-4- (1/2)
Мерзкий звонок чужого будильника жестоко выдернул из сна. Обычно Бен просыпался медленно, часто не понимая, где находится, но сейчас сон пропал резко, словно Бен и не спал. Ясность ума поражала. Не успел стихнуть звонок за стенкой, как зазвонил собственный телефон. Мужчина резко оборвал трель. Хотя за долгую жизнь с детьми Бен привык просыпаться с восходом солнца, он ненавидел просыпаться рано, и сейчас покидать теплую постель отчаянно не хотелось. Только гордость и собственная упрямая задница помогли ему подняться, умыться и одеться для пробежки.Генри, одетый в спортивный костюм и со стаканом воды в руке, уже ждал его в большой комнате. Спросонья Генри был невероятно милый с этими растрёпанными волосами, завивающимися в кудряшки. Аффлек рефлекторно пригладил свои торчащие во все стороны волосы.- Доброе утро!- Доброе!И опять это неловкое чувство между ними. Они никак не могли решить, как именно вести себя друг с другом и в этом была вся их проблема.У дома они размялись, попрыгав на месте и сделав пару десятков приседаний, и побежали по дорожке, что вела вдоль леса. Бен захватил с собой телефон, включив полезную приблуду, специально скачанную для бега – приложение определяло темп, расстояние и потраченные калории. Хотя, если честно, Аффлек включил его просто для интереса, ему нужен был сам телефон, так как сеть в доме не ловилась. Зак предупреждал об этом заранее и посоветовал подняться на ближайший холм и попробовать поймать связь там.Генри пропустил Бена вперед, подстраиваясь под его темп и отмечая, что Аффлек явно себе льстит, если надеется долго пробежать при такой скорости, тем более, в гору. Самому Кавиллу тоже было нелегко, организм еще не привык к набранной массе. Бежать было тяжело, дыхание вот-вот норовило сорваться и приходилось строго контролировать вдохи и выдохи.Через десять минут они поднялись на верхушку холма, лес отступил, появилось поле, поросшее желтой травой. Небо было низким и серым, а озеро скрылось из глаз из-за тумана.- Выдержишь круг? – спросил Бен, не сбавляя темпа.- А ты? -в тон ответил Генри.Бен усмехнулся и прибавил ходу, Генри не отставал. Еще минут через двадцать такого бега перед глазами Генри начали появляться красные мушки от недостатка кислорода. Под рёбрами кололо, в горле в спазмах бились легкие, пот застилал глаза, ноги предательски гудели.- Я больше не могу! – выдохнул Кавилл и рухнул прямо на сырую землю.Бен удивленно повернулся на его голос и остановился, благодаря всех богов за то, что парень сдался первым. Мужчина и сам был в предобморочном состоянии, но из-за глупой гордости бежать не прекращал. Аффлеку хотелось сказать, чтобы Генри не лежал на холодной земле, так и заболеть недолго, но вместо этого рухнул рядом, подняв глаза к небу. Ему нравилось слушать сбитое, тяжелое дыхание парня. Стоило только закрыть глаза, и можно представить совершенно другое. Мужчина покосился на Генри. Тот лежал с закрытыми веками, грудь поднималась и опадала, чуть слышный запах пота дразнил и будоражил.А что если он сейчас вскочит и оседлает мальца? Сожмет его бедра сильными ногами, а руки прижмет к земле, царапая кожу о пожухлую траву? Что если будет долго смотреть ему в глаза, пока Генри будет вырываться, а он будет, несомненно. Будет вскидывать бедра, пытаясь скинуть мужчину, только распаляя двусмысленностью движений. А потом поймет, что все тщетно, успокоится, затихнет под ним, заломит брови в немой просьбе его отпустить, еще и сам не понимая, что не хочет свободы. И Бен наклонится еще ниже, сделает вид, что хочет поцеловать. Парень закроет глаза, сдаваясь окончательно, от чего у Бена просто сорвет крышу. Сопливые поцелуи? Господи, конечно, нет! Он наклонится к шее, вонзая зубы в нежную кожу….- Бен? – Аффлек вынырнул их своих фантазий и с обидой посмотрел на Кавилла.
- Что?- Телефон.И правда, телефон. Аппарат все-таки поймал сеть, и сразу же как пули полетели сообщения.
