Часть 30 (1/1)

?Как назвать эту любовь?? Барун и Санайя. Притяжение. Часть 30. Судьба постоянно испытывает человека, заставляет решать сложные задачи. Соблазняет, ставитподножку. На то она и Судьба, и бороться с ней, наверное, бесполезно. Хотя… После внезапной встречи с Баруном на рынке Санайя долго не могла прийти в себя. Она так боялась этой встречи! Специально не звонила, что сейчас находится в их городе…Чего она боялась? Себя. Она устала быть сильнойЕй хотелось быть слабой. Обычной женщиной. Но она не имела на это никакого права. Она не принадлежала себе. Как ни пафосно это звучит, но она принадлежала искусству. А искусство, как известно, требует жертв…Но нельзя же всё время жертвовать! Надо ведь что-то и себе оставлять! Да. Конечно. Надо оставлять…Она и оставляла. Оставляла себе сладкие воспоминания о своей тайной любви. Ей очень не хотелось, чтобы её чувства стали явными для кого-то. Ведь она знает, что всё тайное когда-нибудь становится явным…Нет, нет! Только не это! Пусть она будет страдать, скучать, вспоминать, только чтобы это никому не причинило боль. Но надолго ли её хватит? Долго ли она сможет противиться сама себе? Ну, почему? Почему всё так сложно? Почему Судьба снова и снова испытывает её? Зачем? Зачем она пошла на этот рынок, будто кто-то её туда тянул? И не купила ничего…Зато встретила Его. Такого родного, близкого и… далёкого. Такого желанного…Господи! Когда же пройдёт это наваждение? Пощади меня, Господи! Не дай мне упасть так низко! Поддержи! Дай сил! А силы ей понадобятся… Пашмин пригласила её в гости. Наивная Пашмин даже не подозревает, какой опасности она подвергает свой брак, каким испытаниям подвергает своего мужа и свою подругу… Санайя готовилась поехать в гости. Она надела синие джинсы и белую свободную блузку. В этой одежде ей было комфортно. Купила подарки для Баруна и Пашмин, какие-то мелочи для подруги и сладости для…друга. Она представила, как Барун, увидев то, что она привезла, потрёт руки и с удовольствием начнёт уплетать…Санайя невольно улыбнулась. На съёмках КНЭЛ она всегда поражалась аппетиту партнёра. Был он, можно сказать, довольно худощавый, хотя аппетитом обладал отменным. Он всё время хотел есть. В этом деле они с Кхуши были одинаковы. Сериальная Кхуши не выдержала бы пытку голодом, так и Барун вряд ли смог бы голодать. По жизни весёлый, лёгкий, добродушный Барун становился сердитым излым, если был голоден. В перерывах между съёмками он всё время что-то жевал…*** - Она скоро приедет,- думал, закрывая глаза, Барун.- Надо не выдать себя. Но сумеет ли он скрыть искры, которые зажигаются в глазах не только при виде Санайи, но дажепри одном воспоминании о ней? Он приготовил несколько дисков с их фильма, заранее спланировав, какие эпизоды они посмотрят… - Пашмин, тебе не нужна моя помощь?- спросил он у жены только для того, чтобы чем-нибудь занять себя, а то время так медленно тянется… - Спасибо, дорогой, я справляюсь. Ты лучше иди встреть Санайю. Она уже должна скоро подъехать.Барун вышел на улицу. Жара. Несносная жара. Или это он горит? Ему жарко от нахлынувших чувств? Боже! Боже! Помоги! …И тут же остановил себя : а в чём, собственно, ему нужна помощь? Избавиться от этого раздирающего тело и сердце чувства? Нет. Он не хочет избавляться от этого чувства. Да. Оно его мучает. Да. Оно заставляет страдать. Но…Но оно всё равно прекрасно. Он не хочет, чтобы это чувство оставляло его. Да. Он страдает. Но, как ни странно это прозвучит, это страдание приносит ему…радость. Радость? Да. Радость. Радость осознания того, что где – то есть Она, Санайя. Она