Королевский прием (1/1)

Первое, что бросалось в глаза даже с высоты — Красная Королева была непропорциональной. Огромная планета, диаметром намного крупнее Корусанта или Тариса, один оборот которой вокруг звезды занимал десять стандартных лет — но стоит приблизиться, и словно оказываешься в другом мире. Мире, в котором разве что материки могут заикнуться о своей величине. Мире, самая высокая горная гряда в котором вряд ли поднимается больше чем на три тысячи километров.?Пастырь? летел достаточно низко, чтобы можно было разглядеть лесные массивы, рассеченные узкими провалами-оврагами и сеткой мелких рек. На тот участок суши, который выбрал Ксамар, словно набросили рваное коричневое покрывало. Тень ?Пастыря? следовала на земле чуть впереди них.Люсьен сбавил скорость.— Тут где-то?Ксамар приподнялся в кресле. Его плоский профиль с неподвижно висящими длинными усиками воплощал собой сосредоточенность.— Видишь небольшое возвышение вон там? Ссс плоссской вершиной?— Тут все вершины — плоские, — проворчал Люсьен и поправил вектор движения. ?Пастырь? немного развернулся. — Верно?Ксамар кивнул.Лес взбирался по направлению к плато, будто поток паломников, кланяющихся с каждым шагом. Самое могучее из этих деревьев с толстыми стволами и сгорбленными вершинами вряд ли было намного выше Люсьена, и оттого невольно казалось, что ?Пастырь? все еще слишком высоко. И что плато — огромно.Но — нет, датчик высоты показал, что пора или готовиться к посадке, или взлететь повыше.— Вот! — воскликнул Ксамар так громко, что Люсьен едва не подскочил. Он как раз собирался выровнять давление в двигателях, когда килу пришло в голову, что орать под руку неопытному пилоту — отличная идея. — Вон та роща, видишь? Ссс обломками ссстены?— Ссситхово дерьмо, — процедил Люсьен, выравнивая едва не завалившийся на левый борт ?Пастырь?. Долг джедая — быть спокойным и взвешивать каждое свое слово. Так что Люсьен выругался медленно и с осознанием каждого звука.Он вывел на экран перед собой вид с нижней камеры ?Пастыря?. Теперь можно было понять, что за обломки имеет в виду Ксамар — едва заметные геометрически точные линии, расчертившие плато. Видимо, остатки каменной кладки, периметр — квадрат метров пятьсот по стороне, облепленный растительностью, темные траншеи, касающиеся стен изнутри. Еще несколько выложенных каменных линий вели от углов в сторону центра, теряясь под сцепленными кронами деревьев.Люсьен пролетел над плато и повернул ?Пастырь?, по широкой дуге облетая его еще раз и выбирая, где тут можно сесть. Отсюда было видно всю горную цепь — череда стертых ветром вершин, уходящая к едва заметной красной полоске на горизонте.Он услышал топот; остальным показалось, что сейчас самое время забиться в рубку. Стиснув зубы, Люсьен решил вытерпеть еще три пары любопытных глаз за спиной, в конце концов, вон там есть более-менее приличная полянка. Хорошо бы бугристая почва, не внушающая доверия, не провалилась под тяжестью ?Пастыря?…— Это оно! — воскликнула Ку'анилия, хватаясь за спинку кресла Люсьена.— Да вашу ж… — выдохнул он, жалея, что не может на секундочку закрыть глаза и уши. — Отойдите все! Или медитировать на Королеве будут четыре мокрых места!А он будет пятым, не медитирующим кровавым пятном.— Прости. Прости, прости, — пробормотала она. — Люсьен, это так здорово! Если бы ты знал…Он знал. Они постоянно забывают, что он джедай, не такой, как они, но тоже — чувствующий Силу. Люсьен слышал биение сердца планеты, оно стучало в ушах вместе с кровью. Его лица словно касался легкий теплый ветер, хотя в герметичной рубке ему неоткуда было взяться.Люсьен поморщился и переключился на вертикальный спуск. ?Пастырь? коснулся поверхности и содрогнулся — провидцы чуть не попадали с ног.— Приехали, — сказал Люсьен, отключая двигатель. Гул затихал еще долго — но еще больше времени обшивка будет остывать и тоже едва слышно шуметь. — Снаружи пригодная для дыхания атмосфера, если вас это интересует.А еще — тут почти полдень. Полдень! Люсьен спал последний раз семнадцать часов назад и собирался повторить это счастливое времяпровождение. Но Первый круг ведь сейчас ломанется наружу, как пить дать, и он должен быть с ними.