Глава 19 (1/1)

Умудрившись проспать большую часть утра, Ёнджэ с Дэхёном вовсе не удивились, когда обнаружилось, что стол за завтраком будет принадлежать им одним.Завтрак проходил в тишине — оба парня решили сосредоточиться на немного подостывшем содержимом своих тарелок. Дело было вовсе не в том, что Ёнджэ не хотелось разговаривать с Чоном, просто его не покидало ощущение, что что-то изменилось. Перемена была небольшой, но достаточной, чтобы атмосфера между ними стала тяжелее, а тишина — более гнетущей. Не исключено, что у Ю просто разыгралось воображение, однако Дэхён пока что тоже не проронил ни слова.?Да у него, наверное, просто голова болит. Мы же вчера столько выпили?, — подумал Ёнджэ, запихивая в рот полную ложку омлета и медленно его пережевывая.Причины для неловкости между ними быть не должно, в конце концов, прошлой ночью ничего особенного не произошло, да и Дэхён сказал, что тоже ничего не помнит.Если, конечно, он не соврал и кое-что на самом деле не произошло.А что, если они и правда поцеловались?!Кусок, который Ёнджэ пытался проглотить, встал ему поперек горла, и он закашлялся, пытаясь прочистить трахею, и одновременно с этим потянулся за стаканом воды, стоявшим прямо перед ним.— Ты как?!Ёнджэ вскинул руку, отмахиваясь от Дэхёна, чтобы тот не вставал помогать ему.— В... порядке, — быстро произнес он, когда смог перевести дыхание. От ощущения сдавленности в горле на глаза наворачивались слёзы. Он тихо откашлялся и маленькими глотками начал пить воду, чтобы успокоить боль. — Я в порядке. Прости. Еда не в то горло попала, — Ю поморщился от напряжения в собственном голосе.— Уверен, Ёнджэ?— Да! — Ю показал Дэхёну большие пальцы, а затем встал: — Я, кажется, наелся. Поговорим позже, хорошо? — и прежде чем Дэхён смог что-нибудь сказать, взял тарелку и унесся на кухню. Его уши горели, и Ю не вполне был уверен, почему внезапно почувствовал, что задыхается в присутствии Чона, но ему срочно требовалось убраться оттуда, пока ?что если? и ?а может? не привели к еще одному приступу тревоги и паники.Ноги вели его непонятно куда, и вскоре Ёнджэ обнаружил себя в незнакомой части яхты. ?Потерялся в море?, — подумал Ёнджэ, пытаясь вернуться тем же путем, каким в это место забрел, или хотя бы выяснить, в какой части корабля находится.— Вот ты где, Ёнджэ.Удивленный тем, что окликнувший его голос был явно женским, Ю повернулся. И встретился глазами с девушкой, оказавшейся первой, кого он увидел, очнувшись на яхте. Подойдя к нему, она ласково улыбнулась, взяла его под локоток и начала обрисовывать складки на его рукаве кончиками пальцев, устроив голову у него на плече.— Что случилось, оппа? — поинтересовалась она. — Ты выглядишь так, будто тебя что-то беспокоит, — она похлопала ресничками. — Я могла бы тебе помочь. Ну, знаешь... снять стресс, если тебе захочется? — предложила она, продолжая вырисовывать узоры по его руке.Мысли, заполнившие голову Джэ от предложения девушки, заставили его уши ярко вспыхнуть. Несколько секунд Ю пребывал в шоке, пока мозг лихорадочно перебирал варианты того, что подразумевала эта девчонка, а затем все встало на места. В это мгновение ему вспомнились слова Химчана — вот что тот имел в виду под ?множеством девушек, готовых бросаться ему под ноги?.Однако, к сожалению, Ёнджэ не рвался к обладанию какой-нибудь случайной девушкой минут этак тридцать, при особом везении. Ему не хотелось быстрого перепиха или бессмысленного минета и последовавшего бы за этим действом расставания примерно навсегда.Можете, конечно, назвать его безнадежным романтиком, если хотите, но Ёнджэ жаждал любви. Ему хотелось любить и быть любимым целиком и чистосердечно, и знать, что когда минутная страсть пройдет, его вторая половина все равно останется с ним и будет любить его не менее сильно. А эта девушка не могла дать ему желаемого.