Сказка 1. Снежная королева - часть I (1/2)

?Поцелуй её был холоднее льда, он пронизал его насквозь и дошел до самого сердца, а оно и без того уже было наполовину ледяным? - Ганс Христиан Андерсен ?Снежная королева?. Предисловие Когда-то очень давно жила на свете прекрасная девушка. Слухи о её красоте облетели весь мир, но была она холодна как арктический лёд. Кожа её была словно снег, а душа безжизненной, не знающей радости или даже печали. Муж её славный король, но любовь не коснулась её жизни, изо дня в день, надкалывая ледяное сердце, пока осколки его не ранили сыновей, решая их судьбу на долгие века в одиночестве, где нет места живому…*** Треск рассыпающихся под ногами снежинок всё отчётливее доносился до слуха белокурой девочки, уснувшей посреди утомительной вечерней мессы. Запах воска и тихая колыбель зажжённых свечей убаюкивала, погружая в сладкий мир грёз. — Все уже ушли… — оглянулась по сторонам Юи, замечая лишь пустые деревянные лавки и догорающие возле алтаря свечи. — Снег?! — вскрикнула от удивления девочка, бросаясь к окну. — Ах, первый в этом году, — заблестели детские глазки, при виде крупных снежинок, падающих хлопьями с небес, переливаясь в свете уличных фонарей, застилая оледенелую землю. — Как же красиво… — расслабилась она, сползая на подоконник, как крепкий снежок звонко рассыпался о толстое церковное окно. — Аааа! — закричала Комори, кубарем слетая со стульчика, с которого наблюдала в окно. — Что это было? — испугано спросила она, оглядываясь назад, боясь, что на её крик сбегутся служители. — Кажется не слышали, — выдохнула девочка, зная, что ей влетит, если узнают о её проказах пред ликом святых, как снежки полетели один за другим, позвякивая и рассыпаясь, заставляя содрогаться окно. — Оно же сейчас разобьётся! — испуганно выкрикнула Юи, видя, как дрожит стекло. — Папа расстроится, если это произойдёт, — сжала кулачки она, потряхивая короткими хвостиками на белокурой голове, решаясь отстоять честь их жилища. ?На улице уже темно, в окошко ничего не видно?, — решила она, бросаясь к выходу, набрасывая розовое пальтишко, с трудом открывая тяжёлые ворота, еле удерживаясь на ногах от метели, сдувающей её хрупкое тело.

— Кто здесь? — выкрикнула Юи, сбегая с каменных ступеней, вставая под светом фонаря, боясь подходить к окну, где из-за хвойных, зелёных кустов дребезжала чья-то тень. — Выходи! — приказала она, сотрясаясь всем телом, постукивая маленькими коленями в белых колготках. — Ты слышал меня?! — начала требовать девочка, замечая, что мелькающая тень совсем небольшая, и бояться нечего.

— Чего раскричалась? — пробубнил мальчик, нехотя вываливаясь из кустов. — Тебя весь квартал слышит, не то что я, — прищурился он от света фонаря, показываясь Юи.

?Мальчик…? — удивилась Комори, оглядывая взъерошенные белокурые волосы и светлую кожу гостя, порванный зелёный сюртук и коричневые штанишки. ?Какие голубые глаза…? — застыла она, встречаясь взглядами. — Как две льдинки… — прошептала девочка, не замечая за собой мыслей вслух. — И верно, манерам простолюдины не обучены, — ухмыльнулся он, бодро шагая ей навстречу. — Эй, девчонка, — схватил он за руку, приподнимая её над землёй.

?Что за сила?? — напугалась Юи, боясь даже пискнуть, не дотягиваясь до земли и кончиками пальцев.

— Мне говорили, что здесь можно найти покой. Это правда? — упрямо спросил мальчик, удерживая маленькую жертву одной рукой, не переставая смотреть ледяными глазами через крупицы холодных снежинок, забившихся в длинных ресницах, смыкая веки под своей тяжестью.

