Fun with Data Modding: Sex Adventure (1/1)

(Изначально подобран не был) Трек для невыносимо жаркого акта: Если дигимон стал сексоголиком, то это навсегда. Ибо изначально он?— животное Пока дракон, на которого выпала настолько неоднозначная доля участи… что не знаешь, радоваться ей или злиться на случайность, оказавшейся намеренным действием… нёс на себе лисицу. Она же всё не желала ?приходить в себя? из-за чрезмерного возбуждения, или скорее, максимально точного воздействия программы на мозг… Пока он бежал, пару раз вспоминал дорогу к своему ухоженному для уюта сарайчику, которая так некстати вылетела из головы. Ибо было плохой идеей припереться в логово общей точки сбора, где рядом с ним можно было снять подземные комнаты. Гильмон подозревал, что развлекаясь бы они даже под самой земной корой, их громкие горячие любовные возгласы услышали бы со всех сторон, пусть такое предположение было всего лишь забавной гиперболой. Итак, стараясь не попадаться никому на глаза с болтающимся в разные стороны хером и демонстративно открытой, прижатой верёвкой вагиной Ренамон, красный и по своей природе, и от сексуального возбуждения дракон всё быстрее бежал к своему месту жительства. Потому что и сам уже не мог дождаться присунуть своей напарнице по самые гланды и яичники. Природа, ?выждавшая? сей искрящийся пикантностью момент, стала требовать своего куда больше и настойчивее, будто бы все существа на земле были подвержены её влиянию, чаще всего не сопротивляясь. Добежав до крепкого для сарайчика домика, зайдя внутрь и положив Ренамон на кровать, Гильмон заперся на все замки. Как только подошёл к сексуальной напарнице, стал дёргать верёвку за узлы и промежутки в основном там, где было мокро больше всего. Самка дигимона же стонала всё ниже в голосе, и часто вздыхала между перерывами. Поскольку дракон хозяйничал своими пальцами в разных частях её тела, в скором времени она стала пищать от нетерпения и почти что кричать так, будто бы член уже достигал матки. Как же Гильмон хотел видеть секс-зависимость своей ненаглядной, блядской напарницы от него самого! Ему было до дрожи приятно сознавать, что он уже действовал на неё, как сильнодействующий наркотик. ?Что бы я ни сделал с ней, она в любом случае будет безмерно счастлива. И только сильнее продолжит желать моих ласк… как бы я их ни преподнёс, чёрт побери! Ренамон, ты потрясающая сука, но я не хочу тебя обманывать. Постараюсь сделать всё для тебя, хоть ты и подчиняешься мне?. Гильмон отвязал верёвку, и тут же был повален ?добычей? наземь. Вероятно, она всё ещё в своём уме, иначе осталась бы лежать, растирая лобком простыню и ждать новых указаний или пошлых шалостей… Теперь важна не суть, а правильное исполнение желаемого и задуманного. Сейчас дракон позволил себе быть поверженным, пока почти что оседлавшая его лисица целовала его в губы и облизывала твёрдую вздымающуюся грудь с сосками. Однако он напоминал ей, у кого ныне какое положение, выкриками в её адрес. Хоть и старался минимизировать их притворную оскорбительность, даже если она, как вовсю падшая секс-рабыня, хотела слышать это. —?Чёртова распутная лисья шлюха! Ты ведь достаточно разогрелась, а то и перегрелась… но тогда перестала бы чувствовать мои действия. Это странная картина, учитывая то, что я ещё ничего с тобой не сделал, шваль измочаленная! Кроме как подвёл твою ебейшую фигурку под свои предпочтения максимально. Редкое же это, сука, явление?— возбудить до оргазма, не прилагая для этого никаких усилий! Где теперь твоя выдержка и сила воли, грязная блядь, которой ты затмевала всех нас, твоих ?братьев? и ?сестёр?? Правильно, в заднице, которая так ласково обхватывала кабель… вот куда ушло твоё достоинство, мразь. А следом пойду под неё и я, тварь. Знай это и кончай от моих слов. Нехотя отцепившись от взмокших из-за любовной слюны больших горошинок Гильмона, Ренамон стала ёрзать на его торсе мокрым пахом, пытаясь измазать его как можно большим количеством своих половых желез. Тем самым старалась стоять до конца, чтобы не сорваться сразу. Поскольку единственное, что ей необходимо помнить?— это то, что не она должна быть инициатором удивительно мощного совокупления. Хоть смелые грязные фантазии очень нагло брали верх над ничтожными остатками разума. —?О-о… оо-х, мой повелитель! Вы так… та-ак строги ко мне, м-м… Н-но я будто всю жизнь готовилась к этому моменту. А-ах, да! Я долгое время представляла наш с вами секс, мой хозяин… Ни в чём, ни в… чём себя не сдерживайте! Я так хочу вашего грубого раскалённого тепла в моей киске… что умру… На полном серьёзе умру, если этого не сделаете! Давайте теперь я разогрею вас, мой владыка. Закончив тёплый массаж живота вагиной, ощутив эрекцию на проёме между спинкой и ягодичными полушариями и оторвавшись от ныне столь желанных губ, Ренамон плавно рассмеялась вслед пожирающему взгляду Гильмона. Как только быстренько обхватила здоровый мясистый кол ладонью и провела ею по всей длине до головки, чтобы сделать забор смазки и намеренно облизать испачканную ладонь, встала с него и начала отходить в сторону. Между тем всё продолжая вылизывать свою ладошку, которая была достаточно покрыта мужской благодарностью за столь милые прелюдии, и также благодарно мычать от удовольствия. Теперь похотливая самка встала перед несовершеннолетним самцом на расстоянии, чтобы предоставить ему наиболее выгодный обзор для своего подобия танца живота и больших упругих бёдер. Но как назло, часто разворачивалась к нему покрасневшей пиздой, то есть задней стороной, хоть и первый вариант она допускала наполовину. Гильмон всерьёз дивился этому чудному диву. Ему было неважно, что Ренамон не особо могла похвастаться профессиональными навыками во всяческих танцевальных жанрах. Ему было плевать на это далеко, высоко и смачно. Ибо то, что за телодвижения она вытворяла и как делала это… буквально заставляло его с пошлой ухмылкой мастурбировать прямо у неё на глазах, хоть в итоге он решил не увлекаться этим несдержанным занятием. В самом деле, большие груди также с мягкостью в пространстве танцевали с ней в разные стороны, заставляя член довольного Гильмона твердеть всё больше. Особенно тогда, когда он всё-таки разворачивалась половыми губами в его сторону. —?