12 глава ?Простые сложности? (1/2)
- Эльчин, я должен тебе кое-что сказать...
Эля смотрела на него, затаив дыхание. Глаза Барыша периодически покашивались куда-то в сторону, мысли совсем спутались, и наконец он с придыханием вымолвил:
- У тебя очень красивые плечи... - Он жестом указал ей на ее левое оголившееся плечико.
Видимо, когда Эля подскочила на кровати, футболка сползла с плеча. Туда-то и смотрел Бар, не в силах больше ни о чем думать, кроме как об этом соблазнительном кусочке тела.
Эльчин, извиняясь и сгорая от стыда, поправила футболку и уже робко вновь поинтересовалась:
- Ты что-то про Метина и его уход говорил?
- А, это... - Замялся Барыш. - Это был риторический вопрос, не бери в голову.Его слова прозвучали немного нервно, но Эльчин не поняла, что он обманывает, она все списала на инцидент с плечом.
Барыш же принял решение ни о чем ей не рассказывать, чтобы еще больше не беспокоить, иначе она прям сейчас (а зная ее так и будет) побежит в продюсерскую компанию выяснять что к чему, а ей нужен отдых и покой.
- Хорошо тогда, ляжем спать? - Проворковала она.
- Можно.
Они снова улеглись друг напротив друга, но сон ни к кому не шел. Эльчин съежилась в кровати.
- Тебе холодно? - Заботливо спросил Бар.
- Есть немного, уже ноябрь все-таки, я ужасная мерзлячка и дома сплю под двумя одеялами, а тут только одно... И то, тонкое.
- Как интересно, а мне, наоборот, всегда жарко, - улыбнулся Барыш. - Может согреть тебя?
- Ммм... Думаю это плохая идея.
- Обещаю не приставать, Эльчо. - Обезоруживающе ответил он.
Эльчин колебалась.
- Ну же, когда есть такой источник тепла, глупо лежать и мерзнуть. - Настаивал он.
Наконец она сдалась:
- Хорошо.
Барыш раскрыл свои объятия и рыжуля осторожно в них легла. Она положила голову ему на грудь, запах ее волос ударил с новой силой, а ручки пристроила на его животе, от ее трепетных прикосновений внизу живота начало что-то просыпаться и он поспешил подтянуть ее руки ближе к груди.
- Так удобнее будет, - объяснил он.
Эля непонимающе моргнула, но подчинилась, она все еще немного дрожала: то ли от холода, то ли от их излишней близости.
Бар сомкнул свои объятия у нее на спине. Эльчин стало так тепло и уютно, она прижалась к нему еще сильнее.
Барыш уже пожалел, что предложил все это. Как же невыносимо обнимать ее, чувствовать ее тепло и не иметь возможности рассчитывать на что-то большее... Хотя бы на поцелуй, оф, нет, он еще больше подольет масла в огонь. Аллах-аллах, я ведь уже горю, горю.... Надо подумать о чем-то отвлеченном... Например, гороховый суп... Горошины такие маленькие, круглые, оранжевые... оранжевые как огненные волосы Эльчин... Нет, думай о чем-то другом! Мюдур-бей, точно! Он сейчас сидит дома и ждет меня или уже спит. Я уже соскучился по нему, ни по кому так не скучаю. Хотя... кого я обманываю, каждый день скучаю по своей партнерше... Почему же все мысли сводятся к ней...
Эльчин нежилась в его объятьях. А мысли ее были все о нем: "О, Аллах, я схожу с ума в этих руках... Теряю землю, мысли и себя... Хочу прожить эту минуту, словно целый век. Ты мое самое большое испытание... Мой нежный лев..."
- Бар ты не спишь еще? - Тихонько спросила она.
Он очнулся от своих мыслей.
- Нет, не получается пока...
- У меня тоже... Может расскажешь мне сказку? - Попросила она и добавила, - мама всегда мне сказки рассказывала, когда я болела.
- Не знаю как на счет сказки... Но могу рассказать тебе историю об одном влюбленном мотыльке, которого манила горящая свеча. (прим.- история взята из "Королек-птичка певчая")Эльчин на секунду потеряла дар речи, она вспомнила как недавно объясняла Керему, что она словно мотылек, которого привлекает огонек - Барыш. Нет, конечно он не могу Бару этого рассказать... Но какое совпадение...
- Я слушаю, - наконец произнесла она.
