Обречённость (1/1)
...Агния вообще любила заброшенные детские площадки. Там так причудливо и правдиво сочетались запустение и еще не полностью умершая детскость... О, хотя солнечный свет, конечно, раздражал. Агния предпочла бы дождь — или нет, холодный и промозглый ливень.Но с погодой она ничего поделать не могла. Все же, как это не печально, Агния была всего лишь человеком. А люди, как известно, вообще ни на что не способны — к ним у нее давно выработалось сильнейшее отвращение. К ним и к себе.Противно.А вот, она посмотрела на свои руки, если вот тут и тут провести ножом — о, как это будет божественно красиво. Лес, заросшая и проржавленная детская площадка и кровь — ее, Агнии, кровь. Лить свою кровь... О, кажется, постепенно это превращалось из желания в потребность.Жалко, она скоро засохнет под этим гадким солнцем.Солнце вообще любило вставить Агнии палки в колеса. Начиная с рождения, когда у нее обнаружилась аллергия на солнечный свет. Вот и сейчас — скоро, очень скоро, кожа у нее покраснеет и зачешется. А может быть, если повезет — покроется волдырями.Они потом будут лопаться, и по ее рукам и лицу будет течь кровь вперемешку с сукровицей и гнилью.Ах, мечты-мечты.О, вы посмотрите, какой прелестный мишка! С двумя головами. Милашка. Надо бы забрать, может быть, Алина порадуется. Алину, кстати, Агния любила. Любовь эта была приторно-противная и гнилостная, как она считала. Но поделать с собой ничего не могла — все-таки, вот же досада, Агния все еще была всего лишь человеком.Потом она его все-таки заметила. И даже немного порадовалась.Потому что взгляд у юноши с отвратительно ангельской внешностью был... Откровенно и прекрасно безумен. Кажется, в один этот воспаленный и ненормальный взгляд можно было влюбиться.Кажется, он был маньяком.Вспомнив, что у нее сегодня день рождения, Агния подумала, что мироздание все же снизошло до того, чтоб сделать ей подарок.Она подошла к нему сама, села рядом на ободранную скамейку. Он спросил ее: "Куришь?" Агния не курила, но этот взгляд, ах... Разве можно отказать человеку с таким больным взглядом? Она ответила: "Конечно"А потом они закурили, и она даже разрешила ему слегка себя приобнять. Он был слишком мил, чтобы не разрешить.А потом перед глазами поплыло, и она поняла, что, кажется, в сигарете был какой-то наркотик.Последней ее эмоцией было восхищение такой чудесной изобретательностью.