Хоть и ведёшь себя, как послушная шалава, от которой часто воняет смешением семени всех её мужиков, но всё же ты очень сексуальная, моя рабыня. Ты будешь стараться для меня одного. —?У-ух, а я ведь хотела заключить с вами пари, мой господин, на этот счёт… Да-а-а, похоже, что я уже, кхем… выиграла. Как насчёт, м-м-ма… хорошей порки? Как только красный дракон услышал о пари, ему уже хотелось отшлёпать её за то, что она вначале воспользовалась моментом. И если бы она завела речь об этом раньше, он попытался бы изображать неудовлетворённость через силу. Но как с такой очаровательной, жаркой фигуркой это вообще возможно… Пусть Гильмон в силу своей прежней личности не был довольно опытен в делах развратных и резко возбуждался от каждого её действия, он и без этого не считал, что будет способен притворяться ради самоутверждения. Какие глупости, чёрт побери! Ну как тут сдерживаться от вздохов и взглядов, когда эта проститутка одного клиента намеренно виляла жопой перед ним и подмахивала хвостом сочащуюся вульву? Нихуя никак, либо ты бесчувственный роботизированный. —?О да, Рена… Иди ко мне на колени, моя распустившаяся прелесть. Твой зад так и просится сжимать и наминать его, как тесто. Улыбка Ренамон, варьирующаяся от шлюшьей ехидной до нежной романтической, не собиралась сходить с её морды, вероятно, весь девиантно-эротический сеанс. Во всяком случае, она и рада улыбаться своему Гильмону, когда он говорил ей его желания, а также похвалу или комплимент. Подойдя, она повернулась задом к краснокожему партнёру и, как он сказал, присела на его колени своими ногами для того, чтобы не в меру круглые ягодицы были на весу. Пока она терпеливо ожидала ударов по ним, и даже то, что когти могут в них впиться от порывов страстей, он стал дразнить её, подведя руку к шее и ?проехавшись? пальцем по позвоночнику. Лисица начала нежно, пусть и неровно, дышать, пока дракон неумолимо приближался к заднице своим пальцем. Хотел было уже сразу войти ими во влагалище, но передумал, считая, что пусть лучше всё пойдёт по логичному плану, плану ?растяжки?. Теперь же, когда ладонь стала сжимать соблазнительный зад, чтобы ощутить её пышность и упругость, Гильмон вовсю питался этими сладкими ощущениями. Прошло сравнительно немного времени, и он сделал хлёсткий удар о правую ягодицу, отчего она сразу покраснела. Тонкий слой меха совершенно не закрывал красноту от удара. —?А-ах, блять! Какой вы сильный! Ренамон вскрикнула от накатившего болевого удовольствия едва ли не с первого шлепка, как тут же Гильмон начал совершать следующие по очереди. Старается делать это не бездумно, отчего ягодицы перед ним несильно, пошло покачивались, стукаясь друг об друга. Член вновь продолжил набухать, и на его нынешний ?рост? влияли всякие факторы: Гильмон очень доволен своим доминантным положением, а также ныне его действия вызывали исключительно желанные эротические вздохи потрясающей партнёрши. Было не просто супер, а супер гуд! Теперь и сам дракоша зарычал от волны экстаза, окатившей его с головой. И после стал шлёпать её по мягкому, круглому заду всё грубее и сильнее, при этом стараясь контролировать себя, чтобы случайно не сделать отбивную со светло-жёлтой шерстью. Тем более, есть куда более интересные места на её улучшенных анатомических ?владениях?, которые он обязательно попробует на вкус и прямое пользование… Какая же это всё-таки сладкая пытка, когда громадный член уже твёрдо стоит, а ты продолжаешь прелюдии, как ни в чём ни бывало. Стараешься продолжать… Но Гильмон уже стал понимать, что теперь ему невмоготу. ?Братцу? срочно нужна тёплая, мокрая и обволакивающая забота, присущая только женским особям. И сама Ренамон поняла это, когда член упирался мокрой головкой об её несильно пухлый живот. —?О мой владыка… делайте со мной, что хотите. Обмазывайте меня своими выделениями, только вставьте поскорее… —?Терпение. Я хочу, чтобы ты дальше умоляла меня… Чтобы твой грязный ротик продолжал обращаться ко мне титулами, слышала меня? Других ответов в виде слов или кивков, кроме заставляющих вскипать кровь в чреслах взглядов, отчётливо распутных вздохов с мурлыканьями, и повышенной температуры тела от сексуального напряжения, было вовсе не нужно. Гильмон, пока проводил со своей напарницей, на время ставшей классной сукой по своей воле и желанию хотеть его действиями, всё удивлялся последнему. Как долго она томилась мыслями о его ублажении? На самом деле и подумать страшно… Но разве теперь должны волновать такие эксцессы разума, когда ему несоизмеримо хорошо? Когда он, поглаживая её манящий цветок со стойким запахом похоти, в то время как она привстала для намёка, что хочет взять член в такую же влажную от слюней ротовую полость, не верил своим глазам, что наяву происходит один из его самых великолепных эротических снов за всю его недолгую жизнь? Которая ныне взыграет красками, которым другие в его возрасте могут лишь завидовать и продолжать неистово дрочить на порно скорее от злости по разным причинам. —?