- Начну тогда, - бархатным голосом Барыш начал повествование.- Однажды мотылек увидел прекрасную свечу, мерцавшую где-то вдали и свет ее был так прекрасен, что затмевал и солнце и луну, и все звезды на небе... Мотылек влюбился, решил добраться до этого света. И хотя дорога до того места была совсем не близкой, он нашел то окно, за которым горела свеча... Но между ними было стекло, а он был всего лишь несчастным мотыльком. - Бар горько ухмыльнулся, вспоминая сколько барьеров стоит перед ним и Эльчин. - Первым делом он помахал свече крылышками, умоляя ее разрешить приблизиться к ней, клялся ей в любви и молил не гнать его от себя. Свеча же не желала мотыльку зла и просила не мечтать об этой опасной любви. Отступиться... И лететь прочь как можно дальше от нее, но мотылек был не в силах улететь, хотя понимал, что у этой любви нет будущего. И вот мотылек продолжал летать у окна и ждать... И тогда свеча наконец-то сжалилась над ним, ее сердце дрогнуло.
Вот окно открылось и мотылек устремился к своей возлюбленной. Он кружился над ней, не взирая на боль, даже когда его крылья опалились огнем. Кружился, подлетая все ближе и ближе к свече... До тех пор... пока не рухнул замертво... И перед самой смертью мотылек прошептал: "Какое счастье... Какое счастье... Любить тебя... ". - Бар замолчал на несколько секунд, сглатывая ком, подступивший к горлу, и взволнованно продолжил. - У этой истории довольно простая и очень бесхитростная мораль: если огонь несет погибель, тогда смерть неизбежна в любом случае. Кто-то готов сгореть ради любви, свеча решила быть рядом с любимым, она расплавилась... И стала единым целым с мотыльком.
Барыш закончил свой рассказ, а у Эльчин невольно покатилась слеза по щеке. Он это заметил и поцеловал ее в макушку:
- Ну вот, заставил тебя рыдать.
- Просто очень красивая и грустная история, - печально ответила Эля, и шепотом добавила, - Прямо про нас...
- Что, прости? - Не расслышал он.
- Это я так... А ты бы захотел быть таким мотыльком, зная, что смерть от любви неизбежна?
- Знаешь, Эльчо, кто-то сгорает от любви, а кто-то даже не способен понять смысла этого слова... Я бы предпочел сгореть...
- Я тоже, - тихо добавила Эльчин и уткнулась носом в его грудь. "Я согласна сгореть прямо сейчас, лишь бы вместе с тобой..."
Барыш чувствовал ее теплое дыхание у себя на груди, ему было так хорошо и спокойно от этого. Она рядом с ним, в его объятиях и даже не сопротивляется этому, он слегка улыбнулся этой мысли.
Через полчаса Эльчин уже крепко спала. Бар аккуратно дотронулся до ее фарфоровой кожи на лице, что может быть прекраснее. Как же приятно просто смотреть на нее, чувствовать ее запах, прикасаться к ней... И не скрывать своих чувств ни перед кем...
Витая в своих мечтах и крепко обнимая Эльчин, Барыш наконец-то сам погрузился в сон.***
Эля проснулась рано, ей никогда так сладко не спалось, она хотела вытянуть ручки, но поняла, что упирается во что-то, точнее в кого-то... О, Аллах, она так и заснула в его объятьях... И все же какой он сладенький, когда спит, словно младенец. Она осторожно дотронулась до его щеки и провела по ней пальчиком, а затем едва слышно прошептала:
- Так бы и съела тебя...
Барыш во сне неосознанно подтянул Эльчин к себе, так что их лица оказались рядом, а губы опасно приблизились друг к другу.
Эля замерла, не в силах пошевелиться, а Бар как раз начал просыпаться и щурясь, открыл свои черные глаза. Он сразу встретился с ее янтарным взглядом. Разряды тока вновь пробежали по обоим. Эля начала прерывисто дышать, ее сердечко начало колотиться сильнее, она захотела отодвинуться подальше, но Барыш крепко ее держал.
Он смотрел на нее зачарованно, словно она была продолжением его дивного сна... Тут он осознал, что она пытается выбраться из его оков, а он ей не дает. Тогда Барыш разжал свои руки и выпустил ее... Эля небрежно поправила волосы, переводя дыхание, и стараясь не смотреть на него, промолвила:
- С добрым утром.
- С добрым утром, - ответил он, - как спалось?
- Очень хорошо, - Эльчин было немного неловко, - то есть просто хорошо... нормально в общем.
Бар слегка усмехнулся:
- Я тоже неплохо поспал, только ты мне руку кажется отдавила... - Он потряс в воздухе безжизненно болтающейся вдоль тела рукой.