Бах!Бах! Бах! Бах! Бах! Бах!Бену стало почти физически больно от этого. Он даже не успел просмотреть первые рабочие сообщения, как начала названивать жена. Почти бывшая жена, опять поправил он сам себя. Она явно получила уведомление, что ее почти бывший строптивый и неверный муж, вообще последний мудак, снова на связи. Бен подорвался на ноги, отошел в сторону на приличное расстояние и только потом ответил на звонок. Гарнер было слышно плохо, ее голос пропадал и появлялся снова, но маты он слышал отчетливо, словно она шептала ему их на ухо.Бен сорвался на рык, отвечая в той же форме и чувствуя себя последней сволочью, ведь когда-то он действительно любил эту женщину, а теперь она делает его таким. Злым, жестоким бараном, который не слышит никого, кроме себя. Потерявшим последние мозги. Правда. Будь он умнее, то отдал бы жене, нет, отдал бы детям этот чертов дом. Неужели он не купит еще один? А он держится за него из принципа, не уверенный, что хочет и будет там жить. Просто ему хочется наказать жену, хотя плохой персонаж в этой ситуации именно он, никак не она.Аффлек обернулся на Кавилла. Тот стоял на краю холма, смотрел куда-то вдаль, и было непонятно, слышит он что-то или нет. Бен не выдержал эту какофонию в трубке и сбросил вызов, даже не попрощавшись. Ему хотелось услышать детей, но вряд ли эта мстительная женщина сейчас позовет их к телефону. Аффлек подошел к парню, тот обернулся и Бен прочитал в его глазах жалость. Генри явно пытался ее скрыть, но Бен увидел, и на душе стало так гадко. Докатился.
- Никогда не женись, приятель, – усмехнулся мужчина, усмешка далась почти с легкостью. Опять неловкость. Он видел, что Генри хотел что-то сказать, но был благодарен тому, что он все-таки промолчал.Они побежали вниз с большей скоростью, вниз-то легче. Уже у самого дома Бен изъявил желание искупаться, благодаря чему поймал удивленный взгляд Генри, который был уже на веранде. Аффлек отдал телефон и попросил поставить чайник, а сам направился к пирсу, на ходу снимая футболку. Генри проводил мужчину взглядом, явно считая того идиотом – вода наверняка ледяная, он и пальца не сможет в нее сунуть. Но, заходя в двери, Генри услышал всплеск воды. Бен нырнул с пирса с разбегу, задавая круги по холодной воде.
Генри был восхищен. Серьезно. Он зашел на кухню, положил телефон на стол, поставил чайник. С того места, где он стоял, было отлично видно озеро. Он видел Бена, плывущего на середину водоема, загребая воду мощными взмахами рук. А потом он нырнул под воду и пропал. Генри испугался и чуть подался вперед, наверное, намереваясь бежать, если вдруг почувствует опасность. Аффлеку свело ноги? Почему он не выныривает?
- Давай же! – цедил сквозь зубы Кавилл, удивленный, что сказал это вслух. – Где ты?Прошла почти минута, надо сказать, весьма напряженная, когда Аффлек вынырнул недалеко от берега. Кавилл выдохнул, словно он задерживал дыхание для погружения. Вот же скот!
