Часть 5 (1/1)

Лука ждал хоть какой-то реакции со стороны Элиотта после своих слов, но не получил ничего. Хотя, на что он надеялся? На что рассчитывал? Элиотт не накинется на него с поцелуями, не будет признаваться в ответных чувствах, потому что он не такой. За эти несколько дней, проведенных вместе, мальчишка успел узнать его. Он?— хладнокровный и безразличный, говорит всю правду сразу, и в лоб, не мешкая. В этом они были похожи. Лука тоже был таким: он говорил всё прямо в лицо, не позволяя этому грызть себя, и не думая о возможных последствиях своей правды. Именно поэтому он сказал Элиотту о своих чувствах, а дальше?— его выбор. Проблема в том, что выбор демона был сделан в первый день. Он получит желание, а потом растворится в воздухе и больше никогда не вернется в его жизнь. Лука не такой глупый, поэтому второй раз он его звать точно не станет. Забудет, и всё будет в порядке. Но это были всего лишь его мысли. Читать чужие он не мог. А сейчас очень хотелось для разъяснения тяжелой ситуации. Может быть, это помутнение рассудка? Или как? Что это такое? Мальчишка смотрит на него, а сердце стучит быстро-быстро, как, если бы он пробежал пару километров. Неужели, на людей так сильно может повлиять любовь? Может быть, Лука и не влюблен вовсе? Может быть, Элиотт пользуется какими-то своими штучками? Да, это было странно. Люди не влюбляются так сразу, не бросаются в омут с головой, но собственный опыт Лалльмана убедил в том, что и такая внезапная влюбленность случается, когда ты совершенно не готов, когда ты совершенно не ждешь, а оно просто берет и сваливается на голову, как первый снег. Любовь стоит напротив, но не тянет к нему руки, не проявляет интереса, а внутри?— ураган, сносящий всё на своём пути. И, наверное, это было самое страшное. С ним такого еще не было. С демонами такого не случается. В их души не приходит любовь, потому что они не способны любить. Видимо, Элиотт какой-то неправильный и делает всё не так. Но поломать невинную душу выше его сил. Он даже под угрозой смерти не сможет забрать его жизнь. Больше не хочется причинять боль людям. С него хватит. Он помнит людей, которые не загадали желание, и которых пришлось убить. Не забывается. Потому что это часть его самого. И эти смерти отпечатки на его коже. Болезненные. И они кровоточат. —?Какого хрена ты молчишь? —?разбушевавшаяся натура Луки всё-таки снова дала о себе, возвращая демона на землю. Он смотрит на него, пытаясь вложить в свой собственный взгляд как можно больше отрешенности и незаинтересованности. Ага, попробуй что-то спрятать от таких красивых глаз. —?Не привязывайся,?— вновь настойчиво повторил он. —?Слышишь меня? Не надо ко мне привязываться. —?В таком случае, тебе придется убить меня прежде, чем я сойду с ума,?— вторит ему Лука, пытаясь отыскать его слабости, но слабость Элиотта?— это Лука, стоящий на расстоянии вытянутой руки. —?Не надо говорить глупости, Лука. Мы оба знаем, что ты еще не готов умереть. И я не буду тебя убивать. —?Но желание ты от меня не получишь, пока я не узнаю правду. —?Какую правду? —?Ты тоже что-то чувствуешь ко мне? Лука поймет сразу, если попытаются соврать. Он следит за каждым движением демона, за каждой его эмоцией. —?С чего такие выводы? —?Ты смотришь на меня, мечтая трахнуть и здесь, и там. Элиотт рассмеялся. —?И это говорит о моих чувствах к тебе? Какого хрена? Элиотт в открытую насмехается над ним. —?Я вижу. —?Зрение бывает обманчивым. Блять. Лука хочет сорваться с места и вцепиться в его волосы и разорвать на мелкие кусочки. —?Ты, блять, прикалываешься? —?взрывается Лалльман. —?Или ты тупой настолько, что не понимаешь, что я пытаюсь до тебя донести? —?Не надо,?— качает головой он. —?Не надо даже пытаться говорить мне об этом. Ах, вон оно как. —?А что такое? Ты боишься? —?теперь настала очередь Луки насмехаться над ним. —?Значит, ты, блять ничего не боялся, когда поцеловал меня, а теперь что? Обосрался, что можешь кого-то полюбить и сразу в кусты? Прикрываешься чертовым желанием, которое нахуй никому не нужно, да? Научись отвечать за последствия, Элиотт,?— передразнил его Лука. —?Ты же так мне говорил, верно? И заметь: это не я всё это начал. Это ты с самого первого дня мечтаешь меня трахнуть, не так ли? Так, давай трахнемся уже и разойдемся? И после этих слов Лука начал раздеваться. —?