Экстра: Замороженное сердце (2/2)
Но небеса отказались даровать ему даже подобное снисхождение!– Шую?Услышав оклик, иной вздрогнул и резко обернулся. Однако увидев, что за спиной у него стоит всего лишь на всего жалкий человечишка, моментально расслабился. Он решил, что это существо, должно быть, слишком мало и слабо, потому-то он его и не заметил.
– Шую, я… я твой Даге. Ты всё ещё помнишь?До Цзянг Шутиана как-то раз дошёл слух о том, что у некоторых иных сохранилось их прежнее человеческое самосознание. В тот раз, услышав эти россказни, он просто отмахнулся от них, посчитав бредом, но теперь Цзянг Шутиан был готов ухватиться даже за эту соломинку. В этот момент он был готов поверить в любую чушь.
– Ай-я-я. Так до сих пор есть те, до кого ещё не допёрло, да? – усмехнулся иной. – Я не один из вас. И тебе это должно быть прекрасно известно. Разве вы, людишки, уже не разобрались с этим? ?Мы? цепляемся к останкам мёртвых людей. Поглотив все оставшиеся в них питательные вещества, ?мы? затем становимся иными. Для ?нас? люди не более чем питательная почва для того, чтобы пустить корни. Мы даже можем потом вас пожирать, чтобы и дальше эволюционировать. Я искренне признателен вам за подобную самоотверженную жертву.
Возникшая было в сознании Цзянг Шутиана мимолётная иллюзия после этих жестоких слов моментально рассыпалась. Казалось, он вот-вот сойдёт с ума. Он знал. Знал с самого начала лучше, чем кто бы то ни было. Шую уже давно погиб, умер с пришествием чёрного тумана… нет, возможно, даже раньше. Вполне вероятно, он погиб ещё когда ему на голову упала облицовочная панель здания.
Этот иной захватил тело Шую и даже присвоил себе его лицо. И всё же, он не был его драгоценным ди-ди, не был Цзянг Шую!Его семьи уже нет в живых. Все его наёмники это прекрасно понимали. Один лишь Цзянг Шутиан отказывался это признавать, пожертвовав всем, чтобы вернуться домой.
Как же сильно он надеялся, что Шую не погиб. Даже находясь в глубокой коме, он, возможно, смог пережить час суда. После этого он мог бы даже очнуться.
Вот насколько сильным и оптимистичным мальчишкой был Шую. Ему необходимо было лишь очнуться и тогда он непременно смог бы защитить Шуюн, дядю и тётю. Шую несомненно смог бы продержаться до моего возвращения.
Но всё это не более чем пустые грёзы.
Такой вещи как ?чудо? не существует.
Ди-ди, мей-мей, дядя, тётя – все они мертвы ещё с самого начала апокалипсиса. Он же за эти годы в своём стремлении вернуться назад, чтобы разыскать свою семью, одного за другим продолжал терять членов своего отряда: Каина, Зен Ксинга, Тсенг Юнкиан, Сяо Ша… осталась одна лишь Лилия.
И ради чего в итоге были все эти жертвы?Цзянг Шутиан поднял глаза к небу и тяжело вздохнул. В тот же миг из его тела вырвалась холодящая душу ледяная аура.
– Ты, ты… – взвизгнул иной. – Только не говори, что ты и есть Ледяной Император Цзянг Шутиан? Невозможно! Даже если ты и есть тот самый Ледяной Император, ты не можешь быть настолько силён. Я же почти достиг седьмого ранга. Я же так близок.
– И останешься лишь ?близок? на веки вечные, – холодно объявил Цзянг Шутиан.
И сразу за словами Ледяного Императора последовал его удар. Этот иной и впрямь не был слаб. Как тот и сказал, он был на грани перехода в седьмой ранг. Кто бы мог подумать, что прямо под боком у Бога Грома Джин Зана проживает столь сильный иной да ещё и умудрился остаться незамеченным? С течением времени он мог бы стать ещё одним Тринадцатым.
Что и следовало ожидать от иного, сформировавшегося из тела Шую. Он и в самом деле был сильнее большинства других иных.
Цзянг Шутиан осознал, что его ход мыслей был ненормальным. Он не хотел убивать этого иного. Не желал так легко бросать попытки залечить эту столь давно зияющую в его душе рану. Он опасался, что тогда не сможет найти в себе силы двигаться дальше – даже стремление отомстить за Сяо Ша не сможет стать для него достаточным стимулом.
Как долго длился их бой, Цзянг Шутиан толком и не уловил. Он знал лишь то, что под конец битвы, в то время как сам он ещё мог продолжить сражаться, иной уже полностью утратил все свои силы. В ходе битвы он множество раз пытался сбежать, но куда там! Огромный ком грязи, коим являлась нижняя часть его тела, Ледяной Император уже давно заморозил, крепко-накрепко пригвоздив его к месту.
