Глава 7. Рубикон. Часть 1 (1/1)

?Любовь?— символ вечности, она опровергает само понятие времени: стирает воспоминания о начале и изгоняет страх конца?.Жермена де СтальАвгуст. Часть 2Если бы кто-нибудь попросил Джастина дать определение красоте всего пять минут назад, он бы, скорее всего, сказал, что дать ей определение невозможно, поскольку она для каждого своя. Он бы, наверное, провёл параллели с ценителями живописи и с теми, кто и в картинах, и в людях видит лишь то, что сам хочет увидеть. Для некоторых самый прекрасный портрет?— лишь жалкая имитация оригинала, недостойная слова ?искусство?. Картина может ни в ком, кроме самого её создателя, не пробуждать вообще никаких чувств. С красотой, как казалось Джастину, всё обстояло в точности так же. Её можно разглядеть в каждой улыбке, которую дарит тебе любимый, и она есть даже в покрытом мусором тротуаре под ногами. Джастину было известно лучше других, что художник не может заставить зрителя почувствовать то, что он хочет, чтобы тот ощутил, и никакая даже самая выдающаяся техника письма ему в этом не поможет. И что беспокоило его больше всего, так это то, что какой-нибудь всемирно признанный шедевр с точки зрения зрителя может быть просто милой картинкой, а сам художник, скорее всего, ненавидит своё творение до глубины души.Невзирая на абсолютную уверенность Брайана в собственной неотразимости, Джастин всё равно считал, что тот не осознаёт, насколько он прекрасен в его глазах. Задолго до того, как Брайан разделся, Джастин узнал о нём то, о чём даже не подозревали, все те, кому доводилось видеть его обнажённым.Джастин понимал, что красота?— нечто большее, чем то, что лежит на поверхности, что это воплощение вечности, это та химия, которая сочетает в себе всё то, что восхищало Джастина всегда.Джастин восторженно смотрел на обнажённого Брайана и как восторженный художник, и как начавший влюбляться молодой человек. Кожа Брайана была цвета золотистого мёда, она просто светилась в солнечных лучах, проникавших в окна. В их лучах прекрасно прорисовывались мышцы. Там, где загара не было, бледная кожа подчёркивала рыжеватые волоски, окружавшие длинный толстый член. Рот Джастина заполнился слюной и от зрелища, представшего его глазам, и от запаха Брайана. Джастину казалось, что он ощущает его вкус, хотя физически это не было возможно, ведь Брайан стоял в нескольких футах от него. Джастин ощущал вкус возбуждения, жажды и того, что он мог описать одним словом ?Брайан?.Внезапно Джастин забеспокоился, что у его кожи, возможно, странный вкус. Он где-то слышал, что жидкости мужского организма меняют вкус в зависимости от того, что мужчина ел, какие лекарства или даже наркотики принимал. Джастин принимал по четыре разных таблетки от аллергии в день и предположил, что вкус у его кожи может оказаться по меньшей мере странным. Если бы Брайан не смотрел на него, он бы на всякий случай даже лизнул себе руку.Блять! Джастин не знал, как описать тот взгляд, которым Брайан смотрел на него. Ему хотелось зарисовать выражение его лица, его тело, но он понимал, что время было самым неподходящим, чтобы бросаться за карандашом и альбомом. Он постарался как можно лучше запомнить, как тот выглядит. Оставалось лишь надеяться, что он ничего не забудет. Он обязательно нарисует первого мужчину, которого увидел обнажённым, и, скорее всего, он будет его рисовать снова и снова в попытке перенести на бумагу идеал, представший его глазам, поскольку двухмерное изображение никогда не удастся сделать настолько же совершенным, как оригинал. Брайан был пиром для девственных глаз Джастина.