Надвигается буря (2/2)
?Завтра посмотрим, в чём наш главный риск, госпожа?
- Сгорим, говоришь?
Кому: ?Лев-партнёр?
?Неспокойной ночи, противный?
Легкий смешок, кажется, идентично, прозвучал в двух квартирах, что находились в совершенно разных районах Стамбула. Эльчин победно улыбнулась и, поставив телефон на беззвучный режим, сладко завернулась в теплое одеяло.Сон одолел неспокойное биение сердца почти в мгновение и омут непозволительных вдень мыслей, ворвался в сознание яркой картинкой чего-то сильно-сильно желанного, идеального.
Барыш обнял подушку и поудобней устроившись на диване, закрыл глаза. Несмотря на то, что одеяло давно уже выскользнуло из-под него и осталось собирать остатки пыли на полу, парень отчетливо ощущал тепло, настигнувшее его душу и от этого жар на теле./
- Эльчин, доченька, просыпайся.
Госпожа присела на краешек кровати и оставила легкий поцелуй на пышных волосах сладко сопящей дочери. Невнятное мычание в подушку развеселило женщину. Сквозь звонкий смех она ещё несколько раз позвала капризную дочку. Ноль реакции. Наверное, каждый из нас, когда не хотел просыпаться, делал вид, будто крепко-крепко спит, а родители жалели нас и не отправляли на занятия, устраивая незапланированный выходной. Даже будучи взрослой и успешной женщиной, иногда находясь рядом с родителями, хочется позволить себе маленькие шалости. Женщина беззвучно нагнулась к уху дочери и, улыбаясь, подула, защекотав; ласково провела ладонью по щеке, скользнула пальцами к шее и, не удержавшись, ахнула. Желто-зеленые отметины на безупречной коже её дочери напугали – сердце пропустило удар.
- Мама, что ты делаешь? – взбудоражено подскочила Эльчин, натягивая одеяло. Обеспокоенные глаза забегали, губы затряслись, а зубы до скрежета сжались. Сейчас придётся врать самому близкому человеку, а за это она себя уже ненавидит. Странное чувство закралось в её сердце – тяжесть, непреодолимый груз, будто она добровольно по уши влезла в болото.
- Эльчин, кто это сделал? Кто посмел поднять на тебя руку? Есть ещё? Покажи мне немедленно! Надо срочно обратиться в полицию! – мамы есть мамы. Чем больше болит душа и гложет неосведомленность, тем выше тембр голоса, тем реже пробивает сердце. Казалось, ещё минута тягучего молчания и женщина потеряет себя. Весь мир закружился перед глазами в томящем, замедленном вальсе. Веки норовили сомкнуться, но страх оставить дочку с этой болью один на один отталкивал неоднозначные ощущения на задний план. Есть Эльчин и она нуждается в защите.
- Мама, поверь мне, всё прошло. Пожалуйста, не будем ворошить прошлого. Я не хочу лгать тебе, не вынуждай! – голос невольно сорвался на крик и в конечном итоге из горла вырвался истошный хрип. Эльчин пыталась откашляться, но неприятная горечь застыла в легких, не давая сполна насладится кислородом, - Пожалуйста, мы можем сейчас обидеть друг друга, будет больно и, кажется, больнее чем эти жалкие ссадины, - одними губами проговорила Эльчин и встала, пряча лицо от застывшей на одном месте матери.
Шелковистый халат скользнул по плечам, и Сангу уверенно затянула пояс, почти болезненно. Изгибы пальцев запылали.- Синем? – неожиданно вскрикнула Эльчин, запирая двери комнаты. Девушка встревожено замерла, опираясь на дверь, и закрыла шею руками.Гостья остановилась на половине лестницы, сомневаясь, стоит ли вообще подниматься дальше или лучше убежать ?с поля боя? незамеченной. Девушку тревожило мельком услышанное, и было неловко находиться здесь, но, кажется, разговор не терпел отлагательств. В другом случае, она бы не пришла к подруге с утра пораньше, зная, как важен сон перед съемками, тем более, впереди практически две сутки работы без остановки.
