Спишемся. Целую (1/1)
Максанс проснулся как-то резко, нехорошо. Он просто раскрыл глаза, понимая, что ему трудно дышать.В комнате не было абсолютно темно. Они вернулись около трех. Сейчас же было не больше пяти утра.
Аксель рядом спокойно и ровно посапывал. Он спал забавно, лицом в подушку, обняв ее и подмяв под себя.В другой момент эта картина умилила бы Максанса, но сейчас хотелось поскорее выбраться из кровати.Он уже неплохо ориентировался в квартире Орьяна даже в темноте.На первом этаже оказалось еще светлее. Комната плавала в серой дымке, которая бывает незадолго до рассвета.Максанс подошел к окну и вцепился в подоконник, всматриваясь в пейзаж за окном и ничего не видя.Он пытался выровнять дыхание, но сердце колотилось в таком бешеном темпе, что почти прожигало грудь изнутри.Кровь билась в висках. Во рту пересохло.
Максанс прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Какого хера. У него так давно не было этого дерьма.Почему, блядь, сейчас.Да потому что, идиот, снова накурился. Расслабился, ничего не скажешь.Пальцы, вцепившиеся в подоконник, побелели.Максанс зажмурился сильнее, пытаясь сжаться в одну стальную струну. Пытаясь стать меньше. Все его нервные окончания были на пределе.Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.Не выдержав внутреннего давления, он сполз на пол и обхватил себя руками. Но этого было недостаточно.Паника, необъяснимая, темная, тягучая, подступала неотвратимо.Он жмурился так сильно, что даже не почувствовал, как из глаз потекли слезы.Неожиданно теплые руки обняли его за плечи.Кровь так громко стучала в висках, что Максанс не слышал ничего.
Наконец, будто сквозь вату, до него донесся голос Акселя:- Малыш, что с тобой? Чем я могу помочь?Макс был бы и рад ответить. Но сейчас это казалось чем-то запредельным. Все его силы уходили на то, чтобы удерживать мышцы в максимально напряженном состоянии.Но руки Акселя были слишком настойчивы. Они обнимали и гладили. Трогали волосы, плечи, руки.Его голос, спокойный и ласковый, проникал в самый мозг. Но Максанс не мог расслабиться.Его все еще сковывало льдом отчаянья и темноты.Вдруг Аксель мягко обхватил его лицо ладонями и буквально заставил поднять голову от колен.Максанс все еще не хотел открывать глаза. Но это и не требовалось.Его губ коснулись теплые и почему-то мокрые губы Акселя.Он настойчиво поцеловал, пытаясь заставить открыть рот.Макс сдался. Их языки переплелись. А его плечи немного расслабились.Пружина, в которую буквально превратилось его тело, распрямилась. Обмякла.Аксель все целовал его, удерживая ладонями лицо, пока им обоих не стало не хватать дыхания.Отстранившись, Аксель смотрел на Максанса во все глаза. На его лице были видны слезы.Максанс не мог понять, чьи именно они были изначально. Но точно стали общими.Он напугал Акселя.Он выставил себя жалким и слабым.Отчаянно захотелось куда-то спрятаться.Максанс попытался встать, но руки Акселя, неожиданно сильные, удержали его на месте.- Все хорошо, слышишь меня? – в голосе Орьяна было столько нежности, что внутри все просто задыхалось от сдерживаемых рыданий. – Максо, ты меня слышишь?Это ласковое прозвище отозвалось внутри теплотой. Так Максанса обычно называла мама, иногда Агата.Он понял, что дышать стало легче. Волнение и паника улеглись.Осталось только ощущение ватного и безвольного тела. Он всегда чувствовал себя абсолютно разбитым после таких приступов.Максанс хотел было сказать, чтобы Аксель не беспокоился, но собственный язык не слушался.Как не послушался бы и сам Аксель, конечно же.Он сидел рядом и обнимал, прижимаясь сбоку.Такой маленький, но такой взрослый сейчас. Максанс как-то вот очень четко и ясно осознал, сколько внутренней силы было в Акселе Орьяне на самом деле.Он был буквально окутан этой мужской силой. И от нее становилось спокойнее.Они посидели так, обнявшись, некоторое время. Пока к Максансу не вернулась способность говорить.- Ты сделаешь мне чаю? – тихо попросил он.Аксель, уткнувшийся лбом в его плечо, поднял голову и кивнул, слабо улыбаясь.Он помог Максансу встать. Тот все еще плохо контролировал собственное тело.Ему было безумно стыдно быть таким слабым. Но подсознательно он чувствовал, что Акселя стыдиться точно не стоило.