Я не хочу тебя трахать,?— спокойно ответил демон. —?Прекращай. Он остановился. —?Тогда чего ты хочешь? Смерти моей хочешь? Да, хорошо. Забирай. —?Хватит,?— чеканит Элиотт. —?совсем ёбнулся? —?Это ты ёбнулся, Элиотт, потому что не можешь признать очевидные вещи, которые теперь нас связывают. И надо быть дебилом, чтобы постоянно отрицать это. Я лучше попытаюсь принять это, чем буду каждый раз отгонять от себя свои потаённые желание, связанные с тобой. Хочешь мою правду? Ты мне нравишься. Вот так просто, представляешь? Ты мне нравишься. И я хочу поцеловать тебя сильнее, чем хочу избить битой, например. Смекаешь? —?Забудь об этом! Лука вылупился на него своими невозможно красивыми глазами. —?Да ты, блять, точно тупой! —?возмущенно проорал Лука. —?Я тебе тут в любви признаюсь, вообще-то! —?И нахуя? —?тоже не сдерживается Элиотт. —?Разве ты не понимаешь? —?Что, блять?! —?Я?— демон. Ты?— человек. Мы разные. Я убиваю таких, как ты. Я даже не живой. —?Да мне похуй, кто ты такой, ясно? Демон или ангел. Живой или мертвый. Бесчувственный или искренний. Я знаю, что у меня появились чувства к тебе, и я хочу попробовать дать им выход и свободу. Доходит или нет? Элиотт молчал. И это молчание тоже было своеобразным ответом, которое разрубило сердце маленького мальчика на две части, заполняя душу странным чувством опустошения, которое овладело Лукой абсолютно полностью, заставляя действительно поверить в то, что он влюбился. И все слова Базиля оказались правдой. Он однажды сказал Луке, что такое невозможно не почувствовать, поэтому теперь Лалльман разрывался от этих чувств. С одной стороны, хотелось подойти к Элиотту и ударить его, а с другой, обнять и попросить остаться навсегда. Здесь. С ним. Потому что он нужен. И по его глазам Элиотта стало ясно, что ничего не изменится, даже если на них упадёт метеорит. Он не поменяет своего решения и не останется. Именно поэтому он не хотел, чтобы к нему что-то чувствовали, чтобы к нему привязывались. Потом будет больно. Очень. Луке уже больно, наверное. Но это больше не приносит радости его демонской натуре. Он всё равно не оправдает ожиданий. Он?— черная дыра. Лука?— целая вселенная. И они разные. Он скажет это снова, если потребуется. —?Загадай желание и дай мне уйти,?— попросил Элиотт. —?И потом ты обо мне даже не вспомнишь. В бездонных голубых глазах промелькнула ярость. Хочешь своё чертово желание? Ты его, блять, получишь. Лука больше не собирается чувствовать себя игрушкой. Хуже уж точно не будет. —?Если ты так хочешь моё желание, то я хочу, чтобы ты… Элиотт сократил между ними расстояние и зажал рот рукой, полыхая огненным взглядом ярости и отчаяния. Лука творил с ним абсолютно невероятные вещи. Никто так сильно не мог повлиять на демона, а тут появился он и всё стало абсолютно другим. Его настроение резко крутанулось в другую сторону. И теперь он был в бешенстве от такой открытости Луки. Он до последнего был уверен, что этот мальчишка даст заднюю, как только поймет, что творит, но Лалльман не собирается давать задний ход. Он собирается идти до конца. —?Заткнись,?— прошипел демон?—?Даже не смей произносить этого вслух. В его глазах промелькнул страх. Надо же, демон чего-то боится. И правда он может бояться. Удивительно. Вот только: чего? Лука пойдет до конца. Либо сейчас, либо никогда. Он отцепляет руку Элиотта от своего рта и смотрит с вызовом. —?Тогда сделай это. Элиотт не может поверить, что это происходит. —?Поцелуй меня,?— требует. Кажется, этот мальчишка слетел с катушек, но и Элиотт не железный. Он слишком сильно хочет выполнить всё, о чем его просят. Он, кажется, любит этого мелкого засранца в ответ и эмоции зашкаливают, вынуждая поддаться бездумному страстному порыву. И получает полную отдачу. Элиотт смотрит на него секунд тридцать, пытаясь переварить полученную информации. Сердце стучит так быстро, что становится больно, но эта такая приятная боль, которая медленно перетекает в наслаждение, заставляя мир вращаться только вокруг Луки и его пухлых губ, которые эротично приоткрываются, будто приглашая в свою бездну. —?Мне повторить? —?в глазах океан. Элиотта ведёт от него. Он в прострации. Нет, повторять ему не нужно. Он и сам уже готов наброситься на Луку. Хорошо, что Базиль куда-то ушёл, решив, что им нужно поговорить наедине. Им никто не помешает. Никто не помешает Элиотту взять своё, а Лука?