Глава 5. Перекресток. (1/1)

1. Говори, что пожелаешь?— ты свободный человек.2. Клятвопреступники?— умрут.

3. Ступай по любой дороге, плыви по любой реке.

4. Судят Короли.

5. Рабство?— это мерзость.6. Что удержишь?— то твое. По истоптанному деревенскому тракту, захлебываясь дождем, шла замыленная лошадь, таща за собой перегруженную крытую повозку. Копыта вязли в грязи, а колеса, натужно скрипели, грозя в любой момент развалиться и не добавляя хорошего настроения сурового вида патлатому мужику, примостившемуся на облучке. Немного подумав, он решительно спрыгнул в одну из многочисленных луж и, взяв коня под уздцы, пошел рядом. —?Давай-давай… Потерпи, родной, мы уже почти на месте. —?Похлопав по тяжело вздымающейся спине своего четвероногого товарища, он перевел взгляд на покрытое тучами небо. ?Вот же ж не было печали! Сначала?— разбойники, потом?— неурожай, а теперь еще и непогода!??— Мысли рядового деревенского жителя, вынужденного бежать из родных краев, не отличались позитивом. В повозке?— был нехитрый скарб из того что осталось, после очередной ?выплаты дани?, возомнившим себя, не иначе как князьями Украденных Земель, дуракам. Подобные им?— тут сменялись чуть ли не два раза в год и сидели на каждой кочке, где можно было насчитать больше трех деревьев. Они ревниво следили за своим жалким болотом, да обирали и без того небогатых селян. Мужик смачно сплюнул себе по ноги?— грязнее уже не станет. Одна радость?— хотя бы семью удалось уговорить бежать. Вопрос ?Куда??, даже не стоял?— куда угодно, лишь бы не оставаться в этих, богами проклятых лесах. В Бревое?— говорят, безопасно. Уж там-то местные аристократы точно не позволят всякой швали юродствовать. Но идти далеко?— повозка не выдержит. Питакс?— тоже не дойдут. Варнхолд? —?Уже ближе, но там вообще, крестьян уж и не осталось поди. Все мужики (и даже говорят, бабы?— вот невидаль!) в разбойничьи шайки подались. И остается?— либо Мивон, либо Кьюнин. А если мозги совсем не отсохли?— один только Мивон. В Кьюнине?— никого кроме эльфов и не жалуют. А за остроухих, простоватые крестьяне даже в профиль не сойдут. Впрочем, на погоду жаловаться было грех. Только благодаря ей, ночная авантюра с побегом стала реальной. В такой дождь разбойничьи разъезды переставали патрулировать дороги, предпочитая проводить время где-нибудь в тепле, за кружкой крепкого эля. Но вот, дождь закончился. А еще через полчаса, дорога, идущая вдоль леса, сделала резкий поворот, открыв вид на небольшую деревушку. Над домами, в предрассветном тумане, тянулся сладковатый дымок. ?Хвала Дезне!??— Вознеся безмолвную молитву хранительнице путешественников, мужик повел пошатывающегося коня к постоялому двору. Впрочем, от постоялого двора, тут было только название. Деревня, расположившаяся несколько в стороне от главного тракта, гостей не ждала и приветствовала путников только хлипким навесом, да скромной двухэтажной таверной, рассчитанной на редких путников. Щедро сыпанув овса в стоящие под навесом ясли, он проверил скрипящее колесо?— вроде еще один переход должно выдержать, но лучше отдохнуть и немного подождать, пока дорога подсохнет, дав ветру с солнцем выполнить их работу. Заглянув в повозку, беглый земледелец улыбнулся, глядя на спящих жену и двух мелких пацанов?— пусть поспят еще немного, а он, пока попросит в таверне приготовить для них чего-нибудь горяченького…*** Я сидел в одной из придорожных корчевен, что некогда были щедро рассыпаны по всему тракту и гипнотизировал взглядом свой завтрак?— миску пустой похлебки с ломтем черствого хлеба. Да уж… Не так я представлял себе начало своего путешествия, когда две недели назад прощался с дядей Эканом и его… Нет?— нашей семьей. Особенно тяжело было расставаться с Клариссой?— это чудо прицепилось ко мне, обхватив руками и ногами, и не желало отпускать, не взирая ни на какие увещевания. Пришлось пообещать подарить ей что-нибудь особенное, при нашей следующей встрече. А уж что творилось в эмоциях девочки?