Глава 2. Паук и бабочка (1/1)
– Это и вправду поразительно, – улыбнулся Коунен, приглаживая и без того прилизанные волосы, – поразительно.Девушка, сидящая на кушетке, закатила глаза.– Скажи это еще раз, парень, мы не расслышали, – пробормотала она под нос, а затем вытащила из сгиба локтя иглу капельницы и спрыгнула на пол.Дамаскинос все это время стоял к ней спиной, сложив длинные пальцы в замок под подбородком.
– Никаких признаков заражения, – наконец, хрипло произнес вампир, не оборачиваясь, – у тебя иммунитет к вирусу.– Но это вы и так знали, – констатировала девушка, разведя руками, кафель неприятно холодил ее босые ступни.– Николь, – вампир впервые за все время назвал ее по имени и медленно развернулся, – эксперименты в лаборатории дали определенные результаты, но увидеть воочию, как хищник…– Да он мне чуть голову не оторвал! – воскликнула Николь, тряхнув рыжеватыми волосами, – Скажите, вы нарочно сделали это? Привели в дом, полный вампиров, и ждали, пока мной кто-то поужинает?Бледные синюшные губы Дамаскиноса скривились в жуткой улыбке, даже Коунен, вовсе не служивший предметом этого разговора, инстинктивно отступил на шаг.– Ну что ты, дорогая, это случайность, – почти шепотом сказал вампир.Николь опустила глаза, не в силах выдержать его взгляда.
– Я могу уйти? – все еще разглядывая собственные пальцы ног, дрожащим не то от холода, не то от волнения голосом спросила девушка.Но вампир не ответил. Он медленно развернулся, шурша длинной, волочащейся по полу бархатной мантией, и уже был в дверях, когда Николь снова решилась заговорить с ним.– Я неудавшийся эксперимент, Дамаскинос, вы сами сказали. Вы хотите создать вампира. А я человек.Коунен хмыкнул, и Николь бросила на него злой взгляд. Мерзкий продажный адвокатишка. Или кто он там? Сколько этому ублюдку платят за всю грязную работу? Или вампиры рассчитываются с послушниками надеждой на вечную жизнь?– Такие, как вы, мисс Данн, могут быть превосходными донорами, – как бы между прочим заметил юрист.– О, вы собираетесь скормить меня кому-то еще, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Николь, ощупав пальцами все еще ноющую заклеенную пластырем рану на шее.Старейшина вампиров, по-прежнему игнорируя все слова, обращенные к нему, удалился, Николь едва слышно выругалась и, снова забравшись на кушетку, потерла глаза.– Зачем я здесь? И дальше быть лабораторной крысой? – почти спокойным голосом спросила она.– О, нет, – нацепив на себя дежурную улыбочку, проворковал Коунен, – у нас пока достаточно материалов. Мы усовершенствуем ваш генетический код, чтобы создать идеального донора. Ваша регенерация, к сожалению, слишком медленная.
– Я думала, вампиры уже используют фермы с донорами… – Николь мало знала о том, как именно устроена технология получения крови, но то, что она об этом слышала, вселяло в нее неподдельный ужас.– Так и есть, – кивнул Коунен и поправил очки, – но, видите ли, некоторые вампиры предпочитают… натуральное.– Так что будет со мной? – Николь облизала пересохшие губы.Юрист поморщил лоб, словно то, что он собирался сказать, было ему неприятно.– Дамаскинос предлагает вам остаться здесь в качестве его…– Комнатной собачки, – подсказала Николь.– Гостьи, – мягко поправил Коунен, снисходительно улыбнувшись и дав девушке понять, что ее формулировка все же была более точной.Его самодовольство вывело девушку из себя. Николь снова вскочила с кушетки, прекрасно осознавая, что в больничной робе выглядит не очень солидно, но все же сделала два широких шага к этому нахальному блондину. Девушка была почти на голову ниже него. Она схватила мужчину за руку и приподняла ее, демонстрируя глиф.– Ты и правда думаешь, твоя доля лучше моей? – хмыкнула Николь.– Моя доля, разумеется, лучше вашей, – спокойно произнес он, высвобождая ладонь из ее холодных пальцев. ***Блестящие стальные двери лифта едва слышно открылись. Рейнхардт неспешно вышел на подземную парковку, закинув кожаную куртку за плечо. Свет люминесцентных ламп неприятно бил по глазам и раздражал, вампир потер пальцами переносицу и нацепил привычные темные очки. Ему не терпелось скорей разделаться с делами. Если все пройдет гладко, у него останется добрая половина ночи, чтобы рвануть в ночной клуб и как следует расслабиться с какой-нибудь симпатичной малышкой.Николь докурила, швырнула окурок на бетонный пол парковки и затушила его массивной подошвой ботинка. Девушка сняла с запястья тонкую резинку и стянула волосы в небрежный пучок. Она присела на капот кадиллака и бросила сумку рядом со своим бедром. Николь нервничала, ей хотелось выкурить еще одну сигарету. Она облизала губы и уже потянулась к карману куртки, как услышала, как в другой стороне парковки открылся лифт.Рейнхардт увидел девушку издалека, уголок его губ чуть приподнялся в усмешке. Николь ожидала хоть какой-то реакции вампира на свое появление, но тот даже не ускорил шаг. Он приближался медленно и почти бесшумно, надменно приподняв подбородок. Это безразличие заставило девушку заерзать на капоте черного авто, холодный металл которого она чувствовала даже сквозь джинсовую ткань короткой юбки. Николь стиснула зубы, мысленно заставляя себя успокоиться, но идея прийти в эту ночь сюда теперь показалась не просто неудачной, но смертельно опасной.
