4 (1/1)

Серый пепел вздымался ввысь, уносимый горячим от пылающего пламени ветром, кружил некоторое время в подрагивающем от жара воздухе, затем медленно оседая, покрывая собой все пространство вокруг полыхающего дома, почти распадаясь в мелкую пыль. Ужасная вонь горящей человеческой плоти забивалась в нос, мешая дышать, щипала глаза, заставляя слезы крупным градом скатываться по впалым грязным щекам со свежими синяками.Было тихо. Единственный звук на ближайшие десять миль- треск сгорающих деревянных стен. Но она знала, что скоро соседи заметят огонь, учуют вонь, поднимут крик, вызовут службы спасения... Скоро её маленький дворик будет заполнен безразличными людьми, которые найдут на месте некогда красивого снаружи и прогнившего внутри дома лишь пепелище и обугленные останки черствой семьи.Она не чувствовала сожаления, не чувствовала печали, лишь пустоту и.… освобождение. Теперь она сможет начать новую жизнь. Жизнь, построенную по ее правилам: без побоев, вечных криков, чувства неполноценности. Без этого треклятого дома, чьи горящие останки отражались красными всполохами в её впервые наполненных жизнью карих глазах.-Отличная работа, -прошептал приятный, такой успокаивающий и родной, голос- Теперь пойдем со мной в твою новую жизнь, милая.Она знала- он освободил ее, дал ей второй шанс. Поэтому теперь она будет предана ему. Ему и Владыке.Девушка с побоями - как назвал ее Чжи Син про себя- была не единственной, кому он подарил новую жизнь. Все эти люди - обиженные судьбой никому не нужные изгои, подвергавшиеся психологическому или физическому насилию. Таких всегда проще склонить на свою сторону, проще втереться в доверие. Все они считают его своим спасителем, смотрят на него как преданные собачонки. Если б они знали, что на деле Чжи Син ими просто откупается от надоедливого посла Владыки, наверное, убили бы его от гнева и отчаяния от совершенных ошибок.Но ему, если честно, плевать. На них и на всех этих демонов, что теперь смотрят на него с насмешкой. Ради того, чтобы Ёнхо не доставали попытками убийства, ради того, чтобы они не увидели в экзорцисте его слабость, он готов пожертвовать не только этими людьми.С Паком вообще все сложно - никогда и не было просто, конечно, но теперь ещё сложнее- после того случая в церкви, между ними, как ни странно, не возникло неловкости, но и ясности тоже не прибавилось. Этот придурок сказал свою пафосную фразу, а потом сам же от неё и засмущался, как школьница, отводя взгляд, неловко почесывая затылок и краснея. Сказал, что имел в виду, что хочет поговорить. Чжи Син сделал вид, что поверил.В глубине души же сатанист ликовал, хоть и продолжал держать на лице немного ехидную усмешку в ответ на почти любое действие экзорциста. Ёнхо на это ничего не говорил, хотя и так было понятно, что его это бесит.Его в последнее время много чего бесит: непонятное влечение к бывшему врагу, его дурацкие глаза, смотрящие, кажется, в самую душу, его чертовы руки, изящные запястья, очень своевременно мелькающие из под рукавов дорогих костюмов, его чертов одеколон, дурманящий мозг, мешающий трезво думать... и его улыбка тоже, да. Парню кажется, что он может сейчас написать дифирамб, посвященный сатанисту. Конечно же, полный ненависти. Определенно не любви, нет. Откуда между ними взяться любви? Так ведь?..И совершенно неважно, что сейчас он стоит в пробке по пути к тому злосчастному клубу. Ёнхо просто хочет поговорить и все прояснить. Да, это определенно не из-за простого желания увидеть. Опять.На самом деле, он ездил в этот клуб довольно часто, а если не находил Чжи Сина там, долго строчил мужчине смс, вытягивая информацию о том, где он, занят ли и когда освободится. И все чтобы просто прояснить ситуацию, да. Минимум два раза в неделю на протяжении уже пары месяцев.Пак старается себя убедить, что это просто такое извращенное проявление смеси ненависти и вины. Все же он сатаниста убил - нехорошо как-то.В клубе было как обычно громко и полно народу. Толпа переливалась всевозможными цветами, свет, отражавшийся от паеток на одежде, слепил глаза, из-за чего все сливалось в одно сплошное бесформенное пятно. Однако даже в этом месиве Ёнхо умудрился высмотреть знакомую блондинистую макушку с идеальной укладкой. Тот факт, что этот чудик находился в главном зале и с кем-то разговаривал, означал, что Чжи Сина в данный момент здесь нет. Молодой экзорцист почувствовал зуд раздражения, разливавшийся откуда-то изнутри.Подойдя поближе к блондину, Пак увидел его собеседника, а если быть точнее, собеседницу - высокая темноволосая слишком худая для своего роста девушка с почти сошедшими синяками на лице и яркими карими глазами стояла за барной стойкой, делая вид, что тщательно ее протирает. Как только она увидела молодого экзорциста, с которым уже хотел было поздороваться светловолосый, на ее щеках распустились черные ветви вен, а глаза наполнились красным огнем преисподней.Еще раз осмотрев клуб, парень понял, что в нем множество людей, которых он никогда не видел, причем не среди посетителей, а среди персонала.Ёнхо нахмурился и выудил из кармана телефон, собираясь вновь набрать сатаниста - теперь им точно нужно поговорить.