Часть 11 (1/1)
Жили были мы на краю.
От пятерки сломанный рульС тобой играем в жизньКоторой будем жить.Но сажусь в последний вагонЯ теряю все, а ты сонПомнишь по камням босикомТы в папином трикоКак это далеко.Эта песня простаяЧтобы каждый растаялВо дворе чтоб игралиПацаны на гитаре.(Lova ?Эта песня простая…?)Васька сидел на стуле и мял угол контракта. Напротив, через стол, в кожаном кресле с высокой спинкой, сиделальфа, сложив руки на груди и раскачиваясь.
А ещё Василий изрядно нервничал потому, что это был тот самый альфа из аэропорта, и если его узнают, то ?Брысь? точно не простят.Паши внимательно, не отводя взгляда, рассматривал своего истинного. Его чуткий нюх, беспардонно, тревожил запах раскаленного солнца и долгожданного дождя. Этот запах Паши обожал, ведь он настолько редкий.Альфа ловил кайф, когда в июльскую жару, на плавящийся городской асфальт опускались капли ?грибного? дождя, что заставляло прибиться пыль и поднять столь восхитительный запах свежести.Васька тоже в шоке рассматривал льва, понимая, что теперь, его точно отсюда никуда не выпустят, и он пожизненно останется в сексуальном рабстве. Львам по хрен на внешность, если они учуяли свою пару, то все ?тушите свет?…Запах дорого парфюмавперемешку сзапахом мокрой хвои, заставил Ваську вздрогнуть от того, что член, начал вставать.?Нееет, соберись тряпка, - пытался вставить своимозги на место омега, - а то вся твоя кошачья жизнь пройдет в горизонтальном положении?.- Э-эх, - выдохнул Котов,- давайте рассуждать здраво… - решил Василий обратиться к голосу разума льва. – Вам не кажется, что такому высокопоставленному лицу и серьёзному альфе не нужна такая жалкая омежка как я?- Р-Р-Р-ррррр, - впечатляющий ответ.- Понятно… значит, нужна, - обреченно выдохнул Васька и опустил голову. – А может, договоримся? – голос наполненной последней надеждой.Альфа, молча, вытащил из кармана костюма ?айфон? и набрал номер. Две минуты в офисе царила тишина, а потом с той стороны дали ответ. Вожак ехидно усмехнулся и включил громкий режим, чтобы Василий тоже смог поучаствовать в обсуждении своего эротического будущего.- Barev. Von tses?Казбек Огонесович, - начал весело альфа.(пр. Привет, как дела? арм. )-Barev dzes Паши Орестович. Lav en, – ответил ему Васькин начальник.(пр. арм.ЗдравствуйПаши Орестович. Хорошо.)После традиционно армянского приветствия, они перешли на русский.- Паши Орестович, что-то случилось? – обеспокоенно спросил альфа.- Да, Огонесович, случилось.- Опять мой секретарь поцапался сВашим? – разъярился начальник. – Блин, да сколько можно? Я же специально КОТА ОТПРАВИЛ?- продолжал орать он. – Они там хоть живы? И давай уже Орестович, не тяни, говори, чья компания будет в этот раз оплачивать лечение? – на одном дыхании выпалил Казбек.- Hangstatsir Казбек.Все хорошо.Я звоню по другому поводу.( пр. Успокойся Казбек)- СЛАВА БОГУ, - выдохнул облегченно Казбек Огонесович, - а то мне уже даже валерьянка не помогает. Каждый год сижу и гадаю на ромашке, кто на этот раз: твои сотрудники будут ходить покусанными или мои, с расцарапанными рожами.Паши громко рассмеялся.- Короче, Казбек ближе к делу. Твой секретарь оказался моей парой.- Оу, - только и смогла выдавить трубка. – Как я понимаю, назад он не вернётся?- Как ты правильно понимаешь, - улыбаясь, ответил лев.Васькина душа не выдержала такого произвола и на всю Ивановскую заорала блаженным матом:- Казбек Огонесович не оставляйте меня здесь. Я буду работать без премии. Я буду работать на выходных. Я буду работать в праздники. Я возьму работу всех сотрудников офиса. Да чего уж мелочится… я буду работать бесплатно. ТОЛЬКО ЗАБЕРИТЕ МЕНЯ ИЗ КОШАЧЬЕГО ЦАРСТВА!И вообще это Вы виноваты, что я в заднице.Паши, от такого развития событий пробрало на жуткий хохот и он откинулся на спинку кресла, рассмеявшись.- Ну, что ты скажешь на это Казбек Огонесович, у тебя такой трудолюбивый сотрудник?! – отсмеявшись, спросил альфа.- Что скажу, что скажу. СОВЕТ ДА ЛЮБОВЬ ВАМ, вот что скажу!!!! – трубка отключилась.А Василий, смотря в глаза альфы, только сейчас, осознал размер какахи, в которую влип.
?Ну, ничего, говорят говно к деньгам? - проскользнула ехидная мысль.