Глава 25 Фараон (спешл) (1/1)
Банба разглядывал себя в зеркале. Занятие, прямо скажем, для парня весьма странное. Ладно еще в фитнес-зале…
Мамору тяжело вздохнул. Разглядывал он, само собой, не мордашку, хотя на квадратный подбородок тоже глянул. Он смотрел на шрамы, и было их немало. Все люди считали, что он получил их в ходе тяжких тренировок, но каких именно, почему-то не уточняли, просто высказывали свое восхищение и уважение.Однако, тренировки были не причем. Знали бы люди правду, возможно, относились бы к нему иначе. Вот, как, например, Касамацу. Хоть они и друзья навеки, но иногда как вздохнет, качая головой, мол, такой глупости он давно не видел…Банба провел рукой по самому страшному шраму возле шеи, который едва не стоил ему жизни. Мамору не колеблясь получил бы его еще раз, но весь свой облик считал отвратительным.
Как его можно любить?Разве можно?Если бы кто из команды подслушал его мысли, то решил бы, что капитан умом двинулся.
Банба хмуро улыбнулся своему отражению.
У него были причины сомневаться, но если бы он сказал это вслух, то стал бы не просто параноиком, скорее всего, на него бы сильно обиделись. Настолько, что вся семилетняя борьба пошла бы прахом. Он потерял бы все чего достиг, доверие в том числе.И, скорее всего, не было бы возможности начать все сначала. Иногда слова ранят так сильно, задевают так больно, что нет сил подняться вновь.Он помнил каждый шрам, и готов был получить их вновь, но всегда следил за словами, никогда не ошибаясь. Что и говорить, молчать тоже приходилось! Лучше молчать, чем обижать.Банба повернулся к кровати.Харао, безусловно, вызывал слюноотделение. Эти египетские накидки, мало что скрывавшие, красивый торс, шикарный хвост, которым он пользовался, как опахалом, читая книгу.
Как читая? Уже десятый раз по одной и той же строчке водил глазами, значит нервничал, заметив все охи своего центрового лайнмена.Киминари поднял глаза на Банбу. Все эти шрамы получены из-за него и ради него. Зачем это было волку, Харао никогда не мог понять.Зачем Мамору было поднимать его растоптанную самооценку, рискуя всем, чем можно. И жизнью и статусом?Киминари знал, что он у него в неоплатном долгу. Но совершенно не представлял, как этот долг вернуть.- Прости, это из-за меня мы проиграли.Усерднее тренироваться, вести команду к победе. Может так?Харао подавил вздох, книга упала на пол. Весил Банба немало, хотя и переносил часть на локти.Тяжело и в то же время приятно.Харао прикрыл глаза и застонал. Банба умел это делать. Собственнические, уверенные движения, когда надо мягкие и ласковые, когда надо жесткие и ритмичные.Его прелюдии заставляли возбуждаться до предела, раздвигая ноги и позволяя, что угодно.Киминари невольно вспыхнул.- Все хорошо, - тут же сообщил Мамору, правда голос его выдавал крайнее возбуждение.Банба безумно хотел спросить, но не мог.Не мог разрушить доверие глупым вопросом.Он хотел спросить, не из чувства ли долга, Харао разрешает это делать с ним? Сам прекрасно зная ответ.Слишком долго пытаясь убедить Киминари, что он прекрасен, и достоин самого лучшего, и в принципе, добившись своего (местами самооценка была даже завышена), Банба чувствовал, что сам немного растаял, стал сомневаться в себе. Даже в необходимости быть рядом… Зачем он теперь нужен, такой огромный и весь в шрамах…Мамору знал, что устал, не мог понять только почему. Почему на душе так тяжело.
Может потому, что он боится узнать, что их отношений на самом деле нет?По его лицу проходят длинные пальцы, лаская короткие шрамы на щеках, и тянут ниже, сладко целуя.- Замирать в такой момент совсем неуместно, - ласково говорят ему. - Продолжишь? Вернее, начнешь?- Прежде… - хрипло сказал Банба. - Прежде…Самооценка, которую он так старался восстановить, была по его мнению еще хрупка, как хрусталь. Стоило ослабить контроль над собой и в минуту предельной усталости сказать что-то… как все отражалось в глазах Харао. Все его мысли, вся его боль, все его смирение. Он может быть подобен фараону для других, но с ним он все еще тот лисенок, которого он защищал от целой своры.Но он не мог не спросить.Иначе, ему казалось, развалится он сам.И все же, язык не поворачивался. Ты спишь со мной, потому что должен?Как он мог такое спросить. Что почувствует Харао, что так нежно смотрит в глаза. Разве это не ответ? Тогда что он хочет услышать на самом деле? Или что хочет спросить?- Я так люблю тебя, Банба, - его нежно погладили по носу. - Что с тобой случилось сегодня, ты расскажешь?Я так тебя люблю…Мамору чувствовал, что у него покраснели не только уши, но еще и шея.Вот оно что.Вот что он хотел спросить, вот что он хотел услышать…Пусть это было очевидно, ему так нужны были именно слова.Знать, что все его труды не напрасны, что все делается правильно!- Я обещаю усердно тренироваться, - прошептал Харао. Киминари взял лицо Банбы в руки внимательно разглядывая. - Не это? Ты весь горячий… Только не говори мне…Харао с подозрением уставился на него, и слегка отодвинулся.- Я-я-я-я… помню, что обещал… Но может не сегодня?
