Глава 5 (1/1)

FlashbackПровожу указательным пальцем вдоль костяшек левой руки. Смотрю на это, слегка наклонив голову и нахмурившись.—?Я бы пошла, на твоем месте.—?Ты не на моем месте,?— отвечаю спокойно, ощущая как взгляд женщины с укором впивается в мой затылок.Ничего страшного.—?Ну куда уж мне, я ведь не грублю матери. Сразу перестала быть ?крутой?,?— вычерчивает в воздухе кавычки, отчеканивая слово,?— среди сверстников.Отрываюсь от своих пальцев, лениво посмотрев на женщину. Джинсы, рубашка и голубой шарфик, больше похожий на кусок тряпки. Обвязывает его вокруг шеи, ловко управляясь тонкими, но дрожащими пальцами. Пытается скрыть следы?Сглатываю, чувствуя как в животе начинает кипеть, выжигая внутренности. Жалость.—?Так ты… —?прокашливается, замечая мой сосредоточенный взгляд. Понимает, что я догадался, и вся её злость проходит,?— Так ты точно не пойдешь?—?Пускай Рони составит тебе компанию,?— криво улыбаюсь, разворачиваясь к столу.Тишина.Женщина с тяжелым молчанием выходит из комнаты, оставляя меня один на один с собой. Не терпит, когда я так его называю. Может я и груб, но по-другому матери не объяснить, не научить давать отпор Рони. А ведь он бьёт не только её.С приступом ностальгии тянусь к правому боку, прикладывая ладонь. Аккуратно, ведь ребро до сих пор не встало на место.Экран телефона белеет, начиная верещать.Опускаю на него взгляд, проводя языком по нижней губе. Хочется сдавить виски руками, чтобы не слышать раздражающего пиликанья.Но нет.Прижимаю телефон к уху, слушая.—?Дилан! Мне нужна твоя помощь, иначе нас всех раскроют.—?Что ты сделал? —?спрашиваю, не скрывая в голосе равнодушия.—?Почти ничего, просто подвозил Надзирательницу и она как взбесилась. Начала махать кулаками, всю щеку мне поцарапала, сука… —?шипит в трубку, похоже дотронувшись до царапин.—?Что ты ей сделал? —?уже серьезно. Без скептики.—?Говорю же, что ничего. Она юбку подняла, а потом видите ли я не такая.—?Ты к ней приставал,?— догадываюсь.Ховард что-то мычит в трубку, оправдывая себя.Поднимаюсь с кресла, разворачиваясь. Свет с окна попадает в захламленную комнату, но это не мешает двигаться. Засовываю ладонь в карман, другой держа телефон. Кори что-то ворчит на другой стороне, путаясь в словах. Похоже он струсил.И правильно.Бояться стоит. Её отец полицейский, который накроет нас в любую секунду, когда его доченька только укажет пальцем в нашу сторону. А она укажет и, благодаря Кори, это будет раньше, чем я предполагал.—?Что ты хочешь от меня? —?перебиваю, отодвигая пальцем серую тюль. На улице пусто.—?Перехвати её. Сделай что-нибудь, чтобы она замолчала и не говорила отцу, хочешь я подъеду и мы вместе разберемся с ней?—?Сиди смирно, ты уже достаточно сделал,?— устало процеживаю сквозь зубы.Отключаюсь, убирая телефон в карман черных джинс. Ярко освещенный коридор, говорит о том, что женщина ещё не ушла.Провожу по костяшкам левой руки пальцами, решаясь спуститься вниз.Не переношу ?семейные? посиделки.Конец FlashbackЭмилия замирает, охваченная мраком комнаты, что расступается лишь ближе к занавешенному окну.Ей нужно привести себя в порядок?Она не знает, что именно нужно сделать, ведь даже не видела своё отражение. Не видела и не хочет.Чувствует только ноющую боль в коленях, где кожа разодрана и скоро покроется корочкой.Душа также покрывается корочкой, словно скорлупой и эта защита становится толще с каждым разом, как причиняют боль. Девушка уже начинает терять связь с реальностью. Чувствует пустоту внутри себя, ведь душа оградилась, не выдержав.Пустота.Поэтому Эмилия не вздрагивает, когда свет в комнате включается, слепя покрасневшие глаза.Она продолжает стоять спиной к дверям, выпуская из онемевших рук ручку рюкзака.