56. (1/2)
Наверное, можно решить, что я совсем отбилась на голову за эти две недели, раз собираюсь куда-то лететь в такое время, да ещё и с парнем.Но.Не пойти ли всем нафиг?!Почему я как крот сидела в четырёх стенах столько дней, не выходя даже на улицу. Столько противных и неприятных вещей я слышала в свой адрес, элементарно покупая продукты, и единственное, что держало мой язык за зубами — уважение к парням. Хотя меня так послали один раз, что я чуть не втащила одной девушке, которая была пропитана мерзостью до кончиков пальцев.К тому же, какого чёрта я сидела четырнадцать дней дома, а эти оболтусы тусили? Они из клубов, вечеринок и после концертной программы своих друзей не вылезали. Такое чувство, что каждый вечер с 18:00 они уходили в запой, а я значит, как дура, сидела в клетке. Притом это не у меня проблемы из-за фотки, у меня только ненависть от их фанатов. Но я сижу дома, а они — бессовестно развлекаются.Я больше так не хочу. Попросили две недели, всё, срок истёк, до свидания.***Как только я прилетела в Новый Орлеан, я сразу же рванула в зону ожидания, потому что по времени Егор должен был прилететь раньше.— Какие люди! — парень бежит навстречу, — ох, а мне можно с тобой обниматься? А то ты же звезда, — наигранно дразнит, а я ударяю его в плечо.— Долго ждал? — он хочет сразу же ответь, но я не даю, — ой, постой, — кладу пальчик на подбородок и изображаю задумчивое выражение лица, — мне всё равно, — подмигиваю ему и иду к выходу из аэропорта.— Один один, — он догоняет меня и опускает руку на мои плечи, — сначала я хочу перекусить, потому что голодный как пёс, а потом я разрешаю напоить меня, но не как в последний раз.— Я тоже голодная, поэтому поехали, — на выходе мы садимся в свободное такси и просим довезти до центра города.— Рассказывай, — Егор пристегивает ремень, когда мы стартуем с места.— Нет уж, — повторяю его движение, сначала ты.— Хорошо, — он набирает полные лёгкие воздуха и начинает свой рассказ про Африку.Он заядлый путешественник, облетевший такое огромное количество стран, которые мне и не снились. В этом плане я ему завидую. Конечно же, белой завистью. Кроме Америки и России я нигде не была, но столько обо всём знаю, что список желанных городов постоянно пополняется после рассказов Егора.***— Боже, и что ты сделал? — мы второй час сидим в небольшой кафешке, всё ещё обсуждая его поездку.— Высосал яд, — он смеётся, — как видишь, я жив. Хотя тебя тоже тут змеи кусают.— Оо, гадюки какие-то, — смеюсь и оглядываюсь по сторонам. Я стала часто это делать, что вошло в привычку.— Ты знала, на что идёшь, когда только познакомилась с ДжиДжи, — он допивает свой третий бокал виски.— Ну да, — Джи он никогда не видел, но с Ханной знаком.— Ты с ней не разговариваешь?
— Нет, — грозно бурчу, пока к нам подходит официант и даёт счёт, — чур не я, — быстро говорю и смеюсь.— Чёрт, — он тоже веселится и достаёт деньги из кошелька, — я всегда забываю это сказать.— Ох, милый, спускаешь на меня все свои сбережения, — кладу подбородок на ладошки, — как жаль, что мне всё равно, — продолжаю смеяться.— Вот засранка, — он расплачивается, и мы выходим на улицу.— Такой красочный город, — кладу руки в карман и замираю по середине улицы, — он словно создан для джаза.— Пойдём, — он снова кладёт руку на плечи, — так что там по поводу Джи, ты не ответила?— Да блин, не хочу я пока с ней разговаривать.— Эгоистично.— Я бы так не сказала, — выдыхаю и внимательно наблюдаю за жизнью города. Яркие вывески, ночные уличные концерты, живые и энергичные люди. Всё так гармонично, что мои проблемы сюда не вписываются.— А что ты паришься? Разве он не претендент на твою руку и сердце? — ухмыляется и не смотрит на меня.— А разве не ты? — быстро меняю тему.— Неа, я теперь не могу, — скручивает губки, — но ты всегда в моём сердце, — делает грустное лицо и стучит по груди.— Ой, всё, — издаю громкий смешок, — стой, — и резко останавливаю его, — пойдём туда, — пальчиком указываю на синюю мигающую вывеску “Sector”.