I just wanna be part of your oblivion... (1/1)

Adam Lambert?— Closer to you Появление на улицах многочисленных Санта Клаусов свидетельствует о скором приближении зимних праздников. С наступлением холодов по огромному Лондону уже во всю гуляют разговоры о покупке подарков, о том, где бы провести Рождество и встретить грядущий Новый Год. Маленькие детишки, со всей своей детской наивностью, разинув рты, таращатся на украшенные зелёные ели, понатыканные на каждом углу шумного города. Убранство узких улочек, площадей и проспектов?— тема, которая занимает особое место в череде предновогодних хлопот. Подсветка дорожных линий и местных достопримечательностей, пыхтение и знатные перепалки рабочих, среди всей местной суеты, над умелым сочетанием светодиодных декораций. Появляются первые рынки, где ловкие продавцы сладостей и сувениров предлагают свой товар капризным покупателям. В самой гуще безудержного праздничного бизнеса разместилось несколько лавок, где знатные мастера своего дела варят фирменный ароматный глинтвейн. Здесь собралось огромное количество туристов вперемешку с местными студентами, которые не прочь пропустить несколько стаканчиков горячего напитка с его пряным вкусом за обсуждениями планов на грядущие зимние праздники. Вокруг слышится весёлый гул торговли вперемешку с рождественской музыкой на фоне благодаря уличным музыкантам, а самые искренние пожелания: ?С наступающим??— разносятся по всему Лондону с неумолимой скоростью. В декабрьском воздухе, пропитанном запахом рождественских ёлок, свежего теста, корицы и фруктов, буквально разлито ощущение чуда. Расплатившись с водителем такси, я вышла из прогретого салона автомобиля, всё сильнее кутаясь в зимнее пальто из искусственного меха. На моих ногах красовались чёрные замшевые сапожки на высоком массивном каблуке, а в руках я держала бумажный пакет с праздничными сладостями и шампанским для нашего маленького тесного коллектива. Настроение было как никогда на высоте, поэтому, попросив удивлённого водителя ?жёлтого жучка? остановиться за несколько кварталов до нашей студии, я решила немного прогуляться пешком. Вероятнее всего, в музыкальной мастерской уже полным ходом идёт последняя в этом году репетиция. Мне же работать совершенно не хотелось. Какой там предстоящий тур, я была в предвкушении незабываемого зимнего отпуска, который несколько месяцев планировала для нас с Джефом. Мимо меня пробежала орава детей: все они держали в своих маленьких ручках бенгальские огни. Крошечные вихри света, едва не лизавшие им пальцы, разбрызгивали свои искры, казалось, на всех прохожих. Где-то вдалеке была слышна канонада громыхавших фейерверков, что озаряли серое небо вспышками ослепительного света. Огромный каскад предпраздничных событий вмещался в одну узенькую улочку. Благодаря постоянной занятости, всё происходящее, как будто пробегало мимо меня в ускоренном темпе. Тем не менее, сегодня в моём сознании наконец возникло ощущение того, что даже я, не смотря на весь загруженный график в канун Рождества, всё же позволила волшебству поселиться в своей голове. Мне хотелось верить, что абсолютно у всех присутствующих в репетиционной уже во всю танцевало праздничное настроение. Однако в одной из самых огромных лондонских студий было далеко не до веселья. Подготовка к очередному музыкальному туру Queen + Adam Lambert шла полным ходом. На огромной платформе начал распеваться Адам, исполняя одну из своих песен нового сольного альбома Velvet. В это время Джеф вместе с Роджером делали пробу на звук, испытывая музыкальные инструменты на прочность, пока Брайан вёл беседу с одним из звукачей. Когда я зашла в огромную комнату, меня сразу же настигла атмосфера мозгового тире музыкального штурма, ведь о праздничной обстановке здесь можно было только мечтать.