После того дня, когда Паку пришлось спешно покинуть клуб, дабы не устраивать внеплановый геноцид, он звонил Чжи Сину еще несколько раз, и каждый раз получал в ответ лишь протяжные гудки, а порой и сообщение металлического голоса о том, что абонент не абонент. Было очевидно, что парень избегает его. И Ёнхо, хоть и слыл в своем окружении не особо умным, догадывался о причине.Чжи Сину было неловко, даже совестно. Он прекрасно понимал, что просчитался. Теперь все, что ему оставалось — это пытаться не пересекаться с экзорцистом, чтобы не усугубить ситуацию еще больше. А потом, когда мужчина немного остынет, сатанист придумает какую-нибудь убедительную отмазку. Пока же все, что приходило ему на ум, было слишком нелепым и неправдоподобным.****Сатанист нервничал. Причем сильно. Любой бы занервничал, когда непосредственное начальство почти напрямую приказывает сделать то, из-за чего могут пойти насмарку все старания по налаживанию отношений с человеком, который тебе не безразличен. Искусить пастыря - подумать только! И ладно бы просто в бар его запихать, напоить там, растлить, заставить наркоту принять.... Так нет же, просто свести его с правильной дорожки - для дилетантов, нужно же играть по-крупному - так, что бы потом об этом все СМИ кричали, а люди боялись глаза поднять на церковь! Когда Чжи Син вернет себе силы в полной мере, самолично сдерет кожу, а потом отправит на линчи того придурка, который подумал, что заставить священника расстрелять свою паству - неплохая идея. Нет, идея, конечно, неплохая. Но явно не сейчас, когда отношения Чжи Сина с его тормозом-экзорцистом уже висят на волоске. А дурацкое обещание о “завязке” только все усугубляет, делая ситуацию еще более отвратительной. В следующий раз, сатанист подумает тысячу раз прежде, чем обещать что-то подобное. Да, он дал Паку слово, что не будет создавать новых приспешников и вообще постарается не делать “ничего плохого”. Но, видимо, не в этой жизни.Сначала, все шло по плану: Чжи Син ненавязчиво вливал пастору в уши нужную мысль, вскользь упоминая ее в разговорах, закладывая между строк. Этот идиот оказался слишком легко внушаемым, слишком доверчивым, что даже удивительно для священника со столькими грехами за спиной. Сатанист даже задался вопросом, почему тот вообще до сих пор в церкви служит, если, как он сам признался, уже давно не верит ни в Бога, ни в способность людей к изменению и искуплению грехов.Пастор завел свою обычную речь перед прихожанами, перед этим незаметно заперев дверь, чтобы никто не мог уйти, периодически он медленно отступал к алтарю, за которым было спрятано оружие. И вот, когда он уже держал испуганную толпу на мушке, а под его ногами лежало несколько трупов, дверь неожиданно распахнулась и в церковный зал зашел экзорцист - Ёнхо позвонило руководство церкви, заметившее, что один из их священников ведет себя более нервно, чем обычно, и бормочет себе под нос странные вещи, они решили, что тот поддался соблазну дьявола.Пак медленно двигался сквозь хлынувшую в панике наружу толпу, приближаясь все ближе к испугавшемуся потери контроля над ситуацией пастору. Взгляд Ёнхо обвел место, где стоял искушенный, выискивая демона - он знал, что при таком методе тому нужно находится поблизости. Внезапно, глаза выхватили знакомую фигуру, скользнувшую за дверь. Быстро нокаутировав священника, парень побежал за своей истинной целью.Чжи Син почти достиг черного выхода, когда его схватили за плечо и силой бросили в стену.--Какого, блять, ты творишь?!-Ёнхо был в ярости, он сдерживал себя изо всех сил, чтобы не убить сатаниста снова. Чжи Син хранил молчание - любое его слово могло разрушить все.-Так ты выполняешь обещания? Твое слово что, вообще ничего не стоит? - хватка на плече становилась все сильней, причиняя боль, божественная метка жгла даже через костюм, заставляя прилагать титанические усилия, чтобы сохранить лицо спокойным.-Что молчишь? Сказать нечего, ублюдок? - кулак врезается в стену в миллиметрах от лица, по кирпичу ползут небольшие трещины, костяшки, оголяясь, начинают кровоточить.--А что ты хочешь, что бы я сказал? -привычная ухмылка занимает свое законное место- Стал оправдываться? Или может... извиняться? Хочешь, что бы я молил тебя о прощении? - Чжи Син впервые за этот разговор поднимает глаза, смотря, как обычно, в самую душу, выжигающе. В этих черных омутах не увидеть того отчаяния, что скрыто на самом дне давно проданной души, не увидеть того жалкого страха, который скребется по затылку, вызывая раздражение. Затянутый яростью, утонувший в ней с головой Ёнхо мог видеть в глазах демона лишь вызов и насмешку. Это и тот факт, что сердце начало щемить от обиды и грусти, разозлило его еще сильнее.Дальнейшую перепалку прерывает звук множества шагов со стороны лестницы. К ним идут. Экзорцист еще пару секунд не отрывает взгляд от лица сатаниста, после чего делает пару глубоких вдохов, заставляя себя успокоиться ровно настолько, чтобы отпустить парня.-Убирайся, - Пак отводит взгляд в сторону, тем самым обозначая конец. Их диалога, всего.Чжи Син отлипает от стены, к которой его прижимали, и, не говоря ни слова, направляется к выходу. Его лицо вновь выражает полное безразличие несмотря на то, что внутри все переворачивается и сжимается от противоречивых чувств. Почему он дал себя догнать? Мог же спокойно сбежать, но нет, нужно было плестись как черепаха, позволяя вспыльчивому экзорцисту себя схватить...Может, он хотел, что бы Ёнхо его поймал. Может, Чжи Син хотел, что бы он его остановил.