Синдзи перешёл черту. (1/1)

Не смотря на то, что Пятая Война Святого Грааля была в самом разгаре в Фуюки сегодня было спокойно. Наступал вечер и клонившееся к горизонту солнце освещало панораму затканного вечерним туманом города, выглядевшую, кстати, весьма живописно. Да, здесь не было небоскрёбов и дворцов из стекла и бетона, но зато во все стороны разбегалось море островерхих крыш, возносившихся над узкими улочками и многочисленными садами, за которыми с такой любовью и заботой ухаживали обыватели. Дома ютились в тесном соседстве друг с другом и лишь люди состоятельные могли позволить себе чуть больше свободного пространства. Вдали от городской суеты находилось немало особняков, один из них принадлежал древнему семейству Мато. Окутанный зловещей славой этот жуткий дом был тёмен и лишь на кухне теплился тусклый и как будто испуганный свет, озарявший одинокую, фигурку. Её обладательница была невысокой и немного полноватой, но, без сомнения, красивой девушкой. Женственные, не смотря на юный возраст, формы выгодно подчёркивала легкая розовая кофточка и недлинная юбкой мягкого кремового-белого цвета. Средней длины волосы, окрашенные в насыщенный, пурпурный цвет обрамляли красивое, но полное отчаяние лицо. Кожа девушки была болезненно-бледной, а неестественно-фиолетового цвета глаза казались удивительно печальными. Единственным украшением её целомудренного образа служила аккуратная, красная ленточка, крест-накрест связывавшая прядку с левой стороны. Сакура как раз сервировала стол, когда хлопнула входная дверь и в дом вошёл юноша, одетый в школьную форму Хомурахары. Песочного цвета френч и широкие брюки с отутюженными до идеального состояния стрелками обрисовывали его стройное тело с неплохо развитой мускулатурой, а тёмно-синие волосы, вызывавшие странную ассоциацию с морскими водорослями, длинными прядями спадали на его красивое, но излишне жестокое лицо парня, на котором горели ненавистью тёмные, полночно-синие глаза. Сакура лишь мельком взглянула на брата, пытаясь понять, как сильно он зол сегодня, и вернулась к своему занятию. Синдзи не терпел слишком-пристальных взглядов, считая, что те кто смотрит на него так, пытаются найти изъяны и недостатки в его внешности. Что конечно же, моментально выводило вспыльчивого парня из себя. Злить брата Сакуре категорически не хотелось, а потому она предпочла не рисковать, оставаясь тихой и незаметной. Как, впрочем, и всегда. Заканчивая последние приготовления, она слышала, как Синдзи вполголоса ругается в прихожей, пытаясь поставить туфли на место, не наклоняясь при этом лишний раз. Лентяй. — Добро пожаловать домой, брат, – мелодично пропела Сакура и осеклась, сознавая, что только что совершила роковую ошибку. Синдзи был явно не в духе. Его губы дрожали, безостановочно шепча проклятья, авыпученные глаза бегали из стороны в сторону, полыхая от ярости. Едва их взгляд остановился на ней, девушка поняла – сегодня у нее будет действительно плохой день. Не то, чтобы у неё так уж часто выдавались хорошие дни, но в те редкие моменты, когда Синдзи был спокоен и удовлетворен, например после победы на соревнованиях, или свидания с прелестной одноклассницей, он не трогал её и даже хвалил за хорошо выполненную уборку и вкусно приготовленный ужин. К сожалению, сегодняшний вечер не принадлежал к числу таких вот моментов. — Что-то... случилось? – поколебавшись, тихо-тихо спросила Сакура, исполняя предписанную для неё роль заботливой сестры. — Заткнись, – Синдзи окинул сжавшуюся девушку хмурым взглядом, после чего схватил за руку и без объяснений потащил в свою комнату. Его пальцы больно сжимали тонкое запястье, но