Тут телефон Бена ожил, извещая о полученном сообщении. Не в правилах Генри было лезть не в свои дела, но текст сообщения появился на экране, и он невольно прочитал: ?Чтоб ты сдох!?. Не надо быть ясновидящим, чтобы понять, от кого оно. Неужели все так плохо? Он слышал, как они ругались. Хоть Бен и отошел далеко, порывы ветра доносили каждый звук, каждый злобный выпад и боль в голосе. И пусть Аффлек улыбался, парень понимал – Бен очень страдает.Кавилл взял в руки чужой телефон и с сомнением посмотрел в сторону Бена. Аффлек подплыл к мостику и пропал из поля зрения, а потом снова появился, выныривая из воды и опираясь на руки, как в лучших голливудских фильмах. Мужчина с легкостью подтянулся на руках, вытаскивая из воды свое мощное тело, и предстал перед Кавиллом во всей своей красе. Генри смотрел на него, чувствуя, как щеки начинают гореть от осознания, что он смотрит на обнаженного мужчину совсем не так, как следовало, а буквально ощупывая его взглядом. Широкие плечи, накачанная грудь, впалый живот, стройные сильные ноги. Его взгляд задержался на пахе мужчины. Генри показалось, что у него температура и он явно не в себе. Телефон жалобно затрещал в его руках, так сильно он его сжал.Бен поднял с мостика свою футболку, вытер ей лицо, подхватил вещи и направился к дому, даже не одевшись. А кого стесняться? Правильно, совершенно некого. Уж точно не своего коллегу, который продолжает смотреть на него из своего укрытия. Бен не стал заходить на кухню, а сразу пошел в свою комнату. Кавилл отмер, помотал головой, словно прогоняя придурь из башки, а потом принял решение и стер сообщение от жены Бена.Генри ушел в свою комнату, чтобы тоже принять душ и привести мысли в порядок, правда, не особо на это надеясь. А когда вернулся, увидел готовящего завтрак на кухне Бена. В воздухе вкусно пахло жареным беконом и свежезаваренным кофе. Кавиллу хотелось возмутиться, ведь есть бекон, когда они оба на спортивном питании – просто преступление. Но вдруг это стало не важным. Ничего такого от одного или двух кусочков бекона не будет.Во время завтрака Бен был растерян и погружен в свои мысли, Кавилл к нему не лез. После они разошлись в разные комнаты, и каждый занялся своим делом. За окном солнце оставило все попытки пробиться сквозь низкие плотные тучи, а потом и вовсе пошел дождь. Генри включил камин, совсем несильно, только чтобы не начать мерзнуть. Он порадовался, что взял с собой сценарий, и углубился в чтение текста, отпивая из большой кружки вкусный кофе.Бен же сел на кухне, он поставил на стол свой компьютер и пытался работать. Без интернета было сложно, но у него накопилось столько заметок, записей и прочей сохраненной информации, которая должна ему помочь в написании сценария для одного из своих проектов, что сейчас наступил самый подходящий момент этим заняться. Бен не знал, произвело ли его маленькое представление впечатление на Кавилла или нет. Он даже не был уверен, что тот видел это шоу. И если быть честным, то ему не было до этого дела. На данный момент не было.
Все мысли крутились вокруг его настоящей жизни, которую он оставил ради иллюзорных фантазий. Он был зол на себя, зол на Айронса, зол даже на Генри. Какого хрена тот его жалеет? Это задевало больше всего. Неужели он так жалок, что заслуживает жалости? Работа не шла. Он прислушивался к тому, что делает Кавилл, но того не было слышно, словно он ушел из дома. А за окном шел дождь. Было тоскливо, но в то же время так уютно сидеть в доме, в тепле, одному, да. Но…Бен закрыл ноутбук. А что там с парнем? Аффлек сделал себе чашку кофе и пошел смотреть, чем себя развлекает Генри. Тот нашелся на диване сосредоточенно смотрящим в пухлую пачку бумаг.
- Работаешь? – спросил Аффлек.Генри поднял на него рассеянный взгляд. Кажется, он полностью переключился на работу и был не здесь, а во вселенной Супермена. На вопрос он только пожал плечами, мол, да, разве не видно? Бен нагло сел рядом.- Отлично. Давай вместе. Меня очень волнует одна сцена, – он бесцеремонно забрал листки у парня и начал искать в тексте нужный эпизод. – Держи, – он вернул листки, Кавилл просмотрел текст. – Готов?Они работали над сценой порядка двух часов. Бен сидел максимально близко, иногда наклоняясь к бумагам и соприкасаясь с Кавиллом плечом. Он помнил текст почти наизусть, так что некоторые телодвижения были излишни. И что? Это было похоже на работу сапера по обезвреживанию опасной бомбы, которая могла взорваться в любой момент. Одно неловкое движение и рванет. Но Генри показывал настоящую английскую выдержку. Даже когда Бен закинул руку на подлокотник дивана, словно обнимая парня, тот не подал вида, что что-то не так.
