Глава 2. До рассвета (2/2)

— Нет, я еще поработаю, — если он не будет выполнять свою работу, то он может потерять свой трон, а если он потеряет свой трон, то остальные боги решат, что это случилось именно из-за бога Невозможного или же благодаря ему. Какой бы путь они не выбрали в своих раздумьях, он явно привел бы к тому, что Бек на него плохо влияет. Боги были безжалостны к своим и ценили родственные связи, но если случались разногласия, то они всегда кончались либо смертью, как у них с Сетом, либо изгнанием. А вряд ли Беку понравилось бы жить там, где он умер и воскрес.

— Во всяком случае, я буду ждать, — чудо прикусило ушко и только после этого отлипло, забрав с собой часть его мыслей, отчего Гор еще некоторое время пытался сосредоточиться. Может быть, ему и правда работать в другом помещении, чтобы не соблазняться хорьком?

— …Вот эти самые срочные, — донесся голос слуги, и бог возвел глаза к потолку, уже после опуская взгляд на развернутый свиток. — Тут дела, связанные с разрушениями…Гор решительно поднял руку и остановил смертного, слышать об этом было неприятно, по крайней мере, ему, отчего он быстро прочитал важную информацию и вздохнул. Это и правда было очень срочно, но и слишком долго, это не всякие рухнувшие обелиски и сорвавшиеся с цепи львы, тут уничтоженные храмы, которые уже не поддавались восстановлению, и новые дома для знати, последние, к слову, до сих пор там жили, хотя выбились туда лишь тем, что потакали Сету. Как можно было оставить тех, кто поклонялся этому извергу? Но в тоже время они были людьми, пытавшимися хоть как-нибудь прожить в том ужасном мире, что создал бог Пустыни. Получается, он должен был выселить оттуда тех, кто повиновался дяде и сделать рабами, а своих преданных слуг заселить в этот дом только потому, что они поддерживали его и верили в него. Это было разумно. По-царски.Мужчина потер лоб рукой и глянул в конец свитка, там не было ни одного решения Совета. Боги не разбирали эти дела, потому что они, в любом случае, предназначались ему. И только ему решать, каким царем он хочет быть: справедливым или безжалостным. Одно другому не мешает, лишь дополняет. Наверное.

Гор уронил голову на руки, не замечая, как на него глянули слуги, ему было не до них, лишь перед глазами виднелись те разрушения и сотни жертв. Сет принес слишком много боли для всего Египта. Нет, он не оставит после него и намека. Тот не заслужил ни слова в свой адрес, не заслужил вечной памяти, пусть его почитают те, кому он все еще дорог, но это уж точно не будет делать царь Богов.

Решительно взяв перо, Гор быстро перечеркнул все, что было на свитке, понимая, к чему это приведет и какие будут последствия. Он знал это, понимал, что каждое решение будет отпечатано у него на стенах гробницы, но он должен избавиться от Сета, от того, что могло остаться. Может быть, тем самым он хотел избавиться от своих чувств, той боли, что до сих пор жгла глаза, или избавить людей…

Проклятье, Гор исчеркал весь папирус, то зачеркивая рисунки, то перечеркивая свои же линии, в итоге на том возникло одно черное пятно, всасывающее всякие мысли, которое не принесло ему особой радости. Вздохнув, он посмотрел на него — яркий пример того, что будет в сердцах людей, когда он избавится от всего, что было связано с Сетом.Но те люди - предатели, они решили доверять его врагу, решили, что можно поменять одного господина на другого. Они не заслуживают того, чтобы жить там… чтобы вообще жить.

— Ладно, это после, — громко выдохнув, Гор быстро свернул папирус и с идеальным лицом, не выражающим ничего, отдал его пораженному слуге, который с открытым ртом принял его, понимая, что, кажется, это дело не слишком понравилось царю… Что же будет, если ему не понравится человек? — Что там следующее?

Со вздохом посмотрев на очередной свиток, который продемонстрировал ему яркие рисунки, мужчина скривился. Еще хуже — преданные слуги Сета… Может, скормить их тому льву, что пока еще не стал ковриком Баст? А что, после десяти человек его уже точно можно будет убить, а так и от животного избавиться, и от людей…Ох, о чем он думает, ?избавиться от людей?, Бек не простит, если узнает. Боги не простят, если узнают. Да он сам себя не простит, если это сделает, впрочем, так же не простит, если не сделает ничего.