Сакура не сопротивлялась. Знала, что это бесполезно. К тому же дедушка запретил перечить брату. Поэтому, что бы брат не творил с ней, она никогда не смела делать или говорить что-то поперек. Это означало, пойти против дедушки, а все кто поступал так, умирали в действительно страшных мучениях. Как бедный дядя Кария. Когда они вошли в комнату Синдзи толкнул её на кровать. Потеряв равновесие девушка вскрикнула, но почти сразу замолчала, ощутив под спиной мягкую перину. Через мгновение брат взгромоздился на нее сверху, вжимая в постель всем своим немалым весом. Лишая возможности сбежать. Понимая, к чему всё идёт, Сакура обеспокоенно завозилась под ним, не зная, как поступить. Конечно, они и раньше делали это, но лишь в тем моменты, когда имплантированные в её организм черви впадали в состоянии фрустрации, начиная беспокойно извиваться внутри и обрушивая на пурпурноволосую головку Сакуры такую гормональную бурю что бедняжка готова была сама накинуться на Синдзи и изнасиловать его чтобы получить необходимую червям сексуальную энергию. Боль от побоев или даже насилия не шла ни в какое сравнение с теми страданиями, которые причиняли девушке эти твари, а потому, во время очередного приступа, она безропотно всё выходки старшего брата. Но сейчас, коварные паразиты, с которыми Сакура вынуждена была делить своё собственное тело, дремали и не беспокоили её. Окружающий мир не тонул в дурмане похоти, а разум волшебницы оставался чёток и ясен. И от этого становилось только хуже. Ведь если бы они терзали сейчас её тело, девушка могла бы думать, что брат помогает ей. Относиться к происходящему, как к ещё одному магическому ритуалу, а не к акту насилия. — Синдзи... – оправившись от испуга Сакура позвала парня по имени, но почти сразу за молчала, так и не придумав что сказать. Потому как любые её слова сейчас почти наверняка оказались бы бесполезны. Она осознавала свою абсолютную беспомощность. — Я сказал тебе заткнуться, – от его голоса по Сакуры спине побежали мурашки. Впрочем окриком всё и ограничилось – вместо того, чтобы влепить сестре пощечину, как делал обычно, Синдзи впился губами в её губы, обозначая жесткий поцелуй владения. Ощутив его навязчивое прикосновение девушка попыталась отстранить брата, упираясь ладонями ему в грудь, но не тут-то было. Мато был готов к этому, а потому сразу схватил её за запястья и прижал руки к кровати за головой. Жесткие пальцы стиснули нежную кожу, оставляя синяки, но Сакура не смогла даже закричать, так как его рот всё ещё был прижат к её рту. Ей не оставалось ничего другого, кроме как покориться и принять навязанный ей поцелуй, как, делала на протяжении всейжизни в особняке Мато. Заметив перемену в поведении жертвы, Синдзи усилил нажим, проникая языком в её рот и, при этом, не переставая беззастенчиво лапать девушку свободной рукой. Сакура ощутила как от каждого его прикосновения внизу её живота разливается тепло и забилась в его руках. Бесполезно. Шансов высвободиться не было, а Синдзи только позабавили её жалкие попытки. На мгновение он сильно сжал её грудь сквозь ткань рубашки, заставив задохнуться от боли, а через секунду схватил уже за коленку. Сакура вздрогнула, ощутив как его ладонь скользнула на её бедро, бесцеремонно задирая длинную, строгую юбку. Влажные звуки, раздававшиеся в тишине затенённой комнаты, дразнящие прикосновения языка, тепло его тела, явственно ощутимое даже сквозь ткань рубашки... Пурпурноволосая задрожала, ощутив первые нотки удовольствия на фоне общей гаммы страха и бессилия. После инкубационного периода, длившегося целых одиннадцать лет, распространившиеся по телу черви всё чаще