— больно даже вспоминать. Спасло только присутствие Экана и Аманды, на которых я поочередно переключал ?фокус? своего нового навыка. И все же, не выдержав напора, я сделал то, чего сам от себя не ожидал?— отдал ей самую дорогую вещь?— платок, оставшийся от мамы. —?Береги себя, Чудо. Я обязательно вернусь. Сохранишь его для меня? —?Дождавшись кивка заплаканной пигалицы, мягко затягиваю платок шарфом у нее на шее, поворачивая рисунок бабочки к солнцу. Вид серьезной моськи малышки, заставил меня рассмеяться. На прощание, потрепав ее по волосам, я подхватил баулы и скрылся в лесу. От воспоминаний, отвлекла открывшаяся дверь. —?Даже интересно, кого это принесло, в такую рань? Непроизвольно натягиваю балахон дорожного плаща до самого подбородка?— уже слишком устал от косых взглядов в свою сторону. —??Ну, хотя бы нимб научился отключать…??— На пороге показался суровый деревенский мужик, чей возраст, из-за густой спутанной бороды и длинных мокрых волос, было невозможно определить. Обведя пустой зал настороженным взглядом, он направился к стойке. Грязные следы и стекающая с него вода заставили поморщиться?— угадайте, кого припрягут убирать всю эту ?красоту?? Уже неделю обитаю в этом богами забытом заведении, помогая бандитского вида полуорку с уборкой и мытьем посуды, за это?— он согласился сдавать мне комнату ?за каких-то? двадцать пять медяков в неделю и дал доступ к кухне, на которой я мог приготовить все, что поймаю в окрестных лесах. Знал бы я тогда, что местные уже выбили всю возможную дичь?— не радовался бы столь ?выгодному? предложению. Что же я тут забыл? Так. Давайте обо все по порядку, но для начала… —?Эй Матиас! Даймоны тебя задери, где ты там пропал?! —?Раздался со стороны стойки басовитый голос Дарха?— хозяина таверны. С некоторым облегчением отодвигаю от себя миску. —?Мысль о том, чтобы распечатать выданные дядей походные пайки, уже не кажется столь ужасной. На фоне местной кухни?— даже сырое мясо будет считаться деликатесом. —?Да тут я, тут! —?В ответ на мой крик, мужик у стойки явственно дрогнул и заозирался в поисках источника звука. —??Ну-да, ну-да?. —?Лицо само собой растянулось в улыбке. Меня сложно заметить, пока я сам этого не захочу, даже несмотря на весь мой эмм… экзотический вид. Я так и не разобрался, как работает моя ?невидимость?, но временами, как сейчас, например, я использовал ее просто ради веселья. —?Ребячество, знаю, ну так я?— и есть ребенок. Да и должен же я хоть как-то тренировать то что имею? Тем более, что использование этого навыка, было сопряжено с некоторыми трудностями. Во первых?— я сам переставал видеть свое тело. Согласитесь, сложно сохранять ориентацию в пространстве, когда не видишь ни рук, ни ног. Ну и во вторых?— не знаю от чего, но в ?активном? режиме эта способность работала не дольше двух минут в сутки. То есть, мне ничто не мешало использовать это время по частям, включая на короткие промежутки времени, но две минуты?— было пределом, после которого активная невидимость не желала работать ни в какую. Требовалось хорошенько выспаться, дабы она снова стала доступной. Одна радость?— когда этот навык только появился, то время работы составляло всего минуту. Так что, меня не покидала надежда, что со временем смогу пользоваться им дольше. А вот с дядей?— навык срабатывал уже хуже. Если я двигался, то он легко определял мое местоположение, по примятой траве и задетым веткам деревьев. То же было верно и для перемещения по грязи или снегу?— следы меня выдавали с головой. Как и звуки, и запахи. Миновав нашего единственного посетителя, что до сих пор недоумевая, водил головой из стороны в сторону, я, не снимая с себя незримости, скрылся за стойкой, войдя в проход для персонала. Кухня встретила запахом жаренного мяса?— а мне Драхн сказал, что ничего нет, налив вчерашней похлебки. Мысленно добавил еще один пункт к списку претензий.