Эльчин встревоженно посмотрела на него, но увидев его улыбающееся лицо, поняла, что Бар опять разыгрывает ее:
- Аййй, тебе не надоело еще шутить?
- Боюсь, что никогда не надоест.
Барыш пересел на стул, а Эльчин заправив кровать, присела на ее краешек и дотронулась до своей щеки.
- Болит? - Поинтересовался Бар.
- Нет, чешется немного и покалывает.
В 8 утра пришел Каплан бей. Он снял повязку, осмотрел и прощупал щеку, задал пару вопросов пациентке и сделал заключение, что ее можно выписывать.
Врач вышел, а Эльчин начала собирать вещи, при этом Бар за ней пристально наблюдал. Эле было не по себе от его черных глаз, прожигающих ее насквозь. Из-за этого у нее постоянно что-то выпадало из рук, а его это похоже забавляло.
В конце концов она обратилась к Бару:
- Мне нужно переодеться, ты не мог бы выйти?
- А, конечно... - Вскочил он со стула, - Ты это... Переодевайся спокойно, я в коридоре буду.
Когда все были готовы, Барыш отвез Эльчин домой, а потом поехал к себе принять душ перед сегодняшними предстоящими съемками.***Дома Гюпсе не было, что его очень обрадовало. Он вспомнил их вчерашний разговор, все было так нелепо, глупо... Она была пьяна, может это все были ее фантазии и на самом деле ничего не случится... Никаких сообщений относительно работы ему не приходило, значит в 10 часов как и планировалось будут съемки в офисе Пассьенис. По крайне мере сегодня он точно все узнает. Он спокойно закончил все свои дела и поехал на сет.***
Метин Балекоглу как ни в чем не бывало приехал с утра на площадку, но его ждал сюрприз...
Его встретило руководство продюсерской компании Ортакс Япым, среди них был какой-то незнакомый мужчина (как потом выяснилось это был Барыш Йош). Они попросили Метина пройти с ним в кабинет. Метин даже не догадывался о чем пойдет речь, а речь шла о его увольнении. Это поразило его как молнией, "Почему? За что? Что он сделал не так?". Голос продюсера отдаленно доносился до него:
- У нас был с тобой контракт на 20 серий, к сожалению они закончились и мы решили с тобой расстаться. Мы уже нашли нового режиссера, - он указал в сторону Йоша, - показали ему все съемочные площадки и хотим продолжить работу с ним. Мы благодарны тебе за проделанную работу, но дальше будем продолжать без тебя. Не беспокойся, все деньги по контракту мы тебе выплатим...
Метин практически не слышал, что он говорит, он только старался сдерживаться, ведь внутри все кипело... Сердце сжималось от боли...
Тем временем на площадке уже начал собираться весь народ, приехали даже Осман, Синем и Нергиз, хотя съемок с ними не было, но слух об уходе Метина распространился очень быстро. Все перешептывались, никто не понимал что происходит. Эльчин приехала одна из последних, это известие ввергло ее в шок, она не могла в это поверить...
А в кабинете за закрытой дверью Метин продолжал выслушивать свой приговор.
- Вместе с вами проект покинут и ваша техническая группа: Хактан бей, ваш помощник Бекир, Дилара ханым, сценарист Илькер Барыш.
И все же, господин Балекоглу, нам было приятно с вами работать, - подытожил продюсер, - и протянул ему руку.
Метин не подал ему своей в ответ... Он посмотрел на них гордым взглядом, говоря "я еще не сломлен, я многое повидал в жизни, переживу и этот удар".
- Спасибо и вам, господа, - холодно произнес он и с высоко поднятой головой вышел из кабинета.
Идя по коридору его расписало изнутри, ведь он вложил всю душу в этот проект и теперь с ним так поступают... На душе скребли кошки, сил идти почти не было. Он смотрел вниз, не желая встречаться ни с кем взглядом...
Вдруг... раздались громкие аплодисменты. Метин поднял глаза и увидел всех: актеры, съемочная группа, стилисты, визажисты, абсолютно все - аплодировали ему стоя, они хлопали искренне, от души, от чистого сердца. У Метина подступил ком к горлу, вот она его семья "Любви напрокат", как он сможет расстаться с ними... Сердце разрывалось на тысячу мелких кусочков, ему хотелось кричать от боли, от несправедливости...
Аплодисменты длились несколько минут, кто-то даже крикнул:
- Браво!
- Метин, браво!
- Мы вас любим!
Затем каждый начал подходить к нему, обнимать и говорить теплые слова.