На улице было холодно.Шорох в пустой комнате слышится разборчиво, но не настораживает девушку.Шарканье ног.—?Блять,?— выдыхают где-то впереди, заставляя поднять взгляд.А сейчас холодно в её душе.Дилан стоит напротив блондинки, ужасаясь её внешнему виду. Нет, он не присматривался до этого, но с чего бы ему не заметить эту кровь? Бегает глазами по телу девушки, мысленно повторяя: ?Блять?.Он трогал её лезвием?Если нет, то с хера ли вся ладонь девушки измазана кровью, которая скапливается на кончиках пальцев, первой каплей падая на махровый ковер.Хочет шагнуть вперед, но Эмилия в ответ отходит назад.Её глаза расширяются от страха. Посиневшая губа дрожит.Борется с болью в теле, выставляя вперед руку.Хочет остановить парня, который по её мнению пришел навредить ей или закончить начатое Ховардом, но ставит того в тупик.Из глубокого пореза на ладони сочится темная кровь, отблескивая на свету.Блондинка замечает это, ошарашенно поднося к лицу. Смотрит.Неужели отец не убрал ту острую железяку, с которой Эмилия не могла справиться утром?Он не забыл. Просто был занят.—?Эмилия,?— хрипит Дилан, поднимая руки вверх, будто сдается. Понимает, что здесь нужна осторожность, поэтому действует аккуратно, медленно приближаясь к девушке,?— Эмилия,?— повторяет, ведь та не откликается.Девушка не понимает, почему не чувствует боли, почему не замечает как приближается О’брайен?Она только смотрит на окровавленную ладонь, понимая, что вскрыла старый шрам, который получила в похожей ситуации.Громко дышит.?Девушка хватается за края кровати, пытаясь подтянуть тело, но её крепко держат за голень, сжимая кожу. Останутся синяки.Переворачивают на спину, вдавливая коленкой в матрас и нависают над ней с нескрываемой похотью в глазах. Скрип матраса.Девушка хнычет, моля перестать. Истерически пытается оттолкнуть грудь мужчины от себя, но тот слишком тяжелый. Поэтому хнычет громче, перед глазами плывет от слез.Запястья девушки грубо перехватывают, откидывая руки от своей груди. Правая ладонь бьется об острый угол деревянной тумбочки.Мужчине надоело, что она сопротивляется.Девушка поворачивает голову, цепляя что-то холодное. Умудряется заметить стеклянный стакан, в котором до этого было налито молоко. В глазах всё еще мутно, но начинает тянуться к нему.Тяжелая рука опускается ей на грудь, сжимая.Ослепленный развратными мыслями и желанием, мужчина не замечает как попытки противостоять прекращаются. Это дает ей шанс подтянуть к себе стакан, сжимая его в руке.Размах.Удар.Острая боль в ладони, заставляет Эмилию вскрикнуть. Она чувствует, как осколок впивается всё сильнее, неровными краями разрезая кожу ладони.Не слабее в неё впивается ошарашенный взгляд зеленых глаз, словно болото бурлящее от злости.Что-то сыпется на почти оголенную грудь, лицо. Мелкие осколки.Она разбила стакан об висок взрослого мужчины.Она пыталась защититься.?Улыбка проявляется на потрескавшихся губах девушки, что начинает смеяться. Сначала тихо, а потом всё громче, запуская ладони в волосы.Пачкает их.Дилан морщится, находя это противным и страшным.Почему её родители не обратили внимание на то как выглядит собственная дочь?Какого хера он должен это разбирать?—?Эмилия, послушай, ты сейчас не понимаешь, что делаешь, поэтому позволь помочь.Смех становится тише, но девушка не прекращает улыбаться, осматриваясь.Всё кажется таким чужим, холодным, особенно Дилан, который продолжает что-то говорить делая шаги к ней.—?Ты… —?удивленно уставилась на парня, хрипя, ведь сорвала голос,?— ты тоже хочешь меня? Тоже хочешь воспользоваться? На, Дилан,?— неожиданно расставляет руки, улыбаясь,?— можешь брать. Я не буду сопротивляться. Бери.Предлагает себя как вещь. Мясо, что продают на рынке.