Свадебное путешествие. Немножко флаффа (1/1)

А кто думал, что я умер или забил хуй, а вот нет. Я все еще тут! Их пребывание в доме, которое по расчётам Нойза не должно было затянуться даже на сутки, продолжалось добрых две недели. В этом, честно говоря, была его вина, и его недосмотр.

Хорошая ебля всегда помогала ему смириться с несовершенством этого мира, поэтому семейный обед не кажется ему каким-то сверхъестественно ужасным, обычным заурядным обедом. После него он отправляется в ванну, и разморенный, засыпает там. Когда он выходит в комнату, Клиа нет. Рыжий хмуриться, ожидая самого плохого. Он должен был предположить, что родители захотят переговорить с его бойфрендом с глазу на глаз. Правда, он думал, что после этого разговора Клиа будет рыдать и просить его поскорее покинуть это жуткое место, оскорбленный и униженный. И совсем не ожидает застать мать и своего бойфренда мирно беседующими в библиотеке за чашкой кофе.- Что за херня? – сердито интересуется он, скрещивая руки на груди.- Все нормально, - отзывается Клиа, и поднимается со стула - Мы уже закончили. Он целует руку дамы, и, кивнув ей на прощание, выходит из библиотеки, таща разозленного рыжего за собой.-Ну. И о чем это вы говорили?-О тебе, конечно, - даже не собирается отнекиваться парень.-И, что она тебе сказала?-В основном говорил я.-И что же ты ей сказал? – раздраженно рявкает Нойз, недовольный внезапной немногословностью своего партнера. Тот лишь пожимает плечами, и хакер затыкается. Когда Клиа уходит в такую несознанку, то можно бить его по голове разводным ключом – все равно ничего не скажет. Ужин проходит на веранде. Вокруг горят маленькие свечки, и к изумлению рыжего, на столе стоит еда, приготовленная не поваром, а матерью. Яблочный штрудель, приготовленный этой женщиной он мог бы узнать из тысячи. На самом деле это не самый вкусный штрудель, какой он ел в жизни, тот же Клиа готовит его намного вкуснее, но это непередаваемое сочетание яблока и корицы, и еще чего-то, что добавляет только его мама…- Я бы хотела, чтобы вы остались здесь подольше, - произносит она, мягко улыбаясь. Он не спрашивает у Клиа, что он ей наговорил, но этой ночью впервые в жизни он, прижимаясь к его груди, готов разрыдаться не от боли и не от страха. От счастья.