- Я прошу прощения, Эльчо. Я не могу солгать тебе, будто ничего не услышала, ничего не знала ранее…, - неуверенно начала Озтюрк, медленно, осторожно поднимаясь; обескураживая подругу своим чрезмерно сожалеющим взглядом. Больше всего Эльчин ненавидела, когда её жалеют. Ведь так сложно совладать своими чувствами и переживаниями, когда ты видишь щенячьи глаза напротив, - Если я смогу тебе чем-то помочь, я всегда готова. В любой час ты можешь позвонить или приехать ко мне. Помнишь, как в первых сериях? Мы команда – наша сила друг в друге, - Синем дружелюбно улыбнулась, и мило пожав плечами, послала Эле воздушный поцелуй. Сангу поджала губы в вынужденной, но легкой и успокаивающей улыбке. Девушки приветливо обнялись и быстро спустились на кухню, обмениваясь будними фразами. Синем неловко замялась, когда подруга начала расспрашивать о причине столь раннего визита. Брюнетка без слов покосилась на дверь, кинув указывающий взгляд куда-то вверх. Да уж, в этом доме слишком тонкие стены для серьезных разговоров. Эльчин непонимающе нахмурилась, но без лишних слов накинула на себя парку и предложила продолжить в маленьком кафе, на первом этаже дома.
- Рассказывай, - нетерпеливо начала девушка, стоило им только дойти до дальнего столика, в глуби кафе. Стамбул обычно не многолюдный по утрам, но для полной уверенности, что их не услышат и не побеспокоят, Синем выбрала именно этот столик. От того, что туда почти не доходили нежные лучи солнышка, уголок казался слишком мрачным и холодным. Одинокая ромашка стояла посредине столика в вазочке с многочисленными изъянами. Эльчин неуместно завертела её в хрупких пальцах, изучая каждую царапину; мысленно проводя параллели.
?Опять. Напомнили?
- Если я буду мямлить и увиливать этим мы ситуации не поможем, - уверенно заявила Озтюрк, постукивая пальцами по запотевшему стеклу мебели. Эльчин кинула на неё вопросительный взгляд, но продолжила своё увлекательное занятие. Закусив губу, Синем глубоко вдохнула и выпалила, - Барыша увольняют.
Фарфоровая вазочка разлетелась на десятки осколков, незамедлительно выскользнув из рук Эльчин после услышанного.
- Как это? – с нервной усмешкой переспросила Сангу.
- Сороковая серия может стать для него последней, если мы все вместе не вмешаемся, - нагрянул из ниоткуда Салих. Он поприветствовал подруг легкими поцелуями в щеку, и резко подвинув стул, напряженно ввалился на него, - Я говорил с Йошем он сам не в восторге от этого приказа, поэтому сказал нам обязательно сообщить тебе и, если мы сможем, уговорить Барыша решить проблему с продюсерами, - парень оценивающе посмотрел на девушек, ожидая реакции. Все, конечно же, понимали – нет Барыша – нет ?Любви напрокат?, но в первую очередь думали скорее о друге. Он весь в этом проекте, это его жизнь. В конце концов, это совместный труд, их достижения и потерять это – подобно каторге, от которой каждый день будет изнемогать сердце. Работа работой, дружба дружбой, но все ведь поняли, откуда ноги растут…. Несправедливо потеряв ранее режиссера, сейчас они не могут позволить кому либо просто так унизить их товарища. Слишком низко настолько проедаться в жизнь человека из-за любви, не оправдавшей ожиданий.- Гюпсе, то есть? – не скрывая недовольства, переспросила Эльчин. Синем, пытаясь совладать собой, приложила руки ко лбу и обреченно выдохнула.
- Скорее родственнички. Как всегда – ?вижу цель, думать не надо?.
- А он точно навсегда с ней порвал? Может, помирятся ещё? –невпопад выпалил Салих.
