Часть 21 (1/1)

Дайсуке сомневался, что мама поедет в Синдзюку, но понимал, что отец искал любую возможность, чтобы поймать Изаю побыстрее. Офис был давно перепродан, в данный момент он находился на ремонте. Расспросив охрану, он на всякий пожарный оставил им свой номер телефона и вышел наружу. Уже темнело. Следовало вернуться домой или же дожидаться новостей тут, карауля Изаю. Достав телефон, Дайсуке уже собирался было позвонить отцу и сказать ему об этом, но вместо этого шмыгнул за столб, чуть не уронив мобильный. Из своего убежища он наблюдал за рыжеволосым парнем, которого вели пара мужчин со внешностью стандартных шкафов-телохранителей. На лице Кьё до сих пор красовался фингал, оставленный сестрой, а кроме того недовольная гримаса. Дайсуке, заинтригованный, пошёл за ними, забыв, что хотел позвонить домой. Кьё дошёл до длинного чёрного лимузина. Дверь машины открылась, чья-то унизанная кольцами рука поманила его внутрь. Кьё злобно посмотрел на шкафы-охрану и неохотно полез внутрь. Парни остались снаружи, обводя местность цепкими взглядами, скрытыми тёмными линзами. В голове Дайсуке зашевелись сотни версий и теорий того, что могло бы происходить за тонированными стёклами лимузина. Самая вредная и навязчивая — что Кьё обслуживает старых хлыщей и тем самым зарабатывает себе на жизнь. С характером и раскрепощённостью парня — это было достаточно правдоподобно. Только вот почему из-за этого в груди перехватило дыхание и щемило сердце? Кьё был для него меньше чем друг и больше чем враг. Он пытался его изнасиловать, дразнил и издевался. У него был отвратительный характер и грязные намерения. Он… Дверь лимузина резко открылась. Из неё вылез растрепанный парень, запихивая в задний карман пачку купюр и на прощание показывая с ухмылкой средний палец. Охрана молча села в машину, и та плавно тронулась и исчезла в дорожном потоке. Дайсуке сжав кулаки следил, как Кьё проводил взглядом лимузин. Потом тот развернулся и уставился в то место, где спрятался мальчик. — Дай-кун, ты что тут делаешь? — поинтересовался Кьё, подходя ближе. Мальчик вылез из своего укрытия, недоумевая, каким образом тот мог его учуять. — Не твоё дело, — отрезал он, стараясь не смотреть в глаза парню. — Я уже ухожу. — Постой! — Кьё схватил его за руку. — Может, поговорим? Я тебя до дома провожу… — Убери руку, — тихо прошептал Дайсуке, чувствуя, что ещё немного и весь контроль в нём пойдет коту под хвост. — Дай-кун, что… — ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ!!!!!! Чувствуя, что последние крохи самообладания в нём испаряются, как снег весной, мальчик отскочил подальше. Кьё тоже сообразил и отпрыгнул от него. И вовремя — на месте, где стоял до этого парень, уже красовался какой-то металлолом, бывший ранее то ли скутером, то ли мотоциклом. — УБЬЮЮЮЮ!!! — Дай-кун!.. Дайсуке, не замечая ничего, швырял в него всё, что попадало под руку. Кьё с трудом уворачивался от его снарядов, одновременно умудряясь отгонять или отталкивать прохожих, которые не привыкли к семье Хейваджима в тихом и мирном Синдзюку. — Дай-кун! Да что с тобой?! — проорал парень, когда его задело мимо пролетевшим автоматом и отшвырнуло в стену здания. — ТЫ! Дайсуке отбил кусок глыбы от столба, за которым ранее прятался, но, кажется, не рассчитал сил. Он ощутил, как в нём что-то с хрустом переломилось, и бетонный блок упал на асфальт. Со стоном мальчик опустился на колени, обхватив правую руку. — Дай-кун! Дай-кун! Что с тобой? Кьё осторожно присел рядышком, опасаясь как бы Дайсуке вновь не стал буянить. — Рука!.. — прошипел мальчик. Дайсуке намного реже выходил из себя, по сравнению с сестрой. Причина была проста — у него кость была более хрупкой, да и телосложением напоминал скорее Изаю, чем отца. И потому любой взрыв адреналина для него был опасен переломами и прямым направлением в больницу. Камия этот этап пережила еще лет в 10, однако для Дайсуке злиться было травмоопасно до сих пор, если не до конца жизни. Сейчас рука была выломана под неестественным углом, и не то что пошевелить ею, было трудно вообще даже двигаться. — Ух ты, она у тебя, кажется, сломана, — присвистнул Кьё, оглядывая мальчика. — Как будто сам не знаю! — прошипел Дайсуке. Кьё огляделся по сторонам, потом поймал ближайшее такси. — Тебе нужно в больницу, мелкий, — заявил он, подхватывая мальчика со стороны здоровой руки. — Больно, придурок! Кьё