У них, кажется, мало времени. Пять стандартных дней — около четырех суток по местному. График подстраивать некогда — ох, учитель был бы недоволен. Мастер Файсинд любил строгий распорядок… и высыпаться вволю.Люсьен заблокировал управление, спустился и подхватил рюкзак. Конечно, никто его не ждал. Все уже высыпали наружу — и ему очень хотелось последовать за ними, но в центре зала молчаливым напоминанием о его задании здесь торчал голопроектор. И Люсьен сначала подошел к нему, поймал сигнал спутника и простоял несколько весьма томительных минут, ожидая ответа с Корусанта.Голограмма Хаазина шагнула навстречу. Слуга сложил руки на трости и с заботой в голосе спросил:— Все в порядке, Люсьен?— Да. Да, мы только что приземлились. Первый круг в полном восторге. И я надеюсь, никто еще не сорвался со скалы, пока я с тобой тут болтаю.— Старайся не терять их из виду.— Тебе легко болтать, Хаазин, — скривился он. — Как… как мама?— Госпожа Кринда спит.Спит. Спит, отдыхает, устала, не может, не хочет слышать о своем сыне. Люсьен глубоко вдохнул воздух, ворвавшийся на корабль через открытый люк. Пахло чем-то острым и свежим, от чего оставался сладковатый привкус в горле.— Ну, передай ей, что все целы, — Люсьен потер нос, понял, что странное ощущение не проходит, и поцарапал его ногтем сильнее. Не помогло. — Пойду, догоню их.— Вам лучше не отвлекаться ни на что в ближайшие дни, — торопливо добавил Хаазин, заметив, что Люсьен тянется к панели управления. — Только если что-то случится…— Мы справимся, — отрезал Люсьен и отключил связь.***Красные облака перестали беспокоить глаз уже через несколько минут. Сначала Люсьену подспудно виделось в них что-то неизвестное и опасное, он поднимал взгляд к небу чуть ли не каждую минуту, но даже птиц там не замечал.

Зато не было никакого недостатка в насекомых. Фоновый шум врезался прямо в мозг, ввинтился куда-то за уши, и Люсьен поражался оглушающему разнообразию этих звуков. На первый взгляд ничего живого не было во всей округе — только неподвижные кривые деревья, склонившиеся все в одну сторону — наверное, прибитые могучим ветром. Но стоило сделать шаг — и из-под ног по мягкому хрустящему мху разбегались десятки видов насекомых. Один раз кусок дерева прыгнул в лицо Люсьену, споткнувшемуся о торчащий из земли корень, расправил крылья и потерялся высоко в небе. В другой — рассыпался полог коричневых листьев, оказавшийся логовом местных бабочек. Они припали к земле и мгновенно слились с ней, и Люсьен невольно проверил подошву ботинок.Количество трупов на ней зашкаливало. Белесая слизь прилипла к краю, и Люсьен нервно вытер ее о листья, прежде чем подумал, что там тоже может быть немало жителей.Белый край одежды испачкался в темно-зеленом густом соке, по брюкам уже ползло что-то мелкое, но с длинными усами, и Люсьен потратил несколько минут на дыхательные упражнения, чтобы смириться с этим. А заодно затянул рукава у запястий и покрепче прижал воротник к шее — чтобы хоть под одежду никто не забрался.Но даже при всех этих тоскливых неудобствах Люсьен не мог сказать, что ему не нравится здесь. Что его тянет забраться обратно на корабль, бросить сапоги и одежду в чистку и не совать носа наружу. Напротив, ему хотелось идти дальше.— Люсьен! — это Ку'анилия. Он обернулся на голос — хорошо, что в этом ?лесу? не заблудишься, по крайней мере, пока.Деревья оказались не такие уж низкие, хотя и выше Люсьена максимум в полтора раза. Росли они не часто, а толстые и узловатые наклоненные стволы идеально подходили, чтобы забраться и сразу увидеть, кто, в какой стороне и чем занимается. Чуть дальше ветки сплетались, но рядом с кораблем местность просматривалась неплохо.— Иди к нам!Он перешагнул через торчащие из земли корни — деревья, каждые шесть лет подвергавшиеся штормовой пытке, — цеплялись за почву изо всех сил. Люсьен подозревал, что корневая система уходит вниз куда больше, чем само дерево растет вверх. Из короткого ликбеза, прочитанного на борту, он помнил название, данное этому виду первооткрывателями — хамды.