Кладбище в центре Детройта/Это блюдо из стекла (1/1)
Отчаянье затапливает с новой силой, скользит наружу нервными, хриплыми всхлипами. До этого дня Ричард не представлял, что может издавать такие звуки вообще. Систему сбоит, руки дрожат, поврежденные пальцы правой руки скользят по тириуму.Ричард работает почти механически, но от ошибок он почти не видит. Монотонно, почти целиком отдаваясь программе, РК рывками поднимает гигантские плиты, камни, осколки, перекладины, в душе уже зная, чувствуя: напарник мертв.Когда утром прошлого дня Фаулер давал задание, никто из них не знал, что это была лишь неплохо спланированная шутка. Шутка суицидника с бомбой на нижних этажах.Высотка сложилась как карточный домик в течении десятка секунд, погребая под собой сотни жизней.Сотни жизней людей и одну жизнь андроида, по какому-то недоразумению оставшегося снаружи.Ричард, по требованию организатора дурного спектакля стоял на расстоянии почти ста метров. Мужик с бомбой требовал именно Гэвина в качестве переговорщика."Не стреляйте, я договорюсь с ним" - Ричард слишком хорошо помнил эту фразу, фразу человека, что уверен в себе и своих действиях. Фразу то ли мертвого, то ли умирающего человека под обломками бетонных плит.---Спустя сорок минут к месту кроме всех служб спасения приехали и Коннор с Хэнком.
Коннор то убеждениями, то силой заставил Ричарда уйти, не мешать другим выполнять их работу.
А Гэвина нашли спустя жалкие тринадцать минут после его ухода.---Рыдающая сестра на закрытой крышке гроба не позволила ему ее открыть. Она не угрожала и не запрещала, просто взяла за руку и попросила: "не надо".
И Ричард не смог не согласиться.---Вечером, когда Ричард по привычке пришел дом к Риду, туда не пришли коты. Они словно чувствовали беду, что случилась с человеком, крутились вчера у Гэвина на коленях, терлись о бока, то ли пытаясь убрать угрозу, то ли наслаждаясь последним днем неплохого человека.Но Ричард не кот. Он сильный. Он справится.
---Для могилы, которой более пяти лет, могила Гэвина выглядела даже слишком ухоженной. Небольшой холм, как всегда свежие цветы.У могилы Рида больше не будет и шанса противостоять природе: его холм зарастет, как заростают и другие.Зарастет рядом и тот, кто ухаживал все это время за последним пристанищем тела, распугивая счастливой улыбкой, и тириумным насосом в руке вечерних посетителей почивших близких.