—?Всем привет,?— произнесла я, попутно ставя пакет и сумку на небольшую кожаную софу.—?Ева, наконец ты здесь,?— обернулся ко мне Джеф.—?Как здесь у вас? —?сняв с себя верхнюю одежду, я подошла к парню и поцеловала его в щеку.—?Мы ещё не прогоняли весь лист, ждали тебя,?— ответил Роджер, кивая мне в знак приветствия.—?Я вообще за то, чтобы сегодня устроить отгул, ведь в канун зимних праздников так не хочется работать. Хотя бы, как в старые добрые… —?улыбнулась я мужчине, и сразу же уловила ту самую нотку бесшабашности в глазах барабанщика.—?Мы ведь почти всё настроили,?— несколько досадно произнёс Джеф, кивая в сторону музыкальных инструментов.—?Ничего страшного, мы делаем этот обряд на каждом прогоне, сегодня может быть исключением,?— сказала я, попутно доставая из пакета алкоголь и остальные продукты.—?Народ, это канун зимних праздников, и потом, вы же знаете Еву, сейчас эту девушку ничто не остановит. Она настроена на небольшую передышку перед грандиозным туром, так что мы бессильны,?— послышался весёлый голос Адама в микрофон.—?Ладно-ладно, мы славно поработали в этом году, думаю, нам всем не помешает небольшой отдых на крайней репетиции бэнда,?— произнёс Брайан, искренне улыбаясь. Спустя десять минут, наша небольшая компания уже поднимала свои бокалы с шампанским за грядущие праздники. Мы говорили о предстоящем туре и остальных нюансах рабочего процесса, а затем перешли к обсуждению личных планов и целей на следующий Новый Год. За это время моя жизнь круто изменилась, и теперь я сидела в кругу невероятных профессионалов и говорила с ними о контрактах и прочих важных встречах. Сказка с хэппи эндом выглядела примерно так: девочка, побывавшая в коме и увидевшая белый свет в лицах известной рок-группы из восьмидесятых?— познала смысл своего бытия. И вернувшись в реальный мир, посвятила себя музыкальной карьере… она изменила своё окружение и, кажется, привела свою жизнь в порядок, но… Даже спустя несколько лет, я с великим трудом принимала ?современный? ритм работы менеджером известной рок-группы. Мы трудились по-прежнему с огромной страстью к музыке и слушателю. Современные шоу становились всё грандиознее и помпезнее, коллектив переродился, ведь после выхода фильма, публика, как будто вспомнила о существовании музыкальной легенды.Однако как бы я не надеялась и не старалась вернуть тот самый огонёк прошлого, семьи, которую я обрела когда-то, уже не было. Абсолютно весь рабочий процесс воплощался на профессиональном уровне с осознанной за многие года ответственностью и автоматическим стандартом творческой рутины. Все рабочие моменты, все импровизации и дурачества, особенно юмор, который всегда был основным гарантом успешного коллектива?— уходили на задний план. Группа работала по старинке, превращая легендарную взбалмошную Queen… в скучный заезженный механизм. Мы работали с пеплом ушедших времён, и моя работа обернулась в бесконечную череду деловых встреч и репетиций с общеизвестным репертуаром. Всё равно, что посвятить своё существование чёрному костюму и сфере офисного планктона. С каждым глотком игристого шампанского, настроение сходило на нет. Я сидела и делала вид, что слушаю Ламберта, который не переставал твердить о своих ланах на зимние праздники, но в мыслях я была далеко от этой скучной повседневности. Брайан взял слово и рассказывал что-то о тех временах, когда группа в полном составе праздновала Рождество в Гарден Лодж. Уголки моих губ слегка дрогнули, я была прекрасно знакома с этим событием, ведь сама там однажды побывала. Гитарист изменился с возрастом и огромным опытом, достигнув пика той самой мудрости и осмысленности. За несколько лет работы, он стал мне музыкальным наставником и добрым другом, впрочем, как и остальным ребятам из