В правильном русле мыслишь, плебейка. Вперёд, отсоси у меня и вылижи каждый сантиметр. Ты, блядская шалава, ведь этого хочешь? Так хочешь мою толстую мачту в своё горло? А я как хочу этого… так что работай, пока плетью не отхлестал. Однако таки отвесил последний сильный шлепок по ягодице, чтобы на этом закончить с полюбовным лайтовым садизмом да приступить к более интересным и практичным вещам. Ренамон, уже готовая заглотнуть большой хуй, прокричала в приближающемся пароксизме от его шлепка, и тут же рассмеялась от осознания небывалого ранее напора и решительности своего искусственно мускулистого партнёра. Даже когда продвинулась ближе к члену и наклонилась, также встав на колени, не могла полностью унять смешки, вызванные полным довольством этим шумным сексом. Будто оголодавший по крови вампир, который от полного обезвоживания и безумия поначалу смотрел бы на жертву, она глядела на вожделенную ?икону? из серии ?жёсткая ебля?, как под гипнозом. Действительно… Пока головка, подрагивая, слегка раскачивалась, скорее всего, от нетерпения, Ренамон смотрела на жилистый ствол именно так, хоть и улыбалась его внушительному виду, как будто встретила давнего друга у живописного моря. Но ей понадобились считанные секунды, чтобы прийти в себя?— в своё блядское, извращённое, погожее на страстные соития сознание?— и проговорить своему ?хозяину? о подготовке к исполнению его не такого уж сокровенного при ней желания. —?Ох, мой лорд… мой лучший любовник… Я очень надеюсь, что вам понравится мой язычок, массирующий ваш член, также как и мне сосать его. Теперь без какого-либо промедления Ренамон взяла и пригубила его настолько, насколько смогла сразу?— наполовину. Пробовала водить по зашедшей длине языком внутри рта, после чего выпустила и чмокнула головку своими пропахшими смазкой губами. В то время как лисица вылизывала хуй по кругу, дракон чувствовал себя несравненно прекрасно, пока теперь сам громко кричал и подбадривал любовницу на более энергичные облизывания и отсасывания. Годную самку дигимона несказанно удивила такая реакция её доминанта на эту ночь… вечер… кому какая разница. И спустя пару минут умеренно быстрых и чувственно чувственных вылизываний лисица полностью взяла за щеку все девять дюймов, придерживая подбородок об основание и массируя средней величины яички Гильмона свободными пальцами свободной руки. Во время заглатывания по горло продолжала обсасывать и облизывать член с ещё большим остервенением, всё чаще возбуждая себя мыслью, что сей до жопы пиздатый генератор оргазмов будет принадлежать только ей одной… Умелые действия и искренний энтузиазм в сосании члена очень угождали его рептилоидному обладателю. Не в состоянии вымолвить и слова во время этой сладкой пытки, отчего как можно скорее хотелось сменить дырку с зубками на куда более влажную и максимально приятную, Гильмон, пока громко и томно стонал от каждого движения кончика языка к уретре, просто напросто закрыл глаза. Словно он в итоге не собирался просыпаться и следом жестоко обмануться… Нет, всё казалось слишком реальным. Фантастически райские ощущения, которые ощущались слишком явно, мигом развевали сомнения дракона о нереальности происходящего. Что разум собрался здорово над ним поиздеваться и доломать половую психику. Слишком всё это по-настоящему! Но в самом деле не похрен ли, какая из реальностей окружает горячих, до жути страстных любовников, для которых стирание границ и комплексов за считанные миллисекунды оказалось возможным? —?О-оо да, мм-м-ф… какой же вы вкусный, х-хозяин! До поры до времени Гильмон не желал ничего отвечать, всё погружаясь в пучину всепоглощающего, затягивающего с головой сексуального удовольствия. Он хотел, в самом деле хотел ощущать работу языка небывало умелой по оральной части напарницы всё ярче, насколько такое вообще возможно. Желал чувствовать все спектры красок от работы шаловливого язычка лисицы, обхаживающего щёлочку на твёрдой, как горная порода, в то же время невероятно гладкой головке члена. Теперь он будто бы повелел сам себе заполнить рот Ренамон спермой так, чтобы она едва не задохнулась, но скорее от страшного голода по мужскому семени, а не из-за неудобств. Вот только пока что не спешил с этим хитрым и будто бы очень решительным действием. Вместо этого дракон воспользовался своим длинным, как хлыст, но также толстым хвостом, чтобы погладить макушку головы столь старательной напарницы, пока она после краткого перерыва продолжила засовывать себе по самые гланды. Любящий жест Гильмона заставил Ренамон промурчать ему вслед. А она же, с заполненным членом ртом, чуть погладила его хвост свободными пальцами, и после стала шутливо щекотать его пресс своим, пушистым. Да, лисица определённо творила чудеса с твёрдым жирным колом, который уже прекратил увеличиваться в размере. Теперь ей стало проще рассчитывать свои силы и умения заводить большого змея в рот до ?намеченной точки? так, чтобы шарики болтались по её губам. Гильмон уже пыхтел, как паровоз, от такой удивительно точной и действенной в мелочах работе языком у своей ненаглядной шлюхи в светло-жёлтой шерсти, которая не мудрено что вся давно взмокла. Какая же знатная на любовь ?не для всех? рабыня ему предоставилась… Безусловно, не хотелось конца всему этому. Но раз сперма, наконец, стала проситься наружу… —?Я скоро кончу, Рена, чёрт… давай соси быстрее! Гильмон в силу своего изначального возраста начал понимать, насколько жестоко состояние пика возбуждения, между началом и оргазмом. С одной стороны, это дико приятное ощущение, от которого словно проваливаешься в другое измерение и не можешь вырваться из бездны в два счёта, чтобы затем в одно мгновение ощутить вспышку сверхновой в мозгу и сердце?— самое расслабляющее напряжение из всех возможных. С другой?— необходимость в оргазме для высвобождения накопившейся энергии в разном количестве, отчего половой акт мог либо остановиться для передышки партнёров, либо продолжиться при чуть опавшем, но твёрдом бойце. Ренамон доставляло великое удовольствие выполнять роль катализатора для ?