Дилан замер, с большей подозрительностью осматривая девушку. Она ведет себя как сумасшедшая. Такая оттолкнет любого.—?Так ты хочешь меня? —?повторно задает вопрос, пока уголки губ медленно опускаются.О’брайен безразлично смотрит, повторно сглатывая комок неприязни. Он бы лучше переспал с обезьяной, чем дотронулся до девушки. Она вызывает внутри только отвращение.Отвечает ?Нет?, когда девушка опять повторяет.—?Не хочешь. Точно… —?отходит назад, врезаясь в дверь, и облокачивается на неё,?— Я поняла, поняла. Вы хотите лишь тогда, когда вам запрещают.Сглатывает. Зрачки забегали по полу, а на покрасневших белках глаз вновь выступили слезы. Он выжигают глаза, скатываясь по щекам, от чего те чешутся.Эмилия скатывается по стене, прижимая руки к медальону. Начинает рыдать, рвано хватая воздух.О’брайен устало смотрит на это, не чувствуя ничего, кроме раздражения и той же усталости.—?Поднимайся,?— подходит в плотную, смотря на макушку.Потирает виски, тяжело вдохнув воздух.Понимает.Нихрена она не поднимется. Поэтому садится на корточки рядом, собираясь взять девушку на руки, но Эмилия яростно вскрикивает, пронзая взглядом:—?Убирайся!POV ЭмилияСмотрю в кафельную стену перед собой, ощущая горячие струи воды. Надеюсь они выжгут кожу и тогда я не буду чувствовать эту скорбь, плотно прилегающую к телу. Горечь во рту.Поднимаю голову, подставляя лицо воде. Тру его здоровой ладонью, пытаясь смыть боль, грязь. Провожу по мыльным волосам, запуская в них пальцы. Распутываю, хоть и получается не очень. После чего опять смотрю на кафель, смывая шампунь. Выплевываю попавшую в рот жидкость и опускаю рычажок.Шум разбивающейся воды перестает закладывать уши, поэтому отдергиваю шторину, хватая полотенце. Горячий пар выходит за мной, подлетая к потолку. Растворяясь.Вытираю волосы, краем глаз цепляя грязную одежду, что валяется у стиральной машинки.А кровь отстирается?Без эмоций смотрю на валяющуюся рядом безразмерную кофту, в которой я сплю.***Он сидит на застеленной кровати, вертя в руках белый пакетик. Зачем женщина дала его вместе с аптечкой?Отрывается, поднимая глаза, когда двери ванной комнаты раскрываются и от туда выходит девушка.Дилан поднимается, осматривая её.Не внешность, а именно состояние.Смотрит не на мокрые волосы, с которых до сих пор скатываются капли воды, делая ткань футболки на спине мокрой, а на наличие крови в них.Не на спокойное лицо, а на темные синяки вдоль всего подбородка.Не на оголенную кожу ног, на которой блестят капли воды, а на разодранные колени.Эмилия не смотрит в ответ, проходя к своей кровати. Слегка покачивается при ходьбе, но в целом, это лучше, чем было 15 минут назад.Он и не мог предположить, что оставив её в бессознательном состоянии, вернется к уже собравшейся с силами девушке.Вот только она не собралась с силами.Не встала с колен, отряхнувшись, как ей посоветовал сделать Дилан.Она просто почувствовала свою вину, перед следующими жертвами.Делала всё на автомате.И будет делать также.Жизнь на автомате.—?Как ты? —?интересуется Дилан, повернувшись лицом к обошедшей его девушке.В ответ тишина.Эмилия садится на кровать, подтягивая к себе ноги. Замирает, уходя в себя. В собственную тишину.—?Понятно,?— парень поджимает губы, кивая.Ни на что другое он и не надеялся.Решает подойти к прикроватной тумбе, куда за ранее поставил йод, ватку и бинты.Берет это в руки, смотря на девушку:—?Нужно обработать раны.Не спрашивает, просто предупреждает, ведь ответа всё равно не последует.Садится на корточки напротив девушки и тянется к её руке.Кожа холодная, мокрая.Рассматривает рану, подтягивая ладонь ближе. Хмурится.Здесь нужен Никко, он отвечает за залечивание ссадин, возможно поэтому сам постоянно огребает в драках, чтобы чаще практиковаться.