Рейнхардт остановился почти вплотную к девушке. Она была так близко, что вампир даже услышал ее короткий тихий вдох, когда он последним своим шагом слишком сократил расстояние между ними. Сегодня девчонка выглядела значительно хуже, чем два дня назад, когда он убил ее. Думал, что убил. Это досадное обстоятельство поставило его в тупик, потому что сейчас эта славная пташка выглядела вполне живой. Даже слишком живой, несмотря на тени под глазами и несколько болезненную бледность. Шея девушки была замотана воздушным шифоновым шарфом ярко красного цвета, и вампир прекрасно осознавал, что она под ним прячет.
Рейнхардт чуть наклонил голову вперед, Николь не двинулась с места, хотя он видел, как напряглись ее ноги в черных колготках в сетку, словно девушка готова была бежать в любой момент. Но она осталась сидеть на капоте его машины и молчала, внимательно ловя каждое его движение.
Рейнхардт громко хмыкнул. Любопытно. В нос ударил запах лекарств и сигарет вперемешку с какой-то парфюмерией, но даже это не могло скрыть одного факта. Она все еще пахла человеком – даже спустя два дня после его укуса, девушка не просто выжила, но и не изменилась. Рейнхардт выпрямился, их взгляды встретились бы, если бы не очки, заслонившие холодные глаза вампира. Его губы приоткрылись, но Рейнхардт не успел сказать ни слова.
В его живот уперлось что-то твердое. Даже не опуская глаз, вампир легко понял, что девчонка неосмотрительно ткнула в него дулом пистолета, при этом даже ничуть не изменившись в лице. Поразительная холодность для такой маленькой глупой пташки. Пташки, которая прилетела отомстить.Рейхардт чуть улыбнулся, не отрывая взгляда от сжатых в тонкую линию губ девушки, и медленно положил свою куртку на капот. Николь сглотнула, понимая, что она должна была выстрелить еще несколько секунд назад. Чем дольше она медлила, тем опасней становилась игра. Она опустила взгляд с лица вампира на его мощную грудь в обтягивающей черной футболке, затем на блестящий металл пистолета, от тяжести которого начинала дрожать рука.Вдруг Рейнхардт крепко схватил тонкое девичье запястье, Николь непроизвольно охнула, хотя и не почувствовала боли от сжимающих ее руку пальцев. Но вампир не стал отнимать у нее пистолет. Он лишь переместил ее руку выше, чтобы дуло смотрело в его грудь.– Если хочешь убить вампира, – низким голосом проговорил он, – стреляй в сердце, – затем он поднял руку девушки, сжимающую пистолет так сильно, что у нее белели костяшки пальцев, к своему лбу, – или в голову.Затем он резко отпустил ее запястье, сгреб куртку и прошел мимо девчонки. Николь опустила пистолет, громко выдохнув. От страха, который она почувствовала только теперь, ее сердце пропустило удар.
Вампир снял машину с сигнализации, швырнул куртку на заднее сидение. От хлопка дверцы девушка подпрыгнула и обернулась.
– И убери свой тощий зад с моей тачки, – бросил ей вампир, садясь за руль.Николь послушно встала, закинула сумку на плечо и сделала несколько шагов в сторону, освобождая проезд. Она все еще стискивала тонкими пальцами пистолет, рукоять которого уже потеплела от ее прикосновения. Что теперь делать? Сунуть оружие обратно в сумку и вернуться домой – значило признать поражение. С другой стороны, этот ублюдок-кровосос имел прекрасную возможность убить ее сейчас. Но не стал. Почему?Колеса машины глухо прошуршали мимо. Но, проехав несколько метров в сторону выхода, автомобиль остановился. Глухая тонировка не позволила Николь увидеть, что происходит внутри, но через секунду дверь со стороны пассажирского сиденья открылась. Девушка не пошевелилась.– Особого приглашения ждешь? – донесся все тот же надменный низкий голос.Николь быстрым шагом двинулась к кадиллаку, едва ли осознавая, что она сейчас делает.