С верхушек хамдов вниз свисали тонкие мягкие ветки, качавшиеся от любого дуновения ветра. Люсьен дернул одну — и та легко оторвалась. Они, наверное, отваливаются в период бурь, оставляя только голые торчащие стволы. Люсьен накрутил ветку на перчатку и пошел дальше, отмечая, как приятно подталкивает его вверх упругая почва Красной Королевы. С каждым шагом он становился все уверенней, предчувствуя скрытые подо мхом рытвины или подъемы, уклоняясь от насекомых, со свистом пролетающих мимо. Сладкий привкус окончательно пристал к глотке, Люсьен поднес слом ветки к носу и глубоко вдохнул.Хорошо, что все эти твари, по словам побывавших здесь исследователей, относительно безобидны. Было бы печально, если бы на медитировавших джедаев со всех сторон бросались ядовитые мошки…Он остановился перед темным хамдом, определенно очень старым — за ним мог укрыться целый маленький отряд Люсьенов Дреев — и пальцами провел по коре. С подветренной стороны дерево облепил все тот же коричнево-зеленый мох, что покрывал землю, с наветренной — ствол был гладким и чистым. В метре от головы Люсьена, на вершине, кто-то закопошился. Он вздрогнул и отступил, на всякий случай положив руку на рукоять, но выхватывать меч не понадобилось — вниз стремительно соскользнула ящерица и скрылась под корнями. Люсьен только и успел заметить, что она в длину сантиметров сорок и сверкает красноватой чешуей.Прямо за хамдом обнаружился Первый круг. Фелн уже взгромоздился на остатки каменной стены. С борта ?Пастыря? та казалась куда более хлипкой, сейчас же перед Люсьеном были старые, тысячелетние камни, сложенные в кладку. Когда-то укрепление — или что это там было — тянулось отсюда в две стороны под углом, который на первый взгляд казался прямым. А здесь, судя по округлой форме кладки, когда-то располагалась башня.— Посмотри, — Ку'анилия вдруг оказалась рядом, поймала его за руку и потянула за собой.Люсьен в два счета забрался на стену рядом с Фелном. Он ожидал, что камень будет относительно ровным, отполированным ветром, но нога вдруг соскользнула в узкий желоб, полный мха, листьев и паникующих насекомых. Желоб тянулся дальше, выбитый прямо в центре широкой стены.— Я думал, это руины, — пробормотал Люсьен.— Не похоже, — Ксамар сидел рядом, перебирая тонкими зелеными пальцами побеги, торчащие из трещины между камнями. Гибкие темные листья следовали за рукой, как будто куст пытался ластиться. Или ощупывал Ксамара в ответ. — Мне кажется, оно так и должно выглядеть…— Должно или не должно — мы уже не узнаем, — перебила его Раана. — Но это место из наших видений! Совершенно точно!— Это же не должно вас удивлять, правда? — Люсьен переступил с ноги на ногу.Теплый ветер едва шевелил его тяжелую и уже, за каких-то несколько минут, порядком изгвазданную накидку. За спиной — обернулся он — высился над деревьями отражающий солнце корпус ?Пастыря?. Впереди… впереди простиралось застывшее море деревьев. Будто темные волны остановились по велению природы.Легко пробивающие перистые облака солнечные лучи падали на изогнутые стволы, и те казались красными под их светом. То тут, то там выныривали из сплетенных ветвей быстрые и подвижные крылатые фигуры — и прятались снова.Невысокая каменная кладка с желобом тянулась в обе стороны до края плато, дальше было уже не разглядеть, во всяком случае, отсюда. Зато было забавное чувство, словно весь мир и был сосредоточен здесь, а там, за краем — ничего кроме красноватого неба. В центре возвышалось несколько небольших холмов, по крайней мере, так казалось отсюда.Люсьен вдыхал Силу полной грудью — и она не ускользала, не оставляла его ни на секунду. Усталость и желание вздремнуть ушли на второй план, осталось только приятное предвкушение, невнятное и неуловимое. Предвкушение чего? Это чувство было ему незнакомо и непривычно. Мир вокруг не двигался — и при этом мельтешил. Был чужим — но не вызывал тревоги.— Тоннели, — едва выговорил он, прокашлявшись. — Вы говорили про какие-то тоннели.— Внизу, — подтвердила Раана. — Они под землей, чтобы можно было жить в них, когда все тут превращается в ад.— Сложно поверить, — вздохнула Ку'анилия.— Все может превратиться в ад, — тихо возразила тогрута. Люсьен поморщился. Начать ныть сейчас, когда все так хорошо? Как это на нее похоже.