двигателя? Гильмона, и она с усердием продолжала сосать, облизывать и причмокивать ещё напористее, с явным желанием утопить рот в белёсой малафье партнёра. Распутная лисица была искренне довольна своим достижением в осуществлении самого лучшего минета в её жизни. Самого лучшего отсоса, который она вообще могла совершить за всю её увлекательную жизнь. Удивительно, что Гильмон сумел продержаться ещё пару минут, но куда поразительней то, что его партнёрша столь долго отсасывала полностью всю длину, что на первый взгляд невозможно. И что же она скажет, когда увидит вовсю свисающую нижнюю губу рта у себя в зеркале? Верно, пойдёт сосать дальше, раз нечего терять. —?Ренамон, принимай! Она услышала его горячный вопль, хоть давно была готова к приёму ?пищи? через член, если не вспоминать про ?питьё?. Она стала целовать головку, будто придерживая её своими губами, в то время как та пульсировала от спазмов вместе с выбросом спермы. Она старалась сделать так, чтобы ни капли не попало мимо её ротовой полости. Она с доводящим до сладкой дрожи удовольствием отхлёбывала густое семя, извержению которого не суждено было прекратиться ещё пару десятков секунд. Поначалу Ренамон с непривычки отхлебнула внутри своего рта три раза, после чего высвобождала член и с наигранной жадностью слизывала то количество, что стало течь дальше из уретры хуя Гильмона. О, безусловно… лисица не могла себе и представить, что с улучшенным явно в положительную и внушительную сторону драконом будет потрясающе хорошо в сексе настолько, что она захочет быть его активной пассивкой всю свою сознательную жизнь. И всё же не желала забегать настолько вперёд, хоть к такому выводу всё и шло. Чтобы отвлечься от своих дум по этому поводу, только лишь мило при её-то положении улыбнулась своему партнёру, подводя уголки губ так, чтобы он понял намёк на продолжение сразу. Она хотела его ещё сильнее. И сие пусть и примитивное, но страстное желание только увеличивалось с каждым мгновением. Она очень, до безумия хочет его полной власти над ней! —?Мой владыка, прошу вас… мне так хочется вашего горячего члена внутри себя. Так хочется ощутить полное заполнение! И как же мне жаль, что не удастся заполнить одновременно все мои пространства на теле, но вы и без этого великолепны… любовь всей моей жизни! Сам же Гильмон пришёл в себя не сразу, почти прослушав стенания Ренамон, и не совсем понял, к чему она клонит. Да это и неважно. А если бы понял, то он не тентакля, в самом-то деле… или чудовище с трёмя хуями, у которого не будет отбоя у всяких девушек, даже если они сами заебали своей низменностью. Дракон и так собирался сделать тройную работу, опираясь на скорость и силу. Тем более, когда неутомимая напарница в наглую провоцировала его на кульминацию, продолжая изображать невинную овцу, подчиняющуюся приказам своего хозяина. —?Я так сильно хочу этого… чтобы вы выебали меня, как настоящий биомусор в красивой ?обёртке?! Чтобы вы прошлись по мне так, как и подобает властному хозяину за провинность, а-ах… От этих мыслей у меня всё тело сводит! Мне рядом с вами та-а-ак жарко… мой очаровательный хозяин. Ренамон теперь не нуждалась в том, чтобы подтверждать свои слова действиями. И всё же она стала ёрзать задницей в разные стороны для того, чтобы Гильмон видел головку клитора и пускал реки слюней, смотря на столь расписную, совершенные эротичные линии перед собой. Мало того, она дразнила его пах также своим хвостом, и рассчитывала, что вызовет тем самым ещё высвобождения семени после чудной оральной терапии. Тем временем всё покачивала бёдрами и от предвкушения сладострастных мгновений еле стояла на месте, силясь унимать свою дрожь. —?Прошу вас, мой повелитель… засуньте ваш член мне в задницу! Вам будет о-о-очень, очень хорошо, а-ах-х… Как и мне! И без того сама не своя, лисица не сумела себя сдержать. Кувыркнулась в правую сторону. Благо ковёр, на котором они валялись в совокуплении и смешениях жидкостей, был нетронутым грязью с улицы. Теперь Ренамон лежала на спине и ждала исполнение ?приговора?, на который только что добровольно подписала себя. А член Гильмона всё продолжал пульсировать и краснеть дальше некуда от всех этих сумасшедших миксов невероятно сексуальных впечатлений и пошлых запахов?— составляющих, которыми ныне подвержен разум разнесчастного, но счастливого обладателя длинного и толстого двадцать первого пальца. Самого длинного из всех существующих на его руках и ногах, хоть и раньше такой ?палец? мужественности почти не отличался от них. В это время он сам и хотел что-то сделать… но будто прирос к полу, настолько забота о члене ртом была потрясающей и ни с чем не сравнимой. Однако после того, как непослушная лисья ?девочка? пару минут игриво щекотала его внутренние стороны бёдер опять же хвостом ради того, чтобы его возбуждение не унималось, решила продолжить оправдывать своё ?рабское? положение в сексе, встав с места и направившись к нему. Ей в некотором смысле было приятно осознавать, что она, как пассивушка, сумела уложить его на лопатки только лишь оральным сексом. Продолжая вилять манящими бёдрами при ходьбе, Ренамон рассчитывала, что он ?проснётся? и схватит их своими когтистыми ручищами. Сожмёт их, не забывая мычать от удовольствия прикосновений к желанной мягкости, грубо перевернёт стороной задницы к члену и уложит напарницу на стол для большего комфорта от прямого входа в жопу, где не так давно побывал конец кабеля мейнфрейма. Всё случилось именно так, как она и задумала в своём донельзя опошленном и сильно пьяном от эротических чувств уме. Даже поймала себя на мысли, что желает думать именно как опытная, вовсю половозрелая блядская самка, у которой хотя бы навыки секса могут заставить её партнёров преклониться к её ногам. Гильмон в самом деле может сделать этот приятный жест, даже несмотря на то, что он доминант по её искреннему хотению. Ну да ладно. Теперь он, отошедший от волн наслаждения после оргазма при помощи оральных ласк, начал брать ситуацию в свои руки. И всё-таки по указке хитрожопой партнёрши… но пусть думает, что она умоляет его о том или ином. Вот, красный дракон, когда повалил ?