- Чушь, - в одночасье запротестовали девушки. Минутные улыбки озарили их лица. На щеках Эльчин проступил предательский румянец, и она невнятно объяснилась:
- Ну, то есть, я бы не терпела такого, будь на его месте.- Не хотел бы оказаться на его месте, - нервно усмехнулся Салих. Да, частенько приходилось наблюдать за сценами ревности на площадке или быть свидетелями разговора Барыша и отца Гюпсе – отчитывал, как мальчишку.
- Да уж, не каждый станет терпеть такое, даже при сильной любви, - с открытым удивлением поддержала Синем.
- Это безумие, а не любовь, - буркнула при этом Эльчин, отводя немного расстроенный взгляд в сторону.Струны души напряглись, и бледные пальцы отчаянно сжали ручки стула. К ним приближался Юнус с невозмутимой улыбкой на лице.- Привет, ребята.- О, братишка, здравствуй, - дружелюбно поздоровался Салих, не задумываясь о том, почему парня уверенно игнорируют девочки и в особенности Эльчин. Синем, старалась даже не смотреть в его сторону, безразлично разглядывая пейзажи улицы, а Сангу в это время вела внутреннюю борьбу с самой собой. С одной стороны его запах всё ещё казался пленительным и необходимым, а с другой стороны её окутывал холодный страх. Она зажмурилась, вспомнив момент, когда он впервые ударил её по лицу, и затаила дыхание. Она чувствовала его напряжение, будто была магнитом, реагируя на исключительно отрицательные его чувства. Мелкие, пушистые волосы на её руках встали дыбом, а кожа покрылась апельсиновой кожурой. Он уверенно сжал её плечо в своей ладони.
- Не трогай меня, - прошипела девушка сквозь зубы, вскакивая и отдаляясь от него на внушительноё расстояние, забыв о присутствующих здесь ?третьих ушах?, - Пусть Аллах тебя бережёт от тебе подобных. Просто уйди, - спокойно продолжила рыжая, в знак протеста, высунув руку, когда тот вопреки сказанному стал приближаться. Она разочарованно сжала губы в тонкую линию и невесомо покачала головой.
- Мне необходимо тебе всё объяснить, Эльчин. Пожалуйста, - невинно взмолился русый.
- Это явно не вовремя, - выдохнула Сангу и отошла в сторону к опешившим друзьям. Кажется, начала нормально дышать. Вдох-выдох. Можно было сложить ружьё – внутренняя борьба взяла тайм-аут, оставляя надежду на остатки здравого разума. Стало безразлично. Тело обмякло, голова закружилась, глаза невольно слипались. Какая же это пытка – чувствовать.
- А когда?
- Никогда.
- Эльчин…. Пожалуйста.
- Послушай, Юнус, я устала, хорошо? Я не хочу ничего и никого понимать, а тебя так, тем более, уж извини.
- Не руби с плеча, Эльчо.
- Не указывай мне.
- Этот тон мне напоминает...
- Никому не интересно, не утруждайся, - не вытерпев, заступилась Синем. Состояние Эльчин желало быть и лучше. Глаза Салиха округлились ещё больше, и он чисто автоматически ступил несколько шагов вперёд, закрывая собой подруг. Накалённость была на приделе, казалось, ещё слово и глаза Юнуса заискрятся от ярости. Предугадав неладное, Эльчин сдалась. Не хватало ещё публичной драки.
- Завтра ранним утром встретимся, я буду идти со смены домой на несколько часов.
Юнус было хотел что-то сказать, загоревшись от маленькой победы, но Сангу быстро и уверенно приземлила его, - Не надо меня встречать, я не сяду с тобой в одну машину.
- Но, тогда, как тогда? – опешил парень.
- Это уже не моя забота. Ищи, - безразлично бросила Эльчин, и выжидающе посмотрела на парня, дав понять, что больше разговор продолжаться не будет.
Новость быстро разлетелась на съёмочной площадке, и только Барыш, ничего не подозревая, доезжал до офиса, где были назначены ночные съемки. На душе царило абсолютное спокойствие и неведомое притяжение – он ловил себя на неоднозначном желании с кем-то поговорить, хоть понятия не имел о чём рассказывать. Два дня пролетело незаметно быстро и банально: убирал заброшенную квартиру, ходил за продуктами, готовил кушать и спал. Много спал, как будто догонял потерянное на работе. Редко выпадает возможность отдохнуть и будь Ардуч не Барышем, а каким ни будь простым мужланом, он не упустил бы возможности потусить в клубе, пошуметь в баре с друзьями или чего хуже найти себе девочку на одну ночь, чтобы расслабится – ведь он свободен. В этот раз душа желала тишины и покоя.