Он представил, как будет выглядеть плато года через четыре. Чернота и низкие багровые тучи, голая земля, грязь, поднятая ветром и закрученная в безжалостный ураган. Деревья скрипят и стонут, но они — словно камни, они часть этой горы, их можно сокрушить только вместе с ней…— Мы можем получить карту со спутника, — запоздало понял он. — И определиться, куда лучше идти. А пока стоит вернуться на ?Пастырь?…— Нет! — перебил Фелн громко. — Мы не должны возвращаться.Люсьен нахмурился.— С чего вдруг?— Нужно идти дальше. Место, которое мы видели, там, — он ткнул пальцем в самый центр древесного моря. Люсьен пригляделся, пытаясь разобрать, действительно ли там холм, как ему показалось.Он хотел возмутиться и возразить, но любопытство победило.— Тогда давайте быстрее, — буркнул он. — Полчаса на этом воздухе — и я ужасно проголодался.— И я, — вздохнула рядом Раана.***— Ситховы заросли! — взревел Фелн и выхватил меч. Взметнулся зеленый луч энергии.— Фелн, нет! — воскликнула Ку'анилия испуганно. Она потянулась, чтобы поймать его за плечо, но не смогла — задела кончиком сапога очередной виток корня и упала на колени. Хрустнул мох.— Что? Почему? — когда Фелн злился, то раздувал ноздри так, словно планировал сдуть всех со своей дороги. — Мы тут никогда не пройдем!— Нельзя же… нельзя же просто вырубить их, — она растерянно развела руками. Раана помогала ей подняться. Теперь на лиловой юбке расцветали два темно-зеленых пятна. Ну, вообще она молодец — выбежать на прогулку по дикой природе в таком виде. Но Люсьен сам был в когда-то белой накидке, так что предпочел скромно промолчать. — Помнишь, что говорила миледи? Мы встретим здесь только то, что принесем с собой. Ты же не можешь… принести…— Здравый смысл? — огрызнулся он.— Насилие!— Это нелепо, — он пожал плечами. — Если мы начнем плутать, то направление потеряем. Гребаные хамды, все одинаковые!Люсьен поправил лямки на плечах. По эту сторону каменной стены местность оказалась немного менее дружелюбной к путникам. Особенно к путникам в длинной одежде, как у него или Ку'анилии.Едва они перевалили через стену, метров через десять Раана провалилась в глубокий овраг. Они легко вытащили ее оттуда, но с той поры перед каждым шагом прощупывали дорогу Силой. Раана ушиблась, но не сильно — каменистое дно оврага, больше похожего на искусственно прорытый канал, поросло мхом и мелкими растениями, смягчившими падение. Это было первым звоночком того, насколько сложный предстоит путь.Фелн хочет его немного облегчить — и слава Силе.

— Эти ветки погибнут зимой, — Люсьен невольно употребил знакомое слово и усмехнулся этому. — Местной зимой. Они как хвосты у многих ящериц. Отвалятся, потом вырастут новые. Все здесь погибает, кроме самых корней, никакой беды не будет, если мы прорубим себе дорогу. Мы не нарушим никакого гипотетического равновесия, я тебя уверяю.Как ни было ему неприятно поддерживать фиорина, если тот в чем-то и разбирался, то во всяких диких джунглях. Первые сколько лет своей жизни он проторчал в такой же дыре? Двести?— Да нет же. Ксамар, Раана, ну скажите им!— Я немного уссстал, — вздохнул Ксамар. — Сссолнце шпарит…— Ку, мы же просто идем туда, куда нас ведет Сила, — вот тогрута выбрала более подходящий случаю аргумент, заметил Люсьен. Ку'анилию только так и можно в чем-то убедить.Казалось бы, идти им не так и далеко. Но куда проще было бы взобраться наверх и прогуляться по стволам, чем пройти внизу. Буйная растительность заполняла пространство между каменными стенами, как вода — чашу. Ни одного спокойного шага. Если бы не Сила, помогавшая им двигаться вперед, они выдохлись бы уже полчаса назад. Но и дальше так идти — невыносимо.— Не нервничай, — хмыкнул Фелн. — Мы уже почти на месте.— Дело не в том, что я устала, — выдохнула она, опуская голову. — Делайте… делайте, что считаете нужным.С преувеличенно грозным для этой ситуации жужжанием меч Фелна врубился в плотно сросшиеся ветки хамдов. Те падали, и мох всякий раз отзывался на это тихим, жалобным, ломким звуком. Теперь они двигались в гору, Люсьен закинул на другое плечо рюкзак Ку'анилии, совмещать это с галантным протягиванием руки не удавалось. Раана тащилась рядом с ней и кляла юбки и платья на все лады.