отвез его в больницу и сидел всё время, пока врач осматривал руку, а потом накладывал гипс. Так как было уже поздно, то решено было оставить его на ночь в палате. — Нужно позвонить отцу, — пробурчал Дайсуке, пытаясь левой рукой набрать номер отца. К его счастью, мобильный сам зазвонил. — Дай-ка мне трубку, шкет, — Кьё вырвал у него телефон и отошёл подальше. Дайсуке нецензурно выразил ему свое мнение о его нахальном поведении, но парень даже и бровью не повел. — Ваш отец уже нашёл маму. Они дома, — объявил ему Кьё, кладя мобильный на столик рядом с койкой, на которой лежал Дайсуке. — Вроде бы он уже что-то вспоминает. — Придурок! Я хотел сам поговорить! — Дайсуке зашипел от злости. — Не лезь не в своё дело! — Дай-кун, почему ты за мной следил? Мальчик покраснел. — Почему ты так резко меняешь тему?! — Потому что я не люблю слушать обвинения в свой адрес, — ухмыльнулся Кьё, присаживаясь рядом на стул и начиная ловко счищать с яблока кожуру. — Это обычно бесполезно и нудно. — Это уж точно! В палату зашла медсестра и с усталой улыбкой поинтересовалась. — Вы останетесь с Хейваджима-куном? — Нет! Он не оста… Кьё бесцеремонно засунул ему дольку яблока в рот. Мальчик поспешно стал жевать. — Да, останусь. Я его старший брат! — с улыбкой ответил медсестре парень. Та чуть покраснела и вышла, объявив напоследок. — Хорошо. В восемь утра подойдет дежурный врач, посмотрит вас и вы сможете идти. Спокойной ночи. Если что — вызывайте медсестру или обратитесь на ресепшен. — Спасибо. Обязательно! Дайсуке и Кьё остались одни. — Придурок! — Молчи, нии-тян. Иначе маме твоей пожалуюсь. Он будет в восторге, что ты сломал себе ручку, — усмехнулся Кьё, запихивая ему очередную дольку в рот. Дайсуке жевал кисловатую мякоть, буравя того злым взглядом. — А это не твоё дело! Он всё равно ничего не помнит… — Да не расстраивайся ты так! Лучше скажи, отчего ты так разозлился? — с хитрой улыбкой поинтересовался Кьё, склоняясь над ним. — Или мне самому сказать?.. — Я не разозлился… — прошипел Дайсуке, смущённый его близостью. Лицо парня было совсем рядом, и даже сходящий синяк не портил его соблазнительную хитрую улыбку и задорный блеск в глазах. — Да, конечно, — Кьё ухмыльнулся, касаясь губами его щеки и пройдясь горячим язычком вдоль скулы. Мальчик задрожал и упёрся ему в грудь здоровой рукой. — Ты просто ревновал, не так ли, Дай-кун?.. — НЕТ! Уйди от меня, похотливое чудовище! — прошипел мальчик, заезжая гипсом ему по голове. Кьё воскликнул от боли и недоверчиво уставился на его руку. На гипсе появилась цепочка трещин. — Дай-кун! Ну что ты сразу дерёшься?! — А что ты сразу меня лапаешь?! Я сказал — НЕТ, значит НЕТ! — Вот маленькая бестия! — возмутился Кьё. — А признаться, что я тебе нравлюсь трудно?! — А ты мне не… Дайсуке запнулся, не в силах произнести до конца. Щёки горёли, и он прижал холодную ладонь. Да что с ним делает это придурок?! — Ну да, как же! — Кьё обиженно надулся. — А насчёт того — не думай ничего плохого. То был мой старик. — Старик?.. — Папаша мой, — раздражённо уточнил Кьё, всколачивая рыжую шевелюру. — Я не люблю с ним общаться. Я внебрачный сын. Но у него нет наследников, вот он и хочет меня узаконить. А пока что пытается подкупить деньгами. Ну само собой, я от них не откажусь, а вот становиться главой мафии мне как-то неохота… — Мафия? — удивился Дайсуке. Вот он бы ни за что не отказался от такого! Адреналин, жизнь на острии ножа… — Да. Отчасти я рад, что Изая-сан сейчас половину не помнит — он бы не позволил нам общаться. Потому что я сын Шики, а когда-то ваш мама с ним работал. И я сомневаюсь, что он разрешит тебе со мной встречаться… — Уж мама мог бы вообще промолчать, — с иронией заметил Дайсуке. — У самого-то в прошлом…  — Знаю я… — Кьё ухмыльнулся. — Я недавно взламывал компьютер старика и нашёл там много интересного. Да и папаша меня пытается в это втянуть. Зато, если мне нужна информация, один звонок — и всё у меня в кармане. — А я-то думаю, почему ты так быстро всё узнаешь… — Ну, в этом есть кое-какие плюсы. Но вообще-то я не об этом хотел поговорить. Дайсуке улёгся на подушку и отвернулся. — Я хочу спать! Кьё засмеялся. — Ладно, значит, завтра поговорим. Спокойной ночи! — Угу, — буркнул Дайсуке. Несмотря на все споры, в груди стало намного легче от того, что его версия относительно Кьё и лимузина была неправильной. Как приятно иногда ошибаться!