4. Eyeshield 21, Аполло/Пантера, G, преслэш (1/1)
Последний вечер в Японии прошёл на диво мирно и спокойно: команда разбрелась по территории отеля, фотографируясь и тихо?— почти даже вяло?— переговариваясь. Его тоже звали, но Пантера заметил, как тренер, устало сутулясь, направился в сторону своего номера, и на всякий случай пошёл следом: вдруг, помощь нужна будет. Какая помощь может потребоваться тренеру Пантера так и не придумал, но упрямо шёл к приоткрытой двери, за которой скрылся Аполло. Стукнув пару раз в дверь (больше для приличия), Пантера просочился внутрь и плотно закрыл за собой номер. За те несколько минут, которые потребовались Пантере, чтобы войти вслед за тренером, Аполло уже успел переодеться в мягкий белый халат с символикой отеля. Услышав за спиной щелчок замка, Аполло полуобернулся и, слегка вздернув бровь, повел плечом, будто говоря: ?а, это ты?. Затем кивнул на кресло в углу номера и скрылся за дверью душевой. Пантера сидел, комкая в руках штанины шорт, и старался не вслушиваться в звуки бегущей воды. По ногам прошлось мягкое прикосновение пушистого кошачьего хвоста, Пантера вздрогнул, отмирая, и потянулся почесать Хирами за ухом, а когда разогнулся, обнаружил, что в номере снова не один. Тренер Аполло опирался плечом о косяк и наблюдал за парнем, не говоря ни слова. Пантера снова уцепился в шорты, чтобы хоть чем-то занять руки и опустил взгляд. Снова навалилось ощущение бессмысленности своего пребывания в номере тренера, и чем дольше висела в воздухе тишина, тем сильнее давила неловкость. Еле слышно шурша мягкими полами халата, тренер прошел к кровати и тяжело опустился напротив кресла, в котором сидел Пантера. Аполло как-то неловко уложил одну ступню на колено другой ноги и принялся разминать: после долгого дня в узких туфлях ноги ныли немилосердно. Заметив, как болезненно морщится тренер, Пантера одним незаметным движением стёк на пол, прямо к ногам Аполло, и, аккуратно отведя в сторону его руки, взял ступню в ладони. Тренер не сопротивлялся и вытянул ногу, позволяя Пантере делать все, что вздумается. Пальцы и подушечки ног у тренера грубые, покрытые застаревшими мозолями от неудобной, но красивой обуви. Сейчас, после душа, кожа на них сморщенная и какая-то странная. Но Пантере нравится. Ему все в тренере нравится. И морщинки, и строгий взгляд, и зачесанная налево чёлка. И вот эта вот странная кожа на натоптыше. Пантера пробегает пальцами вдоль всей ступни и начинает сильно разминать свод, сжимая то вдоль, то поперёк, слегка царапает короткими ногтями и снова сжимает, берёт каждый палец по отдельности и будто перекатывает между большим и указательным, начиная с самого маленького, скрюченного мизинца. Тренер в ответ на нехитрый массаж пыхтит и пытается сдерживать довольные стоны, а Пантера только улыбается краешком губ и прячет лицо, изучая каждую венку и каждый волосок на лодыжке взглядом. Оставляет одну ступню и принимается за другую, разминает икры, царапает под коленями, перебирается на сильные бёдра. Хочет забраться выше, но Аполло ловит руки и аккуратно отстраняет, отрицательно качая головой. Не сейчас. Но Пантера терпелив. И он знает: за терпение воздается.