каста известной кинокартины. К работе Мэй относился с трепетной любовью, музыка была для него антиквариатом, огромным калейдоскопом прекрасных воспоминаний о бесшабашной юности и невероятных людях. Роджер тоже изменился… особенно после всего произошедшего с нами. Мужчина стал более бережливым к времени, более внимательным к работе. После того закрытого вечера в пабе, Тейлор почти переехал в музыкальную студию, отдалившись от семьи. Ударник хотел как можно больше сделать для музыки, для творчества, для поколения. Такое поведение Роджера поначалу удивляло не только Брайана, но и всех родных, а спустя некоторое время… близкие свыклись. Всё наше общение сошло на холодный профессионализм и любовь к общему делу. Мы с ним, как будто закрыли огромную, тяжелую дверь, запечатав все события и воспоминания где-то в закромах нашей памяти. Временами эхо прошлого возвращало меня к раздумьям, к невероятным бурным восьмидесятым и от этой досады, внутренности, словно перемалывались в омерзительное пюре. Это всё изменило меня в тихую сторону, и только на работе, благодаря музыке, что оставил после себя Фредди, мне удавалось снова воскресать. Однако, не смотря на то, что мы, в каком-то смысле, прятались от самих себя, нынешние Queenбыли мне по-прежнему самыми дорогими людьми. Ну что… как вам такой маринованный хэппи энд?–… ну, а после думаю махнуть в Швейцарию,?— голос Ламберта вырвал меня из глубоких размышлений.—?Планы?— ничего себе,?— улыбнулся Джеф и приобнял меня за плечи.—?Как на счёт музыки? —?послышался голос Тейлора.—?Можно, только через пластинку, если вы не против,?— обратилась я к коллегам. Поднявшись со своего места, тем самым выпутавшись из невинных объятий Джефа, я взяла из нашей общей коллекции винил, а затем бережно вложила его в проигрыватель, подключенный к сабу. Игла опустилась на пластинку и заиграла музыка.Billy Idol?— Eyes without a face Я улыбнулась, немного убавив громкость композиции и вновь опустилась на кожаный диванчик. Песня напомнила мне о том времени, где я когда-то побывала. Именно тогда я обнаружила, что мне очень нравится танцевать, особенно, когда настигавшая меня каждый день тоска становилась всё невыносимее. Я готова была танцевать часами.Наверное, я всё бы отдала, чтобы сейчас танцевать в нашей гостиной и видеть, как ты смотришь на меня влюблёнными глазами. Эта композиция вернула меня в то самое время, когда мы уже потеряли надежду на существование нашей семьи. Я всё ещё помню то небольшое, нарядное новогодними декорациями здание. Помню, как в прихожей ресторана было так тепло, даже слегка душновато после небольшой прогулки по заснеженному Лондону. Жёлтые лампы на высоком потолке заливали светом толстый зелёный ковёр, в центре которого белая, мраморная лестница поднималась к танцевальному залу. Почувствовав на себе взгляд и отвлекшись от созерцания шампанского в своём бокале, я подняла голову. На меня смотрели огромные серо-голубые глаза с особенной неповторимой пронзительностью. Я почему-то была уверенна, что в сознании Тейлора крутился тот же эпизод из нашего рокового забвения.–… во второй половине лета можно будет сделать традиционный концерт в Лондоне,?— бодрый голос Джефа отдалялся от меня всё стремительнее, а спустя несколько секунд и вовсе превратился в слабое эхо.