В старших классах Джастин подглядывал за другими мальчиками, когда они переодевались, да и могло ли быть иначе? Но он ни разу не видел, чтобы у кого-либо из них вставало, да и ни у одного из них не было тела и члена взрослого мужчины. Даже на занятиях по живописи в Питтсбургском Институте Изящных Искусств ему не везло, и преподаватели в класс рисования обнажённой натуры либо приглашали исключительно натурщиц, либо таких натурщиков, которые не разоблачались перед студентами полностью, и возможности поглазеть на чужой член у него не было. Даже если в редчайших случаях натурщик и позировал без одежды, он обязательно был задрапирован в огромный кусок ткани, поскольку профессор, проводивший занятия, был твёрд во мнении, что студенты обязаны научиться рисовать складки ткани так, как это делали великие мастера прошлого. Поэтому у Джастина часто вставало, член тёк и пачкал трусы, когда приходилось тщательно прорисовывать складки ткани, скрывавшие промежность натурщика. Эта часть наброска у Джастина всегда оказывалась прорисована более тщательно, чем у других студентов. Профессор всегда приходил в восторг от этой тщательности. Но для Джастина рисование с натуры превращалось в мучение. Он страдал, снова и снова представляя, как ткань спадёт с тела натурщика, и обнажится загадочная часть тела, немного приподнимающая ткань.Джастин не хотел жить одними фантазиями, ему не был нужен перекачанный натурщик, больше похожий на проститута, готового за деньги согласиться на любую фантазию клиента. В итоге оказалось, что Джастину не настолько уж и не везло, поскольку Брайан Кинни был самым прекрасным и сексуальным мужчиной, которого ему когда-либо доводилось видеть. Это было первое мужское тело, которым ему было дозволено восхититься, и из-за которого его рот заполнился слюной, но ожидание того стоило. Но при этом Джастин почувствовал себя совершенно неуместно рядом с ним. Брайан был самим воплощением красоты, в то время как он… в общем… Джастин ещё никогда и ни перед кем не оказывался без одежды и не знал, о чём в такой момент думают мужчины. Когда он смотрел на себя одетого в зеркало, он считал себя неотразимым, но когда он видел в нём своё голое отражение, в зеркале был всего лишь тощий бледный девственник.—?Теперь твоя очередь,?— подсказал Брайан, без движения простояв несколько минут, терпеливо дожидаясь, когда Джастин насмотрится.Джастин густо покраснел и отступил на несколько шагов. В голове пронеслись тысячи мыслей о том, что если он хочет на практике попробовать то, что изложено на странице 101, ему придётся раздеться.—?Я тоже хочу посмотреть на тебя,?— тихо произнёс Брайан. У него мелькнула мысль раздеть Джастина самому, но ему хотелось, чтобы Джастин сделал это по собственной воле. —?Раздевайся.Брайан видел, как тряслись руки Джастина, когда он потянул с себя белую футболку. Брайан подошёл и положил свои ладони поверх его.—?Ну-ка, успокойся.—?Я ещё никогда не стоял голым перед другим мужчиной,?— признался Джастин, глядя в глаза Брайану, которые при этих словах стали совсем зелёно-голубыми*. Этот оттенок в глазах Брайана Джастину доводилось видеть всего несколько раз. Обычно это случалось при свете дня, когда солнце светило Брайану в лицо, или когда тот смеялся или был удивлён. Джастин был уверен, что сказанное им не окажется новостью для Брайана, но, судя по выражению его лица, он ошибся. —?После того, как я увидел, какой ты красивый… я думаю… мне же не тягаться с ними. Я точно проиграю в сравнении со всеми теми, с кем ты был.—?Все они?— те, кого легко забыть,?— когда в его постели оказывался очередной мужчина, Брайан обычно вёл себя как агрессор, и многое из того, что он проделывал с пришедшими в его лофт, с ними никто и никогда не проделывал до него, и ночь, проведённая с Брайаном Кинни, обычно оказывалась для оказавшегося в его постели ночью открытий. Были среди побывавших в его лофте те, кого он не смог бы забыть никогда, но ещё больше было тех, кого он забывал с такой скоростью, что даже не хвастался перед друзьями своими победами. Сам он за девственниками принципиально не бегал. Разумеется, случалось, что его внимание привлекал девственник, но, как правило, в постели Брайан не отличался терпением, а попытки познакомить неофита с миром секса заканчивалось тем, что Брайану приходилось смирять свои аппетиты и в итоге мучиться от неудовлетворения. Невзирая на богатый опыт, Брайан ещё ни разу не оказывался в постели с девственником, который совсем уж не имел опыта. Обычно, чтобы оценить, стоит ли тратить время на приобщение новичка к настоящему сексу, Брайан предлагал парню отсосать. Это был экзамен. Если новичку удавалось его сдать, Брайан устраивал девственнику такой трах, который тот точно не забыл бы никогда. Если же выяснялось, что сосать парень не умеет, Брайан по-быстрому дрочил пришедшему и выставлял толком неудовлетворённого неудачника за дверь.