Я, конечно, не злопамятный, но это?— запомню. Терпеть издевательства я отучился уже давно. И пусть, вынужденно согласился на роль прислуги, свои обязанности выполнял честно, справедливо ожидая того же, со стороны хозяина. И вообще?— если уж и начинаешь новую жизнь, то позаботься о том, чтобы никто не смел вытирать о тебя свои ноги! Итак… Что же я вообще забыл в этом клоповнике? —?Ну, тут придется снова зайти издалека.*** После тяжелого расставания, сразу далеко уходить, я не стал. Бегать по лесу босиком, закутавшись в один только в плащ?— не самая светлая мысль. Да и разобраться, что же такого мне нагрузил с собой дядя, все-таки следовало побыстрее. Только я облачился в свой старый охотничий костюм, как на границе восприятия появился рейнджер. Быстро узнавать людей по одним только эмоциям я пока еще не научился, но кто еще мог подойти ко мне по лесу незамеченным на дистанцию в пятнадцать метров? Чувствую от него капельку предвкушения. Напугать меня решил? —?А вот фиг тебе! Подгадав момент, когда он уже должен будет показаться из-за кустов, швыряю в том направлении крупную сосновую шишку?— в ответ слышу звук удара и досадное шипение. —??Упс!??— Не ожидал. Почему-то, был уверен, что он увернется. —??А ведь, в ответ может прилететь еще сильнее…??— Подстегиваемый этой мыслью, я решил начать диалог первым. Лучшая защита?— это нападение! —?Дядя Экан! Какая встреча! Давно не виделись! —??А ведь раньше я бы его и правда не заметил, какой полезный навык! Хе-хе?. —?Вообще, не подумайте, я вполне себе осознаю, что дурак, и шутки у меня дурацкие, но ничего уж с собой поделать не могу. Если бы не эта черта характера?— то я уже давно сошел бы с ума. Каждый защищает свой разум, как может. —?Тиас… —?Из кустов, хмуро поглаживая рассеченный лоб, вышел тувиец. —?Ой! Извини, я не специально! —?Кажется, у меня зарделись щеки. —??Проклятое обостренное чувство вины!??— Я ведь и правда, не хотел, кто ж знал, что шутка так неудачно закончится? —?Не переживай. Сам виноват. Задумался. —?Отмахнулся от меня охотник. Ну, раз уж он сам так говорит… —?Аманда с Клариссой вернулись в деревню. Я пришел проводить. —?Хмм, ну, я подозревал, что у него есть какой-то план, и он его придерживается, но почему он ничего не сказал еще там, на поляне?? Странно все это. Впрочем, дальнейшие слова, расставили все на свои места. —?В одной из сумок, на дне, ты найдешь кошель. В нем?— две тысячи серебром. —?Ээээ… —?Сказать, что я был удивлен?— ничего не сказать. —?Эти деньги, тебе понадобятся. Расходуй их с умом. Не забыл счет? —?В ответ, только и могу как болванчик кивать головой. —??Две тысячи серебром! —?Да ведь это же целое состояние!??— За такие деньги, можно было всю нашу деревню два раза купить… наверное. Что бы вы понимали, в одной серебряной монете?— десять медяков. Десять серебряных, в свою очередь?— это один золотой. Есть еще и более ценный металл?— платина. Но это уже ?металл королей?, а среди простого люда?— и медную монету не каждый в руках держал, обходясь в основном простым бартером. —?Д-дядя Экан! Н-но я не могу… —?Не спорь! —?Прервал меня тувиец. —?Дослушай. —?Подойдя ко мне, он залез в один из закрепленных на поясе подсумков и достал сложенный пополам лист бумаги. —?Это письмо. Друзьям. Они помогут. —?Голос-то звучит уверенно, а вот в эмоциях что-то странное. —?Эмм… Дядя, а ты уверен? —?Кажется, я начинаю догадываться, о ком он говорит. —??Только бы не она, только бы не она, только бы не она…?*** Из кладовки донесся звук падения чего-то тяжелого. —??Ну да, логично было бы предположить, что если хозяина на кухне не оказалось, то он будет копаться именно там?. —?