— его. Во всех гребаных мирах и вселенных. Пусть завтра он уйдет, но сегодня станет счастливым. Они начинают неистово целоваться. И каждый пытается одержать победу в этой игре, но только Лука совершенно не собирается уступать Элиотту. Только не сегодня. Он сдергивает с него эту треклятую худи, которая так пиздецки сильно сводила его с ума. И его тело оказывается еще более великолепным, чем Лука себе представлял. За что ты, блять, такой красивый? Элиотт совершенно не уступал ему. Он прижал мальчишку к столешнице, медленно раздевая его. Сдерживаться было трудно, когда в твоих руках такой податливый малыш, голодный на прикосновения. Он нетерпеливо укусил Элиотта за плечо, призывая его действовать быстрее, но тот явно не хотел спешить, растягивая удовольствие до максимума. И Лука его за это ненавидел ещё больше. Он уже изнемогал от желания, которое тугим узлом скопилось внизу живота. Казалось, что ещё немного и он сам трахнет Элиотта за то, что тот слишком медленный. Или он просто проверяет его выдержку? Так вот: с выдержкой у Луки проблемы. Он тоже привык получать то, чего хочет. Хочет Элиотта. И плевать, что это, возможно, всего лишь инстинкты. Чувства к нему сейчас такие реальные и настоящие, что Лука хватается за них обеими руками и не отпускает. Его кроет от прикосновений и поцелуев. Хочется больше. Ближе. Какой же он горячий. Как вскипевший чайник. И Лука готов сгореть в огне их страсти. Лишь бы Элиотт не передумал. А он ведь может. И тогда всё точно навсегда закончится. Прощаться с этими чувствами будет больно, ведь Лука только-только понял, что влип в любовь. В ту, о которой пишут в книгах. И в ту, о которой поют миллиарды песен. Но так ли она прекрасна на самом деле? Он явно не о том думал. Лалльман ухватился за его шею покрепче и Элиотт усадил его на ту самую столешницу. Стало еще жарче. Хотя, казалось, что куда же ещё жарче? Лука вдруг вспомнил, что думал о таком развитии событий. И знал, что если в конечном итоге они с Элиоттом всё-таки потрахаются, то это будет очень горячо. Но только он и подумать не мог, что на его теле так много эрогенных зон, и что можно так сильно чего-то хотеть. В данную секунду он хотел Элиотта. И если всё это окажется сном, то завтра он точно кинется под трамвай, когда будет идти на пары. Дыхание предательски срывалось. Луке казалось, что из него медленно высасывают всю душу, а из груди вырывают сердце, как трофей для победителя, потому что он сдался, потому что он позволил, потому что он больше не соображал, что происходит. Он лишь чувствовал, как ему нравятся эти ощущения, прижимаясь к демону еще ближе. Хотелось стать с ним единым целым и никогда больше не отпускать. Они оба старались не думать о том, что будет дальше. Сейчас есть только они и их чувства. Элиотт целовал, целовал, целовал его до тех пор, пока не начали болеть губы. Прикасался, нежно обводя ладонями каждый миллиметр голой кожи, и ему ещё сильнее становилось нехорошо от того, насколько Лука восприимчив к прикосновениям. К его прикосновениям. Он дышал часто-часто, пытаясь не потерять связь с реальным миром и с бешенным желанием принимал абсолютно всё, что Элиотт ему давал. И даже этого было мало. Чересчур мало. —?Что же ты со мной творишь? —?прошептал Элиотт, снова впиваясь жадным поцелуем в его губы. Полувыдох-полустон. Прикосновения жалят, как скорпион, но Лука не позволяет ему отстраниться. Пальцы в волосах. На ощупь они еще мягче, чем он себе представлял. Не хочется останавливаться. Хочется раствориться в этом безумии и дышать только этим крышесносящим запахом. Лалльман прижимает его еще ближе, а Элиотт целует его глубже, развратнее, отнимая весь мир, который сужается до размеров темных глаз напротив. Всё, что было прежде кажется таким неважным. Потому что Лука влюбляется в Элиотта еще больше сегодняшним вечером. И когда демон всё-таки берет своё, то Лалльман обещает подарить ему свою душу, чувствуя размеренные плавные толчки, дарящие чувство эйфории. Они соединяются душами и сердцами и разорвать такую связь будет очень больно и непросто. А после первого оргазма Лука падает перед ним на колени. И Элиотт тоже понимает, что влюблен.*** —?О чём ты думаешь? —?