Часть 5 (1/1)

Сплин — Выхода нетБлиже к вечеру я изрядно вымоталась. Убирать кучу посуды за всеми шестерыми одной парой рук оказалось довольно тяжко. Брайан очень хотел помочь, но отец зачем-то позвал его и Роджера куда-то за собой. Фредди отправился осматривать наш участок в поисках вдохновения, а Пол сразу удалился к пикапу, поскольку решил сегодня спать в машине. Это незначительно, но все же облегчило мне задачу.К моему огромному счастью, мы живем не в особняке, а приличном частном доме, так что с уборкой и подготовкой спален туго не приходится. Всего свободных комнат для гостей две: бабушкина, в которой мы полностью поменяли мебель, и бывшая мастерская матери. Вторая совсем чуточку побольше бабушкиной будет.Закончив с подготовкой, я, несмотря на усталость, решила вернуться к своим лошадям. Спускаясь по лестнице, с довольством отметила, как тихо в доме, и вышла на улицу. Прохладный вечерний ветерок приятно холодил лицо, и я поспешила втянуть полные легкие свежего воздуха. Небо уже начинало слегка розоветь в преддверии захода солнца, до которого оставалось всего несколько часов. Пока не опустились сумерки, нужно загнать кобыл. Но тут мое внимание привлек звук ударов и какое-то бормотание. Увиденное не могло не позабавить. Отец учил Роджера рубить дрова. Сам он с легкостью справлялся с поленьями. А вот Роджер без толку махал топором и постоянно бил мимо. Брайан стоял неподалеку, облокотившись спиной о сарай и жестикулировал, давая какие-то советы. Кажется, они меня не замечали.— Да замолкни, — не выдержал сердитый барабанщик, опустив топор. — Лучше бы помог подержать, а не болтал под руку.— Нет, спасибо, — опасливо отмахнулся Мэй от предложения. — Уже хватило того, как ты мне чуть правую руку не оттяпал, которой, между прочим, играю.Еще днем я заметила, что отец почти не обращает внимания на перепалки членов группы между собой, и это казалось мне немного странным. Обычно он любит всюду вставить свои пять копеек и принять за кого-то решение. Может, он просто не понимает о чем спорят ребята? Или... они ему все-таки понравились?— Ну тогда попробуй сам, раз мозговитый такой.Роджер положил тяжелый топор на широкий пень и отошел в сторону, потирая затекшие руки. Даже отсюда было видно, как по его лицу стекают капли пота, и как взмокли светлые волосы. Брайан неуверенно подступил к пню и взялся за инструмент. Пока он долго целился для одного удара, я успела поймать от барабанщика приветственное подмигивание. Он стянул с себя промокшую в самых потливых местах футболку и облегченно вздохнул. Брайан промазал.— Откуда у тебя укус на плече? — Гитарист озадаченно нахмурился, разглядывая едва заметные следы от моих зубов.Я застыла на месте и нервно сглотнула. Кончики пальцев похолодели то ли от волнения, то ли от ветра. Видно, все же перестаралась тогда, раз отпечаток не зажил за неделю.— Где? — блондин закрутился на месте, пытаясь распознать на себе хоть какую-то метку. Неужели раньше он даже не обращал на нее внимания?Отец заинтересованно поднял голову и тоже уставился на покусанного, но ничего не говорил. Мне стало страшно. Если он узнает, то убьет всех нас этим же топором.— Полагаю, это та же кошка, что поцарапала тебе шею, пока ты снимал ее с дерева? — издевательски бросил Брайан, вовсе не подозревая, что эта "кошка" находится прямо за его спиной. — И когда ты успел найти себе девчонку в деревне, самец?Я прекрасно видела, как напрягся мой отец. Он ведь не дурак. Видела и то, как Роджер вспотел еще сильнее, потупил голову, пытаясь придумать что-нибудь. Радует, что хотя бы понимает плачевность последствий, скажи он правду. Я могла бы просто уйти к конюшне, и оставить их, но было безумно интересно, как же все-таки выкрутится горе-ловелас?— Не неси чепухи, — огрызнулся Тейлор, хмуря широкие брови. — Это Фредди покусал меня, когда мы перепили. Не помнишь?Барабанщик бросил секундный взгляд сначала на моего отца, затем на меня и вновь вернулся к другу. Благо отец слишком деревянный, чтобы распознать в этих светло-зеленых глазах отчаяние и какую-то просьбу. А вот Мэй хорошо знал своего дружка и сразу все понял.— Да, — задумчиво протянул он, не отводя глаз от Роджера, будто о чем-то догадывался. — Полагаю, что не помню.