23а. Тогда (1/1)

Тогда: Ноябрь 1995 г. Она смотрела, как отъезжает машина, один из задних фонарей разбит, и на мгновение её охватила паника?— на шоссе в этой машине её сын, её ребёнок в этой машине, которая, кажется, держится только на ржавчине и честном слове. Она постаралась прогнать эту мысль и отступила от окна, трясущимися руками задвигая шторы. До неё доносился голос Крейга, сопровождавшийся характерным звоном льда о стекло. Она подумала на миг, с кем же он там, и потрясённо осознала, что это она сама, она не слышала ни слова, что он говорил или, скорее, кричал. Когда она снова начала его воспринимать, то предсказуемо услышала вопли обвинений: —?Это твоя вина! Это ты его туда отпустила! В тот колледж! —?Полагаешь, этого не случилось бы в Дартмуте? Её голос прозвучал задумчиво?— это был вопрос, которым она и сама задавалась. Она вспомнила момент, когда узнала об этом: зашла в комнату Джастина, ликвидировала беспорядок на всех поверхностях, как всегда, поправила, перебрала груды одежды в его шкафу, когда журнал упал с полки ей на голову. Как пресловутая пощёчина за то, что она и так всегда знала… Через два дня они вместе мыли посуду, и она собралась с силами, чтобы сказать эти слова, глядя на свои руки, покрытые густой мыльной пеной. Сначала он отрицал, потом молчал, а затем занял оборону, его лицо пылало от стыда; затем, наконец, сдался, признав правду с упрямым протестом, а вскоре пробормотал в панике, от которой у нее заболела грудь: ?Пожалуйста, мама, не… не говори папе?. Медленно моргая, она смотрела, как её муж пьёт, и сгорбленные плечи выдают затаённый гнев. Она не сдержала слова, она рассказала Крейгу, радуясь, что знает то, чего не знал он. И она до сих пор сожалела об этом. Она отвернулась от Крейга и ноги бесцельно понесли её на кухню?— в её убежище. Она положила руки на край столешницы, скользя взглядом вдоль одинаковых стеклянных банок на фоне новой терракотовой плитки: САХАР, КОФЕ, МАКАРОНЫ, МУКА, пытаясь найти утешение в их обыденности. Но образы всё крутились в её голове: выражение лица Джастина, когда он садился в машину. Обида от предательства, потеря и растерянность в его родных дорогих чертах. Она ощутила, как снова сжало желудок. Она постоянно слышала о нём?— этом мальчике?— этом Брайане Кинни. Телефонные звонки Джастина были усыпаны его именем, и если она посмотрит правде в глаза, она признает, что игнорировала очевидное. Но Джастин был осторожен, сознательно осмотрителен в их разговорах, тщательно выверял свою речь, быстро находил отговорки для любого из её предложенных визитов, настаивая, что он может переехать на лето в этот новый дом, и что её помощь не требуется… Конечно, этот новый дом: они живут вместе, думала она, пытаясь сделать мысль плоской и прозаичной. Но с ними живут и другие мальчики, друзья Брайана, Джастин как-то упомянул их имена. Он не вдавался в подробности, и у неё сложилось впечатление о смутных призрачных существах рядом с сияющим Брайаном Кинни с его высокомерным, красивым, слишком умным лицом. От такого мальчика её собственная мать предостерегла бы её, подумалось ей не без иронии. И это мальчик, который украл её сына. Заботится ли он о Джастине? Она не знала и не хотела об этом думать, но образы его, обнимающего Джастина у автомобиля, быстрого прикосновения в коридоре, взгляда Джастина, устремлённого к нему за утешением, обрушились на неё в единый миг, и она почувствовала, как что-то разорвалось… В конце концов, он пришёл сюда, чтобы встретиться с родителями Джастина, и именно они?— она и Крейг?— выставили за порог их обоих. Она снова ощутила жар за глазами, угрожающий слезами бессилия и вины. Подойдя к кофеварке, рассеянно включила её, действуя абсолютно механически. —?Он не вернётся в дом! Нет, если с ним будет этот мальчишка! —?Крейг появился на кухне и его глаза сверлили её с ледяной яростью. —?Он всё ещё твой сын,?— она твёрдо встретила его взгляд и тихо торжествовала, когда он опустил глаза. —?Нет. Больше нет. —?Он не посмотрел на неё и ушёл прочь тяжёлыми неуверенными шагами. Она положила сахар в кофе. Она не могла думать об этом сейчас, но завтра… скоро… она должна решить. Сделать выбор. Потому что тот мужчина, которого она обещала любить, уважать и слушаться (её священник в этом отношении был до смешного старомоден), заставлял её выбрать чью-то одну сторону, а на самом деле, когда доходит до этого, никакого выбора нет.