- Посмотрим, чем вы занимаетесь, Эльчом ханым, - усмехнулся Барыш и уверенно выбрал нужный контакт на сенсорной планшетке в машине. Длительные гудки сменились холодным, неприятным голосом и звонок отключился. Повторив попытку ещё несколько раз, Ардуч нахмурился, - Ладно, через час встретимся на площадке.
Телефон несколько раз разрывался, одиноко оставленный девушкой в прихожей. Шум воды в ванной и грохот посуды на кухне красноречиво объяснял, что хозяева этой квартиры неотложно заняты и не могут взять трубку…
- Та-да-да-да-дам, та-дам, та-дам, - нервно вырвалось из уст парня, и он улыбнулся, постукивая пальцами по рулю. Светофор ослеплял ярким красным; пустой перекресток, освещаемый множеством фонарей, переливался под светом, обращая внимание на влажную, после легкого дневного дождя, дорогу. Барыш от нечего делать стал оглядываться, иногда бросая выжидающие взгляды на светофор. Время, как будто застыло. Он неотрывно вглядывался в красные точки, словно ушел в транс. Глаза заслезились. Поморщившись, мужчина уверенно опустил ногу на педаль газа – включился зелёный. Телефон оглушительно затрезвонил и Барыш, нахмурившись, снял вызов.
- Барыш, где же ты? Ни тебя, ни Эльчин, Йош, кажется, сейчас с ума сойдёт в ожидании. Он речь, которую собрался тебе толкать по поводу увольнения, уже раз двадцать прорепетировал.
- Увольнение? - повысил голос актёр, - Какое ещё увольнение к чёртовой матери? – ноги с силой давили на педаль газа. Всё смешалось и потеряло контроль.
- Блин, сам не сдержался. Оф, Барыш, оф.
- По порядку давай, - выжидающе попросил Ардуч и уменьшил скорость, заинтересовано вглядываясь в зеркало заднего вида. Непонятная машина, кажется, намеренно притёрлась к нему сзади, не смотря на пустовавшую дорогу, - С ума сошёл что ли? – прошептал Барыш, пытаясь оторваться.
- По-моему, мы все скоро с ума сойдём. Что за проблемы у тебя с продюсерами?
- Ай, что? – нервно переспросил Барыш, резко выворачивая руль, - Я о другом. Какие вообще проблемы? Нет проблем.
- Братишка, у кого-то с тобой серьезный конфликт. Сороковая серия может стать последней, - шепотом предупредил Салих. Послышалась невнятная ругань, связь оборвалась. Русый непонятно покрутил в пальцах телефон, - Барыш? Алло, Барыш, всё нормально?Эльчин поспешно высушивала волосы. Душа была не на месте, но девушка всё уверенно списывала на слишком эмоциональный денёк. Всё в прямом смысле валилось с рук: сушка для волос перегорела, всё тюбики и косметика разлетелись по полу, стоило Эле судорожно начать выворачивать шкафы, в поисках запасного, старого фена. Полотенце соскальзывало с влажного тела – девушка торопливо поправляла его, не успевая уследить за волосами, которые надоедливо сваливались на лицо. Ноги разъезжались на кафеле. Девушка никак не могла собраться.
- Эльчин, телефон, - мама неуверенно постучалась в дверь. Шумно выдохнув, златовласка поднялась с пола и, нервно пнув нижнюю дверку комода, пытаясь совладать с настигнувшим гневом, набрала в легкие побольше воздуха и вышла к родительнице с натянутой широкой улыбкой на лице. Закинув волосы назад, она длительно оглядела маму.
- Спасибо, а где он? – неловко переспросила Эльчо.