Банба невольно рыкнул на него. Какие еще пошлости могут быть в такой момент!
Тем более мышцы ноют после игры, куда уж до разнообразия в постели, это же очевидно!Мамору глянул на чуть дрожащего лиса. Рык того испугал.Какие большие глаза...- Ладно. Что именно ты хочешь.Кажется, сейчас заплачет.
Банба судорожно его обнимает. Глупое недопонимание, кажется, способно все сломать.- Прости, ты меня не так понял. Прости…Лис не вырывается, трется носом о грудь, вдыхает аромат, сам обнимает.- А что ты хотел? - легкая осторожность еще сквозит в голосе, но крепкие объятия и отчаянные поцелуи убеждают, что это действительно недопонимание.- Просто ты так мило мне признался, а потом все ушло не в ту степь, - выдохнул Банба.- Типа, я все опошлил, да? - фыркнул лис, а потом улыбнулся. - Бан.Серьезно позвал Киминари и замолчал, переводя дух.- Не надо так сильно беспокоиться обо мне. Мне уже не десять лет. Я способен постоять за себя сам, и против волков, и против лис. Попытайся это понять. Тогда тебе самому станет легче, а я никуда не денусь от тебя, не исчезну. Я с тобой не потому что мне нужна опора, а потому что люблю. А ты?Мамору смотрел на него будто впервые увидел.- Больше жизни.
Киминари потер уши, которые начали гореть.
- Думаешь, я не понял, почему ты так смотрел в зеркало? Думаешь, твои шрамы меня от тебя отвратят? Я люблю тебя целиком, тем более, что знаю и помню каждый. Некоторые раны сам зашивал.
- А что же тогда испугался, когда я рыкнул?
Харао чуть закатил глаза.- Ну, а ты представь. Ноги болят, особенно бедра, так что даже сидеть тяжело. Тебе делают намек на кое-что похлеще просто секса, да еще и рыкают. Ты себя видел вообще, когда ты рычишь? Ты же волк! Огромный такой. Думаешь, не страшно, не обидно? Но я же тебе верю… поэтому быстро успокоился.
Банба усмехнулся.Кажется, Киминари стал самим собой. И руки на груди сложил, и глаза демонстративно закатывает…Банба уложил его под себя, слушая тихий вскрик.- Бедрышки я тебе в горячей ванной отмассажирую, а пока принимай.
Сам растолкав ему ноги, Мамору плавно двинулся вперед, побеждая легкое напряжение и тонкую дрожь в ногах. Коротко толкаясь, он чувствовал, как сопротивление резкому началу уходит.- Как? - Мамору хотел толкнуться глубже, но за разговором эффект прелюдий был немного потерян, поэтому кроме ощущений тела, он хотел услышать и слова.Его силой притянули к себе, почти роняя, глубоко целуя.- Продолжай. Но массажировать придется всего.- Без проблем, - жарко выдохнул Банба, продолжая.
Он обожал ловить тихие и сладкие стоны. Мышцы ног действительно на пределе, руки тоже напряжены, но Мамору не собирался долго продолжать. Довести своего парня до предела… а там по ситуации.Уже в ванной, отдыхая в обнимку, Банба вдруг понял, что пресловутый груз с души действительно свалился.Его любят. Действительно любят! И ни о каких долгах даже и не думают. Мамору совсем не хотел никакого дурацкого самопожертвования в свой адрес…- О чем ты думаешь? - Харао, кажется, собирался задремать прямо здесь.- О тебе.
- О том, какой я классный? - лукаво поинтересовался Киминари.- Конечно, о чем же еще, - фыркнул Банба. - Но кидай мяч по нормальному, классный ты мой.- Слушаюсь и повинуюсь, мой капитан…Харао масштабно зевнул.- А ты повинуешься своему фараону и отнесешь его в постельку? - почти игриво, "почти" потому что довольно сонно, поинтересовался Киминари.- Само собой, куда деваться.Ласково поцеловав его в щеку, Банба поднял их из воды. Хорошо, что они в людской форме - сушиться меньше.