— Простите, — бормотала Ку'анилия. — Я так увлеклась… это место так манило, что я даже не подумала… Я переоденусь, у меня есть…***За стеной хамдов действительно оказалась еще одна стена, на этот раз рукотворная. Каменная полусфера, словно вросшая в землю, уходила в высоту метра на три. На ней вовсю цвел мох и мелкие россыпи цветов, подобные тем, что росли на камнях вокруг. Люсьен заметил несколько темных провалов, неясно, выпавших камней или специально проделанных окон.— Крепкая, должно быть, штука, — сказал Фелн с уважением в голосе.— Вы ее хотели? — Люсьен сдержался и не стал с облегчением приваливаться к камню. В конце концов, он должен был сохранять самообладание, особенно когда провидцев тянуло навстречу неизвестности. Как-то так формулировалась его задача здесь.Сохранять самообладание.— Да. Придется обойти по кругу.— Ладно, — Люсьен стер пот.— Что, притомился?— Катись… — сил на особенные возражения не нашлось, даже несмотря на самодовольную рожу Фелна.Фиорин развернулся и стал прорубать дорогу вдоль подножия каменного купола.— Тут нарисовано что-то, — подала голос Раана.Она скинула рюкзак и вскарабкалась повыше по оплетающим камень тонким лианам. Они оказались прочнее, чем можно было сказать на первый взгляд. Вниз полетели шмотки оторванного мха.— И что? — спросила Ку'анилия, поднимая голову.— Какие-то фигуры, — разочарованно протянула Раана. — Выбиты на камне. Круги, треугольники…— Потом посмотрите, — прошипел Люсьен. — Я твои вещи не поволоку!— Очень надо! — подкрепив прыжок Силой, она спустилась и подхватила лямку. — Нашелся герой!Фелн ушел довольно далеко — и когда оставшаяся четверка добралась до него, он заканчивал обрубать лианы, скрывавшие проход внутрь. Из ровного темного провала пахло влагой, но не плесенью.По обе стороны из камня выступали мохнатые от мха барельефы. Ку'анилия применила Силу, чтобы осторожно отделить бурый полог и взглянуть на очищенную стену. Люсьен без особого воодушевления обнаружил, что совершенно не понимает, что именно перед ним. Один из барельефов изображал существо, похожее на гуманоида, невероятно жирное, коротконогое, воздевшее толстые ручки вверх. Две вытянутые головы смотрели в разные стороны, над головой сияла звезда, а множество символов болтались в пространстве вокруг, как мыльные пузыри. С другой стороны от прохода расположилось такое же существо, только на этот раз с одной головой, увенчанной причудливым головным убором, напоминающим корону. Вероятно, оно сидело, но складки живота полностью закрывали ноги. Во внушительном пузе было продолблено глубокое кольцо — и выложено маленькими красными пластинками. Большая часть пластинок выпала и давно потерялась, но по остаткам можно было вообразить общую картину.

— Знакомо? — спросил Люсьен у примолкнувшего Первого круга.— Так, наверное, выглядели асцваты, — Ку'анилия подошла ближе и провела пальцем по выступавшим символам, окружавшим фигуру. — Но их язык не изучен. Мы не знаем, что здесь написано.— Что здесь всегда рады гостям? — Люсьен вытащил из бокового отделения один из неоновых стержней и надломил. В другой руке он уже сжимал световой меч: — Внутрь?— Я первый, — оттеснил его фиорин.— Как хочешь, — покладисто согласился Люсьен. Они хотя бы уже видели эти свои ?тоннели?. Может, он представляет, куда идти.Глаза быстро привыкли к специфическому освещению. Широкая лестница, засыпанная листьями и мелкой шелухой, уходила спиралью вверх и вниз, но Фелн определился с направлением, не сомневаясь. Группа двинулась вниз, против чего Люсьен нисколько не возражал. Вот только поскользнуться здесь было легко — так что все они старались держать равновесие. Пару раз кто-то с неловким ?ааай? норовил свалиться вниз, но другой Силой поддерживал его.Люсьен разрывался между ощущением усталости и тем насыщением, которое заставляло его двигаться быстрее. Искусственная бодрость и постоянное нервное возбуждение тоже могли выматывать — это сейчас и происходило. Наверное, так чувствуют себя обколовшиеся стимуляторами бойцы. Люсьен с Рааной года три назад пробрались, вопреки всем запретам, на один подпольный ринг. Раане пришлось промывать мозги охране, Люсьену — платить тем, от кого можно было откупиться.А еще он ставил — на того, на кого указывала Раана.