— Значит, вы не прочь пригубить? — по-простому влез в диалог отец, приглаживая густую темную бороду. — У меня как раз в сарае стоит отличная вишневая настойка. Братка угостил, а я угощу вас.Я с облегчением выдохнула, когда поняла, что все обошлось. При упоминании алкоголя Тейлор заметно оживился и с веселостью отозвался. Один только Брайан оставался в какой-то своей мрачноватой задумчивости, упираясь руками в бока. Я не стала более тратить своего времени и поспешила туда, куда и собиралась.Когда я заводила Песчинку в конюшню, там меня ожидал сюрприз в виде задумчивого солиста группы. Он стоял у загона, опираясь локтями о деревянную дверцу, и рассматривал одну из моих кобыл — фризскую белую.— Она прекрасна... — с восхищением протянул Фредди.— Ее зовут Ромашка.Парень обернулся и загадочно улыбнулся.— Думаю, ей бы подошло другое имя.— Мне кажется, ты имеешь дурную привычку, Фредди, — улыбнувшись в ответ, я неспешно приблизилась к нему и протянула руку к лошади, чтобы погладить белую морду. — Давать всем новые имена.— Только избранным. — поправил меня музыкант и тоже протянул руку, чтобы коснуться бархатистого носа кобылы.Меня позабавило такое заявление. Высокомерно, но добродушно — вполне в духе Меркьюри.— В таком случае, можешь придумать ей новое.Он с минуту раздумывал, а затем поводил покрутил указательным пальцем в воздухе перед лицом.— Теперь ее зовут Герцогиня.— Мне нравится. Сильная и благородная, — я зарылась пальцами в белую гриву и принялась ее расчесывать. После недолгого молчания вдруг спросила. — Фредди, а ты катался когда-нибудь на лошади?Я лукаво взглянула на своего компаньона и заметила в его необычном лице волнение и необъяснимый огонь в темно-карих глазах. Каждый, раз как в первый, меня изумляет экспрессия этого человека. Порой даже возникали мысли: каков же он на сцене? О да, Роджер уже успел похвастаться об успехах группы, турах и многочисленных поклонниках.— Один раз, — слегка взволнованно отозвался солист. — И это вышло немного нелепо.— Тогда я научу тебя сидеть в седле так, чтобы не было нелепо!Я резко подорвалась с места и побежала к стенке, где висели седла. Почти что сорвала одно и поспешила в загон с белой лошадью. Меркьюри очень нравилось смотреть, как я готовила Герцогиню к езде. Мы вышли в загон, и музыкант приятно удивил меня тем, как просто сумел забраться в седло. Впрочем, этот шаг дается куда проще высоким людям, нежели таким, как я.Дальше мы опробовали езду по кругу. Вернее, Фредди пробовал, а я лишь следила за тем, чтобы все протекало более-менее благополучно. Давала советы, где прижать колени, когда стоит наклонить корпус, и объясняла, почему нельзя расслабляться в седле, каким бы уверенным он себя не чувствовал на пятом кругу. Ученик быстро освоил трусцу и даже галоп. Было очень весело и интересно. Я бы с удовольствием провела так весь вечер, если бы через пол часа вокалист не проявил инициативу выполнить некий трюк, а именно — встать на седло. На этом моменте урок пришлось прекратить.***— Твои апартаменты, — я встала посреди почти что пустой комнаты. — Вряд ли сравнимо с тем, к чему привыкло Ваше королевское Величество, но переночевать сойдет.— Не прибедняйся, здесь очень даже ничегоФредди озирался по сторонам, с восхищением разглядывая написанные в реализме пейзажи. Еще бы, ведь из мебели смотреть толком не на что: простая двуспальная кровать, пустой письменный стол с прилагающимся стулом, да небольшой шкаф, забитый до отвала старыми красками непригодными палитрами и невероятным множеством самых разных кистей.— Порой мать проводила здесь дни напролет, рисуя новую картину. Быть может, и ты обретешь вдохновение?Я с довольством покачала головой, наблюдая, как музыкант остановился перед самой большой, и встала рядом. Изображение, в общем-то, простое. Высокая береза на холмистой сочно-зеленой полянке стояла ровно на фоне нежного розово-голубого предрассветного. Но от чего-то она притягивала взор. То ли дело в стройности и бездвижности дерева, то ли в едва заметной пелене летнего тумана.— Эта была ее любимой, — тихо поведала, стараясь не спугнуть едва уловимую атмосферу умиротворенности. — Я могла часами ее разглядывать, но так и не поняла, почему именно эта картина так нравилась матери.— Она прекрасна. — с какой-то нежностью выдохнул Меркьюри.