Не успел я подойти к двери, как она приоткрылась и из проема показалась лысая голова полуорка. Быстро осмотрев кухню своими маслянистыми глазками и не найдя никого постороннего, Драхн снова скрылся за дверью, с той стороны послышался лязг опустившегося засова. Только сейчас до меня дошло, что невидимость с себя снять я попросту забыл. Отключив способность, я уже собирался постучать в дверь, как услышал с той стороны голоса. Первый?— незнакомый, что-то на повышенных тонах доказывал хозяину. Прижав ухо к двери поплотнее, прислушиваюсь: —?…не дрейфь, это по любому от Сивого побегуны. Совсем уже хватку мудак потерял, раз от него умудряются целыми ?дилижансами? бегать. —?А не прихренел ли ты, Баюн? —?Донеслось ядовитое шипение трактирщика. —?Или забыл, кто вас всю зиму на своем горбу содержал, потому что вы, дебилы, последнюю дичь в округе повышибали? Ладно, ляд с ней, с дичью, вас проглотов хер прокормишь, но дак вы же еще и по дороге не пущаете никого! Первых посетителей, за хер знает какой срок?— и то, прямо в моем заведении ?на перо? посадить хотите! Не позволю! Беспределить валите в свои леса! Мне?— репутацию надо держать! И кровь, кто кровь-то потом отмывать будет? —?Не шуми, дед, а то ж не посмотрю на заслуги, и тебя… —?МЕНЯ?! —?Сорвался было на крик Драхн, но опасаясь обнаружения, быстро сбавил громкость?— Да я тебе щенку, прямо тут и сейчас шею сверну. Прямо вот этими руками. Или ты забыл, под кем раньше наша вольница ходила? —?От его угрожающего рыка, мне самому стало не по себе и захотелось убежать. Сдержав этот трусливый порыв, решил дослушать разговор, который, впрочем, уже подходил к концу. —?Мы тебе это еще припомним, Драхн… —?Да пожалуйста, утырки безмозглые! Вам, видите ли, свои ленивые задницы по грязи неохота в лес тащить! Я тоже тебя запомнил, Баюн. Сочтемся, когда мне хабар на сбыт принесешь! —?Эй, эй! —?Донесся третий голос. —?Успокойся, старик! Баюн вовсе не это имел ввиду. А ну, давай, извинись перед нашим гостеприимным хозяином. —?Но я же… —?БЫСТРРРО! —?Гаркнул голос неизвестного, мало уступая в силе полуорку. —?Мои извинения, Драхн. —?Процедил недовольный головорез. Вслед за этим, раздался скрип дверных петель?— из кладовки на улицу, вел черный ход, через который обычно выбрасывали объедки и требуху. По крайней мере те, которые хозяину не удалось скормить посетителям. Поняв, что разговор окончился, я поспешил покинуть кухню, прихватив с собой ведро и тряпку?— чью-то рваную рубаху, с подозрительными, покрытыми грязью бордовыми пятнами. Помнится, еще в нашу с хозяином первую встречу удивлялся такому отношению к вещам, но теперь?— многое встает на свои места.*** Завершив уборку и вернув инвентарь на место, я поднялся наверх, к себе в комнату, по пути пройдя мимо столика, за которым расположилось шумное семейство?— тот самый патлатый мужик, уже отмывшийся в стоящей на улице бадье с чистой дождевой водой. С ним?— тучная женщина, лет тридцати и два гиперактивных мальчугана, не сильно младше меня. Уже у самой лестницы, до меня донеслись обрывки их разговора. —?А я тебе говорю?— на море мы едем! На-мо-ре!.. —?Пухлый мальчишка воодушевленно распинался на всю таверну, активно махая большой деревянной ложкой. Его брат?— худой и высокий паренек, слушал, раскрыв рот, лишь изредка издавая восторженные возгласы. Сейчас он забавно щурился, пытаясь что-то вспомнить. Видимо, так и не сумев добраться до нужных воспоминаний, или попросту их не найдя, он подергал разошедшегося сказочника за рукав. —?Эммм… Брат, а м-море это что? —?Слегка оторопев от такого вопроса, толстячок бросил на притихшего слушателя удивленный взгляд. —?Ну ты и орясина! Как можно такое не знать? —?Преисполнившись собственной важности, он добавил в голос менторских ноток, явно пародируя кого-то из знакомых. —?Море?— это там, где всегда тепло и воды так много, что земли не видать! —?