— Покой находит тот, кто раскаялся! — выкрикнула она, начиная капризничать от боли. — Кто ты такой? Отпусти меня!

— Сколько от тебя шума, — вздохнул он, опуская маленькую блондинку на землю. — А если я ни в чём не виноват, как тогда быть? — отстранённо спрашивал ребёнок, так и не улыбнувшись новой знакомой.

— Тогда тебе надо остыть! — выкрикнула Юи, бросая в незнакомца снежком, размазывая его на удивлённом лице аристократа. — Не знаю откуда ты пришёл, но у нас не принято так обращаться с девочками, — обиженно произнесла она, потирая посиневшее запястье, грозно поглядывая на гостя. — Не сказал ни имени, ни цели визита… — возмущалась Комори, как сама же и затихла, замечая грустное выражение лица нового знакомого, ощущая от этого взгляда ноющую боль где-то в душе.

— Я не могу назвать фамилии… — отвернулся блондин, скрывая грозные огоньки в глазах. — Можешь звать меня Шу, — разрешил он обращаться к нему по имени, сохраняя свой холодный тон.

— Очень приятно познакомиться, меня зовут Юи, — дружелюбно протянула ручку она, расплываясь в своей доброй счастливой улыбке.

— Рад знакомству, — поклонился он, почтительно целуя протянутую ему руку.

— Ты чего делаешь?! — закричала девочка, впервые испытывая нечто подобное, краснея от захватившего её смущения. — Ты вообще с детьми когда-нибудь общался?! — возмущалась она, вытирая крохотную ладошку о раздуваемый ветром тёплый подол алого платья.

— С девочками нет, — смутился он, по инерции поступая так, как его учили. — И если честно, мне не разрешают общаться с простыми детьми, а сегодня даже собаку запретили оставить, — всхлипнул Шу, закрывая лицо руками. — Как я теперь скажу об этом Эдгару? Он велел заботиться о щенке, а ему, наверно, давно шею свернули. Я не хочу возвращаться! — выкрикнул он, сотрясаясь от горьких слёз.

?Похоже ему и правда очень плохо…? — решила Комори, тут же обнимая своего нового друга, жалея всем сердцем. — Эй, не плачь, — приговаривала она, гладя его по спине. — Здесь тебя никто не обидит, если хочешь, я стану твоим другом, будем вместе играть, а весной пойдём в школу, мы же с тобой одного возраста, кажется? — спросила Юи, приподнимая его заплаканное лицо.

— Я на домашнем обучении, — утёр он нос, делая шаг в сторону, стараясь вырваться из цепких ручонок, но это было бессмысленно, Комори вдруг решила подарить ему столько тепла и заботы, сколько он не получил за всю жизнь. — Звучит совсем невесело… — вздохнула Юи, продолжая трепать его по голове. — Но это не значит, что мы не можем поиграть сейчас, — загорелась от азарта она, толкая блондина на траву, присыпанную холодным снегом.

— Ты чего? — смутился он, чувствуя неловкость, оттого, что его новая подруга сидит на нём и заливается звонким смехом.

— Я думала, ты порадуешься со мной первому снегу, — улыбнулась Комори, размахивая руками, как будто пытается взлететь. — Повторяй за мной!

?Это девочка похожа на тебя, Эдгар. Такая же наивная и безрассудно добрая, если бы она знала, в руках какого существа оказалась, то уже не улыбалась бы столь открыто?, — подумал Шу, не спуская с неё глаз. — Ты чего? — остановилась Юи, встречаясь с этим оценивающим взглядом хищника, который лежал на снегу и подробно изучал свою жертву. — Если ты не будешь двигать руками, ничего не получится, — надулась она, тут же решаясь помочь. — Это надо делать вот так, — сказала Комори, опускаясь на тело восьмилетнего мальчика, осторожно размахивая его руками на снегу, оставляя яркий след.

?Этот запах… я слышу, как её кровь пульсирует по венам…? — загорелся от жажды маленький вампир, оказываясь рядом с тонкой шейкой девочки. — Остановись! — выкрикнул он, опрокидывая её на лопатки, зажимая собой, начиная тяжело дышать от жара, разъедающего его изнутри.