На его губах появилась несмелая улыбка, и он попытался высвободиться из объятий девушки, не показавшись при этом грубым.— Н-нет, спасибо, — сказал он, посмотрев на нее.— Но оппа...— Джэ-хён!Ёнджэ не успел понять, кому принадлежал голос, эхом отдавшийся в коридоре, а его уже выдернули из хватки девушки и очень больно повалили на пол. Недовольно ахнув из-за того, что на поясницу теперь давил вес чужой вес, Ёнджэ попытался повернуть голову.— Джело, ты что, больной?! — он попытался столкнуть паренька с себя, чтобы хотя бы перевернуться.В ответ тот лишь улыбнулся:— Здоров, как никогда, хён. Просто ты недостаточно хорошо сгруппировался. Не волнуйся, в следующий раз у тебя получится лучше.От одной только мысли о том, что это не последнее объятье-захват в исполнении Джело, у Ёнджэ вырвался еще один стон недовольства. Потом паренёк наконец-то встал и — за что Ю был ему благодарен — поднял на ноги и Ёнджэ, отряхнув с его одежды пыль и разгладив образовавшиеся складки.Джело поглядел на несколько шокированную девушку с широкой улыбкой.— Извини, нуна, я хочу поиграть с Джэ-хёном, — после чего взял того за руку и потащил вслед за собой по коридору.— Джело, разве ты обычно не с Чонопом играешь?— Ну да, но Чоноппи-хён страдает от морской болезни, и так как яхта сейчас не стоит на якоре, хён блюет, перегнувшись через боковые перила. Не в обиду ему, но это не слишком-то весело.— С ним всё будет в порядке? — спросил Ёнджэ, несколько заволновавшийся о здоровье Чонопа. Морская болезнь — отстой, и вечно улыбающийся брюнет точно не заслуживал тошноту вместо наслаждения прекрасным видом и свежим воздухом.— Да будет. С ним всегда так, — сказал Джело с тихим смешком и, толкнув дверь, вывел Ёнджэ на солнце. — Давай сюда, хён.— И что мы тут делаем?— Я хочу разыграть сцену из ?Титаника?! — радостно произнес паренёк, продолжая тянуть Ёнджэ к перилам носа яхты. Прежде чем Ю смог запротестовать или сказать, что это просто глупо, Джело гордо заявил:— Чур, я буду Роуз! — и кинулся к перилам. По достижении цели он широко раскинул руки, наслаждаясь распростершимся перед ним видом на океан.Ёнджэ только закатил глаза на ребячливость второго парня, но всё-таки подошел к краю следом. Обняв Джело руками и положив подбородок ему на плечо, Ю услышал, как тот зашелся в приступе смеха.— Ты не такой как все, Джело.— Что ты имеешь в виду, хён?Ёнджэ вздохнул, слегка надув щеки.— Просто... такое ощущение, что ты не принадлежишь этому месту.Джело снова засмеялся.— Может, так и есть. Но я ни за что бы не смог оставить хёнов после того, что они для меня сделали.— Что ты имеешь в виду?Джело слегка улыбнулся, устремил взгляд на горизонт и позволил рукам безвольно повиснуть по бокам.— Мне было восемь, когда удалось впервые по-настоящему узнать Ёнгукки-хёна, — произнес он. — Лучший день моей жизни. Хён купил мне мороженое и рассказывал истории, и пообещал, что не заставит возвращаться, — Джело высвободился из объятий Ёнджэ и плюхнулся на пол, утащив с собой вниз и Ю. — Мои родители постоянно ругались. Кажется, не было ни дня, чтоб они не орали друг на друга, если оказывались под одной крышей. Но хён всегда был готов меня поддержать. Тогда я еще не знал его имени, но каждую ночь, когда я выбирался из квартиры, он ждал меня в коридоре с разными вкусностями, потому что мама вечно забывала сделать ужин, если вечером должен был появиться папа.Несмотря на произносимые им слова, голос Джело звучал без примеси горечи. Яркая улыбка всё еще озаряла его лицо, когда он продолжил:— Иногда он приносил мне подарки. Странные, слишком большие для меня шапки и глупые шарфы, закрывавшие мне все лицо целиком, — Джело тихо рассмеялся, поворачиваясь лицом к Ёнджэ. — Он просто хотел, чтобы я улыбнулся, но я хранил эти глупые вещи, все до последней.