Было весело, пока кто-то не заметил, что у мальчика не только деньги есть, но и световой меч — и пришлось уносить ноги. Джедаев в том месте не любили.— Странно, что тут никого нет, — прошептала Ку'анилия. — Я не вижу ни зверей, ни даже крупных гнезд насекомых…— Хорошо-то как, — выдохнул Люсьен. Ничего не пело и не стрекотало за ушами, разве это не здорово?— Но почему? — она покачала головой. — На этой планете столько жизни, но здесь…— Ты думаешь, нам не ссстоит ссспускатьссся? — спросил Ксамар. — Но мы всссе видели эту лессстницу.— Не только. Ты помнишь красные извивающиеся полоски на стенах? Ящериц с длинными пальцами?..— Мы так шумим, что кого угодно спугнем, — подал голос Фелн. — Уймись, Ку. Тут полно нор и трещин, куда вагон ящериц запихнуть можно. И на меня только что кто-то сел… скотина… — послышался звучный шлепок.Фелн был прав. Невидимые в полумраке мошки заинтересовались и Люсьеном тоже. Они быстро пролетали через светлые пятна, норовя спрятаться в темноте, и предпочитали побродить по шее. И все-таки Фелн, судя по хлопкам снизу, был им более приятен. Наверное, тем, что в незнакомых жарких джунглях предпочел безрукавку.Что-то едва слышно журчало внизу, и в этих звуках слышалось обещание привала. Несмотря на опасные ступеньки, на мошкару и на влажный запах, Люсьен не мог сказать, что ему неприятно здесь. Да, веки потяжелели, но Сила все еще вела его, окружала, поддерживала. Казалось, что можно просто откинуться на спину, расставить руки и плыть по ее течению.— Ну, все.Фелн размахнулся и швырнул неоновую палочку далеко вперед. Она стукнула несколько раз по каменному полу и с плеском упала в воду. Мягкий свет заполнил помещение, на стенах заиграли блики — Первый круг оказался в широком зале с неглубоким круглым бассейном посередине.— Слышите? — выдохнула Ку'анилия.Люсьен слышал, как вода утекает из бассейна по узким каналам куда-то под стены этой постройки. Или — за стены, учитывая, что они достаточно глубоко в недрах горы. Он слышал эхо, подхватившее сразу и голоса, и стук, и их шаги. Слышал свое собственное дыхание, слишком ровное для такого путешествия. Но — ничего больше.— Они словно поют, — подтвердил Ксамар, подходя к воде, — в моем сссердце.— Мы не ошиблись! — Раана выглядела радостной, хоть и уставшей. — Это место ждало именно нас, как и обещала госпожа Кринда!— Очень за вас рад…Люсьен представил, что провидцы сейчас чувствуют Силу еще отчетливей, чем он, и поразился — это казалось невозможным. Его и так разрывало от резонирующих в груди потоков энергии, и он не мог решить, чего хочется — упасть и отдохнуть или броситься изучать окрестности.Пока все пялились в водоем, он прошел по периметру зала. Не такой уж он и большой, метров пятнадцать в диаметре. Каменная кладка сливалась с естественной породой, но геометрический узор покрывал все стены. Линии ломались под самыми разными углами, но глаз улавливал систему даже сейчас, когда Люсьен мысленно уже вовсю разворачивал спальник. Периодически геометрия уступала место очередным художествам древних резчиков по камню, и в крупных кругах и квадратах появлялись невнятные сценки. Приземистые и пухлые, асцваты размахивали руками, носили что-то на плечах, спаривались — возможно, конечно, так выглядели на Королеве дружеские объятия ногами пару тысяч лет назад — и разливали воду по круглым кувшинам.— Тут три прохода, — подытожил он. — И везде темно, как в заднице сарлакка.— Займемся ими завтра, — Фелн уже распаковывал рюкзак. Фиорин притащил на своем горбу и звуковой модуль, призванный отпугнуть животных, если они вдруг решат навестить отдыхающих провидцев, и тепловые стержни с небольшим генератором.— Мы что, просто вот так спустимся в незнакомые пещеры и заночуем, да? — уставился на них Люсьен. — Вы в своем уме?Впрочем, он не чувствовал опасности, только умиротворение. Это заставляло нервничать, будто одна нога уже занесена над ловушкой. И это же вселяло уверенность, что все идет, как… предсказано?— Ничего не случится, — твердо сказала Раана. — Хватит паранойи, я собираюсь пожрать!Вместо возражений Люсьен с недовольством прислушался к урчанию собственного живота. Если они так уверены… Даже Фелн! Уж кто-кто, а он должен быть сейчас голосом разума. На Одрине племя вряд ли учило его плевать на чувство самосохранения!