ДАКЕН (1/1)

Трейлер вонял мочей и разложением. Дакен лежал, истекая кровью, не имея возможности пошевелить ни единой конечностью. Это было смешно, потому что ни одной конечности у него не осталось. В какой-то момент, когда боль и отчаяние достигают своего пика, все чувства попросту перестают существовать, и остается только смеяться над собой - над тем, какие амбиции были некогда у того, кто вынужден лежать сейчас в луже собственной крови и испражнений. Трейлер был первым и единственным, что он видел, придя в себя после нападения.Прежде, чем отрезать ему руки, Дакену вырвали все когти, а затем, его же когтями, вспороли живот и оставили лежать. Когда они пришли в следующий раз, он не знал, сколько прошло времени с тех пор, но живот еще не затянулся. Когда они снова ушли, все его тело горело от побоев и у него не доставало ноги.Они возвращались снова и снова, каждый раз забирая с собой кусок мяса с его тела и снова и снова ломая кости.Один раз он попытался использовать феромоны, но это привело лишь к тому, что ему выбили зубы и засунули в рот грязный вонючий хуй. Больше с феромонами он не пытался.К нему не обращались иначе, как “мутантская мразь”. Есть не давали вообще, и хиллинг фактор был просто не в состоянии генерировать новые клетки, не имея для этого клеточного материала. Время от времени из своего трейлера он слышал крики сумасшедшего - из криков Дакен понял, что его держали в сарае и заживо скармливали мертвецам. Он не знал, сколько времени пленник, в котором он признал Уэйда, пробыл здесь, и не был уверен, что хочет.Дакен перестал считать дни. Он ни на что не надеялся и ничего не ждал. Это было нечто иное, чем отчаяние или смирение - скорее, все человеческое атрофировалось в нем, и он ощущал себя ни больше ни меньше чем тем, кем являлся сейчас - куском мяса.Когда он услышал снаружи крики, среди которых он распознал и голос Уэйда, выкрикивающего имя Лестер, он решил, что начал галлюцинировать.Когда дверь трейлера с треском раскрылась, он убедил себя в этом окончательно.Дакен, впервые за последние несколько лет, улыбнулся, глядя на окровавленную пошатывающуюся фигуру в дверях.Не спрашивай, зачем я за тобой вернулся, - дела Лестера, даже в его галлюцинации, были плохи - он едва держался на ногах, закрывая ладонью рваную рану. - Наверное, я все-таки ебанулся первым.