рабыню? на стол, в то же время убедившись, что её красивые для введённых им через компьютер пропорций ноги, стояли на полу, стал обдавать её шейку, спинку и ниже своим обжигающим, свойственным его виды огнедышашим дыханием. Старался знать меру высвобождающемуся огню, чтобы ненароком не спалить и без того жаркую любовницу дотла, сведя его к минимальному минимуму, отчего Ренамон шутливо корчилась и стонала якобы от боли пламенного жара. Хотя скорее от нетерпения ожидания свершения изничтожающего разум сексуального пламени… Которое неумолимо приближалось к своему началу, раз Гильмон стал пристраиваться влажным членом к её анальному кольцу. Она пошло вскрикивала всё громче и громче, пока мокрый от смеси спермы, смазки и самочьих слюней хер раздвигал булки… и начинал входить в рай для глиномесов, хоть женская версия отличается куда более комфортными поглаживаниями стенок. А он и рад слышать её растяжимые стоны! Очень рад тому, что они становились громче и ярче с каждым его действием. Особенно после введения полового хуя больше, чем наполовину. Мускулистый самец дигимона чувствовал себя, как вдоволь объевшийся кот, от счастья, пока они с усердием, вызванным разбуженной сегодня воистину сексуальной любовью друг к другу, трахались в задницу. Он перестал не верить выпавшей на него удаче, которой был всего лишь шкодливый эксперимент по смене сознания и внешности, стараясь заходить как можно глубже и при этом причинять своей Ренамон исключительно чистейшее удовольствие. Между делом Гильмон был в восторге от желанной тугости и тепла заднего прохода. Ему были совсем не важны мелочи, за которыми следовали вопросы по ранней половой жизни его шикарной секс-рабы, с которой его связывает дружба с ней до сего ядерного от половой физиологии момента. На это ему было до лампочки. Как и, вероятно, на дефлорацию, которая временами свойственна дигимонам, как полу-хуманизированному виду. В которой, к счастью, Ренамон не нуждалась, хотя и принадлежала к виду с девственной плевой. Но лишь продолжала стонать всё громче и подмахивать дракону своими пальчиками, пробуя дотянуться до его напряжённых яичек, которые скоро сделают своё дело снова. Лисица абсолютно не могла подобрать никаких слов, чтобы описать её ныне куда более сильные в своей яркости чувства… лишь хотела продолжать принимать его настойчивые проникновения вглубь миловидной ?шахты? как можно больше времени. Всё происходило именно так, как она и представляла! Как именно хотела трахаться со своим напарником будь то в рот, задницу, сиськи или мокренькую кисоньку. И мало того, Ренамон смогла распознать прелести своего добровольного положения, когда отвечал за её ублажение именно он. Её степень удовольствия росла с каждой лаской Гильмона, пока он явно входил во вкус от своей не такой уж простой роли. Лисица продолжала стонать всё громче и пошлее, когда дракон, чуть приподняв её, с довольством сжимал её большие дыньки и щекотал соски пальцами, пытаясь обходиться без когтей, пока продолжал ?прочищать? себе путь внутри столь аппетитной задницы. Когда дракончик доставлял своей рабской шлюхе стойкие впечатления от опошленного удовольствия вкупе со стойким запахом возбуждения, она же, не желая терять времени, пока принимала на себя его сильную напористую любовь, всё пробовала подводить руки вниз по животу так, чтобы в итоге их ловкие женские пальчики беспрепятственно ласкали его яйца. Однако эти было не так просто из-за длины конечностей. Недолго подразнив себя прикосновениями, Ренамон, куда смогла дотянуться, одной стала раздвигать половые губы, чтобы измазать ладонь своими обильными выделениями. В то время как другой рукой пыталась коснуться члена Гильмона в рабочем состоянии. Попытавшись сделать это, тут же протяжно удовлетворённо зарычала от того, что, как ей показалось, прекрасно и искусственно слаженный половой партнёр сумел протиснуться головкой дальше обычного. Это удивляло их обоих, ведь они и не могли представить то, насколько анальный секс может быть хорош и силён… В базовой форме давние друзья даже и не подумали бы об этом! Для Ренамон сиё явление стало руководством к действию для того, чтобы вхождение было более комфортным и плавным, без особых усилий. Она стала шире раздвигать бёдра при помощи ног, и впоследствии согнула их в колени, чтобы они устремлялись вперёд к нему для того, чтобы от такой попытки Гильмон мог разглядеть все мыслимые и немыслимые очертания смачной задницы чудной лисьей партнёрши. Дигимон-самец понял её без слов и возблагодарил за такую предусмотрительность и заботу к нему, в то же время соображая, что её нехитрый план будет доставлять меньше неудобств при входе и выходе также ей. А пока благодарил любовницу про себя, продолжал входить через сфинктер теперь уже с некоторыми достижениями в области размера длины проникновения внутри задницы, пока шлёпал каждую ягодицу по очереди до покраснения. Ренамон похвалила себя за этот сильно кайфовый приём разведения бёдер в стороны и натягивания мышц в связи с положением грязных сердечных дел. И оттого для воздуха ненароком махала своим пушистым веером, от действия которого можно запросто провалиться в сон, перед собой. Ей доставлял удовольствие даже стеснительный румянец на мордочке во время горячих выкриков и вскриков, оттого Ренамон можно было бы назвать непостоянной. С каждой минутой, проведённой в этой башню-сносящей секс-терапии, её вожделение к нему неумолимо увеличивалось. Она всецело желает и дальше быть его секс-игрушкой на этот день, и, возможно, последующие. Она и дальше хотела видеть в нём своего властелина, пока член ошеломительных размеров всё проникал внутрь задницы настолько, что большие яички начали шлёпаться о влагалище. И она, прикрывая глаза, стала растяжимо мурлыкать, пока столь горячие ощущения опьяняли и уничтожали её разум едкой шикарной похотью ещё больше. А он всё не прекращал трахать свою любимую покладистую проститутку, поскольку не хотел предпочесть впечатляющему лавинному оргазму отдышаться. Гильмон не желал прерываться, когда ему вздумается. И скорее кончит, либо заставит кончить, чем переведёт дух и будет следом выполнять двойную работу. Пока удовольствие от более смелого, чем обычно у людей, процесса, продолжало диктовать Ренамон свои условия, она и рада быть отданной на пользование и ему тоже. Сегодня она?