— Сначала нужно все изучить здесь, — проворчал он, подходя и присаживаясь на прохладном краешке каменного бассейна, — а потом жрать.Люсьен взял у Рааны спрессованный паек и впился в него зубами с неожиданным даже для себя остервенением. Он и не заметил, что так сильно проголодался. И пить ужасно хочется.— Чистая, — поделился Ксамар, вытаскивая из воды экспресс-анализатор. — Высокое содержание металлов, но пить можно всем нам. И холодная, думаю, там источник внизу.— Похоже на то, — Фелн активировал генератор, и с тихим-тихим гудением стали накаляться тепловые стержни. — Нам и правда стоит пройтись по тоннелям завтра.— Отлично, — закатил глаза Люсьен. Спорить с набитым ртом было страшно неудобно, но удержаться — невозможно. — Я не собираюсь сидеть тут под носом у одна Сила знает какой живности! Можете хоть дрыхнуть лечь, я собираюсь сначала проверить, что там.— Да вали, кто тебя держит, — фиорин раскатал спальник и плюхнулся на него. — Если понадобится тебя сменить, разбудишь.— Что? Ты просто…Фелн демонстративно закрыл глаза, и — Люсьен и так знал, без всякого предвидения — через две минуты он будет храпеть, как мастер Файсинд.— Ты можешь не параноить хотя бы сейчас? — спросила Раана. — Я понимаю, что ты ничего не чувствуешь, но нам-то ты можешь поверить?— Чего это я опять не чувствую? — огрызнулся Люсьен. — Что вы умом тронулись на этой планете? Не надо даже джедаем быть!.. То, что здесь так велика Сила, не значит, что у хищников нет зубов!.. Где… где Ку'анилия?..— Она подняласссь обратно, — спокойно ответил Ксамар. — Сссказала, что хочет взглянуть на небо перед сссном.— Что со всеми вами не так? — простонал Люсьен, поднимаясь. Ему надо охранять их… покой? Обеспечивать безопасность? Да он в любую минуту может найти их пытающимися покормить ранкора с ладошки!Отчаяние и злость скользнули к глотке — и растаяли.Стержни уже нагрелись и светили теплым оранжевым светом. Люсьен заглянул в воду — бассейн был неглубоким, поверхность чуть колебалась — снизу действительно бил родник. Неоновый светильник уже почти потух, но пятно света еще можно было рассмотреть. Люсьен протянул руку, и он вынырнул ему в ладонь.— Вернетесь — приглушите свет, — бросила Раана ему вслед. — И не смей…Люсьен не услышал, что именно он не должен ?сметь?. Поднимаясь наверх, он перескакивал через ступеньки так, словно не было всего этого долгого дня. Будто он только проснулся и покидает подземный мир, чтобы встретить утро.Что на самом деле было совсем не так.Как там сказал Ксамар? Камни поют? Сила резонирует? Люсьен, конечно, испытывал необычный для суток на ногах прилив сил, но ведь он-то не потерял рассудок, так как же сильно он отличается от остальных? Провидцам кажется, что они тут в сказочном дворце? На мягких перинках? Все вокруг блестит чистотой и доброжелательностью?Последнее, как Люсьен ни сопротивлялся этой мысли, было похоже на правду. Его так до сих пор не укусила ни одна мошка. Он не оцарапался, не разбил ничего при прыжках через корни хамдов, разве что — испачкался… Это самое страшное, что случилось с ними всеми на Красной Королеве.Хаазин говорил, это место открыто для джедаев, для их чаяний и желаний. Но кто сказал, что ?чудесное пение? — не успокаивающая колыбельная, чтобы заставить всех забыться? Кто сказал, что Сила вообще бывает добра?.. Люсьен посмотрел на грязные руки, слегка зеленоватые в свете зажатой в них лампы. В бою он может предвидеть удар противника — почему ему не дано услышать Силу? Он погружается в медитацию и видит смутные образы, которые нужно усмирить, чтобы обрести спокойствие. Он сражается и не устает, он бьет и не теряет силы, он выдерживает минут двадцать изнурительного спарринга с мастером Файсиндом и другими падаванами, концентрируясь на их атаках, выискивая слабые места в доли секунды. Если это место, где он должен стать сильнее, где он мог бы почувствовать что-то новое… почему ему просто стало лень со всеми спорить? Почему хочется просто лечь, как Фелн, как Раана, и……стать чьим-нибудь завтраком? Огромной красной ящерицы, почему нет?— Отличный эффект, — процедил он, шагая через ступеньку.