Брайан не хотел спешить. Он понимал, что с Джастином иначе не получится. Правда, он не был уверен, что задуманное удастся воплотить в жизнь. Но мысль о том, как он войдёт в Джастина, заставила его прийти в чувство. Ведь если он сам хочет испытать это, нельзя отпугнуть Джастина, поведя себя в его первый раз как озабоченный мудила.—?Ты ведь не будешь думать обо мне также, как о них, когда мы закончим? —?неуверенно спросил Джастин.Когда рядом был Джастин, Брайан чувствовал себя так, словно у него самого был первый раз, причём, не только тогда, когда речь заходила о сексе. Может, именно поэтому Брайан был готов ждать до тех пор, пока Джастин не почувствует себя комфортно. Он был готов дать ему время набраться уверенности, и готов был быть терпеливым в самый первый раз, когда Джастин ему доверится.—?Ты уже не вошёл в их число. То… —?Брайан сглотнул и, сделав глубокий вдох, продолжил:?— То, что мы сейчас делаем… что мы собираемся сделать, только укрепит меня в этом мнении,?— Брайан понимал, что Джастина нужно было приободрить, и сделать это следовало особенно потому, что тому была известна репутация Брайана Кинни. Но подобные разговоры только заставили Брайана усомниться, что им следует сделать то, что они вот-вот собирались сделать. Брайан был уверен, что Джастин заслуживает кого-то, кому не придётся выдавливать из себя подобные речи.Джастину же казалось, что желудок вот-вот выскочит из горла, или что этот орган останется на положенном ему месте, но вот-вот расстанется со своим содержимым. От смущения и от того, что приподнявшийся было член упал, Джастин готов был провалиться сквозь пол. Джастин понимал, что то, что сказал Брайан, было сказано для того, чтобы его успокоить, но мозг зацепился за фразу ?то, что мы собираемся сделать?, и она принялась беспрерывно крутиться в мозгу. Сколько бы раз он не читал о том, как это делается, это не меняло того факта, что он всё равно неопытный девственник. Джастин панически боялся не понравиться Брайану.Брайан видел, что, невзирая на сказанное им, Джастин уже на грани панической атаки. Руки его дрожали, а сам он перепугано смотрел на Брайана. Брайан собирался успокоить Джастина и показать ему, какая классная вещь секс. Сейчас он ещё даже не начал, но уже видел, что ни в чём не преуспел. Когда дело доходило до секса, Брайан никогда не чувствовал себя не в своей тарелке, но видимо только потому, что тот секс никогда не был похож на то, что происходило сейчас. Брайан оторвал руки Джастина от футболки, поднёс к своим губам и поцеловал.—?Мы спешить не будем, договорились?Брайан отпустил ладони Джастина только тогда, когда того перестало трясти, и даже отошёл на два шага, чтобы не нависать над ним.—?Оказавшись без одежды, ты не должен чувствовать себя лишившимся уверенности. А теперь, будь любезен, сделай так, чтобы мне не пришлось нести лесбийскую хуйню. Ты и так виноват в том, что я уже произношу речи как заправская почитательница женских вагин. Раздевайся. Тогда мои губы смогут проделать кое что куда более продуктивное.Джастин фыркнул, и смущение тут же было забыто. Он стащил футболку. От прохладного воздуха у него тут же затвердели соски. Джастин расстегнул джинсы, спустил их и, переступив с ноги на ногу, оставил их на полу. Выпрямившись, он развернулся к Брайану, прикрываясь руками, но при этом поглаживая член.—?Боже, Джастин… —?выдохнул Брайан,?— ты прекрасен.Джастин улыбнулся и, почувствовав себя чуть более уверенно, опустил одну из рук, продолжая поглаживать член другой: жажда Брайана победила стеснение.—?Ты зачем прячешь член? —?спросил Брайан, расширившимися зрачками наблюдая за тем, как тот увеличивается в размере.Джастин посмотрел на свой член и порадовался, что теперь у него стоит. Он так нервничал, когда раздевался, что член упал.—?Кому захочется, чтобы твой первый парень решил, что у тебя на него не встаёт,?— объяснил он.Брайан воздел очи горе.—?У тебя большой член. Даже в спокойном состоянии он больше, чем у некоторых в напряжённом.Джастин убрал руку, и Брайан смог рассмотреть член.—?Я рад, что ты его одобряешь,?— Джастин проговорил эту фразу с как можно большей уверенностью, хотя сам её не испытывал. Ему не верилось, что он стоит совсем без одежды перед другим человеком, который его хочет.