— бесстыжий потребитель с грязной фантазией. Кто знает, останется ли таковой ещё шестьдесят процентов своей жизни. —?Аа-а-а-х, мой хозяин! Выпускайте всю вашу свежую сперму, испачкайте меня ею. Ваш член очень силён и великолепен! Оо-о-ох да-а, ёбаный свет! Лисица, природно одетая в светло-жёлтую, взмокшую шубку, была чрезвычайно рада порциям семени. От её вязкости и небольшой гладкости они будто бы медленно таяли внутри кишки, плавно растекаясь по всему периметру заднего прохода. Ренамон нравилось это чуть ли не до более сильной дрожи по всему телу, дрожи сексуально приятной и трепетной. Особенно когда он воспользовался силой, чтобы удерживать её и тем самым засунуть полностью, чтобы ни одной капли не было выпущено головкой мимо. Зашкаливающие импульсы рецепторов мозга быстро превращались в скорейший оргазм. А от того, что она делает?— с надрывом кричит от сексуальной истерики; стонет соблазняюще, почти по-кошачьи; извивается также, как кошка от валерьяна, провоцируя на грубость в таких высоких отношениях без обязательств?— оргазм только приближался всё быстрее. Теперь же после его довольно большого и протяжённого количества кончины в пухлый зад, она также стала позволять своими мышцам влагалища сокращаться, чтобы поскорее насладиться мгновениями перемещения в другой мир. И быстренько выпустить все жидкие любовные выделения из пизды, чтобы приняться за кульминацию. Либо продолжать делать так ещё много, много раз до постижения окончательного наслаждения процессом. Отчасти дальнейший ход секса будет зависеть от желания Гильмона. Который будто растягивал удовольствие, насколько это возможно, неторопливо выходя из кишки партнёрши. И учитывал, что входить с такой же скоростью в самый разгар ебли было бы преступлением по отношению к истекающей соками очаровательной даже при полном использовании по сексуальному назначению даме. Посему пользовался моментом, либо просто, наконец, переводил дух для подготовки к самому вкусному в их развратной игре. В их несерьёзном тестировании результата эксперимента, переросшем в жаркую любовь между ними. Которая может растянуться куда дольше, чем на один день. —?Я всё ещё возбуждена вами, хозяин! Я всё ещё теку от ваших решительных действий… Да-а-а, я всё ещё хочу, чтобы вы пользовались моей измочаленной половой щелью, как пожелает ваша душа! Для Гильмона происходящее между ними в его владениях стало нечто похожим на театрализованную постановку, или если не так официально?— на реально порно-развлекуху на камеру. Каждый раз видя такую довольную им напарницу перед собой, он убеждался лишний раз, что и она, и её тело?— самые лучшие и притягательные создания во всём свете, который их носит. Сомнения в реальности происходящего уходили всё дальше не только от ощущений во время секса, но и неприкрытого удовлетворения её им. Повернув Ренамон к столу на спину, Гильмон едва ли не прорычал утробным тоном от возбуждения, видя перед собой вовсю мокрый розоватый цветок, шерсть вокруг которого выдавала любовницу со всеми потрохами. —?Р-р-р-рр, ты невероятная блядь, Ренамон… Обещаю, что помогу тебе разрядиться так, что ты будешь помнить это очень долго, моя хитрожопая лиса! Получай удовольствие и не думай о своём положении лишний раз, кричи мне вслед что хочешь, кроличья сука. Глаза сексуальной развратницы стали блестеть ещё сильнее, чем раньше. То же самое можно сказать и о губах, почти заметно переливающихся бликами от поцелуев и оральных ласк по вине сильного возбуждения своим партнёром и его действиями. Стол с ?охотой? продолжал принимать разгорячённое тело Ренамон, пока она обустраивалась на нём, ныне лежа таким образом, чтобы ноги свисали вниз, а доступ к вагине был на его краю, чтобы в случае бесконтрольного пароксизма придерживать пояс и зад Гильмона ими для более сильных толчков. Теперь дракон не просто был доволен своей удачей, видя такую картину, но даже стал заворожён и очарован ей… Особенно когда разглядел выходящие остатки спермы от её выдрочки во время анального секса, в то время как она игриво приподнимала перед ним ?влажную пещерку?. Красный дракон, приобретший чуть более тёмный оттенок красного по всему телу оттого, что сам по всему телу чувствовал на себе жар горячего соития и немного стеснительности от происходящего, абсолютно не собирался сдерживать себя в самый, как бы парадоксально это ни звучало, ответственный момент. Тем более, когда они зашли в своих отношения настолько далеко, и уже неважно по чьей инициативе. Ведь они оба добровольно отдались похоти, долго томившейся в их сердцах, восполняя утраченное время. И всё же занимались такой великой по своей масштабности любовью далеко не только ради этого… Подойдя к лежачей Ренамон?— полностью расслабленной, сладко мычавшей вслед любовнику и пытавшейся дотронуться до него своими цепкими пальцами?— Гильмон провёл вздымающейся членистой ?