А вот и брешешь! Не бывает такого! —?Что?! Да я тебя… ?И это их собирались вырезать бандиты???— Сама мысль об этом, не желала укладываться в голове. Разумеется, я не забыл о подслушанном в подсобке разговоре, но вот что мне делать с услышанным? Просто ?забыть?, пройти мимо, сделав вид, что меня это не касается?— я не мог. Да?— наш мир не идеален и жесток, но сама мысль о том, чтобы стать обычным ?наблюдателем?, как те взрослые, что спокойно смотрели, как надо мной издеваются деревенские дети, не вызывала у меня ничего кроме отвращения. Пальцы сами собой сжались в кулаки, а под капюшоном зажегся и начал опасно мерцать нимб?— ?Нет, я не позволю!? Но проще сказать, чем сделать. Впрочем, время на подумать, у меня все еще оставалось?— из подслушанной, во время уборки беседы, я узнал, что семья путешествует на старой полуразвалившейся телеге, и им все равно нужно обождать, пока просохнет дорога. Значит?— они выйдут в путь ближе к вечеру, а то и вовсе завтрашним утром. Необходимости снимать комнату у них нет, так-как всей семьей могут спокойно разместиться в своей повозке. —??Знали бы они, что грязь?— это не главная их проблема…? Почему я не подошел и не предупредил о готовящемся нападении открыто? Ну, даже не знаю… Может?— потому что за мной все время следил трактирщик, не отводя взгляда своих злобных кабаньих глазок? Если бы не был так уверен в своей невидимости и том, что он о ней не знает, то подумал бы, что старый полуорк о чем-то догадался, Ровагуг его раздери! Единственное, что радовало?— бандиты не стали оспаривать авторитет хозяина и явно не сунутся на постоялый двор. А вот что будет ждать горе-постояльцев за его пределами… Зайдя в комнату, я закрыл за собой дверь на хлипкий засов, который легко можно было открыть с той стороны, обычным кинжалом. Делов то?— просто просунуть клинок в щель между дверью и косяком. О защите постояльцев, тут думали в последнюю очередь. Усевшись на кровать, с облегчением выпускаю подавляемый нимб и обвожу взглядом нехитрое убранство. Порадовать оно не могло даже самого непритязательного из постояльцев?— набитый соломой мешок, который тут выдавали за матрац, я вернул хозяину еще в первый день заселения, заменив его походным одеялом и теплой шкурой одного из варгов, убитых дядей. Кроме кровати, в комнате находился только полуразвалившийся деревянный сундук, выдававший скрипом петель такие рулады, что легко могли разбудить жильцов соседних комнат. —?Эта мысль вызвала у меня скептический ?хмык??— ?Да уж! Если бы там еще кто-то жил!? Я поначалу, сильно удивлялся, как вообще может держаться на плаву заведение, со столь малым количеством постояльцев, а вот сегодня?— наконец, получил исчерпывающий ответ. Драхн?— банальный барыга, что скупает краденое и продает его редким гостям, да проезжающим по тракту караванам. А потом их грабят, и ситуация повторяется снова?— идеальная схема. ?категорически??— еще одно новое слово, не заставило даже поморщиться. За последние дни, боль, сопровождавшая их появление - исчезла. Уже не приходилось прилагать усилий, чтобы выяснить значение очередного ?нововведения?. ?Что же делать???— Допустим, я смогу незаметно с ними поговорить?— а с чего бы им верить какому-то мальчишке, да еще и аазимару, которого видят первый раз в жизни? Но это еще ладно, тут же вот в чем вопрос?— ну рассказал я о нападении и пусть даже они мне поверили, а что дальше? Развернуться и поехать назад?— они не могут. Останутся тут?— рано или поздно у бандитов сдадут нервы, да и сам хозяин, может какую-нибудь гадость придумать… Идея дождаться атаки и героически расправиться с ?грязными разбойниками? в одиночку, конечно тешила мое самолюбие, но я прекрасно понимал?