Разрез глубокий, но не длинный. Видно как разошлась кожа.Вздыхает, обмакивая ватку в йод, и принимается обрабатывать кожу вокруг. Забинтовывает, криво завязывая подобие банта.—?Нужно обработать колени, поэтому спусти ноги,?— просит, надеясь, что не придется делать это самому. На сегодня ему уже достаточно возиться с этой особой.Никаких действий в ответ, поэтому поднимает грозный взгляд, встречаясь с безразличием в лице девушки.Потирает виски, выдыхая.Эмилия не обращает внимание на то, как ее ноги спускают с кровати, сцепляя пальцы ниже коленки. Она лишь чувствует как щиплет рана, приоткрывая губы. Дергается, когда Дилан также резко прижимает ватку с йодом к разодранной коже.—?Больно? —?спрашивает, удивляясь что девушка обратила на него внимание.Та продолжает молчать, но смотрит на парня с широко раскрытыми глазами.А как он оказался в её комнате?Она не помнит.Дилан начинает злиться, оставаясь без ответа, поэтому лишь сильнее прижимает йодовую ватку в самую середину ободранной кожи, усиливая хватку, когда Эмилия повторно вздрагивает.Они возятся минут 15, не произнеся ни слова, хотя Дилан нуждается в словах. Он ждет, что девушка выскажется ему на счет Кори, скажет о своих последующих действиях. Больше всего его интересует расскажет ли она это отцу.Но тишина.Тишина, даже когда Дилан поднимается, отставляя йод на тумбу. Пускай сама всё уберет.Тишина, когда он протягивает руку к белой пачке, вчитываясь.Тишина, когда поворачивается к Эмилии, кидая эту пачку на кровать, говоря:—?На Милк, выпей молоко. Твоя мать вручила.Тишина.Внутри Эмилии тишина и она откликается на всё, заменяя собой любые чувства.[…]Дилан спускается по лестнице, засунув руки в карманы джинс. Смотрит в сторону кухни, краем глаз ловя здорового мужчину, что запрокинул голову, высушивая свою стопку. Рони.Отворачивается, плотно сжимая зубы, и выходит на улицу.Ночь. На перекрестке горит одинокий фонарь, а старое, разросшееся на два участка дерево нагоняет страх. Его листья шумят, отвечая на вопросы ветра. Где-то вдалеке слышен шум разъезжающих машин.Дилан опускает голову, направляясь к своему дому, что расположен в метре от дома Стилфорд.Поселились по соседству.Что может быть смешнее, О’брайен?[…]Сидит на кровати, обняв перебинтованные колени, и смотрит в белую стену. В комнате темно, в углу мигает красная лампочка выключателя, чтобы его было легче найти ночью. Запах пыли и йода оседает в легких и создается ощущение, будто эти бинты ей запихали в глотку. Обмотали ими язык, зубы и от отвращения мурашки бегут по коже. Поэтому во рту сухо, бинты впитали всю жидкость.Прикрывает глаза, тихо дыша и вновь открывает.Идет уже пятый час, до рассвета не больше шестидесяти минут, а Эмилия не ложилась спать. Отключалась, но это было от истощенности и то на мгновение, ведь далеко в сознании к ней приходили картинки тех, чьи руки касались её.?Омерзительно? думает и принимает этот факт спокойно.Моргает, концентрируясь на белой стене, которая окутана темнотой.Черное. Белое.А где разница?Дыра. Пустота.Внутри дыра, от чего возникает желание заполнить её. Ощущениями, болью, едой или чем-то отстраненным, что разбавит черный цвет. Но всё, что бы ты не пихал в глотку, в желудок или в сердце сокрушительно разбивается, исчезая. Черный поглощает всё и Эмилия знает об этом.Внутри пустота, которая окутывает мысли, тело, парализуя. Ты не в состояние что-либо сделать. Не в состоянии белое пространство заполнить буйством красок, ведь их попросту нет. Откуда брать краски, когда ты стоишь в пустой комнате? В пустоте.Белое обезоруживает, заставляет сдаться и Эмилия знает это.Черное. Белое.А есть разница?Дыра. Пустота.Все равносильно.