Проклятье, Осирис не говорил, что править будет так сложно. Почему-то отчаянно захотелось обратно в Дуат, там его хотели просто убить, а тут раньше времени высосать весь мозг. Может… и правда заняться Амоном, чем сидеть здесь и убиваться над свитками. Эти дела не лишат его головы, в отличие от того бога, да и Собек со всеми остальными бескрылыми пташками ему настроение подпортить сумели.Гор положил подбородок на ладонь и вздохнул, невидящим взглядом смотря перед собой и лениво дергая в пальцах перо. Он мог вновь оставить эти дела и заняться другими, более важными, но что-то ему подсказывало, что если он не решит насчет этих свитков, то после именно они станут теми самыми ?более важными делами?. Нужно предотвращать угрозы до того, как те наберут силу. Нужно думать не о том, что есть сейчас, а что будет завтра или через год, нужно знать это. А он даже не знал, как поступить в конкретную минуту.

Рассматривать дела с Беком было легче, в конце концов, тот был его советником, но впутывать его во всю эту черноту вновь он не хотел. Тот и так много натерпелся, не нужно ему брать на себя ответственность за чужие судьбы, хорьку бы свою сохранить. Хорошо еще, что тот подошел к нему, когда он решал легкие дела, а не эти.

Гор слабо рыкнул и тихо потребовал вина, вряд ли он разберется с этим без этого напитка. Хоть голову немного прочистит. После пары бокалов дело пошло лучше, трезвых мыслей стало больше. Теперь было куда проще ссылать поверенных Сета в рабство, а их дома освобождать для остальных граждан. Более того, он мог легко отдавать распоряжения по уничтожению его статуй и храмов — ему было это не жалко, на их месте он уже планировал нечто другое.

Сейчас он должен был поступать как царь и иметь в виду, что некоторые его решения могут идти вразрез с его совестью и чужим мнением, но у него не оставалось выбора. Если он будет относиться к подобным угрозам легкомысленно, то это может аукнуться ему в виде восстания, а сейчас оно было совершенно нежелательно.

О, поэтому рабов нужно не в одно место отсылать, а в разные, чтобы не сговорились, точно…***Бек нервно сидел на кровати. В одиночестве. В отвратительном ощущении, что он был в покоях один, хотя слышал шелест свитков и шаги слуг. Он хотел помочь Гору, но сомневался в том, нужна ли была его помощь. Конечно, он был жалким воришкой, по сути, таким и остался, но он многое понял, даже слишком многое. Но и, к сожалению, то, когда Гор не хотел впутывать его во что-то серьезное. А он ведь мог с этим справиться! Наверное.

Парнишка недовольно сморщился и оглядел огромное ложе, где он провел по меньшей мере, двое суток. И как он мог здесь спать без Гора? И как ему спать здесь сейчас? Было неуютно, а потому он закутался в одеяло и занял самый дальний угол кровати, пытаясь утеплиться и успокоиться. Не помогало. Просиди он здесь хоть два часа, ему будет все так же холодно и неспокойно. Он привык спать на земле, даже более того, он привык спать на боге Неба, привык спать на… своем личном небе, где-то в облаках.

Бек улыбнулся и сильнее закутался в одеяло, тихо вздыхая. И хотя он упорно продолжал думать, что не заснет, все же сделал это. Ему снилось, что он снова был в Дуате, как бегал по ущелью, не в состоянии выбраться отсюда, как сдирал кожу на ладонях, когда бил стены кулаками. Он не мог выбраться оттуда, не видел выхода и отчаивался, терялся там. Выходы были тупиками, которые выводили к воспоминаниям о том, как Гор лишился крыльев, или о том моменте, как Хепри оторвал голову Монту. Ужасные воспоминания горечью выливались в рот, и он не сразу мог понять, что это были обычные соленые слезы. Во сне они были чужой золотой кровью, которой он давился каждый раз, видя подобный ужас.

В какой-то момент, когда его вновь сбросили со скалы, он резко дернулся и проснулся, глубоко дыша и пытаясь понять, что он не разбился о скалы. Что он все-таки был жив.

Сердце билось неровно, то неприятно останавливаясь, то пытаясь нагнать ритм бешеными скачками, отчего тело буквально разрывалось на части, так неуютно было просыпаться одному, видя в темноте лишь отголоски страшных снов, неприятные тени и их липкие щупальца, которые доставали до всех уголков души и тянули к себе.