*** Мы тогда записали самую легендарную песню, которая стала гимном Королев и гимном самого Фредди Меркьюри. The Show Must Go On появилась после того, как Роджер и Джон сыграли последовательность аккордов, и Фред начал над ней работать. Он ещё тогда понял, что эта композиция станет чем-то важным, поэтому солист усердно взялся за неё. У этой песни длинная история, огромная душа, ведь сама по себе фраза The Show Must Go On представляла собой жёсткое правило театра, существующее со времён Мольера: представление должно продолжаться, несмотря ни на что, спектакль должен быть сыгран любой ценой. Это была правда. Как бы плохо ни чувствовал себя Фредди, он никогда ни на кого не ворчал и не искал сочувствия. Это была его борьба, а не кого-то другого, и он всегда держался молодцом. Я помню, как во время записи Меркьюри чувствовал себя настолько плохо, что мы все сомневались, что он способен надлежащим образом спеть эту песню. В то время, он уже выглядел, как бледная тень себя?— он сильно похудел, был изнеможён и подавлен. Однако Фредди лишь покачал головой, а затем выпил рюмку водки и уверенно прошёл к микрофону.—?Я сделаю это, дорогуши! —?солист подал знак, и в студии воцарилась тишина. С первой попытки Меркьюри блестяще исполнил вокальную партию. Он прикончил эту песню, буквально разорвав композицию в клочья.—?Мой грим может осыпаться, но улыбка не сходит с лица,?— его пронзительный вокал передал всю горечь и страх перед неизбежным уходом.Я помню тот миг, когда жизнь замерла у меня где-то в груди Ну, а после судьбоносной записи, наша семья решила отдышаться от всех проблем и забыть о костлявой руке, которая с каждым днём нависала над Фредди всё больше. Мы старались избегать эту тему, ведь об этом было тяжело говорить, но в то же время, мы боялись остаться наедине со своим неловким молчанием. Это был последний раз, когда мы были обычными друзьями с тем искромётным юмором, со своими штучками, со своими тараканами. Мы решили провести тот канун Рождества, как нормальная музыкальная семья.—?Ну же, что же вы все такие мрачные, ребятки,?— весело произнёс Фредди, слегка перекрикивая громкую музыку и знатный кутёж остальной элиты на фоне. Солист знатно тогда накидался и тянул нас всех веселиться и танцевать к огромному танцполу, прямо в толпу веселящегося народа.—?Ви, боюсь, у тебя нет выхода,?— задорно произнёс Меркьюри и подал мне свою худощавую руку,?— покажем этим кислым лицам, на что мы способны? Солист кружил меня в медленном танце, пока над нами летали длинные разноцветные спиральки серпантина и разносилось предпраздничное лондонское веселье. И совсем не важно, что мы уже повзрослели, ведь именно тогда мы всё ещё чувствовали то самое особенное рождественское настроение. Я совсем забыла о настигавших проблемах и безысходной грусти, просто веселившись и отдававшись своим эмоциям. В то мгновенье Роджер в своём длинном пиджаке малахитового цвета не мог оторвать своего пронзительного взгляда от нашей сумасшедшей парочки на танцполе. Джон и Брайан тоже решили хорошенько надраться, махнуть рукой на происходящую вакханалию, и только Тейлор в тот вечер не выпил и капли спиртного. Я помню сбитый смех Фредди Меркьюри, я помню его тяжёлую отдышку и угрожающий кашель. Но я так же помню его счастливую улыбку в тот меланхолический и сумасшедший вечер. Это был вихрь эмоций, ураган и парадоксальное поведение… это был праздник во время чумы.***Kodaline — Love like this (acoustic) Внезапно, первой прервав переглядки с мужчиной, резким движением я поставила свой бокал с шампанским на стеклянный столик. Поднявшись с кожаного диванчика, я впопыхах вышла из музыкальной студии, захватив с собой лишь пачку сигарет и оставив всех присутствующих в удивлённом состоянии. Еле сдерживая свои сладко-горькие остатки прошлого и одиночества вперемешку, я выбежала из огромного здания на морозный воздух в одном платье с цветастым принтом. Выудив никотиновую палочку, я нервно чиркала колёсиком зажигалки, пытаясь зажечь сигарету.—?Чёрт! —?буквально прорычав это, я заметила на себе изумлённые взгляды прохожих. В это время за моей спиной послышался сиплый голос.—?Иви… —?я застыла в недоумении,?— Ив,?