живёт, дышит. Он смотрит все шоу, в которых она участвует. Радуется за неё. Любуется ею. Причём, смотрят они вместе с Пашмин и вместе с ней радуются. Его жена обожает Санайю. Возможно, она чувствует, что Санайя не причинит ей вреда… Барун вздохнул. Он вспомнил эпизод из фильма, когда они, вернее, когда Арнав с Кхуши, сбежав от бандитов, нанятых Шиямом, оказались в сарае. Там была сцена, которая далась им обоим с большим трудом. Помните? Барун. То есть Арнав несёт Кхуши и осторожно кладёт на солому. Глаза в глаза. Страсть. Любовь. Желание. Барун боится, что не сможет себя контролировать ( ведь он живой человек! Нормальный мужчина! А перед ним любимая женщина…), поэтому вместо того, чтобы смотреть на Санайю, простите, на Кхуши, он смотрит мимо. Глаза не моргают. Лицо не живёт. Кхуши переворачивается, и он, опять же не глядя на её соблазнительную спину, начинает развязывать завязочки…Что же это за сладостная мука! Но этот эпизод они смотреть не будут. Для просмотра он отобрал эпизоды, когда Арнав обижает Кхуши. Барун специально отобрал эти эпизоды, чтобы не выдать себя и иметь возможность в душе защищать Кхуши…(Санайю). Эти два образа для него почти всегда сливаются в один. Так ему легче. Рассказывая о чувствах Арнава к Кхуши, он говорит о своих чувствах к Санайе… - Привет! Ты не меня встречаешь?- голосом, кажущимся беспечным, спросила Санайя, подходя к Баруну. - Как ты догадалась?- забрав у девушки сумки и, не преминув поцеловать её в щёчку, нашёлся Барун. – И как это я тебя прозевал?- недоумевал он. - А ты о чём-то замечтался,- подцепила его Санайя. - Не о чём-то, а о ком-то,- поправил её Барун. - Барун, прошу, не начинай,- умоляюще посмотрела на него Санайя. - Ты о чём?- сделал удивлённый вид Барун. - Думаешь, о тебе мечтал? Фигушки! Я мечтал о… - Прекрати! – толкнула его Санайя. - Ну, вот,- ?обиделся? Барун, - и помечтать не даёшь! Что ты за человек, Санайя? - Она очень хороший человек! – услышали они голос Пашмин, которая вышла им навстречу и слышала последнюю реплику мужа.- Я так рада тебя видеть!- обняла она Санайю.- Ты моя самая любимая актриса и самая любимая подруга! Санайе от такого приветствия стало как-то не по себе. Она с укором посмотрела на Баруна. - Проходи, Санайя, присаживайся. Сейчас будем обедать,- суетилась Пашмин. - Успокойся, дорогая. Я пока не голодна,- остановила подругу Санайя. - Зато я голоден! Женщины, кормите меня или я умру!- веселил подруг Барун. Обе рассмеялись : таким забавным он выглядел. - Ты всегда голодный, - смеялась Санайя,- и как ты его терпишь, Пашмин? Он же, наверное, и отдыхать тебе не даёт, всё время есть просит. - Нет. Он иногда спит. Во сне он есть не просит.- смеялась в ответ Пашмин. - Ладно, Барун, не хочу подругу без мужа оставлять. Неровен час - умрёшь от голода,- стала выкладывать Санайя из сумки пакеты,- На, поешь – протянула она ему привезённые сладости. Лицо Баруна засияло, как только он увидел то, что привезла Санайя. - Ты настоящий друг! – чмокнул он Санайю в щёчку и открыл коробочки со сладостями.- Пашмин, хочешь?- протянул он жене коробочку. - Ешь сам, мы с Санайей что-нибудь другое попробуем,- и она увлекла Санайю на кухню. Барун радовался, как ребёнок, уплетая вкусности. Его лицо расплылось в довольной улыбке. ?А Санайя помнит, что больше всего я люблю. Значит, думала обо мне, хотела порадовать…? Сердце забилось чаще.

Ну, вот. Только что было так весело, непринуждённо и опять…Опять...- что? Опять сердце…Стучит громко. Часто. А потом вдруг сжимается до острой боли…Сладкой боли… Надо собраться, Барун! Надо…Кому надо?