указкой? по клитору, чтобы резко всколыхнуть возбуждением их обоих. И не став увлекаться этим, после пары тройки раз, когда услышал её характерный громкий пошлый вздох, резко вошёл и попытался ввести член полностью для моментальной сексуальной энергии, за эффектом которой следовали громкие стоны и восклицания. Для пущих впечатлений он стал с силой придерживать её бёдра, во избежание чрезмерных ёрзаний партнёрши во время страстных моментов. Дракон был неимоверно счастлив, что программа моддинга ?сдержала? своё ?слово? насчёт узости и глубокости сочной пизды лисицы. Отчего трахал её с ещё большим усердием и напором, как будто бы прорывал оборону вражеской крепости стенобитным орудием, уже сам крича имя своей не похоже, что рабы. Целуя везде, где мог положить глаз во время работы членом и дотянуться до участков тела, которые приметил. Он будто хотел, чтобы она в итоге потеряла сознание от шквалов любовной горячки… он хотел добиться такого эффекта и рассчитывал, что она позже поблагодарит его за это, как состоятельная в половой жизни дама! Она же, вероятно, распознав его взаимную хотелку, только способствовала тому, чтобы это поскорее случилось, подводя свой органический ?порт стыковки? так, чтобы он был в прямом положении. Если Ренамон и предполагала преимущества сжатия влагалища для трудной проходимости, или наклон собственного тела на бок, то оставила эти затейливые затеи, поскольку до таких практик соития они обязательно доберутся. Сейчас же и ему, и ей хотелось беспрепятственности, тем более раз плева у Ренамон давно порвана. С каждым входом Гильмону казалось, что стенки вагины становились всё уже и уже, от чего он был счастлив ещё больше. Ренамон ещё в начале тестинга шального оборудования сделала при помощи опций огромный член с яйцами?— и получила столь желанный результат полного обхвата своим внутренними стенками его увеличивающегося в размере твёрдого ствола, тем самым доставляя себе и ему столь сладкое и гладкое трение. От которого кровь кипела сильнее и мысли становились более похабными, когда ?хуже? уже и не придумаешь. Отчего у подходящих друг другу партнёров сильно зачесался мозг от идеи попробовать все известные позы за один день и одну ночь. Но в то же время они удивительно синхронно предположили, что это довольно чересчур для первого совместного трахелова, посему продолжали, как начали. Без комплексов. Без сожалений. Почти аморально. С сильно плавящими нутро чувствами. После нескольких минут традиционного секса вкупе с ласкающими слух стонами и восхитительными смешениями запахов страсти, Гильмон был несказанно удивлён тому, что из партнёрши уже начала выходить сперма. Либо она не успела высвободить всю во время мастурбации, либо он лихо её возбудил, что она не посчитала нужным сдерживать своё семя. Тепло от вязкой жидкости равномерно растекалось по головке и стволу мускулистого дракончика, отчего он шептал со страстью её имя, наклонившись прямо к её ушку, вылизывая мочку с эротическим остервенением. Ренамон вовсю буквально дрожала от такой восхитительно притягательной заботы, и в то же время ещё больше убеждалась в дамской угодности своего ?хозяина?, который напрочь забыл о статусах и просто дарил ей свою столь желанную любовь резкими и глубокими поцелуями головки к вулканически горячей матке. —?Гильмон, прошу… А-а-х, быстрее! Жаркие сексуальные возгласы без запинок мотивировали красного альфа-дракона ускориться, чтобы исполнить желание омеги-лисицы в пароксизме биться под ним и самой двигать своим влагалищем, чтобы поймать ритм его вхождений внутрь, а затем следовать ему до самого конца. Как же лисицу сводил с ума стояк его напарника… друга… а теперь и шикарного любовника! Созданного ей таким по всем её предпочтениям и тайным желаниям, о которых так просто никому не расскажешь. Ибо все сочтут похотливой ёбаной дрянью, или падшей женщиной. Кто знает, как обновлённая Ренамон будет вести себя дальше с в край улучшенным Гильмоном. Насколько далеко они зайдут в своей давней дружбе… Похоже, всё уже стало очевидно. Несовершеннолетний половозрелый дигимон-самец теперь, пока трахал свою добровольную самку с ещё большей скоростью, не мог вымолвить ни единого слова, даже её имени. Все его силы были направлены исключительно на сумасшедшую еблю матки, пока тем временем из большого, но узкого для раскалённого возбуждённого красного члена влагалища, лились ручьями любовные смеси обоих любовников. Толстый длинный хуй удачливого Гильмона едва ли не застревал из-за своего размера в столь распрекрасной для него давно уже ?протёкшей? дырки развратной Ренамон, и это сводило с ума обладательницу сочных женских половых признаков куда больше, чем в обычном понимании этого слова. Сама она, как и он, попросту не могли описать все фейерверки сильных чувств, которые проносились вихрем или даже смерчем между их сознаниями. Всё, что они хотели сейчас?— это жёстко трахаться и чаще ощущать ?духовные? ветра сквозь их мышления и восприятия происходящего. —?Оо-х, ох пиздец… Гильмон, ты просто супер, е-ех! Ты просто удивител-льная секс-машина! Блять, ну как же о-ох-хуительно ты жаришь меня… Я скоро покроюсь корочкой от твоего волшебного члена! Я хочу быть твоей сукой и женой… а-ах, ёбаный в рот! Я хочу быть твоей надувной бабой с подогревом между ног, которую я тайком здесь у тебя видела! Как же мне сейчас с тобой заебись, твою налево, мой… у-уу-х… мой мордоворотный кобелина! Опустоши в меня содержимое твоих пиздатых гладких яиц, а потом проведи ими по моим губам… У-умоляю, я хочу от тебя ребёнка! Ренамон с каждым нервным от любовной ?