Парнишка поежился и быстро сполз с кровати, внезапно понимая для себя одну неприятную вещь — спать в темноте он больше не мог, а потому ступил босыми ногами на пол и прошел к столу, где сидел бог Неба. Тот, уронив голову на свитки, преспокойно дрых под светом свечей, держа в руках перо. Везет, он может спать.

Бек вышел на балкон и облокотился о перила, практически полностью переваливаясь вперед, ища красным лицом порыв холодного ветра. Под землей не было ветра, там не было жалости и не было жизни. Гор был прав, он оставил там слишком многое, да и забрал столько же.

Пару раз ударив каменные перила кулаками, воришка сморщился и мысленно приказал себе собраться, он был во дворце, рядом был Гор, все были живы… почти все. Проклятье. В горле тут же пересохло, и он в отчаянии посмотрел на город. Тот успокаивал, немного, совсем чуть-чуть, лишь позволял немного забыться в своих мыслях и не обращать на них внимания.

На небе светила полная луна, значит, он не поспал и семи часов, вряд ли он смог проспать хоть пару из них, отчего удрученно вздохнул и посмотрел на небо, видя перед собой звезды и мерцающие созвездия. Он давно их не видел, давно не видел того ночного неба, к которому привык в своей смертной жизни, и сейчас оно успокаивало. Правда, совсем немного.

— Не спишь? — донеслось позади, и парнишка дернулся, не ожидая услышать голос Гора, а потому быстро обернулся и качнул головой. Привычка выглядеть, как застуканный за непотребным занятием тушканчик, никуда не ушла, а потому он перехватился лапками за край перил и взглянул на мужчину большими глазами.

— Привык бодрствовать в темноте, — тихо ответил Бек, вновь оборачиваясь на город и замирая в таком положении. Он до последнего думал, что бог захочет вернуть его в постель, но тот всего лишь подошел к нему и, облокотившись о перила одной рукой возле его тела, так же вздохнул. За богом Неба тащилось темное одеяло, которым он тут же накрыл его шкурку, видимо, стащил с кровати то, что он еще не присвоил себе.— Замерз, — хрипло констатировал Гор, на что парень лишь тряхнул отросшими волосами и прижался к его груди плечом. С богом Неба было спокойней.— А ты почему не спишь? — Бек лениво смотрел на огромный город, раскинувшийся далеко за пределы того, где ему виднелся горизонт. Перед ним были многочисленные дома, где-то большие, где-то маленькие, виднелись знакомые улицы, небольшие храмы, различные фонтаны и прилавки, магазины и рынки — все, что он так хорошо знал и к чему привык. Ему было нужно это видеть, потому что всякий раз, когда он закрывал глаза, перед ним тут же простиралась черная безжизненная пустыня, от которой на него обрушивался целый поток не самых лучших эмоций.

— Не спится без тебя, — тихо шепнул Гор ему в волосы и успел поцеловать в них, вздыхая и привлекая его ближе к себе. Темнота тоже вызывала в нем странные ощущения, раньше он относился к ней вполне спокойно, даже любил, особенно по утрам, но теперь, когда солнце скрывалось за горизонтом, он неосознанно начинал нервничать.

Бек кивнул, не желая что-либо говорить, а потому только уткнулся носом в теплую кожу и вздохнул, приобнимая мужчину за талию и не отводя взгляда от города, смотря на него одним глазом. Так странно было вернуться обратно на поверхность. Просто странно было жить здесь.

Бог Неба чувствовал, что с парнишкой что-то не так, и он даже знал от чего, но не мог подобрать слов, чтобы успокоить того и как-то унять ту бурю неприятных чувств, которые он разделял с ним.

— Ты сделал всю работу? — тихо спросил парнишка каким-то бесчувственным голосом и, прежде чем Гор ответил, услышал его резкий выдох, который дал ему подходящий ответ.

— Не всю.

— Тебе нужно отдохнуть, я же вижу, как это тебя утомляет, — Бек поднял руку и дотронулся до мощной шеи Гора, оттягивая кожу и видя, как тот оскалился от этого ощущения. — А балкон это не место для отдыха, пошли в кровать.

— Ты же не можешь спать в темноте, — мужчина посмотрел вниз и увидел, как парнишка быстро дернул бровями.

— Я не могу спать без тебя, — уверенно поправило чудо, — в этом есть разница, поэтому прекращай тут вздыхать, я хочу спать с тобой… в смысле… просто спать… Ну и можно даже не просто. Ох, ты меня понял, пошли!