- Все, хватит! – наконец выдохнул Аффлек, потягиваясь всем телом.Да, ему нравилось так сидеть, но спина затекла так, что находиться в таком положении больше не представлялось возможным. Да и время уже давно перевалило за обеденное, а на сегодняшний вечер у мужчины были большие планы. Хотелось наконец-то напиться и забыть обо всем, просто расслабившись.- Как насчет того, чтобы помочь мне с ужином?
Бен поймал вопросительный взгляд от парня поверх бумаг.- Ты собираешься готовить? – спросил Кавилл.- Конечно, это не будет что-то из ряда вон, но вполне съедобно,– небрежно кивнул Аффлек, хотя к своему блюду, единственному, которое умел готовить, относился довольно ревностно. – Или ты хочешь очередной полуфабрикат?- Нет. Прости. Просто я не думал, что ты умеешь готовить.- Почему? – Бен хитро сощурил глаза. Да малец уже начинает складывать о нем какое-то мнение, пусть пока не особо лестное.Вопрос смутил Генри. Он думал, что вокруг Бена всегда куча людей, способных ему принести все, что понадобится, купить или заказать из ресторана все, что звездный желудок пожелает. Но не скажешь же такую правду.- У тебя же жена… была…
При упоминании жены лицо Бена омрачилось и застыло непроницаемой безэмоциональной маской. Да, лучше бы Генри сказал, что думает на самом деле.- Но до жены же я как-то питался! – Бен справился с неприятными эмоциями и снова улыбнулся. - И пока ты холостяк, тебе тоже полезно уметь готовить.
- Излишне.
- У тебя уже кто-то есть? – осторожно спросил Аффлек.- Нет. Но у меня же диета, так что я не особо задумываюсь, как готовить что-то более сложное, чем резаные овощи или куриная грудка.- Меня уже тошнит от этой здоровой и полезной дряни, если честно. Хочется пива и сочного гамбургера или большой кусок стейка только что с гриля!Генри посмотрел на мужчину как на сумасшедшего, словно тот предложил есть людей. Аффлек подумал, что у парня явно какой-то пунктик насчет еды.- Надеюсь, сейчас ты не собираешься готовить ничего такого, потому что я…- Перестань! Пошли и сам все увидишь, – не дожидаясь ответа, Бен развернулся и пошел на кухню, размышляя над странностями парня.Генри все больше и больше интересовал Бена. Ему нравились странные люди, нравились их мысли, их взгляды на многие вещи. Он слышал, что Генри все-таки пошел за ним. Отлично. Сейчас Бен будет практиковать на нем свое всепоглощающее обаяние, перед которым никто не мог устоять. К сердцу путь лежит через желудок, и это относится к любому полу. Да, девушки просто таяли, видя его в фартуке у плиты. Их трусики становились влажными только от мысли, что этот красавец мужчина идет на такие ухищрения, чтобы добиться их расположения.Бен фыркнул. Ему просто нравился весь этот спектакль, где он был главным и единственным актером. А когда ему было лень, он просто открыто говорил о своих желаниях, и, получая в ответ ?нет? (а такое было, редко, но было), просто пожимал плечами и переводил свое внимание на другой объект. В море слишком много рыбы, чтобы тратить силы на одну, особо изворотливую. Бегал он только за женой, и, как потом выяснилось, в тот момент у него было не все в порядке с головой.
Он стал поочередно открывать шкафы, ища то, что ему может пригодиться. Кастрюля, сковородка, форма для запекания, ложка, лопатка, терка. Из продуктов он достал макароны, пару банок тунца, сыр и овощи. И пиво. Как готовить, не попивая в процессе пиво? Правильно, никак.- Так, это тебе, - он поставил перед Генри бутылку пива, себе открыл такую же. План прост: сначала пиво, а потом водочка, которая томится в морозилке.Генри, явно сомневаясь, принял бутылку. Бен тем временем повязал на себе фартук и поставил на плиту кастрюлю с водой.- Ты хотя бы скажи, что меня ожидает, – Генри нервно хихикнул, рассматривая Бена в фартуке, делающем его неимоверно милым.
Аффлек улыбнулся во весь рот, наверное, даже немного плотоядно. ?Что тебя ожидает? Небо в алмазах, мой мальчик? - подумал он, но ответил:- Фирменное блюдо Бена Аффлека – запеканка с тунцом. Вкусно и очень легко.- О, какая честь! – съязвил Генри, но Бен этого не заметил.