— Полетели! — засмеялась она, сцепляясь с блондином озябшими пальцами, размахивая скреплёнными руками на снегу. — А теперь помоги мне подняться, — попросила Комори через минуту, стараясь не рассмеяться на Шу, который как ошпаренный отпрыгнул от неё.

?Ещё чуть-чуть и я мог лишить её жизни…? — ужаснулся он, всматриваясь в дрожащие кисти.

— Эй! — позвала его Юи, поднявшись самостоятельно. — Ты замёрз, пошли к нам в гости, на кухне есть горячий шоколад, — позвала она, ни на минуту не сомневаясь в правильности своего решения. — Мой отец будет рад, — подбадривала Комори, таща нового друга по крутым оледенелым ступеням.

?Это маловероятно… демону не место в церкви…? — еле шёл он, зная, что поступает неправильно, неосознанно поддаваясь этому добродушному тону.

— Шу! — радостно закричала она, вновь оглушая своим звонким голоском. — Смотри! — ткнула пальцем Юи в сугробы, где они валялись, оставляя следы. — Это два ангела, первые в этом году.

— Ангела… — отстранённо проговорил блондин, с трудом понимая её жизнерадостный настрой. — Ты и правда похожа на ангела, — улыбнулся он, переводя взгляд со снега на раскрасневшуюся от игры на морозе Комори.

?Какая милая улыбка…? — застыла она, не ожидая уже увидеть такого искреннего взгляда.

— Я должен возвращаться, спасибо тебе за этот вечер, — сказал он, целуя в щёку онемевшую от неожиданности девочку шести лет.

— Но ты весь мокрый, заболеешь! — остановила его Юи, срывая с уст блондина звонкий, раскатистый смех.

— Я не болею, — сквозь слёзы сказал он. — А вот тебе стоит пойти и принять горячую ванну, — посоветовал Шу, махая бледной рукой. — Я ещё приду к тебе, ведь ты теперь мой друг, — улыбнулся он.

— Я буду ждать, — помахала Комори в ответ, не подозревая, как эта встреча изменит всю её жизнь.

*** — Шу! — радостно крикнула Юи, заметив нового и, можно сказать, единственного друга. Мальчик тайком пробирался каждый вечер, ожидая у стен церквушки под тусклым светом фонаря. — Что с тобой? — запыхавшись, спросила Комори. Он стоял неподвижно, прислонившись к железному столбу. Одежда его чернелась от сажи и копоти, расточая горький запах дыма. Голубые глаза судорожно всматривались в поцарапанные, покрытые ожогами ладони. — Шу… — позвала его девочка вновь, осторожно прикасаясь.

Маленький аристократ вцепился в крохотную кисть подруги, стоило ей коснуться его плеча. Глаза безумно смотрели в испуганное лицо Юи, пока пальцы сдавливали её руки до синевы, не видя и не слыша ничего. Гул машин или звуки говорливых прохожих, которые восхищались цветением сакуры в этом году — всё затмевал шум треска и криков; он до сих пор долбил по голове.

— Шу! — провизжала она, уже не зная как привести друга в чувства. — Отпусти! — дёрнулась Комори в сторону, недоверчиво поглядывая и останавливаясь в двух шагах от него. — Всё… сгорело… — еле слышно сказал он, поднимая обезумевшие, наполненные слезами глаза. — Я… не смог… спасти… его… — как из себя выдохнул блондин, шаркая по чёрному асфальту в сторону Юи, но та лишь отшатнулась назад.

— Правильно, лучше беги от меня… — опустил голову он. Заметив страх в алых глазах девочки, в сердце где-то кольнуло, и мысли вернулись в здравое русло. — Я больше не приду, — тихо сказал блондин, опуская глаза, не желая показывать как ему горько и обидно от этих слов. — Не хочу, чтобы и твой дом пострадал, — признался Сакамаки, собираясь испариться.