Мы несколько минут молчали, разглядывая полотно, как загипнотизированные, пока он не решил поделится:— Как будто я проснулся ранним утром в деревне, пока остальные спят, но вот-вот могут проснуться. Я еще не успел обмолвится ни с кем словом. Смотрю в окно, а там — спокойно. Как будто я один на целом свете, но меня совсем не гложет одиночество.С моих уст сорвался судорожный вздох, потому что только сейчас я почувствовала то, что должна была передать картина. Удивительно, что за все проведенные ранее здесь часы, я не ощущала ничего, кроме тоски по матери. Удивительно и то, насколько же чувствительная натура у моего друга, раз он так быстро сумел разгадать мою многолетнюю загадку. Неужели, музыку он так же тонко чувствует, когда сочиняет?— Ты никогда не думала пойти по стопам матери? — неожиданно поинтересовался Фредди, повернув голову и выжидающе глядя на меня. — Звучит банально, он ты так восхищаеш ься ей...Этот вопрос заставил отвлечься от задних мыслей, и я неопределенно пожала плечами. Обернулась к соседней стене указала жестом на висящий на уровне головы холст на подрамнике.— Эта картина отличается от остальных, — задумчиво произнес мой компаньон, слегка склонив голову набок. — Это ведь... собака, да?Мне захотелось рассмеяться, но вместо этого я просто улыбнулась и снова пожала плечами.— Вообще-то, лошадь. Как видишь, я не так талантлива, как мать. Но зато с детства в седле чувствую себя, как рыба в воде. Даже ребята с соседней деревни играли со мной наперегонки верхом, но никто так и не смог переплюнуть нас с Грозой.— Гроза? — он недоуменно поднял брови.Я расплылась в восхищенной улыбке.— Моя любимица.Меркьюри ненадолго задумался, и я предположила, что он считает, сколько всего лошадей у нас. Всего их четыре: рыжая и хитрожопая рысачка — песчинка; белый Фриз с вредным характером — Ромашка, переименованная в Герцогиню; простой коричневый тяжеловоз — Каштан, которого мы держим в отдельном сарае, и, наконец, моя фаворитка — Гроза. Черный, стройный и бесконечно верный ахалтекинец.Но, как оказалось, вокалист думал вовсе не о моих прекрасных лошадках, а о чем-то другом. Пораскинув мозгами, он вдруг выдал такую идею:— Слышала что-нибудь о скачках на лошадях? Ты могла бы участвовать в соревнования и зарабатывать на этом.От такого абсурда с моих уст сорвался нервный смешок, Будто вокалист даже не представлял, о чем говорил. Может, иногда я задумывалась о чем-то подобном и с трепетом представляла, как выигрываю лошадиную гонку со своей Грозой, а толпа ликует от нашей слаженности, но это все недосягаемо. Я тут же отрицательно замотала головой.— Нет-нет. Такие скачки проводятся, в крупных городах, например, как Лондон. Отец ни за что не отпустит меня.Он ничего не ответил. Только поджал губы и потупил свой взор. В какой-то момент мне даже показалось, что по смуглому лицу скользнула тень понимания. Словно Фредди, как никто другой знал, что такое гнет отца. Знал это чувство отчаяния. Должно быть. именно это побудило меня поведать о чем-то сокровенном.— Знаешь, — я поймала на себе отрешенный взгляд музыканта и слегка занервничала, заправила за ухо волнистую прядь. — Иногда я мечтаю о том, как скачу куда-то в даль без намерения вернуться. Просто скачу, пока не закончится горизонт.Я неосознанно выворачивала собственные пальцы, чем выдавала сильное беспокойство, ведь отец в любой момент мог пройти мимо двери и услышать нас. Кто знает, может Меркьюри завтра проговорится об этом за завтраком или расскажет, кому-то из членов группы. Но страх, как рукой сняло, когда парень тепло улыбнулся и взял мои руки в свои, чтобы я перестала мучить собственные конечности.— Зачем мечтать, когда все необходимое для исполнение прямо под твоей рукой? Дорога в даль и прирученная лошадь.Я на какое-то время погрузилась в себя, представляя данную картину куда более реально. Из грез меня тут же вытянула накатывающая паника, от чего я вырвалась из его рук и заходила по комнате, покусывая губы.— В жизни не все так просто, как в Грезах, Фредди, — я вдруг остановилась и резко повернулась к другу. — Куда я дену остальных лошадей? Отец их просто пустит на колбасу или продаст, потому что не умеет ухаживать за ними.