Мама была здесь двадцать лет назад — еще до войны — и с ней все было в порядке. А она похуже Фелна разбирается в том, как выживать на примитивных планетах, так что, вероятно, он зря волнуется. Что действительно заставляло Люсьена сомневаться — она увидела здесь знаки зарождения будущего Завета, но не увидела предательства Экзара Куна. Провидение — очень ненадежная штука. Слишком ненадежная.Ку'анилия сидела на пороге, обхватив колени руками. Широкие рукава лежали прямо на земле, слегка приподнятые жесткими коричневыми листьями — те оказались достаточно сильными, чтобы лишь пригнуться под тяжестью ткани. Эти кустики росли здесь повсюду, торчали из камней, из земли, пробивали между корнями, почти полностью облепляли убежище.— Вот ты где, — Люсьен плюхнулся рядом. Его одежда давно стала темно-серой, так что заботиться о ней не было нужды. — Почему ты ушла?— Так бездарно потраченный день, — прошептала она. Хамды подступали к самому куполу, но небо все равно просвечивало достаточно, чтобы видеть — солнце недавно миновало зенит. — Первый день на Красной Королеве — и мы только рубили деревья и препирались… Я так устала…— Еще бы ты не устала. Ты не спишь уже больше суток, — Люсьен медленно выдохнул. Они сидят тут оба, такие грязные, что смотреть страшно. Даже сил умыться нет. — Не обращай внимания на день, Ку, тут время кажется… другим. На самом деле мы всего два часа как приземлились. Иди вниз, все уже сопят вовсю.Хотя он бы предпочел, чтобы все сопели на корабле и выходили на полянку помедитировать в отведенные часы. Люсьен даже не захватил достаточно мощный передатчик с собой, рассчитывая, что они вернутся! Он лежал на корабле, и меньше всего Люсьену хотелось думать об обратной дороге к ?Пастырю?.— Мы должны были… проводить здесь время с пользой, — она грустно улыбнулась. — Я чувствую такое… такое разочарование, Люсьен!— Помедитируете ночью. То есть, днем. Настоящим днем, — Люсьен не первый раз попадал в такую ситуацию. А вот остальных, кроме Фелна, на родине которого сутки были вдвое длиннее стандартных, это смущало. Привычка мерить все стандартными сутками до добра не доводит… — Формально говоря, отсчет ?ценного времени? начнется только завтра. Слышишь?

Люсьен оперся на землю, усаживаясь поудобнее, и под ладонью хрустнул один из длинных коричневых листьев. Сок мгновенно пристал к перчатке тонкой пленкой, в ноздри ударил острый запах, и Люсьен устало вздохнул. И это будет продолжаться еще пять дней…— Да… ты прав. Спасибо… — пробормотала она. Люсьен почувствовал, как она прислоняется к нему, опускает голову на плечо. Пожалуй, в другой момент это было бы невероятно приятно, но сейчас…— Ну, нет, только не здесь, Ку!.. Ку? — он собрался было потрясти ее за плечо, но прислушался к дыханию и раздраженно провел рукой по лицу. Почувствовав кожей склизкий сок, он отдернул руку и быстро потерся носом о грязный рукав. — Ну, какого?!..На гладких стволах хамдов поблескивало красным солнце. Люсьен почему-то не сомневался, что к закату провидцы подскочат отдохнувшие и с новыми силами. Он сам впитывал столько энергии из прикосновений к хрупкому мху, из разрисованных камней, из каждого вздоха, что не рассчитывал проспать долго.Люсьен подхватил Ку'анилию и, стиснув зубы, шагнул обратно. Интересно, если они сверзятся, то оба сломают шеи, или только кто-то один?Внизу все спали. Стержни давали свет и тепло, насекомых раздражали неслышные Люсьену частоты, так что никто не пытался присесть на лицо или забраться в ухо. Фелн храпел, Раана тихо и глубоко дышала. Ксамар сидел в стороне, сложив руки на коленях и наклонив голову — взял ли он привычку спать в такой позе или пытался медитировать, Люсьен не был уверен. В любом случае, он не рванулся помогать раскладывать вещи, так что, скорее всего, присутствовал где-то не здесь.Люсьен накрыл миралуку пледом и с неуверенностью взглянул во все три темные арки по очереди. Он никогда не ощущал спокойствия настолько насильственно, чтобы оно буквально сковывало руки. Примирись со страхами, отпусти волнение и вырубись уже, глупый маленький падаван…— Завтра — так завтра, — проворчал он, сдаваясь эйфории и подтягивая поближе свой спальник. — Если я сдохну вместе с вами, мама хотя бы не прикажет меня вздернуть.