белочки? возгласом всё стремительнее теряла свои заметные среди остальных индивидуальность и своеволие. Но в такой несоизмеримо наиприятнейшей для её сексуального голода ситуации было бессильно что-либо сделать. А также абсолютно бесполезно, потому что ей нравилось ебаться по-чёрному с тем, кого она так или иначе любила и всегда была готова помочь. Она всего лишь хотела попробовать такое с ним, а в итоге они отдавались друг другу без остатка и желали никогда не разлучаться. Не было времени и резона обдумывать в такой, однако, ответственный момент бесящие плюсы положения и минусы последствий. Удовольствие, охватившее трахавшихся на довольно прочном столе разновидных дигимонов-любовников словно ореолом, было слишком прекрасным, чтобы остановить процесс и подумать о дальнейшей жизни между ними, о которой без логического завершения с разными вариантами не могло быть и речи. Дракону и лисице было совершенно невдомёк, что они в прямом смысле еблись друг с другом около часа… как самые настоящие животные. Дракон и не замечал, как столь долгое время так и не кончил в лисицу. Не потому, что держался. И даже не потому, что она не возбуждала его достаточным образом, чтобы выпустить сперму из уретры гораздо раньше. А всего лишь всё происходило по накатанной, тела любовников будто бы сами ?решили?, каким образом и сколько времени удерживать спазмы, а когда стоит перестать и подарить ещё больше счастья внутри вульвы партнёрши. Внезапно назначенное организмом Гильмона время подошло, и они оба одновременно закричали от оргазменного экстаза. Вагина крепко сжимала член своими стенками, вероятно, не просто так. А для того, чтобы удержать ?его величество? как можно дольше у себя в ?гостях?, воспользовавшись абсолютным потреблением его семени до отказа. В то время как сама дарила свои горьковатые на вкус, белковые ?плюшки?, однако они смешивались с его такими же вязкими, щедрыми ?дарами? невероятно жаркой любви. Теперь, полностью расслабившись от сексуального напряжения, развращённая парочка просто лежала друг на друге, на столе. И никто из них не хотел выходить друг из друга. Продолжая быть слитыми воедино с помощью таких же уставших, но ещё очень горячих половых органов, они стали ласкаться губами и пальцами, где бы друг на друге ни захотели. Не чувствовали ничего, кроме чистейшего удовольствия и донельзя полного блаженства после одновременной кульминации. Эти две составляющие их небывалого, куда более яркого, чем в снах, единения вовсю ослабили Гильмона и Ренамон. Тем не менее они были весьма довольны тем, что и в каком количестве испытывали между собой. Чувства в самом деле достигали самого пика. И влюблённые дигимоны, на вряд ли действовавшие по указке машины, либо любопытству от тестирования, направились к кровати, чтобы уснуть вместе. Поздняя ночь приветствовала их своим пейзажем, и будто с его помощью побуждала продолжить и испытать ещё больше райского наслаждения уже в куда более подходящее для секса время. Но они были ?непреклонны?. Скорее из-за бессилия после долгого времени, пока занимались им, просто не были в состоянии дальше развлекаться анально, орально и вагинально. Они оба понимали, что истощили запас физической энергии и энергии влечения, потому отправились спать в обнимку. Прежде, чем дойти до кровати, Гильмон продолжал доставлять своей Ренамон, и сейчас не думая о каких-то статусах либо положениях, счастье и настоящее довольство им, придерживая её за задницу так, чтобы она обхватила его грубую спину своими руками. Между тем не допуская того, чтобы член вышел из влагалища из-за того что он почти что был на весу. В таком положении он вместе с ней добрался до лежанки, где они соберутся спать в обнимку. И, вероятно, продолжат фантастическую еблю уже в своих снах, где каждый из них выберет свой сценарий: с наручниками, лубрикантами или воском, что для шерсти могло быть чревато неприятностями. Но почему бы во сне не почувствовать себя всемогущими любовниками, у которых получается всё и вся, верно? —?О, мой хозяин… мой господин, спасибо тебе за эти невероятно потрясающие мгновения. Как же я рада, что доверила себя тебе, мой властелин блуда… Хочу быть всегда с тобой. —?Я тоже хочу этого, Ренамон. Ты была просто неподражаема, моя… тьфу, ну какая же ты моя рабыня! Моя единственная, другой которой мне и даром не нужно. Милые фразы признаний друг другу сопровождались нежными поцелуями и облизываниями участков морд счастливых любовников. Через пару минут они соединились устами взасос, ещё некоторое время глубоко целовались, даря друг другу перед сном как можно больше пламенной любви. И после этого провалились во взаимные объятия, а также приличной по параметрам кровати, чтобы уснуть и навсегда закрепить в памяти сегодняшний водоворот событий. За которым последовала горячая, сильная любовь, сметающая все преграды на своём пути. Пока он спал, она прижималась мордой к его гладкой белой груди?— единственном участке, где цвет отличается от основного. Вдруг почувствовала несильное жжение на своём животе и встрепенулась, начиная догадываться, что происходит. Ожидания оправдались, когда она заметила на нём метку своего драгоценного напарника, в одночасье ставшего ёбарем-бойфрендом, под названием Digital Hazard. Выглядевшую как скопление углов трёх треугольников с разных сторон, где каждый их один конец соединяет четвёртый, обведённый окружностью посередине. Через несколько секунд, как он засиял пару раз и исчез, Ренамон ощутила незначительное увеличение её живота. Теперь лисица с шикарными искусственными формами была уверена в том, что принадлежит дракону с иллюзорными, но такими реальными в действии мускулами. Его метка, только что явившая себя на её животе, дала понять именно такой расклад их дальнейшей судьбы. Как и то, что она беременна от него. В который раз счастливая от одного исследовательского приключения за другим, сексуальным… в который раз довольная нынешним положением вещей, Ренамон уснула с умиротворённой улыбкой на мордочке. И с гордостью за своё будущее материнство от самого любимого дигимона из всех существующих.