- А у вас очень мило,- говорила между тем Санайя хозяйке дома. – Сколько я у вас не была? - По-моему, два года. После КНЭЛ ты у нас и не была. - Ну, да. После КНЭЛ, думая о чём-то, повторила Санайя. - Девчонки! – услышали они голос Баруна.- Я приготовил чай. Идите сюда. Барун, действительно, уже принёс чай и сладости, которые приготовила Пашмин. - Давайте пить чай и смотреть наш сериал,- предложил он.- Санайя, хоть ты заступись за меня. Жена мне все мозги вынесла, что где-то не доигрываю. Скажи, ведь, правда, я был хорош в роли Арнава? - Ты в любой роли хорош,- успокоила его Санайя. - Правда? Ты так считаешь? - Да. Правда. Я так считаю. Посмотрела я твоего ?Мистера Правильного?. Мне очень понравился ты в роли Сукхи. Тебя даже и играть не пришлось. Ты в жизни такой же лёгкий и наивный, как и твой герой. Кстати, Шехназ (Шехназ Трисурьявала -партнёрша по фильму)жаловалась на твоих поклонниц. В своём интервью она сказала следующее: ?Я чувствую себя в опасности, благодаря фанаткам Баруна. Получаю письма с угрозами от его сумасшедших фанаток, обвиняющих меня в том, что я отняла у них их любимого Баруна, который ушёл с телевидения. Эти девушки безумные. Они готовы пойти на все ради Баруна. Они безумно влюблены в него, и они ненавидят меня. Барун счастливо женат. Он такой милый. На самом деле, я тоже хочу для себя парня, который будет заботиться обо мне, как Барун о своей жене?.?. - Оу! А я и не слышал такого интервью. Значит, я очень милый?- обратился он к Пашмин. - Ты самыймилый! – потрепала его жена по щекам. - А ты как считаешь, Санайя?- продолжал игриво Барун. - Не очень милый! – ответила та. - Как так?- вскочил на ноги Барун.- Как это я не милый? Ты же сама сейчас говорила… - Это не я говорила, а Шехназ,- перебила его Санайя. - А ты считаешь, что я не милый?- наступал на неё Барун. - Нет, конечно! Твой Арнав меня, то есть мою Кхуши, совсем замучил! То печатай ему всю ночь, то машины в дождь паркуй, то в доме, который вот - вот рухнет что-то проверяй...Ну, и какой же ты милый после этого? - А ты? А ты не мучила моего Арнава? А? Кто налил ему в ботинки манговый сок? Кто дал ему такой напиток, от которого он непрестанно кашлял? Кто зажёг спираль, от которой Арнав потерял голос? Кто налетел на него с ножом? Скажешь, не ты? – Барун сверкнул глазами, что Санайе на секунду стало страшно, будто она видит перед собой Арнава. Пашмин смотрела на них и смеялась. Они вели себя, ну, прямо, как дети малые. - Эй, вы!- не выдержала она,- может быть, хватит препираться? Вы, как дети малые, честное слово! - А почему она меня обижает? Почему считает, что я не милый? – искал у жены поддержки Барун. - Тебе недостаточно, что я тебя считаю милым?- спросила Пашмин. - Нет, конечно! Я же актёр! Я должен быть для всех милым! - Ну, ты, действительно, Зазнайка!- воскликнула Санайя.- Он для всех должен быть милым! А если тебе дадут роль отрицательного героя? Тогда как? Тогда многие перестанут тебя считать милым. - А роль Арнава разве положительная? - А скажешь, отрицательная? - Скажу. Он отвратительный, грубый, бессердечный! - Стоп! Стоп! Сердце как раз у него есть! Он же всегда жалел Кхуши и … - И…и? - Любил! - Любил? Давай посмотрим, как он её любил. Садись. Женщины сели на диван, и Барун включил эпизод, когда Арнав отпускает руку Кхуши, и она падает вниз со второго этажа. - Ну, и где ты видишь его любовь?- пошёл он в атаку. - А ты не увидел? Он не сразу отпустил её руку. Он сначала поймал её, когда она падала, а потом она сказала…Помнишь, что она сказала? - Что? - ?Лучше упасть, чем быть спасённой Вами?. Ну и как он должен был поступить? Она сама напросилась! - Ну, ты даёшь Санайя! Вас, женщин, не поймёшь. Только что ты говорила. что он не милый, потому что над Кхуши издевается. А теперь ты его защищаешь? - Я не защищаю. Я стараюсь быть объективной... - Может быть, на сегодня хватит о фильме?- взмолилась Пашмин. Ей надоело слушать препирательства этих двоих.Они переключились на какие-то другие темы. Время прошло весело и быстро.

- Мне пора,- встала Санайя.- Приятно было с Вами провести время. Спасибо, что пригласили.Женщины на прощанье опять обнялись. - Барун, проводи Санайю, пожалуйста, а мне кое – что доделать нужно.***- Барун, что ты вытворял дома?- недовольно спросила Санайя, когда они вышли из дома.- Ты про моё дурачество? А как бы я иначе смог дотронуться до тебя? Открыто смотреть в твои глаза? Вот скажи : как?- Тебе не обязательно это всё было делать…- Я так не считаю. Я специально всё разыгрывал, чтобы обстановка не была напряжённой. Санайя,- он взял её руку.- Я хочу с тобой встретиться наедине. Пожалуйста, Я обещаю, что буду вести себя прилично.- Барун!- выдернула руку Санайя.- По-моему, мы с тобой кое-что решили. Разве плохо сегодня мы провели время?- Ты, может быть, и хорошо, а я – не очень,- упрямился Барун.- Хорошо. Я подумаю,- сжалилась Санайя.- Позвони завтра,- помахала ему рукой, садясь в такси.