— Наконец-то мы хоть что-то нашли, — он берёт меня за руку и ведёт внутрь.Как только мы проходим через охрану, на нас обрушивается невероятная тонна громкого звука из колонок. Яркие неоновые огни — единственный источник света. Мы проходим по длинному темному коридору и выходим на переполненный танцпол.— И именно сегодня у них пенная вечеринка, — улыбается друг, когда видит огромные комки белой пены вокруг танцующих людей.Это не описать словами. Задорный смех настолько перебивает музыку, что хочется улыбаться без причины. Все ведут себя расслабленно, практически полностью погружённые в пену, и я, моментально загоревшись, тяну его в эпицентр мокрого веселья.***Каждая новая песня, каждый новый глоток едкого алкоголя, каждый выплеск сухой пены на моё тело — новый заряд эмоций. Только спустя пару часов я окончательно расслабилась и полностью отдалась процессу. Здесь нет разврата, нет похоти и грязи. Я давно не была в таких местах, где все получают наслаждения не от секса в туалете и обтирания потных тел друг об друга, а от чарующей атмосферы.Но это не значит, что люди здесь не отрываются, как в последний раз. Они это делают в разы круче. Просто здесь все поддерживают действия друг друга, что не скажешь про обычные сборы в клубах.
— Джейн, — Егор вырывает у меня зелёный шот, — всё, тебе хватит.— С каких пор ты стал нудным папочкой? — я вырываю напиток из его рук и вливаю жидкость, раздирающую горло.— Просто я знаю, что сейчас ты пол... — он не успевает договорить, как я залезаю на стойку, — блять, вот об этом я и говорил, — слышу, как он смеётся.Я раб ритма. Я не могу устоять, когда слышу дурманящий бит, когда чувствую, что готова раствориться в каждом напетом слове.
Слышу людской гул и начинаю танцевать. Любая танцующая на столе девушка считает себя сексуальной. Я не первая так делаю, и не последняя.— А ну поднимайся, — кричу Егору и тянусь к нему, — давай!
— Окей, — он не из тех, кого надо уговаривать, и не из тех, кто делит мир на правильное и неправильное, поэтому с ним всегда легко.Мы танцуем так, будто это наш последний танец. Знаете, в чём плюс другого города? Тебя никто не знает. Не в моём нынешнем случае, конечно, но всё же, меня не все знают в лицо. Они же не могут запомнить за две недели мою внешность. Тем более я обычная очередная ?девушка? популярных парней, а не восходящая звезда Голливуда.
Люди лишь поддерживают нас и никто не возмущается и не выкрикивает недовольства. Наши горячие тела встречаются с новым потоком пены, и мы хохочем вместе со всеми, потому что клуб начинает тонуть в нескончаемых мыльных пузырях.***— О мой Бог! — громко кричу, когда выхожу на улицу, — я мокрая и это не от возбуждения! — делаю лёгкий пьяный поворот вокруг своей оси.— Как же хорошо, — друг запрокидывает голову назад и глубоко вдыхает ночной воздух.— Давай, не стой на месте, — подхожу к нему и обнимаю за талию, — мой телефон у тебя? — мы медленно шагаем вдоль улицы, которая всё также наполнена людьми.Этот город вообще спит?— Да, — он роется в карманах, — держи.Я беру в руки вещь, которую не трогала с самого прибытия в Новый Орлеан.
Проверяю сообщения, которых очень много.Беллз: ?как хорошая сестра я должна сказать, чтобы вы помирились, но она сделала такую дичь, что я не буду этого делать. Но это не отменяет того факта, что она любит тебя?Джи: ?прости меня, я идиотка?Я давно на неё не злюсь, но и общаться пока ни с кем не хочу.Лиам: ?ахахах я так напилллся сегодня что почти чусвуб себя в Вегасе?Ханна: ?напиши, как сможешь?Беллз: ?а ты не хочешь съездить со мной в загородный дом родителей? Развеемся и отвлечемся?О, было бы прикольно. У них очень уютный дом, в котором я давно не была.Неизвестный: ?потому что я уже битый час стою около твоих дверей?— Эм... — произношу вслух и останавливаюсь.То есть до этого, он ни разу не приехал ко мне, а как прошло две недели, так он тут как тут?— Все хорошо?
