ikon, junhoe x jinhwan (1/1)

чжунэ думает, что если однажды вообще сможет заговорить об этом, то с чистой совестью сможет сказать, что всё началось с ханбина.отчасти - потому, что всё и всегда начиналось с ханбина, так уж у них повелось.отчасти потому, что если бы не его уход, ничего бы действительно не случилось.

чжунэ всегда слыл грубияном - и, может, поэтому был единственным, кому биай писал в ка-токе, пока остальные переживали его уход как умели - отчаянными попытками чем-то себя занять.не читать комменты, не слушать радио, не смотреть тв, не пересекаться в общаге с бобби - за два часа своего ухода биай порвал с ним фразой "я не хочу утянуть на дно ещё и тебя". всем, кстати, всегда казалось, что самыми отбитыми в группе были именно бобби и он, чжунэ. от ким ханбина никто ничего не ждал.кроме успеха и ответственности. ответственности и успеха.неудивительно, что он сорвался, хотя чжунэ и было почти всё равно.но всё всегда начиналось с ханбина. и это, вот, началось.бобби тогда собирал слова, ханбин собирал вещи, а чжинхван просто накинул куртку и сказал "я пойду покурю".сказал "мы ещё не знаем, как нам его не хватает".и был бесконечно прав.и как-то так получилось, что дальше им всем пришлось признавать правоту чжинхвана.им не хватало его как лирика, как композитора, как того, кто распределял между ними партии в песне, ободрял и задабривал, заставлял мириться, держаться, работать вместе. им не хватало "мы столько всего пережили, друг друга - точно переживём".им не хватало.низкого голоса, яркой толстовки, поднятой вверх руки, бутылки воды в самый нужный момент. ещё одного человека в хореографии.привычки им не хватало. привычки к тому, что ханбина нет.наверное потому всё общение чжуне и ханбина в ка-токе началось с "ты мудак" и едва не закончилось "не могу говорить, какпереживаю за ваш концерт, потому что это пиздец нечестно"."жизнь нечестная" написал ему тогда в ответку чжуне, думая, что он прав.потому что в зале для репетиций всё время торчал чжинхван.они переживали уход ханбина все, как умели - отчаянными попытками себя занять. чжинхван, вот, учил хоряги.чжуне порой думал, что ему наплевать, что учить - лишь бы к вечеру выматываться так, чтобы даже доехать обратно в общагу не оставалось сил.когда он сказал об этом ханбину, ханбин предложил его забирать. сказал "знаешь, привозишь воду и пиццу, увозишь хёна, кидаешь в душ, на следующий день повторить".он повторил.потом это стало привычкой.не постоянно, конечно, иначе чжунэ перестал бы казаться собой - мудилой, хамом и эгоистом.

и без особой заботы, скорее с вопросами "как ты? не сдох?"чжинхван, блять, не сдох. а чжунэ сломался, увидев, как тот разбирает дурацкую la vie en rose.что-то такое было в нём в этот момент, в ким чжинхване, кроме бесконечной его правоты, что чжунэ вдохнул воздух со свистом, а выдохнуть уже не смог.потом он читал, что писали фанатки. плохого качества порно, где они очень счастливы - и хорошего, где они просто напросто два взрослых заёбанных мужика со своими комплексами и проблемами."с небритыми подмышками" мерзко добавил ему ханбин. "и в грязных носках"."потому что так - честно, честность несправедлива, как жизнь или я.""потому что, come on, вы и есть два мужика с проблемами, которые заебутся видеть друг друга 24/7 и любить всегда, даже когда ты закинешь носки в его ящик с футболками, а он завалится после зала сразу в кровать, и всё бельёпровоняет по?том и средством от синяков"чжунэ долго думает, но в ответ каждый раз набирается только одно:"средством от синяков он теперь не пользуется"набирает-стирает по кругу, а потом отправляет, и думает, почему вообще он знает, что это так.

наверное потому, что решается.и вместо привычного "как ты? не сдох?" через пару дней, забирая чжинхвана, зло спрашивает "как ты? не сдох? не хочешь встречаться со мной?"и до чжинхвана не сразу доходит, что он всерьёз.он успевает проржаться, получить в печень, потом в нос, заработать синяк на скуле и ответить мол, знаешь, жизнь меня к этому не готовила.жизнь никого не готовила к ку чжуне.хаму, мудаку и эгоисту.человеку, который удавится, но не признается вслух в любви."это не любовь" говорит он аккуратно, "но, знаешь, мы можем попробовать".и сдаётся чжунэ, подстраиваясь под его вес.им потом, конечно, влетает - от донхёка, за трату обезбола и пластырей, от бобби, за отношения,от ханбина, за то, что спалились бобби, но чжунэ уже похуй настолько, что если он сможет заговорить об этом, вообще, хоть однажды - он просто скажет, что в этом вот всём виноват ханбин.потому что чисто технически - да, всё началось с ханбина.