давали о себе знать. И хотя большую часть времени они, пока что находились в состоянии спячки, не оказывая прямого влияния на свою носительницу, по их вине восприятие Сакуры здорово изменилось. Особенно в том, что касалось чувственных наслаждений – секса. Вот и сейчас, потревоженные происходящим, они зашевелились где-то в глубине её тела вызвав такое сильное возбуждение, что сковывавший её страх отступил во тьму, царившую в комнате. Исход был предрешён. Сакура знала и Синдзи, конечно, тоже. Поэтому он позволил себе ещё немного помучить девушку, прежде чем отстраниться, напоследок втянув в себя её язычок и чувствительно прикусив его. Обоим нужно было несколько секунд чтобы передохнуть. Перевести сбившееся от поцелуя дыхание. Сакура лежала ни жива ни мертва от страха и возбуждения и не смея встретиться с братом глазами. Слезы текли по её щекам, оставляя влажные дорожки на коже и смешиваясь со слюной, капавшей с подбородка. Синдзи это не понравилось и он резко взял сестру за подбородок, заставив поднять лицо. Лишь тогда она подняла на него неуверенный взгляд. Где-то в глубине души она всё ещё надеялась, что сможет успокоить его, но от безумия и злобы, затопивших глаза синеволосого, девушку пробила дрожь. Её брат исчез, а его место занял монстр – жестокий и бесчувственный. Способный на любую подлость и низость. Одержимый мучениями. Сакура попыталась отвернуться, но Синдзи не позволил ей даже этого. Жестко усмехнувшись, он вгляделся в её испуганное и растерянное лицо, после чего провел языком по её щеке, слизывая катившиеся из глаз капельки соленой влаги. Лунный свет, проникавший сквозь окно, отражался в остекленевших глазах парня, очерчивая изломавшую его тонкие губы безумную усмешку. В таком состоянии Синдзи был способен на что угодно. Нависая над ней он удивительным образом напоминал змею перед броском. А его язык, то и дело выскальзывавший изо рта, чтобы пройтись по щеке или лизнуть край ушной раковины, усиливал это сходство. Сакура закричала и задёргалась в последней попытке вырваться, когда он принялся срывать с неё жилет и рубашку. — Нет! – в последний раз, в отчаянии, завопил какой-то крохотный кусочек ее разума, который еще не успела поглотить похоть, вызванная червями. Сопротивления было бесполезно, но мольба могла сработать. – Брат, не становись жертвой моей красоты! — Неостановимый зов молодости! – воскликнул Шинджи дурашливо размахивая руками в воздухе и лапая пальцами воздух. Его лицо в лунном свете выглядело совершенно безумным, а глаза – пустыми стекляшками, в которых синим огнем полыхала животная страсть. И вот глядя на этого монстра, который вновь занял место брата, Сакура в последний раз попыталась вырваться. — Нет! – в отчаянии билась она под насильником, выгибаясь всем телом и мелко суча ножками. – Прекрати! Прекрати сейчас же! — Что ты имеешь ввиду, говоря ?прекрати?? – прошипел Синдзи, отстраняясь. – Ты будешь умолять об этом, если я перестану делать это с тобой, родная. Эти слова подействовали на девушку, как пощёчина. Она прерывисто вздохнула, не найдя что ответить. Брат был прав – ей это действительно было необходимо. Желая причинить боль и лишний раз утвердить власть над сестрой, Синдзи ударил по самому больному месту. Напомнил о червях, оккупировавших ее красивое молодое тело и о том, что лишь он может успокоить их. Это был беспроигрышный ход. Девушка понимала, что если брат захочет, то она будет умолять его насилии, когда оголодавшие черви начнут медленно пожирать её изнутри. Мысль об этот сделала ей ещё больнее, заставив взвыть от горя и обиды. — Закрой рот! – рассвирепев, Синдзи наотмашь хлестнул её по лицу и