Цзянг Шутиан приблизился к иному. Их фигуры различались столь же сильно, как небо и земля. Иной был поистине огромен, размером с целый дом. Цзянг Шутиану пришлось встать на его ногу и запрокинуть голову чтобы взглянуть в эти знакомые и в тоже время чуждые черты лица.
– Не убивай меня! – взмолился иной. Однако затем, словно внезапно что-то сообразив, спешно выкрикнул. – Ге-ге. Ты же мой ге-ге, да? Теперь я вспомнил. Ге-ге, не убивай меня!– Зови меня Даге. Вы с Шуюн предпочитаете звать меня Даге.– Даге! – незамедлительно воскликнул он, охотно следуя данному ему совету.
На лице Цзянг Шутиана появилась едва уловимая улыбка. Взойдя вверх по сотворённым им самим ледяным ступеням, он застыл лицом к лицу с иным и нежно провёл ладонью по его невообразимо прекрасному лицу. Его ди-ди всегда отличался настолько привлекательной внешностью, что даже Шуюн жаловалась, что после стольких-то лет любования своим Эрге, она, право, не знает, какой-такой божественной красотой должен будет обладать её будущий муж, чтобы удовлетворить её взор.
И он не утратил своей привлекательности, даже обратившись в иного, хэх.
Иной же, видя реакцию мужчины, внутренне облегчённо выдохнул. Похоже, жизнь его сегодня всё же не оборвётся и, возможно даже, он обрёл себе союзника?Подумав так, его тут же охватило волнение. Пусть он и был избит в пух и прах и на полное восстановление уйдёт уйма времени, если в обмен на это он заполучит стоящего перед ним человека себе в союзники, то это его победа!– Шую, ответь Даге лишь на один вопрос.
– Конечно! – иной изо всех сил старался выглядеть безобидным и невинным, но при этом совершенно не осознавал, насколько в действительности лживо выглядело его лицо, порождая крайне странный и нелепый образ.
Цзянг Шутиан вновь нежно улыбнулся и едва слышно спросил:– Это ты съел Шуюн?Услышав вопрос, иной тотчас же застыл. Он вот уже много лет питается людьми. Откуда ему знать, кого именно он сожрал, не говоря уже о том, чтобы помнить имена своей еды?В этот момент Цзянг Шутиан внезапно с силой отвесил себе пощёчину.
– Да что я вообще несу! – забормотал он. – Шую никогда не причинил бы боль Шуюн. Хоть он и любит подшучивать и задирать свою мей-мей, он никогда даже руки на неё не поднимет! Иной, никакой ты не Шую!Иной сразу же почувствовал, что дела плохи, и незамедлительно принял решение бросить свою нижнюю половину тела и бежать. Однако ему было невдомёк, что на деле он является наконечником летящей стрелы, что вот-вот достигнет своей финальной точки; разве ж по силам ему было удрать из цепких рук самого Ледяного Императора?Уничтожить это прекрасное лицо, ибо иной не вправе носить лицо Шую. Уничтожить эту грудную клетку, ибо иной не вправе обладать сердцем Шую. Уничтожить к чертям всё вокруг, ибо дома моего больше не существует, а раз так, то быть на этом месте кладбищу в упокой всем умершим здесь.
Его сердце сковал лёд.
В тот же миг Цзянг Шутиан осознал, что его сила вновь выросла. До этого он и так уже являлся непревзойдённой элитой восьмого ранга, что без труда мог позволить себе смотреть на весь мир сверху вниз. А теперь неужто я достиг девятого ранга? Хотя, думаю, никто в любом случае не сможет этого подтвердить, ведь ни одно живое существо ещё не достигало подобного уровня силы.Но какой в этом теперь смысл?Весь его мир был уничтожен уже очень давно. И лишь теперь он это осознал в полной мере.
Словно ледяная скульптура, он остался стоять на прежнем месте без движения, пока не явилась Лилия, чтобы забрать его. После чего он упал на колени и проплакал всю ночь. Позднее он вернулся с ней назад и основал собственную базу, расширив зону влияния ОПЦ. Одного лишь имени ?Ледяной Император? было более чем достаточно, чтобы люди устремились к нему пачками.
До того самого дня, как тот насекомоподобный парень* не упомянул возможность перемещения во времени и возвращения в прошлое, вдохнув в обледеневшее сердце Цзянг Шутиана новую жизнь…[Тут не совсем понятно, иной подразумевается или человек. Скорей всего иной][Замороженное сердце, конец]