— Что случилось той ночью, Джело? — спросил Ёнджэ, напряжённо ожидая, скажет паренёк. У него не получалось представить себе ничего плохого, что могло бы случиться с Джело, да ему, в общем-то, и не хотелось, чтобы с ним что-то подобное происходило. У Джело была такая аура, из-за которой Ёнджэ хотелось его защитить, сберечь его невинность и спрятать ото всех ужасных вещей в этом мире.— Папа пришел домой пьяным и... ну, он был буйным. Да и мама была не лучше. Он нанес первый удар, и я не виню ее за то, что она ответила. Меня они не замечали, как и всегда. Я мог бы сидеть у них под ногами, заливаясь слезами, и они бы все равно меня не заметили. Но потом ваза, которую мама запустила в папу, пролетела мимо цели... и.... Она не знала. Ёнгук услышал грохот, и, наверное, я громко ревел, потому что он открыл с ноги входную дверь и вытащил меня оттуда, засыпая обещаниями, что всё будет хорошо, и что он никому больше не даст меня в обиду. Ёнгук знал, что приводить меня в его квартиру небезопасно, она же находилась прямо рядом с квартирой моих родителей, да и его родители стали бы задавать вопросы. Поэтому он привел меня к Ёсобу-хёну, между делом паникуя, потому что он боялся, что мне нужно будет накладывать швы, а из больницы точно сообщили бы родителям. Ёсоб заставил меня успокоиться, чтобы проверить порез на виске, оставленный стеклом, и Гукки-хёна тоже заставил успокоиться и понять, что это всего лишь царапина.Джело широко улыбнулся.— Ёнгук-хён не хотел, чтобы я возвращался, хотя Ёсоб-хён настаивал, что технически это похищение и что мне надо вернуться к родителям. Поэтому я спрятался под первой кроватью, которую смог найти, и отказался выходить, пока они не пообещали, что я могу остаться.Ёнджэ начал подсчитывать что-то на пальцах, при этом даже немного запутавшись.— Получается... Ёнгук-хён руководил бандой с четырнадцати лет?Джело рассмеялся и покачал головой:— Нет, мы не занимались ничем подпольным, пока хёну не исполнилось восемнадцать. Всё получилось случайно. Ёнгук-хён пытался спасти Химчанни-хёна и приврал кое-где, чтобы выглядеть круче... и эта ложь закрепилась за ним. Ёсоб-хён посчитал, что поддерживать ее будет неплохой идеей и сказал, что если они с Ёнгуком собираются продолжить помогать людям, тогда репутация на улицах поможет им отпугивать местные банды.Ёнджэ кивнул и, протянув руку, взъерошил волосы Джело:— Ты слишком милый, на свою беду. Глупо было твоим родителям столько ссориться и не видеть, что находится прямо у них под носом.— Может быть. Но я благодарен. Иногда я по ним скучаю, но мне нравится Ёнгук-хён. Он всегда ко мне добр, да и другие хёны присматривают за мной, — Джело улыбнулся Ёнджэ. — Мы семья. И ты теперь тоже семья! — добавил он с гордостью.Ёнджэ не смог сдержать ответной улыбки:— Как бы здорово это ни звучало... я все еще не уверен, хочу ли тату, — признался он.— Не так уж это и страшно! — Джело широко улыбнулся и повернул голову в сторону, потянув вниз ворот и убрав волосы. Маленькая татуировка в виде кролика находилась прямо у него за ухом, там, где кожа становилась мягче, прямо у края линии подбородка. Для нее паренёк выбрал яркий светло-голубой цвет и перечеркнутый круг. — Было немного больно, но это то, чем мы все связаны. Что-то вроде знака семьи, который ты всегда можешь носить с собой, и если приходится тяжко, всегда будешь знать, что она находится на прежнем месте, несмотря ни на что, и что у тебя будет поддержка остальных, — Джело снова посмотрел на горизонт. — Так что ты скажешь, Джэ-хён?Ёнджэ не мог не улыбнуться в ответ.— Звучит неплохо, — признался он, рассматривая Джело. В это мгновение у него не было никаких противоречащих мыслей, разум не разрывался между двумя решениями. Он чувствовал покой, будто всё было правильно в тот самый момент, когда мысли Джело о семье захватили его.В это мгновение Ёнджэ показалось, что он наконец-то нашел свой дом.