Глава 17. Ненависть (1/2)

— Либо ты говоришь, где сейчас Осирис, либо будешь собирать свои внутренности по всему Египту, — прорычал Гор, подхватывая Собека за шею и поднимая над землей, заставляя железные кандалы на руках бога натянуться. — Поверь мне, я это сделаю.

Бог Неба контролировал себя только чудом. Если то, что он сейчас делал с Собеком, вообще можно было назвать контролем. Тем не менее, это было именно контролем, потому что без него Гор бы уже давно лишил бога Воды крокодильей части тела, то есть головы. Все равно тот, по мнению царя Египта, использовал ее не по назначению.— Я не знаю! — Собек выкрикивал это уже третий раз, но до Гора упорно не доходило, скорее всего, потому что на голове имелся непрошибаемый золотой шлем, а за спиной подрагивали крылья.

Бек смотрел на это со стороны, думая, может ли он остановить царя без последствий для себя, или же ему все-таки подождать, когда тот чуть успокоится. В таком состоянии к Гору было лучше не подходить — его аура была сильнее ауры Теней, расплываясь по залу как черная вода.

Тем не менее, несмотря на то, что в руке бога Неба была зажата шея Собека, а сам Гор потрудился снять шлем, чтобы заглянуть в болотные глаза ближе, царь Египта был необычайно прекрасен. В нем плескалась злоба, но в то же время ее подогревала неумолимая мощь тела: сильные резкие движения плеч, напряженная шея и до того сжатые скулы, что в них пролегала тень, скользящая на шею.

Гор бы настолько опасен, насколько великолепен, проявляя силу над врагом, показывая, что в любой момент он может просто свернуть шею Собеку и ни разу не пожалеть об этом. Глядя на Гора, Бек испытывал смешанные чувства. С одной стороны, где как раз и находился Джесертеп, он испытывал восхищение, тесно граничащее с возбуждением, когда сила бога была настолько велика, что в груди все пережимало от напряжения. Чувства бились в истерике от того, что Гор вызывал в парне. Но с другой стороны, поддаваться этому желанию все же не стоило, нужно было, как бы тяжело это ни было, — разграничивать опьяняющее восхищение с реальностью, в которой Совет Богов вряд ли сочтет поступок Гора правильным, если тот решится убить Собека.

В любом случае, оба варианта имели свою черту, к которой царь Неба подступил слишком быстро.

— Надо остановить его, — рычащий голос Анубиса, который не решился оставлять Бека одного из-за предвиденной им ситуации, немного отрезвил парня, засмотревшегося на полыхающие голубые глаза, которые завораживали красотой, и к ним непреодолимо тянуло.

— Останови, — немного дрожащим голосом кивнул парень, ощущая горькую долю обиды, потому что Гор еще никогда не смотрел на него таким взглядом — пожирающим, граничащим с безумием; страстным.

Бог Мертвых остался там, где и был, отчего через пару секунд Бек медленно повернулся к Анубису, и его губы непроизвольно расплылись в улыбке. Страх. Парень чувствовал страх, исходивший от бога, который боялся подойти к своему брату, чтобы остановить его руку.

Одержав маленькую победу, ведь не каждый осмелится выступить против разъяренного сокола, парень оглядел Черного Шакала насмешливым взглядом медовых глаз, на дне которых светился странный яркий огонек. Устоять в стороне, когда царь Неба испробует чужую жизнь на вкус, не мог даже Джесертеп, который научился питаться страхами людей, но теперь, когда в его распоряжении было тело бога Возрождения, он будто перешел на новую ступень наивысшего ощущения существования. Отчего, в какой-то момент, старому демону показалось, что у него начнется перенасыщение жизнью, все-таки стремиться к ней и получить ее в свои руки было отнюдь не одним и тем же. Но, пока была вероятность смерти, демон не больно волновался о том, что будет после, пока он просто жил на земле и готов был сделать все, чтобы это не прекращалось.

— Ты же бог Мертвых, — Бек посмотрел на Шакала. — Тебе ли бояться смерти?

Анубис тут же громко фыркнул, заставив парня улыбнуться. Мудры слова предков о том, что смерть является лишь переходом от одной жизни к другой, а насколько прост будет этот переход зависело от самой жизни. Судя по тому, как Гор подготавливал Собека к смерти, жизнь у того не задалась с самого начала.

— Существуют вещи гораздо похуже смерти, — шакал оскалился и искренне пожалел, что не ушел в свой подземный мир тогда, когда у него была возможность, теперь же любой шаг в Дуат будет воспринят парнем как бегство, а портить себе репутацию великий бог не хотел.

— Я был в Дуате, я знаю, что это за вещи, более того, многие я испытал на себе, — Бек фыркнул и глубоко вдохнул. — Если я умру — воскреси меня.

— Я же бог смерти, а не жизни, — успел напомнить Анубис, видя, как парень сделал шаг к Гору и едва обернулся к нему с легкой насмешливой улыбкой. С такой знакомой улыбкой, будто бог Мертвых видел ее уже давным-давно, когда еще не был повелителем Подземного мира, когда он сам еще был живым.

— Нет в тебе разнообразия, — парнишка легко улыбнулся и так же легко прошел к богу Неба, поднимая руки и скользя ладонями по крыльям, обозначая свое местоположение и тесно подходя к богу. — Гор…

Крылья чуть-чуть дернулись и раскрылись, позволяя парню беспрепятственно стоять за его спиной, пока он огненным взглядом смотрел, как Собек хрипел в его сильно сжатой руке. Руки юного бога огладили мощную спину и остановились на плечах, оглаживая мышцы, которые бугрились под доспехами, а потом достигли шеи. Фактически, это единственное, до чего он мог дотянуться, отчего немедленно встал на носки и облокотился о плечи руками, доставая губами до уха Гора и едва прикусывая.