вновь принялся за её одежду. Сакура безвольно откинулась на подушки и закрыла глаза. Надежда на то, что брат просто попугает её и отпустит, как это бывало иногда, растаяла словно дым. Вырываться не имело смысла – брат был сильнее, настойчивее, и жестко пресекал её робкие попытки к сопротивлению. Сакура сдалась, смирившись, с уготованной ей участью. Да и черви уже не позволили бы ей остановиться, не получив своего. Синдзи как всегда действовал грубо. Его терпения хватило только на то, чтобы расстегнуть пуговицы на жилетке. Белую, форменную рубашку, он просто разорвал, выдрав пуговицы вместе с нитками. Продолжая удерживать руки девушки он не мог полностью снять с неё рубашку но это не помешало ему разорвать розовый кружевной лифчик, добравшись до его... содержимого. Сакуре с трудом удалось сдержать всхлип, когда её нежная грудь оказалась захвачена безжалостно рукой и подвергнута грубым ласкам. Шершавые пальцы Синдзи сжали сосок, вызвав спазм в теле пурпурноволосой красавицы. Дальше стало хуже – ей пришлось закусить губу, когда он принялся сжимать и сдавливать её нежные плоды. Не в полную сила – нет, брат просто игрался с ней, тиская и покусывая небольшие полушария, а она чувствовала себя тонким стеклом, которое вот-вот разобьется от этих игр. Но хоть Cиндзи и отпустил её руки, они так и остались в прежнем состоянии – на подушке, за головой. Опасаясь новых побоев Сакура бездействовала. — Посмотри на себя, – прошипел Синдзи, замерев. – Ты, маленькая блудница. Тебе же нравится, когда с тобой обходятся грубо. Когда она попыталась возразить без слов, помотав головой, он отвесил ей ещё одну пощёчину, от которой зазвенело в ушах. — Нравится, – в голосе парня звучала ласковая злоба, когда он слизывал, слезы, катившиеся из глаз Сакуры. Ни на мгновение не переставая терзать девичью грудь, он укусил её за шею, оставив горящую красную отметину, после чего, не давая сестре опомниться сдернул с нее юбку и быстро просунул пальцы внутрь нее. Дерзко и бесцеремонно, как самый настоящий завоеватель. Девушка затрепетала,издав сдавленный вскрик. Из-под её опущенных век вновь брызнули слезы. Она хотела отвернуться, закрыться, потому что всё это было гадко, но не смела даже дергаться лишний раз. Её руки медленно вздрагивали, сведенные над головой в той же самой позиции, в которой их оставил Синдзи. Она хотела кричать, но лишь до крови кусала губы, когда жесткие, неумолимые пальцы задвигались внутри её тела, словно пытались порвать. Ей было больно. Сакура готова была зарыдать в голос, но не произнесла ни слова и лишь тихонько постанывала, отвечая на каждое движение пальцев, делавших её такой тёплой и мокрой. — Синдзи... ну пожалуйста... –захлебываясь стонами, хрипло взмолилась девушка, когда теперь стало совсем уж невмоготу. — Заткнись, Сакура, – так же хрипло отозвался парень, сосредоточенно нажимая пальцами на мягкие и податливые стеночки, чем привёл пурпурноволосую в движение. Заставил вздрагивать на кровати и извиваться всем телом. Она была его куклой, перчаточной марионеткой, которой юноша управлял с помощью своей ладони. И управлял, надо сказать, весьма и весьма умело. Боль, которую девушка испытывала поначалу, прошла и теперь она тихонечко всхлипывала от удовольствия. Синдзи, видя это, лишь ухмыльнулся и резко задвигал пальцами, преодолевая сопротивление и заставляя сестру громко стонать, закатывать глаза в экстазе. Сакура просто уплывала на волнах блаженства, понимая, что начинает двигаться навстречу пальцам брата, подстраиваясь под заданный им ритм. Тело предало хозяйку, отказываясь подчиняться, и теперь содрогалось в преддверии жестокого оргазма...

