Мысль 7 (1/2)
- Наконец-то меня выписали из этого тухлого места! – стоя на крыльце больницы, я со счастливым лицом путалась в шарф. Да, холодает.
Бодрым шагом я направилась прямо к большой, с зубчатыми заострениями на концах, калитке.Температура опускалась ниже плинтуса, и в нынешнее двадцать первое октября можно было сидеть дома в горячей ванной с тазиком горячего чая.
Я решила домой отправиться пешком, чтобы «подышать свежим воздухом». Когда я шла по улицам, на меня оборачивались прохожие и корчили удивленные гримасы. Наверное, потому что редко увидишь человека искренне счастливого душным и шумным улицам города. А я по правде рада, что свободна. Глупо называть больничную палату тюрьмой, но по-другому не могу.
А эти «эмоции» санитаров и медсестер – муки.
Ненавижу терпеть эту подставную фальшь. Так это глупо выглядит со стороны. Фу.Очнувшись из своего состояния задумчивости, яогляделась по сторонам. Узкий переулок. Полуразрушенные кирпичи красного цвета держали на себе выцветшие объявления, большого размера, по-моему, ещё свежие, пятна крови. Перевернутые мусорные баки. Облезлые кошки, прячущиеся в этих самых баках…Но больше всего меня насторожила кровь.Дорожка из неё тянулась в глубину этого уличного коридора, уходя в темноту.
- Как то это очень похоже на сюжет американской страшилки, - пробубнила я и направилась по этой «тропинке», - ну, а я, как главный герой соответственно просто обязана пойти туда и умереть героичной смертью!«Дура, вот дура» - самокритикой я не отличалась, но все, же повторяла это в своих мыслях.
Вот рассыпчатая крапь крови становится все более частой, и я слышу тихие постанывания.
Перед собою я вижу парня с окровавленным плечом. Он ладонью зажимает его и, скалясь, шипит проклятья какому-то парню.
Ну, прилипшая полупрозрачная рубашка облегает его накаченный торс и широкие плечи… А волосы голубые, как ясное небо.
- Эмм, все в порядке? – я переминаюсь с пятки на носок и поджимаю губы. Как-то я себе не так представляла знакомство с столь милым,… я бы сказала няшкой, но это не культурно, поэтому скажу – парнем, - Эй?Он шокировано поднимает свои небесные глаза и грубым мужским голосом отвечает:- Ты дура?
«Грубиян».- Тебе помочь?- Если сможешь, - он хищно скалится, но скорее от боли.Я попыталась поднять его, но сама свалилась рядышком и прижалась лицом в его накаченную грудь… второго размера.… В эротических романах обычно пишут «Его загорелая грудь высоко вздымалась с каждым вздохом» и что-то в этом духе, но будь этот роман написан мною, все бы звучало примерно так « От его груди, которая была явно больше моей, перло животным потом. Он был смачно залит кровью и совсем не сексуально хрипел».« Это жизнь, детка» - твердила мне моя фантазия и напрочь отказывалась придумывать страстную ночь вместе с ним.- Отлипни, наконец, - послышалось откуда-то сверху. И по интонации было понятно – этот подлец лыбится.
Я мигом отстранилась и села на коленях с осанкой натянутой, будто по струнке. Мои щеки залились пурпурно-розовым цветом.