— только и сумел повторить Роджер, прожигая меня своими огромными глазами. Вытянув так и не зажжённую сигарету изо рта, я обернулась и посмотрела на барабанщика усталыми глазами, всем своим видом дав понять?— то, что произошло со мной несколько лет назад, оставило отпечаток, рубец, шрам… где-то в самом моём естестве. Я не смогу… не смогу смириться с этим еще долгое количество времени, особенно пока буду работать с группой. Если бы здесь был Фредди… чтобы он сказал, как отреагировал? Понял бы или осудил…?—?Что? —?в конечном итоге ответила я бесцеремонно. Мужчина подошел ко мне вплотную, и, сняв с себя огромную куртку, тут же накинул её на мои плечи. Я наблюдала за тем, как он не может найти слов, чтобы объяснить мне, донести или же психануть и наконец выгнать меня из этой чёртовой студии. Я видела в его глазах множество воспоминаний, я всё ещё видела его неподдельные чувства ко мне. Тейлор провел рукой по моей щеке, а затем, приблизившись, без лишних слов притянул в свои объятия, вдыхая аромат моих волос.—?Я так устала… —?произнесла я, уткнувшись в плечо музыканту,?— Давай уедем?—?Ив…—?Уедем и больше не вернёмся в Лондон. Да, огромная разница в возрасте, но я знала тебя всю жизнь.—?Послушай меня,?— Роджер вновь провёл ладонью вдоль моей скулы,?— Мы уже прожили нашу жизнь, и прожили её… невероятно,?— улыбнулся мужчина.—?Но…—?Чш-ш-ш… и хоть я всё ещё люблю тебя. Люблю твою сдержанность, аромат твоей кожи, твою храбрость и твою утончённую натуру сейчас… ты моя запрещенная мечта.—?Тогда извини,?— я отстранилась от музыканта и, сняв с себя куртку, отдала ударнику,?— мне становится всё больнее здесь находиться. Эта работа убивает меня. Вернувшись на студию, я забрала свои вещи и, ничего не объяснив остальным, ушла. Я съехала от Джефа в тот же вечер. Кажется, он всё понял, потому что, наконец, отпустил меня без всяких требований или странного рвения спасти меня от самой себя. Может, я странная, эгоистка, да и вообще… не в себе, но я не смогу так больше жить. Мне нужно изменить свою жизнь, атмосферу и людей, мне нужно было уехать и больше не возвращаться в Лондон. Моя небольшая квартирка, которую я приобрела год назад, отдавала немым одиночеством. Бросив свои вещи где-то в гостиной, я плюхнулась на огромную кровать и тут же уснула, а ночью раздался звонок мобильного.—?Алло? —?сонным голосом ответила я, нащупав свой гаджет на прикроватной тумбочке.—?Мисс Уилкинсон? —?послышался неизвестный мне баритон.—?Да,?— я подтянулась в кровати и взглянула на часы. Полтретьего

—?Вас беспокоит помощник мистера Тейлора. Соберите все свои вещи и возьмите документы, за вами приедут через час.—?Что… какие вещи, через какой час? —?я устало потёрла лоб.—?Поторопитесь, пожалуйста,?— ещё раз отозвался баритон, а затем абонент отключился. Я медленно поднялась с кровати и включила в спальне свет. За окном заметала пурга, был слышен посвистывающий ветер. Несколько минут я стояла посреди огромной комнаты без единого движения, пытаясь сообразить, что происходит. Собрав свои длинные волосы в небрежный хвост, я перешла в гостиную и взглядом окинула все свои чемоданы. Затем, перетащив весь багаж к прихожей, вернулась в спальню и начала одеваться. Спустя некоторое время, послышался звонок в дверь. Открыв незваному гостю, я застыла в изумлении не в силах произнести ни слова.—?Ты ещё не передумала уехать со мной? —?лукаво спросил Роджер, поправляя свои солнцезащитные очки. Я медленно покачала головой по сторонам, а затем подойдя ближе к Тейлору, утонула в его уютных домашних объятиях. И пусть нас осуждают до конца наших дней чужие и родные лица, я буду всегда видеть в нём тот самый родной бесшабашный огонёк, те самые голубые глаза и мальчишескую улыбку. Он был моим спасением и отчаянием, он был и остаётся неизменной частью моего существования. Эта зима в корне изменила мою жизнь раз и навсегда.