— Я сейчас... – её глаза расширились. Сакура оказалась на грани и теперь трепетала на кончиках проникших в неё пальцев. — Я сказал заткнись! – завопил юноша безжалостно орудуя правой конечностью, и причиняя ещё больше боли и удовольствия. Сломавшись, не в силах достойно вынести эту пытку, девушка захныкала, вымаливая пощаду, но Синдзи только усилил нажим. Неумолимая сила его толчков стремительно приближала её к краю, заставив, наконец, взорваться вспышкой острого болезненного наслаждения. Черви победно вздрогнули, поглощая энергию её удовольствия. Это была не прана, конечно, но сойдёт. Для начала. Конвульсируя на кровати, Сакура чувствовала, как теплая жидкость заливает ее бедра, покрывало и руку Синдзи. Не ожидавший столь бурного финала юноша дернулся, но не убирал руку до тех пор, пока бёдра Сакуры не перестали сотрясаться, а её руки, вздрагивавшие на подушке, не опали – бессильно и безвольно. И лишь убедившись, что его сестра полностью опустошена и сломлена, что она не посмеет не то что возразить ему, но даже поднять на него взгляд без разрешения, мучитель вытащил пальцы из её теплого лона, доставив измученной девушке огромное облегчение. Поглядел на неё сверху вниз и захихикал, запрокинув голову. — Похоже, тебе нравится быть грязной, не так ли? Посмотри, ты и меня испачкала! – с этими словами он поднес руку к ее лицу и приказал – Почисти ее. Сакура медленно приблизила глаза к ладони, покрытой выделениям ее собственного тела и, преодолев инстинктивную брезгливость принялась слизывать белесые капли с кожи Шинджи. Она работала своим юрким, розовым язычком до тех пор, пока не отчистила руку брата, которому очень понравилась идея заставить сестру слизывать с себя собственные выделения. — Очень хорошо – улыбнулся Синдзи, и погладил её по голове, словно собаку. Его жест был исполнен извращённой нежности. В какой-то миг Сакуре даже показалось, что исчерпав за весь запас своей вредности брат на мгновение стал самим собой. Однако, просветление было недолгим. Туман злобы вновь застлал его безжизненные глаза, а злорадная ухмылка, украсившая красивое лицо, не сулила девушке ничего,кроме новых издевательств и унижений, выдерживать которые уже не было никаких сил. — Хорошо, – повторил Синдзи, хватая своими цепкими пальцами оголенный и, кстати, всё ещё твёрдый сосок, и дёргая за него. Сакура всем телом подалась вслед за движением его руки. Выгнула спину, застонала, боясь взглянуть собственному брату в глаза. — Но мы только начали, – с этими словами он оставил в покое её грудь и слез с неё, переместившись по кровати. Избавившись от золотисто-коричневого пиджака и чёрной футболки, Синдзи занялся ей. Потребовалась всего пара движений, чтобы остатки рубашки и лифчика оказались сорваны и отброшены. Она осталась совершенно голой, не считая тоненьких трусиков цвета сакуры. Позабытый, на время стыд вновь напомнил о себе. Сознавая, что осталась пред ним практически голой, Сакура с трудом подавила желание прикрыться. Лишь страх перед гневом брата, что в противном случае непременно настиг бы её, удержал красавицу от столь опрометчивого шага. Всё, что она позволила себе – это прикрыть глаза, пытаясь найти убежище внутри себя. Не слишком успешно, нужно отметить. Стоило Мато ощутить обжигающе-горячие губы Синдзи на своего груди, как она тут же вздрогнула, очнувшись от транса в который пыталась ввергнуть себя. Ощутив, как его рот охватывает напрягшийся сосок и втягивает в себя, лаская его кончик сухим шершавым языком, девушка и вовсе выгнулась на кровати. Из её приоткрытых губ вырвался тихий стон, в котором удовольствие тесно сплелось со страхом, переплавившись во нечто совершенно новое. Угасшее было возбуждение нарастало с каждым движением брата и через некоторое время девушка уже безостановочно стонала, прикрывая глаза в истоме. — Сестрёнка... как же легко тебя завести, – невнятно прошептал Синдзи, продолжая терзать ее грудь, по звериному вылизывая и кусая чувствительную и нежную кожу. Пустив в ход зубы он заставлял девушку вздрагивать и задыхаться всякий раз,когда они смыкались с клацающим звуком. Скоро вся грудь и живот девушки оказались покрыты укусами и засосами, но ему было этого мало. В какой-то момент Синдзи сжал челюсти слишком сильно и Сакура задергалась на кровати, прогнув спину и выкатив глаза. Немного придя в