— Не уходи! — обхватила его Юи со спины, вынуждая застыть. — Ты же мой друг! Забыл? — обиженно спросила она, утыкаясь носом в лопатки блондина, будучи ниже его на целую голову. — Ты же испачкаешься… — заботливо проговорил Сакамаки, разжимая трясущиеся ладошки Комори; они сцепились в замок у него на животе, трясясь от силы, с которой она их сомкнула.

— Нет! — замотала головой она, вновь обхватывая своего друга, не желая отпускать.

— Тогда я не отказался бы от горячего шоколада, — усмехнулся он, напоминая про когда-то обещанный напиток.

— Угу! — довольно кивнула Юи, освобождая друга из своего плена. — Пойдём, я тебя познакомлю с отцом, он тебе обязательно понравится, — щебетала Комори, на одном дыхании преодолевая каменные ступени, останавливаясь возле массивных ворот. — Он знает море интересных историй и готовит самый вкусный на свете горячий шоколад, — добавила она, хватаясь за плетёную деревянную ручку, но, не услышав шагов позади, замерла от накатившего на неё волнения. — Шу… — прошептала она, оборачиваясь.

Прохожие всё так же плыли вдоль серых улочек, машины гудели и останавливались на светофорах, ветер трепал молодую листву, помогая оставшимся почкам раскрываться, но от фигуры, которую искали заливающиеся слезами глаза, не осталось и тени, словно её здесь и не было никогда.

*** С того дня прошло десять лет. Юи повзрослела, но в душе осталась всё той же милой девочкой с хвостиками, доброй улыбкой и открытым сердцем. Её отец, Комори Сейджи, вынужденный по приказу церкви объездить всю Японию, в последнее время редко бывал дома, не замечая, как растёт его дочь.

Для девушки, у которой душа чиста и прекрасное видится в любом пробивающемся сквозь толщи почвы стебельке, мир имеет особые, яркие краски.

Со временем забылись детские обиды и ночи, проведённые возле окна в ожидании того таинственного друга, который исчез так же неожиданно, как и появился в её жизни. Сны — единственное, что изредка напоминали об этой встрече, и то чаще всего они были похожи на кошмары, где голубоглазый мальчик по локоть в крови смотрит потерянными глазами, ища того жизнерадостного друга. Если бы во снах можно было докричаться, схватить за руку или обнять, но, сколько бы Юи не звала, сколько бы не плакала, этот крохотный силуэт растворялся в раскалённых до красных искр языках пламени. И каждую весну эти сны давали о себе знать.

Эта весна не стала исключением.

Апрель, воздух прогрет, но в то же время всё ещё свеж. Бутоны сакуры не набирают свой цвет, заставляя преунылых туристов подождать ещё пару недель. Влажные тротуарные дорожки, между зеленеющих молодой сочной зеленью аллей, выделяются на фоне серых зданий, вставляя в эту угрюмую палитру ярких солнечных красок, с непривычки раздражая жёлтыми дорожками для слепых. Возвращаясь с подработки, на которую Комори устроилась на каникулах, город уже освещал тонкий ободок растущей луны, отсчитывая её последние тихие дни.

?А на улице всё ещё холодно…? — подумала Юи, закутываясь в своё простенькое коричневое пальтишко, приглушённо топая по мокрым дорожкам, не обращая внимания на пустые скамейки, которые она то и дело миновала по левую сторону от себя, заглядываясь больше в парк по свою правую руку, каждый день видя в нём изменения. Сырость в воздухе и холодный блеск месяца сковывал худенькое тело блондинки, заставляя прижимать шею к мягкому воротнику, прячась от апрельского обманчивого вечера. Такие же серые, ничем не приметные прохожие проскальзывали мимо, возвращаясь с работы домой, но в отличие от них Юи ожидал целый мир — свечи и благовонья, ужин за одним общим огромным столом и тягучие песнопения священнослужителей, лучше колыбели убаюкивали каждый вечер.

