт в рост, а там и превращение в демона не за горами?— быстро они в этом возрасте растут, но заметно медленнее, чем все остальные проклятые. У мага уже и смертное тело окукливается?— любо-дорого смотреть! Сосуд тоже не чахнет, идёт резвее, а демон всё время рядом, оберегает, как верная собака. Хаархус не против?— пусть только попробует кто-то навредить вместилищу Бетрезена! Хоть раз сразится и жизнь отдаст за дело, чем будет стоять для устрашения.Выжженные территории ширятся, множится и достаток столицы. Хаархус доволен реликвиями и золотыми приисками, на которые ведьмы сгоняют мелких импов, однако удар пришёл, откуда ждали?— камня на постройки катастрофически не хватает. Приходится разорять башни и подземелья в надежде найти бесхозные стройматериалы, кошмарить строителей, а также отбирать камни у циклопов. Некогда с остальным возиться?— вся армия проклятых ищет разработанный гномами мифический карьер.Кажется, что разум у высшего демона так и не прорежется,?— вот позорище! —?но когда тот сбрасывает детскую кожу и снова идёт в рост, Хаархусу уже не до едких замечаний, даже маг молчит. Сосуд лыбится и скачет под ногами исполинской твари, которой головой едва достаёт до пояса.—?Пушинка подросла!Не отметив никаких половых признаков, Хаархус не делает и замечаний. Пушинка едва не лопается от концентрации душ внутри, что вылезают из спины и шевелятся под толстой кожей, ходит всё также мало и неохотно, но когда срывается в конский галоп, земля трясётся под огромными копытами. Теперь это дело принципа?— посмотреть, что будет дальше,?— впрочем, Хаархус иллюзий не питает: в таком виде бестолковые бесы обычно и остаются, для них это вершина. Сосуд загадочно скалится.Повелителю угодна смерть жалких эльфов, поэтому война подбирается к их столице. Страж насылает на армию проклятых ядовитое облако, одним ударом превращает мелких слуг в пыль, но стоит подойти вплотную, и раскалённый добела меч разрубает кору и жилы из чистой магии. Победа достаётся Хаархусу дорогой ценой: оставляя за собой кровавую дорожку, он возвращается к Сосуду, чтобы проверить, в порядке ли она, эта беззащитная и наивная девка.Насытившись разрушениями, из мага вылупляется модеус?— воплощение проклятого огня, как он думает сам. Больше в нём нет ничего человеческого, а ростом он превосходит Хаархуса в два раза. Тщедушное тело парит в воздухе на чудесной огненной тяге из-под робы. Маг и общее наречие забывает, трещит на демоническом, чем быстро утомляет своего полководца.—?Если бросаешь вызов, то давай, не утомляй,?— устало бросает Хаархус, опираясь на двуручный меч. Тёмное пламя клубится вокруг него, отчего пролитая кровь на доспехах пузырится.Удар, как пощёчина, прилетает сверху вниз; уворачиваться бесполезно. Хаархусу не впервой прорубаться сквозь пламя или молнии, но яд и потеря крови помутили зрение; лёгкие плавятся на вдохе. Выпад пронзает пустоту, и модеус глухо хихикает, то появляясь, то исчезая в клубах дыма.Опираясь обеими руками на меч, Хаархус готовится к решительному выпаду, усыпляя бдительность и без того самовлюблённого противника. Он видит парящую фигуру в рваном плаще, а за ней?— огромную белую лапу с черепами на костяшках. Толстой костяной шкуре не страшно пламя. Лапа хватает модеуса и лопает, как огненный пузырь, а затем шарит по земле в поисках исчезнувшей игрушки.Встретить тиамата на поверхности практически нереально?— эти демоны любят края потеплее да поглубже,?— впрочем, недостаточно свидетелей и обратного. Хаархус не шевелится, ждёт очередного выпада, а затем видит Сосуд. Она бежит к нему босиком по золе, падает рядом и призывает целительную силу, коей обделены все проклятые, если речь не идёт о жертвоприношении?— тут они любой церковнице фору дадут.—?Пушинка очень волнуется: это же первое сражение! —?болтает Сосуд, не опуская рук. —?Думаю, всё прошло удачно!Только по странному урчанию Хаархус признаёт в этой громадине того самого беса, а тот признаёт своего кормильца и ложится рядом. Лики пожранных душ глядят на него из огромного кулака и грудных мышц; тело кажется вытянутым и нескладным, но изящным. Странная дымка на спине похожа на шерсть, но из чёрного пламени?— Хаархус не выдерживает и проводит по хребту рукой. Парой рук поменьше Пушинка копается в пепле, оставшемся от модеуса, и громко чихает. Голова у него всё такая же маленькая.В столице Хаархуса чествуют как героя: камня столько, что можно ещё пару городов построить. Полководцы глаз свести не могут от тиамата, но боятся трогать, завидуют успехам и желчно плюются в сторону своих подопечных. Совершенно не тайно они желают как можно больше страданий, интересуясь:—?Когда второго демона заведёшь?Хаархус рычит сквозь сжатые зубы, что это не их собачье дело, и предлагает вырастить одного самим: бесов много, каждый ждёт себе кормильца, а желающих что-то не видно?— одни советчики. Отличное, кстати, наказание за провинности.Дорога ведёт их вглубь бесконечного леса. Утопая в гнилой листве по колено, Хаархус уже не беспокоится за тылы?— сами себя прокормят, а если нужно, то и прикроют. Парой длинных рук Пушинка сажает Сосуд на плечи и грациозно, виляя хвостом, способным валить деревья, топает за ним?— всё такой же медленный и неповоротливый бес… самый прекрасный на свете.