[…]Смотрю на то, как луч солнца медленно крадется по стене, поднимаясь всё выше и выше.Цепляю пальцами круглый медальон, сжимая его. Странно, что Луна сегодня не светила, хотя знает, как я не люблю быть в полной темноте.Сглатываю воду, что скопилась во рту, и расставляю руки в матрас, помогая подняться телу с кровати. Медленно. Опускаю ноги, касаясь махрового ковра, и выпрямляюсь. Перед глазами слегка плывет книжная полка, которая является единственным примечательным предметом во всей комнате. Подхожу, касаясь подушечками пальцев темного стекла, которое зачем-то приделано к шкафчику словно дверца. Щурюсь, замечая свое отражение, пускай и мутное. Волосы будто находятся в легкой панике, хватаясь друг за друга и путаясь. Глаза опухли от ночной истерики, белки красные. Все лицо словно огромный мешок из-под картошки, пролежавший больше недели в дедушкином сарае.Замираю, испуская тихий выдох.Неужели это правда?Не верю, наклоняя голову и поднося пальцы к подбородку. Касаюсь, вздрагивая, ведь синяки отзываются ноющей болью. Кручу лицо изучая и на счастье больше не нахожу следов.Внешне остаюсь спокойной.Не выражаю никаких эмоций пока иду в ванную, умываюсь, чищу зубы и делаю всё что делала до этого. Жила.Жизнь на автомате, помнишь?Заканчиваю расчесывать волосы, собирая их пальцами и поднимая, чтобы заплести хвост.Шея оголяется, ведь волосы больше не скрывают её, и подтеки на подбородке становится видно отчетливее.Тяжело вдыхаю, завязывая хвост, и с не меньшим раздражением выдыхаю.Открываю шкафчик, выискивая крем, который должен помочь уменьшить воспаление, кровоподтеки… не знаю как это назвать.Вздрагиваю, с широко раскрытыми глазами посмотрев на дверь, когда раздается стук:—?Эмилия, ты там? —?голос мужской.—?Да,?— отзываюсь, слегка повысив голос. Тут же морщусь, обвивая шею руками.—?А ты… —?мужчина будто стесняется, мнется?— Ты долго там будешь?—?Нет.—?Тогда подожду в комнате, а то я тоже хочу… ну мне тоже нужно в уборную.Кусаю верхнюю губу, оттягивая её и возвращаюсь к поиску крема. Не задумываюсь, почему отцу понадобилась именно моя ванная, не смотря на то, что в доме их три.***Гарольд сидит на кровати, поставив локти на колени и сцепив пальцы в замок. Обводит взглядом комнату, нервно постукивая носком по полу. Вчера он находился не в том состоянии, чтобы просить дочь о помощи. Да и не привык. Всегда справлялся своими силами, опираясь только на верных делу коллег, вот только… сейчас он в другом городе и рядом никого нет.Все куплены.Громко выдыхает через нос, вжимаясь губами в ладони, и качает головой. Никогда бы не подумал, что втянет в такую игру Эмилию. Она ведь маленькая для этого. Она еще…Перестает качать головой, замирая. На белом ковре четко виднеются маленькие багровые пятна, впитавшиеся в ткань.Срабатывает выработанный годами рефлекс.Словно собака поисковик, Гарольд срывается с места, решительно подходя к двери и присаживается, касаясь подушечками пальцев крови. Засохшая.—?Пап?Поднимает охотничий взгляд на вышедшую из уборной дочь, собираясь рявкнуть, но останавливается. Взгляд на секунду становится растерянным, бегая по телу Эмилии, но тут же твердеет. Отталкивается пальцами от ковра и сжимает губы в тонкую полоску, когда выпрямляется на ногах.Гарольд не медлит, наступая на дочь, и перехватывает её лицо, наклоняя к свету.—?Пап, прекрати…Багровые уходящие в синеву следы от пальцев четко вырисовываются на линии скул.—?Не сжимай так сильно, пап,?— просит Эмилия, привставая на носки.—?Кто это сделал? —?грозно. Готов плеваться от чувства гложущего кожу, но лишь поднимает глаза на дочь, встречаясь взглядом,?— Кто?Трясет, словно доказательство чей-то вины, забывая чье лицо держит грубыми пальцами.