Это странно, но при взгляде на его умственные потуги внутри меня зародилась какая-то надежда, что музыкант с минуты на минуту выдаст идеальную концовку, где я получу желаемое, а лошади останутся в нашем имении. Но это была ошибка.— Иногда приходится чем-то жертвовать, ради побед.Мне стало дурно. Я не глупая, чтобы наивно ждать чуда, но все равно довольно больно каждый раз приходить к выводу, что придется выбирать между своим будущим и кем-то очень дорогим для меня.— Хэй, ты в порядке? — осторожное прикосновение к моему подбородку вынудило взглянуть на Фредди.— Да... — я попробовала натянуть фальшивую улыбку, но вышло не очень убедительно, потому что губы дрожали, а голос ощутимо потускнел. — Просто устала и хочу спать.Дабы избежать нравоучительных разговоров о тяготах жизни, я направилась в сторону двери, как вдруг кто-то с той стороны попытался войти внутрь, дергая ручку. Послышался недовольный бубнеж отца.— Фредди? Ты спишь? — ручка снова нетерпеливо задергалась. — Я только хотел спросить, не видел ли ты Анаис? Вы, вместе проводили вечер.В отличии от барабанщика, Меркьюри сообразил довольно быстро. Мы с музыкантом тут же переглянулись, и я закрутилась волчком по комнате в поисках какого-нибудь укрытия. Отец вряд ли погладит обоих по головке, узнай он, что мы пробыли в запертой комнате по меньше мере пол часа. Но здесь было слишком мало мебели. Взгляд задел закрытый балкон, и мой друг, быстро смекнув, принялся его открывать.— Нет, мистер, Берг, я сейчас.Мы выплеснулись на балкон, и я поспешно принялась перелезать через перила. И когда уже была готова прыгнуть вниз, Фредди вдруг схватил меня за локти.— Подожди! — мы уставились друг а друга, и я почувствовала себя недоделанным Ромео на балконе Джульетты. Он еще пару мгновений хмурился, решаясь на нечто важное, а затем пылко заговорил. — С рождения меня звали Фарух Булсара, и моя семья родом из Занзибара. Отец хотел, чтобы я стал дизайнером и перестал одобрять мою тягу к музыке с той поры, когда я начал жить только ей. Даже когда наша группа обрела популярность, я по-прежнему остаюсь изгоем для отца. И все равно делаю то, что люблю...Хорошо, что вокалист удерживал меня за локти, потому что без этого я бы точно навернулась с балкона от шока.— Поэтому не бойся рисковать, даже если придется чем-то жертвовать. У тебя всегда будет поддержка нашей группы. — эту фразу он выдохнул мне едва ли не в лицо, а затем чмокнул в лоб и удалился в комнату.Я спрыгнула.Честно говоря, меня опора в виде нескольких парней совсем не успокаивала. Наверное, я не до конца понимала масштабов возможностей этих ребят. Но в любом случае, признание Фредди многое раскрыла. Оно навсегда отпечатается в моей памяти и будет значимым наставлением. Именно эти слова я буду крутить в голове, если надумаю убежать.***Иногда время тянется как престарелая улитка, а иногда летит едва ли не со скорость света, так что пока мы с Фредди болтали по душам и играли в прятки от отца, на деревню уже опустилась прохладная ночь, что, в общем-то, было только на руку. Ведь так куда проще оставаться незамеченной, пока крадешься под окнами своего же дома.Мне оставалось совсем немного пройти до входной двери, чтобы картинно появится перед отцом, будто бы все время провела на прогулке с лошадьми. Вот только, проползая под открытым окном, я услышала чей-то разговор, и сразу же узнала голоса Брайана и Роджера. Догадаться можно было бы сразу, вспомни я, что окно это ведет как раз в бабушкину комнату, но в данный момент было немного не до этого.— А мне здесь нравится! — я услышала, как кто-то плюхнулся на кровать. — Вкусно кормят, угощают божественным самогоном. Постель вон какая мягкая... А еще красивый сад и этот заносчивый придурок Прентер не путается под ногами.Бри от чего-то молчал.— Да что с тобой? Почему ты смотришь на меня, как на врага народа?— Ты должен думать головой, Роджер, — вздохнул гитарист. Голос его был привычно тихим, но слегка раздраженным. — Это тебе не Лондон. В деревнях сохранились некоторые старые порядки, который, уверяю, могут не понравится твоей блудливой натуре.Я застыла, глядя куда-то перед собой. Впервые довелось услышать, как, оказывается, может злиться Мэй. Мысленно пообещав себе, что это последний раз, когда подслушиваю кого-либо, встала на коленки и слегка заглянула в окно, чтобы не только слышать, но и видеть происходящее.