- Мне откуда знать, дочка? Звонит где-то уже который раз, - неоднозначно пожала плечами женщина и уверенно направилась к двери, перебирая любимое полотенце, закинутое на плечо.
- Ну, что за Божье наказание? – взвыла Эльчин и направилась вслед за женщиной, наконец, уловив, что мелодия исходит где-то снизу. Пролетев лестницу подобно птице, Эльчин застыла посреди гостиной, ожидая повторного звонка. Кто-то действительно настойчиво пытался до неё достучаться. Вибрация сработала быстрее мелодии, и телефон всё ближе и ближе приближаясь к краю тумбы, за такоё количество непринятых звонков, с грохотом упал на паркетный пол. Эльчин вздрогнула и, минуту помедлив, в два шага преодолела расстояние к прихожей.
- Тюрку? – удивленно проговорила Эльчин в пустоту. В груди отчаянно задрожало, - Подруга вдруг вспомнила, что она подруга? – горько усмехнулась девушка, не осмеливаясь принять вызов. Палец замер над сенсором – она на минуту замешкалась, прикусив губу.
- Слушаю, - пытаясь предать тону, как можно большей безразличности, сухо произнесла Эля и тревожно накрутила на палец прядку вьющихся огненных волос.- Эльчин, ты срочно нужна. Юнус попал в аварию! – встревожено взмолилась девушка на том конце провода. Сангу потеряла дар речи, обессилено опираясь на заднюю стенку. Она судорожно сглотнула подступивший к горлу комок и обреченно закрыла глаза. Не в силах проронить ни слова, ни слезинки, девушка отчаянно всхлипнула и с силой заткнула рот рукой. Помутнение рассудка на мгновенье абстрагировало её от всех бурь, что собирались в душе и она смогла насладится остуженным разумом.
?Смотри, ничего нет. Сердце отбивает обычный ритм, неужели ушло? Неужели ничего кроме жалости и отчуждения не осталось??
Девушка отряхнула головой, возвращаясь в себя. Размеренное дыхание и невозмутимое спокойствие затмили все приступы паники. Эльчин попыталась мыслить здраво и слажено, а не бросаться во все тяжки. Как показывал её длительный опыт, в конце концов, пожертвование собой ни к чему хорошему не приводит. Собрав всю волю в кулак она вернулась к разговору:
- Он живой ведь?
- Конечно, Слава Аллаху, - выдохнула подруга, - Несколько переломов.
- Тогда, к чему такая необходимость в моём присутствии? Передай ему от меня скорейшего выздоровления. Пусть впредь будет осторожен, за каждый поступок – в конечном итоге есть своя расплата.
- Эльчин, ты ли это? Мы всего неделю не виделись, что случилось? Почему ты стала такая злая?
– обеспокоенно, с искренним непонимание поинтересовалась девушка.
- Я больше не позволю тому, что случилось, повториться. Будь уверена.
- Я ничего не понимаю….
- И не надо, дорогая, ушло уже. Надеюсь, навсегда, а теперь извини меня, я катастрофически опаздываю, - на выдохе закончила разговор актриса и горда собой опустилась на край комода в прихожей. Казалось, тревоги не осталось. Вдох-выдох. Лучезарно улыбаясь, Эльчин вскочила на ноги, и чуть не потеряла равновесие. Ноги, как будто что-то связало. Удержавшись рукой за вешалку, девушка неоднозначно мотнула головой и поморщилась. Непонятная ей горечь завладела её сердцем, и где-то глубоко в сознании накапливалось волнение.
- Что ж такое? – губы пересохли, а руки вспотели. Снова и снова тормоша копной рыжих волос, Эльчин неуверенно поднялась и с особой осторожностью подошла к лестнице. Не успев сделать и шага, её сосредоточенность нарушил неспокойный грохот в дверь и отрезвляющий писк дверного звонка. Резко выдохнув, девушка лениво выкрикнула, что идёт и на ватных ногах поплелась обратно в прихожую. От смятения мыслей, даже забыла спросить кто там.
Запыхавшийся Салих ввалился на Сангу с отягощающей новостью:
- Барыш разбился...