— Не убивай его, — тихо шепнул парень, обласкивая шею бога Неба и скользя губами по ушку.— Как его не убивать, эта ящерица похитила моего отца! — зарычал Гор, и Бек руками ощутил вибрацию шеи мужчины, который рычал, подобно дикому зверю. Это было возбуждающе, несмотря на то, что ситуация была не из приятных.— Если ты убьешь его, то он ничего тебе не скажет, — словно он был совестью царя Богов, парень шептал тому на ушко нужные слова, надеясь на адекватную реакцию, до которой, впрочем, еще стоило дожить.

— Ничего, Анубис сохранит его душу… или то, что от нее осталось, — не слушая парня, Гор продолжал всаживать острые когти в шею Собека, не давая тому нормально дышать, нежели изъясняться. Но, за то время, что бог Неба мучил его, дождаться что-то, кроме ?не знаю?, он не смог, из чего решил, что Собек был ему не нужен.— Успокойся, Гор, — парень нежно схватил бога за шею, проходясь носом по ушку и аккуратно целуя в него. — Не убивай его, он нам еще пригодится, расслабь хватку, мой любимый повелитель Неба.

Ласка и мягкие слова подействовали на Гора, и тот, рыкнув, все-таки разжал хватку, отчего Собек тут же упал на пол и начал хрипеть, пытаясь вобрать в себя воздух через открытую крокодилью пасть. Глаза, потемневшие от практически настигнутой смерти, теперь начали медленно принимать свой настоящий оттенок, а когтистые лапы судорожно сжимали воздух у шеи, будто фантомную руку царя, которая не отпускала его несколько долгих минут.

— Хорошо, — все так же не отпуская шею и скулы бога Неба из своих рук и тем самым сдерживая его порывы разорвать наглую ящерицу, парень мягко поцеловал того в щеку, кладя подбородок на плечо и попутно наблюдая за Собеком. — Есть много способов узнать правду, всю правду, а смерть… это слишком просто, жить гораздо труднее.

Плечи бога часто поднимались, ненависть, бурлившая в груди, как огненная лава, никак не хотела успокаиваться, тем не менее, парень, крепко державший его за шею, не давал той просто так выливаться на пострадавшего Собека; парень каким-то весьма странным образом контролировал его. Не успокаивал, но держал в узде, отчего в какой-то момент царь Египта понял, что находится полностью под влиянием Бека — одно его слово, и он сорвется; один приказ, и он тут же выполнит его без мыслей, без своих желаний, приняв слова парня за правду. Сейчас он стоял, как бешеный зверь, которого удерживали только нежные руки хозяина, которому он не смел причинить вред и которому готов был подчиниться.

— Не надо, — шепот парня вновь проскользнул в разум, выветрив оттуда все посторонние мысли, — Собек не стоит твоей ненависти, он всего лишь выполняет приказ того, кто выше. Оставь свою яркую клокочущую ненависть Амону, не распаляйся на такой пустяк, — руки Бека мягко ласкали шею и скулы, поворачивая его голову в сторону для легкого поцелуя в щеку, тогда как пристальный взгляд ярких глаз был сосредоточен только на боге Воды.

Анубис еле смог прикрыть пасть от подобного зрелища. И этот парень еще говорил, что боится царя Богов? Судя по тому, как он легко держал того в руках, создавалось ощущение, что тот всю жизнь только и занимался тем, что успокаивал бурный нрав Гора. Что ж, этот парень и впрямь мог невозможное.

— А теперь будем выяснять более насущные проблемы, — Бек взглянул на Собека без особой жалости, обходя царя Богов и останавливаясь между пленником и Гором. — Это Амон приказал тебе похитить Осириса?

Бог Воды молчал, но скорее не потому, что не хотел говорить, а по той простой причине, что Гор сдавил его глотку слишком сильно, но это было последнее, что волновало присутствующих. Бек присел около того, поглядывая на железные кандалы, которые уже обагрились золотом и поднимая взгляд на крокодилью морду.

— Значит, Амон, — утвердительно сказал Бек и осмотрел мутный усталый взгляд пленника. — Зачем же Амону саркофаг Осириса? Не думаю, что он хочет воскресить его… — взгляд Собека расширился, и тот мгновенно посмотрел в сторону, отчего парень заинтересовался этим. — Правда? Амон хочет воскресить Осириса? Зачем же верховному богу воскрешать своего врага? Постой… не врага… ох, нет… проклятье.

Внезапно ошарашенный мыслью, пришедшей в голову, парень тут же потерял контроль над собой и над Гором, дергаясь назад и чуть не падая на спину, благо позади стоял царь, отчего он тут же облокотился об его ноги и пораженно открыл глаза, со страхом смотря на Собека. Взгляд бога Воды говорил ему больше, чем тот мог просипеть, и то, что парень узнал, было плохо, очень плохо.

Пытаясь собраться и не дать Гору рассмотреть в его глазах нахлынувшую панику, которая вряд ли успокоит того, Бек глубоко вдохнул и приблизился к Собеку, начиная медленно говорить и пристально всматриваться в болотного цвета глаза, чтобы сразу отличать, где он попадал точно в правду, а где промахивался.

— Амон не убивает богов, он сам это говорил. Но при этом он не хотел быть царем Египта, он просто желал стать самым главным богом всего мира. Амон предлагал Гору сотрудничество, в обмен которого он не тронет того и оставит у трона, но, так как ты отказался, — Бек задрал голову и посмотрел на бога снизу вверх, находя все тот же пристальный взгляд, обращенный к пленнику, — он решил посадить на трон нового бога. Того, кто будет ему обязан так, как никто другой, и кто исполнит его волю. Твоего отца, Гор, он хочет посадить на трон Осириса.