Май, 1984 (часть 1) (2/2)

— С ним всё в порядке? — Его голос звучал совсем чужим: молодым, беспомощным, отчаянным, потерянным.Он был потерян.— У него сотрясение мозга, — сказала Дебби. — Сломана рука. Ушиб рёбер. Больше порезов и синяков, чем должно быть у мальчика его возраста. —Она вытащила из кармана носовой платок. — Но с ним всё будет в порядке. Как только он поправится. — Она высморкалась.Брайан закрыл глаза, пытаясь почувствовать облегчение, пытаясь ей поверить.Он всё ещё чувствовал тяжесть. Его живот всё ещёболел. Комната всё ещё кружилась, даже закрыв глаза.— Ты хочешь его увидеть? — Спросил мягкий голос Вика.— Ты — первый, Вик, — сказала Дебби.Брайан открыл глаза и заметил, что Вик качает головой, бросая на Брайана обеспокоенный взгляд.

— Нет, ты иди первым, малыш. Я его всё равно скоро увижу.Дебби положила руку ему на плечо, её длинные, похожие на кинжалы ногти впились в него сквозь футболку, и она повела его к закрытой двери через холл.— Не заставляй его волноваться, — прошептала она. — И если он спит, то не буди его.Брайан кивнул. Его сердце колотилось в груди, белая дверь была слишком холодной, слишком чистой, слишком мертвой. Никто живой не может находиться за такой дверью.Дебби ушла, и Брайан схватился за ледяную ручку двери, поворачивая её.Он приготовился перед тем, как увидит тело Майкла: раздавленное и истекающее кровью; все кости сломаны и проталкиваются сквозь мягкую бледную кожу; глазные яблоки выдернуты из глазниц; внутренности выдернуты из тела, вываливаясь на пол с запахом гнили и смерти. И над мертвым телом Майкла его велосипед. И он.Кромешная тьма поглотила Брайана, когда он проскользнул внутрь и прикрыл за собой дверь. Со щелчком дверь закрылась, и они остались одни.Неподвижный комок одеял, которым было тело Майкла, чуть сдвинулся, и когда глаза Брайана привыкли к темноте, он смог разглядеть своего друга.Голова Майкла была обмотана бинтами, на лице и шее многочисленные синяки и прорезы, гипс на левой руке, и множество одеял, прикрывающих остальную часть его маленького тела.Брайан, дрожа, шёл по полу, и мокрая подошва его кроссовок издавала неприятный скрипящий звук. Затем он встал рядом с Майклом, смотря на его спящее лицо, на его неподвижную фигуру, на его тело, которое все ещё было разбито вдребезги.— Прости меня, — прошептал Брайан, задыхаясь из-за комка в горле. Несколько слезинок скатились по его щекам и упали на лицо Майкла. Он моргнул и с силой вытер глаза ладонями. Он и не знал, что плачет. — Мне так жаль.Его вина. Его вина. Его вина.— Брайан? — еле слышно произнёс голос.Опустив руки и широко раскрыв глаза, Брайан уставился на мальчика рядом с собой, чьи глаза постепенно открылись.— Брайан? — переспросил он, пытаясь хоть что-то увидеть в тёмной комнате.Брайан рухнул на пол, ударившись о него коленями и сжав в кулаки свои ладони. Опустив голову вниз, он начал молиться: молиться так, как мать заставляла его молиться в церкви, когда они стояли, уперевшись коленями в скамью, но на этот раз он молился Майклу, а не ложному Богу.

— Прости, — всхлипнул он.— Я в порядке, — тихо произнес Майкл: смущенный, расстроенный, потерянный, как будто он понятия не имел, почему плачет Брайан.Брайан поднял голову вверх: лицо его было мокрым от слёз, но глаза сузились от бешенства. Он был в ярости. В этот момент он мог убить.Но человеком, которого он ненавидел, был он сам.— Кажется, я сломал твой велосипед, — прошептал Майкл. Он вздрогнул, и всё его лицо выражало глубокое чувство вины. — Мне правда очень жаль.— Заткнись, — прошипел Брайан. Он поднялся на ногии склонился над другом.Его другом.— Мне всё равно. Мне плевать на велосипед.— Но ты так много работал... — начал Майкл, пытаясь сесть.Брайан толкнул его обратно вниз, но сделал это мягко-мягко, боясь прикоснуться к его телу, боясь причинить ещё большую боль.— Заткнись, — повторил он. — Это не имеет значения.— Я тебе не нравлюсь, — прошептал Майкл. — Ты не должен притворяться только потому, что меня сбил автобус.Глаза Брайана расширились.