осторожно спрашивает Лука, прикасаясь пальцами к оголенной груди. Они лежат в комнате Лалльмана в умиротворенной тишине. Элиотт осторожно гладит его по волосам, нежно касаясь кожи. Мальчишка лишь выдыхает от предательских мурашек вдоль позвоночника. Ему боятся сделать больно. —?Ни о чем,?— отмахнулся парень. —?Всё хорошо. Спи. Лука уловил какое-то напряжение в его голосе. И это ему не понравилось. Он приподнялся и внимательно посмотрел на парня, который казался ему чертовски красивым и желанным сейчас. Он до сих пор не верил в то, что всё это действительно происходит в реальном времени, и Элиотт?— настоящий. И он и правда не хотел, чтобы Элиотт уходил. За эти несколько дней его жизнь кардинально изменилась. Скорее всего, в лучшую сторону. —?Всё точно в порядке? —?переспросил Лалльман. —?Ты можешь мне доверять. Ох, какие слова. Где же ты им научился? Где твой острый язык? Кажется, Элиотт очень сильно влиял на него, меняя его характер независимого мальчика. Даже такому, как Лука иногда хотелось чувствовать себя маленьким и беззащитным. И вот появился он и всё меняется. Если бы еще месяц назад, ему сказали, что он будет влюблен по уши, он бы покрутил пальцем у виска и рассмеялся в лицо этому человеку. Ещё неделю назад он проклинал свою учебу, а теперь она подарила ему любовь. Хотя, Лалльман до последнего отгонял от себя мысли. Но всё время знал, что он гей. И появился Элиотт, который снес крышу одним своим взглядом. Тишина была слишком болезненной. —?Эй? —?улыбнулся мальчишка. —?Ты меня слушаешь? Элиотт посмотрел на него. —?Уже поздно, тебе не пора спать? —?усмехнулся демон. Лука фыркнул и снова прижался головой к груди Элиотта. Было тепло и спокойно. —?Ты серьёзно думаешь, что я засну? —?улыбается Лука, хитрым взглядом смотря на него. Этот взгляд слишком какой-то доверчивый. Элиотту действительно страшно поломать эту веру. Он не имел права давать надежду, но не смог противостоять этому дикому желанию любить этого дьяволенка до безумия?— Мне будут сниться развратные сны с твоим участием. Элиотт рассмеялся. Лука подумал, что он даже смеётся красиво. Чертов идеальный идеал. —?Маленький извращенец,?— сказал он. —?Эй! —?обиженно нахмурив брови, прокричал Лука. —?Молчал бы лучше. Я по сравнению с тобой божий одуванчик, между прочим. Элиотт резко подмял мальчишку под себя и навис над ним, заглядывая в бездонные голубые глаза, в которых сейчас плясали задорные чертята, унося его демонскую натуру в другую Вселенную. —?Да? А не ты ли час назад стоял передо мной на коленях? —?хитро прищурившись, спросил Элиотт. —?Маленький, развратный малыш… Маленький, ненасытный дьяволенок… Можно ли возбуждаться от голоса? Конечно, можно. Лука уже с готовностью приоткрывает рот стоит только Элиотту наклониться ближе, а его ноги обхватывают чужую талию, вынуждая демона почти лечь на мальчишку. Лалльман тихо гогочет куда-то ему шею, когда проворная демонская рука начинает его щекотать. —?Ты признаёшься? —?улыбается Лука. —?В чём? —?удивленно хлопает глазками. —?Ты без ума от меня. Взгляд серьёзный. —?Неа. Вообще, ни капельки. —?Проверим? —?Ты на что намекаешь? Элиотт целует его в щеку, а потом медленно добирается до губ, всасывая чужой язык. —?Второй раунд? —?усмехается мальчишка. —?И третий и четвертый,?— кивает он. Недовольное фырканье растворяется в страстном поцелуе. И Луке на секунду кажется, что Элиотт с ним прощается.*** Луку встречает пустая постель. Он шарит руками по второй половине постели, но не находит Элиотта. Простынь холодная. В комнате открыто окно. Холод пробирается под кожу. Лалльман поднимается, надеясь найти своего новоиспеченного парня на кухне, но там его тоже нет, зато Базиль вовсю готовит завтрак. —?Хэй, привет,?— улыбается он. —?Я смотрю, что вы с Элиоттом вчера хорошо так ?поговорили?, да? —?Ты не знаешь, где он? —?сразу же спрашивает мальчишка. —?Я думал, что он с тобой,?— качает головой Базиль. —?Ты не видел его утром? —?Неа. Я сам утром вернулся. А что такое? —?Его нет. Базиль улыбнулся. —?Уже соскучился? —?Базиль, я серьёзно! — раздраженно ответил Лука. Парень поднял руки в примирительном жесте, извиняясь. — Я уверен, что он просто вышел погулять и скоро вернется.

Тогда почему Лука начинает чувствовать себя брошенным? Не через час, не через два, не через три Элиотт не возвращается.