— это не то же самое, что охотиться на глупых зверушек. Человек, несмотря на обманчивую уязвимость, является куда более сложной добычей. Будучи наемником, Экандейо часто сопровождал караваны, и ?платить сталью за сталь?, сражаясь с любителями легкой наживы?— приходилось не единожды. Пусть, вспоминать те времена он не сильно-то и любил, но свой опыт мне передал более чем добросовестно и научил многому. Так что, в своих шансах на успех, я не сильно обманывался, и оценивал свои возможности вполне здраво. Но все же… все же не спешил отказываться от этого варианта, отложив его на крайний случай. ?Нет, все не то… Должен же быть какой-то выход? Что я упускаю???— Попросить помощи у жителей деревни? Поговорить со старостой? —?Это было очень заманчивой идеей, которая манила с каждой секундой все сильнее. Осознав, что просто пытаюсь трусливо переложить решение проблемы на кого-то еще, я разозлился. —??Ага! Как же! Рассказать старосте! Как будто он не в курсе их темных делишек!??— Если уж в нашем Заросшем холме, каждый выпивоха прекрасно знал алкогольную ?тайну? Скупердяя, то каков шанс, что местные не знают о заработке местного барыги? Тут, меня озарило. —??А что если они не только знают, но и…??— во рту сразу стало как-то слишком сухо?— ?…но и участвуют?? ?А что? Все сходится!??— Это только в сказках разбойники спят в лесу, да подтираются хвоей. Из историй дяди, я сделал один важный вывод?— этот сброд, больше всего ценит три вещи?— комфорт, выпивку и женщин. И ни один из этих пунктов в лесу не найти. Да и от кого им там прятаться, если в Украденных Землях нет и не было законной власти? Нет тех, кто может повесить за разбой. Ни стражи, ни лордов. —?Все решает грубая сила. Так что, тот же самый Баюн, вполне мог обитать где-то на соседнем дворе, днем отзываясь на простое крестьянское имя. Размышления заставили меня сильно нахмуриться. —??Итак - я в заднице… Остается вопрос?— знал ли дядя, куда меня отправляет???— Честно говоря, в этом у меня были большие сомнения. Нет?— охотник он прекрасный и человек хороший, но он всегда был слишком… наивен. Чего только стоят ?друзья?, которых я по его просьбе ожидаю тут уже почти неделю… ?Стоп! Вот оно!??— Может, попробовать потянуть время, в надежде, что они все-таки явятся с караваном в положенный срок? Да?— изначально я поселился в этой таверне у перекрестка, именно по просьбе дяди. Передав мне письмо, адресованное своим друзьям, он велел остановиться на этом, прилегающем к тракту подворье. Сейчас осень?— как раз в это время года из Гальта в Бревой идут последние караваны, стараясь успеть завершить свое путешествие, до начала заморозков. Сопровождая эти караваны, нас каждый год навещали знакомые Экана?— наемники, с которыми он некогда исколесил пол континента. Одно упоминание этой разношерстной кампании заставляет меня поморщиться. Особенно, это касается Нтави?— их негласного лидера. За всю жизнь, я видел ее всего два раза и конечно, этого мало чтобы составить полное впечатление. Но оба раза, она вызывала у меня не самые лучшие… ощущения. Нет, вела она себя в рамках приличий и при первой встрече, лишь мимоходом зашла к маме?— поблагодарить за спасение друга. Вот только, было в ее взгляде то, что я опознал только спустя годы?— взгляд хищника, оценивающего жертву. Подобное я чувствовал, только в Тот день, оставшись наедине с голодным варгом. Неприятное воспоминание заставило поморщиться. ?И дядя хотел, чтобы обо мне позаботился такой человек как она???— нет, ну ладно я. —?Кто меня будет слушать? Да и сам я, далеко не был так уверен в своих подозрениях?— мало ли, что у человека на душе? Только вот, Аманде Нтави тоже сразу не понравилась. Можно сказать?— ненависть с первого взгляда. ?Эхх, как они там???— Воспоминания о родных отозвались болью в сердце.