***Макс гипнотизировал большую чашку с чаем, над которой вился пар. Аксель сидел напротив него, помешивая ложкой сахар в своем кофе.- Давно у тебя это? – его голос был тихим, а вопрос деликатным. Но это все равно прозвучало в ушах Максанса как набат.- С детства, - он неловко пожал плечами, все еще ощущая вину за то, что был вот таким ущербным.Куда девалась в такие моменты вся его уверенность? Он словно становился другим человеком.В последние месяцы он и не вспоминал об этой заразе. Почему же сейчас?- Что может спровоцировать такое? – Аксель смотрел внимательно. Его взгляд был взволнованным, но он старался держать себя в руках.Маленький, ты такой смелый.Максанс все еще был очень слаб. Но даже в таком состоянии не мог не восхищаться Орьяном.Его реакция. Она была в десятки раз лучше, чем реакция самых близких людей. И в сотни раз, чем Максанс вообще мог ожидать и надеяться.- Волнение, - он наконец ответил на вопрос. – Толпа. Если я не могу ее контролировать. Наркотики.- Это из-за ночного клуба? – понимающе уточнил Аксель. Он сделал большой глоток своего кофе и зажмурился. Несмотря на сахар, тот все равно был слишком крепким.- Не думаю, - Максанс снова неловко пожал плечом. – Я всегда много тусил. Такие приступы с возрастом стали редкостью. Возможно, травка. А может, все сразу. Я не знаю.Он говорил медленно. Все его тело до сих пор ощущалось пластилиновым. Будто без костей.Чертовски неприятное чувство.Максанс ненавидел его.Как и самого себя в такие моменты.Ведь он знал, что за подобным часто следовал период депрессий. А вот этого точно не хотелось.У них с Акселем все только начиналось. И обрушивать на него подобное совершенно не стоило.- Как ты справлялся раньше? – Аксель задавал правильные вопросы. И от этого было еще хуже.- Обычно, если кто-то был рядом, со мной пытались говорить, как-то достучаться. Так что, ты все сделал правильно, - Максанс задумчиво смотрел в свою чашку. Ему не хотелось видеть глаза Акселя.- А когда ты был один?Вопрос, словно хлыст, полоснул по Максансу, оставляя свежий след.- Как-то справлялся.Ему совершенно не хотелось выворачиваться на изнанку сейчас. Не было сил.Не то чтобы он не доверял Акселю. Напротив. Просто такие эмоции, они слишком сильные, чтобы делиться с кем-то.Даже мама не знала всего. Пожалуй, только Агата.Разговор не очень клеился. Максанс не был готов к откровениям. Но Аксель не стал настаивать.За что ему спасибо.Молчание тоже могло быть уютным.Они оба допили свои напитки, после чего вернулись в кровать.Конечно, Максанс уже не мог уснуть. Но ему было спокойно просто лежать и слушать спокойное дыхание Акселя рядом.Это действительно помогало справляться.***Орьян уехал в театр уладить какие-то вопросы. И Макс оказался предоставлен сам себе.Он прицепил поводок к ошейнику Убы и отправился с ней на прогулку.Хотелось проветрить голову.Небо стало серым и полным тучами, черными от непролитого дождя.Уба радостно носилась из стороны в сторону, и Максанс невольно улыбался, глядя на нее.Несмотря на то, что у него не было возможности держать дома собак, он искренне, всем сердцем любил их.А уж тем более, это очаровательное создание.Они прошли пару километров, когда с неба стали срываться первые капли.Максанс вздохнул. Погода весьма точно отражала его внутреннее состояние.Он реально ненавидел его. Как и все это в себе.Тоска и грусть безнадежно одолевали его.Прав был Давид, когда говорил, что у них с Элиоттом Демори слишком много общего.Нет, Максанс не был болен биполярным расстройством. Его настроение не скакало, как флагшток во время шторма.Но порой его одолевало депрессивное состояние, когда все, чего хотелось, это лежать, пялясь в потолок, перебирать гитарные струны или просто спать.Аксель точно не заслужил всего этого. Он и так невероятно помог Максансу ночью.Сам того не зная, Орьян сумел облегчить и сократить паническую атаку Максанса.Но видеть Фовеля в состоянии овоща ему точно не следовало.К тому моменту, как они с Убой вернулись с прогулки, Максанс принял решение.Он вымыл собаке лапы, накормил ее. Прибрался на столе. И там же оставил записку.?Акси, возникли срочные дела дома. Я уеду на пару дней. Спишемся. Целую?