себя, пурпурноволосая хотела попросить брата не делать так больше, но он опередил её, заткнув рот поцелуем. В ответ на слабую попытку что-то пробормотать в его рот, парень на мгновение сильно стиснул её груди пальцами, словно напоминая о той, боли, которую мог причинить, и Сакура тут же покорно замерла под ним. Этот вечер явно не предназначался для долгих бесед. Пресытившись игрой с телом беспомощной девушки, Синдзи встал на колени и расстегнул ремень своих брюк. А пока его дрожащие пальцы возились с пряжкой слюни капали ей на грудь и лицо Сакуры. Наконец, избавившись от штанов он резко потянул с сестры розовые кружевные трусики на красных завязочках, которые уже успели насквозь пропитаться нектаром её возбуждения. Опомнившись, Сакура из последних сил свела колени, борясь за каждый сантиметр, на которые сползала вниз ткань. Но Синдзи этим было не остановить. Почувствовав намёк на сопротивление он поступил со столь интимной деталью девичьего гардероба так же по-варварски как и лифчиком – попросту разорвал её нижнее белье и отшвырнул в сторону, словно какую-то ненужную тряпку. Сакура осталась полностью обнаженной и совершенно беззащитной перед ним. И это заводило Синдзи даже ещё сильнее. Видя, что охваченная стыдом сестра снова пытается прикрыться, он подавил начинавшийся бунт в зародыше. Колена наследника семьи Мато вклинилось между девичьих бёдер, не давая сдвинуть длинные стройные ноги. Зафиксировав сестру таким образом Синдзи навис над ней и застыл на несколько мгновений, любуясь игрой лунного света на гладкой белой коже девушки. Тенями и бликами, очерчивавшими округлости и изгибы ее стройного силуэта. Потом его руки вновь беспорядочно заскользили по её беззащитному телу, собственнически сжимая и тиская во всех местах, до которых только могли добраться. Нежность не была его сильной стороной. — Ты знаешь, я не буду с тобой нежен, сестренка. У тебя будет болеть все тело и завтра ты будешь вся в синяках, – Синдзи провел языком по её шее, оставив влажную дорожку. – Но я могу сделать и кое-что похуже. Могу оставить тебя сгорать от желания.

Сакура вздрогнула, но уже больше от страха, чем от удовольствия,которое ей дарил язык брата, скользящий по самым чувствительным местам на шее и за ушками. Она хорошо знала, на сколько жесток этот молодой человек, и не сомневалась – он действительно бросит её здесь до утра, если она разозлит его. А черви, превратят ночь в самый настоящий ад, как уже было прежде. — Синдзи, пожалуйста... не надо... – хрипло взмолилась девушка, с трудом переводя тяжелое от лихорадочной страсти дыхание. Черви и так уже извивались внутри неё как сумасшедшие. Заряд сексуальной энергии, что должен был стать их пищей, всё не поступал и не поступал. Это приводило паразитов в бешенство и они копошились в теле Сакуры, требуя своё. От их постоянного шевеления на её пылающей коже выступил липкий пот, из-за которого пурпурноволосая почувствовала себя ещё более грязной. Но сейчас это почти не беспокоило её. Распахнув блестящие отнездорового возбуждения глаза пурпурноволосая уставилась на Синдзи молящим взглядом, не в силах произнести ни слова. Тот улыбнулся самой гаденькой улыбочкой, на какую только был способен, а затем, видимо желая ещё немного продлить пытку возбуждением, нагнулся и тихо, почти интимно, прошептал ей на ушко: — Этого недостаточно-о-о. Я хочу чтобы ты валялась у меня в ногах, выпрашивая ласку, как милость. Хочу чтобы умоляла меня брать тебя снова и снова! Я хочу, чтобы ты сказала это. И продолжала повторять, пока я буду трахать тебя безо всякой жалости! — Давай же! Давай! – говоря это Сакура буквально силой заставляла себя преодолевать жгучий стыд. – Трахни меня... трахни! — Ты посмотри на себя, маленькая развратница! Да тебе же все равно, кто будет... иметь тебя, Сакура! – расхохотался парень. — Нет брат... только ты... – путаясь в словах и мыслях ответила девушка, предано глядя ему в глаза. – Только ты... пожалуйста... Синдзи подозрительно смотрел на Сакуру ещё несколько секунд, словно пытаясь уловить ложь и уловки, скрытые за её словами, но, так и не обнаружив их, решил приступить к делу, войдя в сестру одним резким движением. Все-таки он и сам не хило возбудился, пока мучил девушку, и теперь тоже хотел получить удовлетворение – разрядку – но ему помешали самым бесцеремонным образом.