- Несомненно.- Давай выпьем за отличный конечный результат! – Бен протянул свою бутылку пива, и парень ударил по ней своей бутылкой.Аффлек обожал выдавать эти двусмысленные фразы, так как сам он вкладывал в них совершенно иной смысл. А еще он заметил, что ему нравится думать о парне, как о маленьком. Да, тот его младше, но со стороны он не выглядел ни ?мальцом?, ни ?мальчиком?. Наоборот, он выглядел внушительно, а когда морщил лоб или хмурил брови, вообще превращался во взрослого дядьку. Но он мог и улыбаться. При первой встрече Бен видел, как Генри улыбался той же Галь. И эта улыбка делала его очень милым и немного наивным, что ли. Но сейчас этой улыбки нет. Он только хмыкает или просто растягивает губы в подобии улыбки.
Во время готовки Бен рассказывал разные смешные истории из своей жизни, задавал вопросы, чувствуя себя чуть ли не журналистом, выпытывающим информацию. Генри отвечал вяло, уклончиво и чаще односложно. А когда Аффлек спросил про семью и как он вообще умудрился вляпаться в актерскую карьеру, Кавилл закрылся наглухо, хмурился и смотрел в горлышко бутылки.Пока варились макароны, Бен кинул на нагретую сковородку порезанные морковь и лук, через пару минут и тунца.- Как тебе Зак? – вдруг спросил Бен.Кавилл нахмурился еще больше, словно вспоминал, кто это вообще.- Нормально, – осторожный ответ.- Нормально? – усмехнулся Бен. – Он же классный мужик. Со своими тараканами, но когда не обращаешь на это внимание, то их и не заметно.- Он талантливый.- Несомненно. Тебе понравилось с ним работать?- Да.Создавалось впечатление, что Генри пытают, вытаскивая каждое слово клещами. Их пиво закончилось, и Бен достал еще по одной бутылке.
- Нет, спасибо, – парень поспешил отказаться.
- В Англии все такие непьющие, как ты? – пошутил Бен, все-таки всучивая бутылку.- Нет, я просто…
- У тебя даже нет веской причины не пить.- Если нет причины не пить, это не значит, что есть причина пить, – выдал Кавилл.- Генри, – Бен словно попробовал его имя на вкус. – Ты такой странный.- Да?- Я тоже странный, – Бен развел руками. – Но я это не скрываю. Странность может помочь в карьере, она нравится режиссёрам, но в обычной жизни она не приветствуется. Другие не понимают тебя и это порой как ярлык. Согласен?- Да, – осторожно ответил Генри.- Но мы тут одни. И я ничего не имею против, если ты просто будешь собой. Отпусти себя.- О чем ты?- Во-первых, перестань морщить лоб, – тут же выдал Аффлек. – Реально.Генри тут же свел брови, сердито глядя на мужчину.- Посмотри на меня, – продолжил Бен. – Я тут в фартуке перед тобой, в растянутой футболке, – ?Ты видел меня голым?, чуть не добавил Бен. – Готовлю нам ужин. Разве бы я хотел, чтобы это попало в прессу? Чтобы кто-то знал, что я могу быть таким? Когда ты публичная личность, то автоматически начинаешь вести двойную жизнь. На публике ты один, дома ты другой. Если ты все время будешь таким собранным, то в один не прекрасный момент тебя это порвет. И, поверь, ничего хорошего не будет.
