Ученик (1/1)
Отлично, выяснили: я умираю каждую ночь, а каждое утро Капитан меня оживляет. Меня и других миньонов, не переживших ночёвку в мёртвом городе. Именно он поддерживает жизнь в своей чуданутой ржавой кукле. И в доходяге, порывающемся выпилиться каждый раз, когда на него никто не смотрит. Они оба, с учётом сложившихся обстоятельств, нежизнеспособны. Но я?.. Я – Чарльз Сниппи. Нет в этом обледенелом мире другого человека, так же хорошо знающего Мёртвую зону и так же хорошо умеющего в ней выживать. Я охотник. Я следопыт. Я снайпер. Я не страшусь трудностей и не нуждаюсь в комфорте. Я не жду от жизни подарков – сам беру всё, что мне нужно. Но как тогда так получилось, что я умираю во сне каждую ночь?..Дело в этом ледяном ветре, что лютует в последние недели? Не знаю. Не знаю и знать не хочу. Важно другое: если однажды рядом поутру не окажется Капитана, моё место в команде некому будет занять.Я должен подготовить себе замену. На эту роль по понятным причинам лучше всего подходит Громов: он, по крайней мере, сделан из мяса, носит весь комплект внутренних органов, и его психика относительно сохранна. Ну… насколько сохранна психика человека, если сегодня ночью он пытался повеситься?.. Теперь Алекс жмётся в углу, почти незаметный и ко всему безучастный. На его куртке ещё видны мокрые пятна от ?оживительного? чая.
- Ты пойдёшь со мной, - без обиняков приказал я и, не дожидаясь возражений, одним рывком поставил Громова на ноги. Какой же он лёгкий, доброклят… как его только от ветра не шатает?..Шатает. В этом я сумел удостовериться, как только вытащил страдальца на открытое пространство. Порыв ветра вонзился в нас с жадностью голодного зверя, заставляя меня пригнуться и сгруппироваться, а Алекса – просто упасть навзничь. Оказавшись в снегу, Громов привычно сжался в нервный комочек. Не пытался встать, пока я снова не привёл его в вертикальное положение насильно. И я ещё надеялся чему-то его научить?..- Слабак, чтоб тебя…Таким как он не стоит выходить наружу. Такие как он обречены жить в уютненьких директорских бункерах глубоко под землёй, где нет ни ветра, ни мороза, ни меня. Потому что если таки вышел – будь готов, что пострадаешь. Ветер будет пытаться убить тебя. И мороз. И я. Я пытаюсь сделать это прямо сейчас, колотя прикладом твоё тщедушное тельце, измотанное депрессией и голодом. Не потому что верю в терапевтический эффект побоев. Не из ненависти, не от злости. Потому что могу. Потому что это я – крепко стою на ногах, в то время как ты валяешься в снегу, жертвенно подставив под удары впалое брюхо.
Я останавливаюсь, только когда понимаю: больше ударов не требуется.- Капитан! – кричу я сквозь густеющую пургу куда-то назад, где среди руин еле угадывается огонёк нашего костра, - Поделишься своим чаем с Инжи?Смутно припоминаю... А ведь не в первый раз я прошу Капитана об оживительном чае для убитого мною Громова. Я уже убивал его. Много-много раз.