Брайану приходилось сглатывать слюну, когда он обходил Джастина, на несколько минут задержавшись позади, чтобы поглазеть на задницу. Джастин был воплощением идеала. Фигурой он был совершенно не похож на него, если не считать длинный толстый член, который был не намного короче его собственного. Кожа Джастина напоминала фарфор. Волос на теле почти не было, имелась лишь тонкая дорожка, шедшая от идеальной формы пупка до густых зарослей, окружавших член. Ноги его, на вкус Брайана, были тощеваты. Их покрывал золотистый пушок, который, как предположил Брайан, был виден только потому, что Джастин стоял в луче света. Грудные мышцы оказались куда более развиты, чем можно было предположить, и Брайан подумал, что от малолетки в Джастине ничего и нет.Брайану пришлось заставить себя оторваться от созерцания круглых ягодиц, не смотреть на которые было очень сложно. Они искушали завалить Джастина на кровать и сделать так, чтобы тот умолял, чтобы Брайан его трахнул. Созерцание задницы Джастина так завело Брайана, что он уже не настолько хорошо контролировал себя, как ему хотелось. Никто, ни один из парней, в которых довелось побывать его члену, не заставлял Брайана терять над собой контроль. Брайана разрывали два противоположных желания: желание сбежать как можно быстрее и одновременно желание навсегда застыть в этом мгновеньи.Брайан встал напротив Джастина, столкнул на кровать и сам растянулся сверху, потираясь членом о член Джастина. Поцелуй в губы при этом вышел таким, что пальцы на ногах поджимались, и Брайан понял, почему Джастин упал в обморок от первого поцелуя. У него и самого голова немного поплыла, и он отстранился от Джастина, чтобы не обкончаться тому на живот.—?Ну что, готов? —?спросил он, и сам не узнал свой голос. Это он, Брайан Кинни, спрашивает, и его действительно интересует ответ! В голове Брайана тревожно забил колокол.Джастина переполняли противоречивые эмоции. Он заставил себя сконцентрироваться на приятных ощущениях и раздвинул ноги.—?Да.Брайан снова поцеловал Джастина и, обхватив ладонью, принялся поглаживать оба их члена, вновь и вновь наслаждаясь поцелуями.—?Нравится? —?поинтересовался он, заставив себя оторваться от манящих губ.От прикосновений, вкуса и запаха Брайана у Джастина что-то перемкнуло в мозгу, и он не смог вспомнить, как говорят, чтобы ответить. Уж слишком ему было хорошо. Так хорошо, что он задавался вопросом, зачем он так долго отказывался от этого. Ему удалось выдавить из себя что-то отдалённо напоминавшее слово ?да?, но даже если это было не так, Джастину было наплевать.—?Вот и хорошо,?— отозвался Брайан, съехал чуть назад и присел на корточки между разведённых ног Джастина. Он посмотрел на его член, обхватил горячую плоть ладонью, и в этот момент его желудок громко заурчал, что немало поразило Брайана. Он рассмеялся и посмотрел на Джастина, чтобы проверить, услышал ли тот это урчание. На Брайана не раз накатывало желание получить секс незамедлительно, но ещё никогда его тело не так не отзывалось, когда перед Брайаном оказывался чужой член.Джастин широко ухмыльнулся. В луче солнца блеснули белоснежные зубы, грудь вздымалась, так как Джастин боролся с тем, чтобы не кончить, и сожалел о том, что не знал, что на сегодня запланировал для них Брайан. Ведь тогда бы он пару раз заранее подрочил, чтобы не опозориться перед Брайаном и не кончить как перевозбуждённый подросток. Глаза Брайана потемнели и стали медового цвета. У Джастина по коже шли мурашки.Джастина разрывало от эмоций. Он смотрел на Брайана и не мог насмотреться. Никто и никогда не смотрел на него так как Брайан, так по-собственнически, и никто при виде него не выглядел столь возбуждённым. Джастину казалось, что он бесконечно кончает, хотя на самом деле этого не было. Голова плыла, поскольку он забыл, что надо дышать. Вспомнил он об этом только тогда, когда словно со стороны услышал свой хриплый вдох. Как заворожённый он смотрел, как Брайан склонился и потёрся щекой о его член, зарылся носом в волоски, окружавшие его, и последней мыслью в голове Джастина, когда губы Брайана коснулись его истекавшего члена, было: ?Я люблю его?.