- Ты хорошо разбираешься в двойной жизни, да? – парень явно не собирался к нему прислушиваться. Наоборот, его даже злили слова Аффлека.Бен застыл в изумлении. Этот паршивец только что намекнул о его изменах жене или ему показалось? У мальца есть зубки? Аффлек отвернулся, чтобы помешать уже сваренные макароны. Ему надо было успокоиться, иначе велика вероятность, что он подпортит какому-то его симпатичное личико. С другой стороны, у мальца явно есть яйца, раз тот не бросился просить прощения за свои слова, ведь он видел, как перекосило от них Бена.Генри готов был биться головой об стол. Он обладает поистине замечательным талантом сходиться с людьми, и сейчас он показывает этот талант во всей красе. Он и сам не знал, зачем ляпнул то, что ляпнул, надавил на больное. Бену и так сейчас плохо от такой ситуации в его жизни, хоть он и сам виноват, а он, Генри, еще и добавил масла в огонь. Он хотел сказать ?прости?, но слово застряло в горле, и он предпочел сделать вид, что не заметил, как его слова задели мужчину.С другой стороны, кто Аффлек такой, чтобы разбирать его комплексы? Когда даже сам Генри не пытался сделать это. Не любил. Боялся. А тут совершенно посторонний человек совершенно бесцеремонно бередит раны, которым и сам Генри не дает зажить как следует.- Чем ты обычно занимаешься? – спросил Бен, не поворачиваясь, так как был занят выкладыванием макарон в форму для запекания. – Когда не снимаешься.- Да много чем, – неохотно ответил Генри. – Чаще просто сижу дома, – совсем тихо добавил он, словно стесняясь.- Ты домосед?- Мне так надоедают люди за время работы, что все свободное время я стараюсь проводить в одиночестве, – признался Кавилл.- Понимаю, – кивнул Бен, хотя на самом деле не понимал. Сам он любил вечеринки и разные мероприятия. Обожал давать интервью на телевидении или принимать участие в ток-шоу. Одиночество полезная штука, но в умеренных количествах.- Если ты не любишь людей, то твой выбор профессии немного странен, – Бен отправил к макаронам тунца с овощами и повернулся к парню. Тот задумчиво смотрел в окно и ожидаемо хмурился.- Наверное, – согласился он, не отрывая взгляда от окна. – Но вот так получилось.- Не думал бросить?- Думал, – легко признался Генри. – После каждого отказа думал.- Почему не бросил?- Я упрямый, – Генри улыбнулся и посмотрел на Бена. Вот она! Улыбка, которую он так ждал.- Это хорошее качество.Кавилл пожал плечами, не желая уточнять, что вкупе с упрямством идет еще и неуверенность в себе, а этот своеобразный коктейль – слишком осложняющая жизнь ядреная смесь. Но Генри уже привык и очередную неудачу принимает как должное, словно иначе и быть не может. Аффлек с интересом наблюдал за ним, обнаружив, что у парня есть двойное дно. Сначала он думал, что Генри – парень весьма недалёкого ума, которому невероятно повезло с внешностью и наличием хоть каких-то задатков актерского мастерства. Но получалось, что его будущий коллега весьма сложная личность. Настолько сложная, что Кавилл и сам не может разобраться в себе.
Бен никогда не считал себя экспертом в психологии, чаще просто полагаясь на свое чутье, которое редко его подводило. Как режиссёру ему нравилось наблюдать за калейдоскопом чувств людей, которые его окружали, чтобы потом, как мозаику, собирать разные эмоции в придуманном персонаже. Это было занимательно и учило держать свои эмоции под контролем, что в жизни было неимоверно полезным.- А как с личной жизнью? – Бен хитро улыбнулся.Макароны были уже перемешаны с тунцом и овощами, сверху все полито взбитым яйцом. Пора зажигать духовку. Но мужчина не спешил этим заняться, с удовольствием наблюдая за смущением парня. Генри медлил с ответом, сделал большой глоток пива, чтобы затянувшаяся тишина не выглядела подозрительно.
- У меня сейчас нет времени на это. Но все в порядке.- Я не шутил, когда говорил: ?Никогда не женись?, – Бен все-таки отвернулся к духовке. – Одно дело встречаться, и совершенно другое – жить вместе и иметь брачный договор, который крепко держит тебя за яйца.- Я не тороплюсь с браком, – ответил Кавилл, решаясь быть более открытым. – Мои родители женаты до сих пор, у них крепкий брак, и они любят друг друга, хотя прошло столько лет. Я хочу так же. Я хочу, чтобы это было один раз и навсегда.- Да ты просто вымирающий вид! – с восхищением воскликнул Бен. – Вокруг тебя столько соблазнов, а ты бережешь себя для одной единственной?- Что в этом плохого? – с вызовом спросил Генри, уже жалея о своих словах.- В этом нет ничего плохого, просто это странно. Ты очень…
?Красивый?, хотел сказать Бен, но вовремя одернул себя, сказав: