Часть 1 (1/1)

Илья не знает, как ему реагировать. И поэтому молча смотрит, как извивается его жених под чужим сильным телом, как царапает широкую грудь и захлебывается в стонах. Соло хорошо, настолько, что он забывает обо всем на свете - иначе не выкрикивал бы так громко имя любовника, не ерзал бы бесстыдно ягодицами, пытаясь насадиться глубже, сильнее. Ненасытный. Сегодня, по подсчетам Ильи, его имели уже шестой раз. И все же растраханная дырочка американского агента жадно сокращалась вокруг большого толстого члена Бена."Ты же ходить не сможешь", - с улыбкой целовал его Илья, обессиленно засыпая после долгого "родео". Оказалось, сможет. И не только ходить, но и ползать, тереться бездумно и шлюховато о ногу любовника, выпрашивая новую порцию спермы в рот или задницу. Илье даже слегка завидно их активности - трахаться в любую свободную минуту. Бен, очевидно, вообще не человек, а Соло... Наполеону и его было бы мало. Вот двое - в самый раз. Илья убеждается в этом, когда в ресторане Соло сначала уединяется в кабинке с Беном (кусая губы в кровь, чтобы сдержать крики), а через пять минут - с Ильей, которого интересует только одно, помимо жаркой задницы любимого - в той ли кабинке? Иногда Соло все же притворяется уставшим. После заданий, которых никогда не было, липовых отчетов, весенней простуды в 36 и 8. Курякину остается гадать, сколько раз Наполеона накачивали спермой, затыкая пробкой. Или имели членом и вибраторами одновременно. Или... что там еще мог придумать миллиардер для своей пассии?О других любовниках речи идти не может. Кроме него, этой вездесущей мыши, которому Соло отправляет свои обнаженные фото и мчится, стоит ему убедиться, что Илья сопит достаточно ровно. Сначала Курякин хотел разоблачить его на месте преступления. Но всякий раз отчего-то медлил, слушая стоны жениха. Рука сама собой тянулась к паху, оглаживала заметный бугорок, расстегивала брюки, сжимала яички. Сладкое извращенное чувство , когда наблюдаешь (или слушаешь), как кто-то владеет твоим по праву. За это в СССР даже статьи не предполагалось - подобное и вообразить то сложно в реальности. Илье пришлось. На собственном опыте. Он слишком любил Соло, чтобы мешать ему предаваться разврату. Одного ему всегда будет мало. Хорошо, что хватает двоих. Пока. Илье бы пора морально готовиться, что каждый красивый партнер по съемкам - потенциальная жертва ненасытной задницы Соло.- Тебя уже сегодня трахали? - слышит он довольное порыкивание Бена за стеной. В их постели, где Соло ждал его не раньше вечера. Русский тяжело оперся на стенку, стягивая штаны и обхватывая ладонью каменную плоть.- Дважды, - похоть из голоса проникает даже сквозь стены, отравляет мозг Ильи, который все быстрее и быстрее двигает ладонью. Ему хочется взять жениха прямо сейчас, пользуясь вместо смазки чужим семенем внутри него (если бы только Соло так старательно не приводил себя в порядок), смешать его со своим.Для Ильи остается загадкой, как Соло вообще умудряется сидеть. Впрочем, это же американец. В жарких, совершенно запретных снах ему видится, как Соло отдается сразу нескольким высоким красавцам. Но это слишком ненормально, чтобы признаться хотя бы и самому себе.Илья не мог представить себя с членом в заднице. До того дня, как обнаружил, что Соло изменяет ему. Это тоже одна из навязчивых грязных идей, которые правильному советскому гражданину положено отрицать в корне. А Илья дуреет от мысли, что его могут обнаружить... и наказать большим членом, на который он так облизывается, когда трахает Соло. У него в крови, должно быть, застряло ожидание наказания за провинность. Русский считает себя больным и продолжает молчать, подсовывая жучки и наслаждаясь стонами на расстоянии. С какой-то стороны это даже удобнее - проигрывать раз за разом отрывки из записей."...- О да, да, вставь в меня свой большой член! Я твоя шлюшка, Бен, трахни меня!"Палец случайно соскакивает и нажимает кнопку начала новой записи.- Да... да... - стонет Илья, на грани экстаза насаживаясь на собственные пальцы. - Вставь в меня свой большой член, я твоя шлюшка, Соло! Возьми меня во всех позах, каких пожелаешь... накажи меня, я плохой мальчик, подглядывал за тобой.Он вырубается от переполняющих его эмоций. А Наполеона еще ждет запись. Утром. Сейчас ничто не мешает ему скакать на члене Бена, невозмутимо инструктирующего секретаршу.