— Ты правда так думаешь? — Он не хотел шептать, но вдруг почувствовал, что просто не может повысить голос.Глаза Майкла наполнились слезами, плечи задрожали.— Я соврал, — прошипел Брайан, крепко схватив Майкла за плечи, не позволяя его телу двигаться, совершено не заботясь о том, что другу может быть больно. Это было очень важно. Он должен был сказать это, и он должен был сказать это сейчас, или он никогда... он никогда не сможет этого сделать. И Майкл заслужил это услышать. И, о, боже, но Брайан нуждался в Майкле, он не мог его потерять: точно не так, и только не после подобного.— Я тоже тебя люблю, — прошептал он. Он вздрогнул и зажмурился так сильно, как только мог; сердце в его груди колотилось настолько быстро, что на мгновение ему показалось, будто он нажимает кнопку вызова медсестры, потому что у него сердечный приступ.Тишина заполнила комнату, и Брайан почувствовал, как теплая, мягкая рука Майкла взяла его ладонь в свою. Секунду спустя губы Майкла нежно прикоснулись к его ладони.

— Тебе больно.

Он открыл глаза и несколько слезинок скатились по его щекам. Моргнув, Брайан увидел глаза, внимательно на него смотрящие. Майкл сел и слегка улыбнулся.

— Я упал.Он провел кончиками пальцев по царапинам на руке Брайана.

— Тебе нужно позвать медсестру, чтобы она всё продезинфицировала. Иначе зараза может попасть внутрь. Ма говорит...Глаза Брайана расширились, и он убрал свои руки с плеч Майкла.

— Разве ты на меня не зол? — прошептал он.Майкл моргнул и наклонил голову вбок.

— А должен быть?Брайан уставился на своего друга, не смея к нему прикоснуться.— Я виноват в том, что тебе больно, — наконец произнёс он. Никак иначе это сказать было нельзя.— Нет, это не так, — прошептал Майкл. — Тебя там даже не было. — Его улыбка на секунду дрогнула. —Только не говори мне, что мы больше не друзья, ладно? Особенно, если ты на самом деле не имеешь это в виду.— Хорошо, — выдавил Брайан через сжатое от эмоций горло. Он вцепился ладонями в одеяло и почувствовал в этот момент себя ужасно юным. В конце концов, он был всего лишь ребёнком.Майкл перегнулся через край кровати, и здоровой правой рукой подтянул к себе свой рюкзак. Затем расстегнул молнию и вытащил два выпуска "Человека-Паука" в блестящих пластиковых пакетах.

— Я получил его автограф, — сказал он.Брайан протянул дрожащую руку и взял у Майкла один из комиксов, уставившись на блестящую обложку: на ней в ярко-красных и синих красках был изображён Человек-Паук, и с большим трудом можно было разобрать автограф, нацарапанный чёрным маркером.Брайану,от Стэна ЛиБрайан закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Я не заслуживаю этот комикс. Я мудак, — прошептал он. — Почему ты меня не ненавидишь?— Ты мой лучший друг, — осторожно произнёс Майкл. — Я люблю тебя. Как же я могу тебя любить и ненавидеть одновременно?

Глаза Брайана снова открылись.Майкл улыбнулся. — Кроме того, ты не мудак. Ты просто придурок. — Его улыбка стала шире, и он просиял. — И это большая разница.В этот момент Брайан его поцеловал: губы обоих были солёные и дрожащие. Он забрался в постель к Майклу и лёг рядом с ним, нежно проводя кончиками пальцев по повязкам, обернутым вокруг головы своего лучшего друга, и гипсу на его руке.

— Ты пропустишь много уроков, — прошептал он.— Ты принесешь мне домашнее задание и поможешь с ним, да? — Спросил Майкл, слегка покраснев от такого внимания.Брайан фыркнул, пытаясь заставить свой голос звучать нормально, пытаясь скрыть, как он был напуган, пытаясь не подать виду, что ему понадобятся дни, недели, месяцы, чтобы пережить потерю единственного человека, который о нём заботился.

— Если понадобится. — ответил он. — Но я бы тоже предпочел прогулять школу, и весь день смотреть с тобой телевизор.Майкл уткнулся лицом в шею Брайана и вздохнул.

— Тебе просто придётся навещать меня после занятий, — прошептал он. — Каждый день.— Хорошо, — сказал Брайан, сильнее прижимаясь к своему лучшему другу. Он открыл было рот, чтобы сказать это снова, сказать Майклу, что любит его, но никакие звуки не шли из его горла. По крайней мере он сказал это однажды. Он не был уверен, что когда-нибудь сможет снова произнести эти слова.Когда Вик наконец вошёл в комнату, то оба мальчика свернулись калачиком в постели. Глаза Брайана были закрыты, а голова лежала на плече Майкла. Несмотря на повязки, было трудно сказать, кто из них пострадал больше.