— Как же быстро летит время, — вздохнула она, выпуская на свободу столбик белого пара. ?Ещё две недели и работу придётся бросить. Второй год старшей школы, да и помощник требовался только на дневное время…? — огорчилась Юи. Ей нравилось подрабатывать в магазинчике, где продавали цветы, всё же она с детства училась лишь двум вещам — готовить и ухаживать за растениями в саду, а поскольку работа на кухне была сложна для такой хрупкой девушки, то послушницы не позволили ей отдавать свои жизненные силы на кипящие, бурлящие кастрюли, сковороды с раскалённым маслом и уж тем более груды немытой посуды.

Тучи сгущались, дождь неожиданно решил накрыть Токио. Щекочущие лёгкие ноты свежести стали просачиваться сквозь вечерний воздух, наполненный ароматами молодой листвы с лёгкими привкусами бензина, который стекался по лужам в сточные канавы, скатываясь с мимо проезжающих машин.

— Дождь… — отвлеклась Юи от своих мыслей, поднимая глаза в небо, где за тёмно-серыми облаками не было видно и месяца, лишь капли холодной воды изредка падали на её раскрытую ладонь, не разрешая усомниться в столь естественном для этого времени года явлении. — Нужно скорее бежать домой! — прибавила шагу она, вспоминая о зонте, который остался в её комнате.

Прохожие скрылись из виду, стоило покинуть оживлённый переулок, повернув за угол, где уже были видны стены церкви, и только странный юноша, уснувший на лавке, заставил остановиться.

Комори замедлила шаг и оглянулась по сторонам: на узкой дороге ни единой машины, ни одного прохожего в радиусе двухсот метров. ?Он здесь явно один?, — подумала Юи, оглядываясь на белокурого парня, одетого не по погоде, да ещё заснувшего в таком тёмном, холодном месте.

— С вами всё хорошо? — осторожно спросила Юи, решаясь подойти. Молодой человек сидел неподвижно; бледный, в тонком кардигане цвета морской волны, обычных коричневых брюках и явно летних ботинках. — Эй… — помахала она у него перед лицом, замечая, что он никак не реагирует на неё. — Так он меня не слышит! — присмотрелась она, увидев плеер на длинной шее и наушники, плотно воткнутые в уши, из которых доносились приятные звуки классической музыки.

Раскинутые в разные стороны руки и опущенное красивое лицо, как ловушка для крохотной рыбки, которая по ошибке опустилась не на свою глубину, оказываясь в царстве вечной ночи, где царит холод и смерть поджидает за каждым углом.

— Чего тебе? — вдруг грубо спросил юноша, стоило Юи протянуть руку к наушникам, дабы их вытащить и достучаться до странного нового соседа, который вдруг решил, что может спать на их лавке. Руку Комори сдавили тисками с такой силой, что стало тяжело дышать; дыхание само исчезало, теряясь от холодности голубых глаз, боли от скрученного запястья и непонятной леденящей обстановки, в которую она сама бесцеремонно залезла. — Иди, куда шла! — апатично сказал он, отпуская напуганную блондинку, устало опуская свою голову.

— Но вы здесь замёрзнете… заболеете, — набравшись храбрости сказала Юи, растирая посиневшее запястье. — На улице уже очень холодно, за вами должны приехать? Или вы попали в неприятности? Может быть вам вызвать такси или…

— Вот же свалилась на мою голову… — недовольно зыркнул он исподлобья, но девушка не собиралась сдаваться, чувствуя, ответственность за непрошенного гостя, который и в церковь не намеревался проходить, и уходить так же не желал. — Я не болею! Поняла?! А теперь иди! — вновь чёрство проговорил он, отправляя блондинку восвояси.

— Болеют все! — звонко возразила она, вынуждая парня поморщиться от её тонкого голоска.

— Не пищи! — попросил, нет, приказал он, хватаясь за голову. — Только приехал, и уже началось… — сморщился юноша, сгибаясь в пояснице, даже и не думая подниматься с холодной уличной лавки. Ветер играл с ветвями деревьев всё усерднее, подгоняя дождевые тучи.