— Да, — рычу и убираю телефон.— И что тебя тебя так разозлило? — Егор улыбаться.— Ничего, — ставлю руки на груди и дую губки, продолжая идти вперёд, — давай купим мартини.— У нас осталось семь минут до закрытия, — оглядываем по сторонам город и, заметив продуктовый, бежим в сторону магазина в течение двух минут.
Если бы мы знали улицы, мы бы не заблудились по пути и потратили бы меньше времени.Зайдя внутрь Егор подходит к прилавку с алкоголем и берёт текилу.— Хей, я хотела мартини.— Мы пили шоты с водкой весь вечер, не будем сбавлять градус, — он подходит к кассиру и кладёт бутыль на стол.— Хорошо, и ещё я хоч...
— Два шоколадных эскимо, пожалуйста, — говорит продавцу, который достаёт их из морозильника и пробивает.— И ещё... — снова хочу добавить, но не судьба.— И два чупа-чупса, — смеётся Егор и оплачивает покупку.Он знает не просто, что я люблю, он знает, что я хочу именно сейчас. Как же это круто, когда у тебя есть такой человек, который понимает тебя лучше, чем все остальные вместе взятые. Выходим на улицу и по дорожному знаку понимаем, что идём по Бурбон-стрит.Он открывает текилу и даёт мне сделать первый глоток.
— Как эстетично, — смеюсь и отпиваю.— Нас и трезвых не особо что либо волнует, бомбс, — усмехаясь, забирает бутыль и тоже делает глотки.После весёлых историй и выпитой половины бутылки мы проходим к непонятному спуску. Я пьяна настолько, что мой язык говорит раньше, чем думает мозг. Хотя я всегда стараюсь не останавливаться на этой кондиции, потому что либо чуть-чуть, либо в хлам. Середины не бывает. С серединой трудно справятся, потому что начинаешь делать то, за что утром стыдно.— Как там твой парень? — Егор садится на травку.— Найл? — опускаюсь рядом с ним и делаю ещё глоток, — он не мой парень.— Это я знаю. Второй.
— Кто? — изображаю вид недалекого человека.— Тот, о ком ты сейчас думаешь.— Я думаю лишь о том, как мне этого не хватало последнее время, — облокачиваюсь ручками назад и жадно вдыхаю воздух.— Ты думаешь только о нём с тех пор, как прочитала смс.— Неправда, — знаю, что ему я могу рассказать всё, но я никогда этого не делаю. Однако мой пьяный мозг это не контролирует.— Что тебя останавливает?
— Не знаю.— Знаешь.— Нет.— Хорошо, — он достаёт из моего кармана телефон, — он тебе звонил раз десять, ответь ему.— Нет, — я тоже слышала вибрацию, но я не хочу с ним разговаривать.— Джейн. Прекрати.— Всё, пойдем, — я пьяна, но не настолько, чтобы разговаривать по душам, — вставай давай, — подскакиваю и убираю телефон в карман. Он охает и встаёт с места.Такое ощущение, что мы идём по самой оживленной улице. Мой задурманенный мозг с каждым глотком теряет всякую бдительность, и я уже не чувствую, что в абсолютно чужом городе.Мы проходим около группы уличных музыкантов, у которых дела, несмотря на большой поток людей, идут совсем плохо.
Слышу знакомое начало, и сразу же смотрю на Егора, который тянет меня к ребятам.— Не против, если мы присоединимся? — спрашивает друг, и гитарист ему радостно кивает.Я не понимаю, с какой скоростью меняются песни, с какой скоростью мы движемся и что сейчас происходит, но то, что рядом с нами появляются люди и начинают танцевать вместе с нами и класть деньги в футляр от гитары — хороший знак.Чёрт. Я в тумане.
Из-за бурных движений текила приливает в мозг и от этого становиться ещё жарче и приятней.Рядом с нами столпилось около тридцати человек, из них половина вышла вперёд и танцует под старые хиты FloRida и Kesha.Мне так хорошо, что я действительно растворилась в ребятах. Они талантливо и завораживающе играют, и я в шоке, что они не собирают большие толпы людей рядом с собой.
— Я отойду, — веселясь говорю Егору, который поёт, окружённый девушками нашего возраста.Отхожу в сторону и достаю из сумки воду. Отпиваю полностью, так как жажда дико мучает последние несколько минут, и убираю обратно пустую пластиковую бутылку.— Оу, я тебя где-то видела, — ко мне подходит милая девушка лет двадцати.