— Это какие же? — барабанщик же, наоборот, от чего-то был излишне весел.Мне захотелось улыбнуться, когда он деловито уложил руки на боках и качнул бедрами, словно передразнивая своего друга. Вот придурок. Брайан, видимо, привык к подобным выходкам блондина и потому с завидным спокойствием выдерживал весь этот выпендреж.— Свадьба. Тебе придется жениться, если опорочишь девочку.Я округлила глаза и едва не подскочила на ноги, чем просто-напросто выдала бы себя, но вовремя опомнилась. Возникло странное и неприятное предчувствие, будто они говорят обо мне, но я до последнего отметала это глупое предположение.— Да я ее даже пальцем не тронул! — возмутился Тейлор, слегка покачнувшись на месте а затем важно задрал нос. — Она сама ко мне лезла.От такой наглости у меня аж дыхание в зобу сперло. Захотелось дать затрещину врунишке. На глаза попался лежащий на подоконнике камушек величиной с большой ноготь. Недолго думая, я хорошенько запустила им в барабанщика. Тот вздрогнул и почесал задетый затылок, резко повернулся к окну. Я чудом успела увернуться в сторону, чтобы меня не застукали.— Что с тобой? — обеспокоился Бри.— Что-то прилетело мне в голову. — задумчиво проронил Роджер, не отрывая задумчивого взгляда от окна. От прежней веселости не осталось и следа.Гитарист рассмеялся, и мне показалось, что у него очень красивый смех.— Неужели совесть?— Не смешно.Мне стало весело от того, что в голосе блондина сквозила обида. Я услышала, как кто-то подошел к окну.— Должно быть это зеленая бронзовка, — Мэй будто улыбался. — Они очень активны в июле и неуклюжи в полете.Он закрыл окно, а я в свою очередь не стала дальше рисковать из-за любопытства и вернулась в дом через входную дверь. Не знаю, во что выльется знакомство с этими ребятами, но одно стало слишком очевидно — грядут перемены.***Брайан с Роджером резко подскочили в кровати, когда тихую ночь неожиданно разорвал девичий крик. Они далеко не сразу поняли, в чем дело и пока пытались проснуться, наверху послышалась возня.— Что за... — барабанщик поморщился, когда друг включил в комнате свет.— Держи ее! — кричал где-то наверху Исак Берг.Ребята тут же подорвались с места и вылетели из комнаты. По лестнице как раз сбежала чем-то напуганная и заплаканная Анаис в одной своей белой ночнушке, которая так не нравилась Брайану. Следом несся ее отец с не менее испуганным Фредди. Не замечая остальных, девушка попыталась выбежать через дверь, но та оказалась запертой. Тогда она ринулась окну, открыла его и выпорхнула на улицу.Пока шокированный гитарист в растерянности стоял посреди гостинной, Роджер выскочил на улицу следом. Отец девчонки открыл дверь и тоже помчался догонять беглянку. Вдруг чьи-то руки легли на плечи Мэя. Фредди, задыхаясь, пытался утянуть его за собой.— Потом все объясню, бежим!— Аня, постой! — блондин бежал так быстро, как только мог.В этой непроглядной летней ночи белая, будто светящаяся ночнушка, была для него сейчас единственным ориентиром. Какого черта она вечно куда-то убегает? От чего кричала? И почему ее отец ничего не делает с этим?Анаис не останавливалась, и парень невольно задался вопросом, как она еще не устала. Девушка то и дело что-то неразборчиво кричала себе под нос, направляясь к конюшне, где отчего-то забеспокоились лошади. Будто чувствовали энергетику своей хозяйки.В какой-то момент Роджеру все же удалось догнать ее. Он сделал большое усилие, чтобы ухватиться за край ночнушки и в прыжке навалиться на беглянку всем своим телом. Та сначала вырывалась и кусалась, но потом все-таки сдалась и взвыла, пристыженно закрыв лицо руками.— Ты ее раздавишь! — Брайан осторожно оттолкнул блондина от девушки и хотел было обнять ее, но грозная фигура отца вынудила всех расступиться.Он осторожно поднял рыдающую дочь с мокрой травы, словно тонкую фарфоровую куколку, и без каких-либо объяснений понес в дом. Разве что бросил напоследок, чтобы ребята отправлялись спать, ведь завтра им предстоит отправляться домой.— Да уж... — мрачно отозвался Роджер. — Поспишь тут теперь...Парни переглянулись между собой. Никто больше комментировать эту до жути странную ситуацию не стал и последовали указанию хозяина дома, надеясь, что завтра найдутся ответы на возникшие вопросы в головах музыкантов.