Эмилия тяжело дышит, не позволяя себе пустить слезы. Шатается на носках, перехватывая загорелое запястье отца ладонями, напоминая, что это причиняет боль.—?Что это? —?цепляет глазами забинтованную ладонь девушки, хватая её второй рукой. Грубо.На этот раз Эмилия не сдерживает писк, закрыв глаза. В ушах стук собственного сердца.Гарольд подносит тонкую руку к лицу, поворачивая ладонь дочери тыльной стороной в пол и перестает дышать. Кровь впиталась в шершавую ткань бинта широкой полосой.Бросает взгляд на испуганную дочь, горбясь, затем вновь смотрит на ладонь. Брови полностью сходятся на переносице. Лицо краснеет от злости.—?Кто. Это. Сделал? —?спрашивает, отчеканивая каждое слово.—?Пап, я вс…—?Кто? —?рявкает, повышая голос.—?Ты!Эмилия готова проглотить собственный язык, когда отец впивается взглядом, словно хочет убить за неверный ответ. Раскрывает рот, продолжая держать лицо девушки, от чего та косится на отца повторяя:—?Это сделал ты.—?Нет,?— отрицает.—?Ты сказал что починишь дверь, но вместо этого… —?проглатывает воду во рту,?— вместо этого ты решил расслабиться и выпить.Хватка слабеет и Эмилия уже может опуститься с носков, но продолжает морально давить:—?Ты напился, а я порезала ладонь об дверь, благодаря тебе.Гарольд полностью расслабляет пальцы, позволяя дочери вырвать руку, обхватив запястье другой ладонью, поглаживая её.Эмилия не хотела заставлять отца чувствовать себя виноватым, но только так он может потерять стабильность и забыть про остальные увечья девушки.Ведь она не скажет.Отходит, окидывая мужчину звериным взглядом. Взглядом загнанного зверька. А Гарольд опускает руки вдоль тела, сопоставляя улики.Тем утром он пообещал починить дверь, но это напрочь вылетело из головы.Кровь рядом с дверью, про которую забыл он.Виноват Он.Поднимает глаза, полные сожаления на дочь и качает головой, раскрывая рот:—?Прости,?— делает нерешительные шаги к дочери,?— прости меня, Эмилия.Одной рукой обвивает спину дочери, а второй нежно касается головы, прижимая к груди. Продолжает просить прощения, сожалея.Но больше всего сожалеет о том, что помощи придется просить позже.[…]Вялыми шагами сворачиваю в коридор, ловя на себе косые взгляды. Не совсем на себе, а скорее на определенных участках тела. Большинство учеников, проходящих мимо меня, оборачиваются вслед, перешептываясь. Возникает желание сорваться с места и убежать по дальше, лишь бы скрыться от издевательски тщательного изучения моей персоны.А впрочем, подростки забудут о синяках к концу дня и завтра этот ?ажиотаж? спадет.Продолжаю идти вперед, сжимая здоровой ладонью ремень рюкзака, но пробегающий мимо парень толкает меня локтем в бок. Клонюсь в сторону, врезаясь носом в твердую спину, а рукой хватаясь за рукав черного пиджака. Черт.Выпрямляюсь, растирая переносицу пальцами свободной руки и вкрадчиво произношу:—?Простите.Знаю, что никому не интересны мои извинения, ведь в школьных коридорах толкучка не редкость, но этот человек ломает все стереотипы, хватая меня за локоть и не давая уйти.Почему все так грубы?Дергаюсь, спокойно поднимая глаза на…—?Простите,?— произношу громче, на что учитель кивает, оценивающе осматривая меня,?— меня просто толкнули, я не собиралась в…—?Не собиралась приходить в форме, которая положена школьным уставом? —?спрашивает, выглядывая из-за очков и, видя мою растерянность, усмехается,?— Да, это я вижу.—?Простите. —?не знаю что сказать.—?Джинсы и рубашка с кружочками,?— перечисляет, вгоняя меня в всё большую растерянность,?— вы точно в школу собирались? Просто, здесь неподалеку стоит бар, кто знает,?— пожимает плечами, наигранно волнуясь,?— может вы ошиблись местом.—?Нет, я шла в школу.—?Тогда почему одеты неподобающим образом?—?Я не знаю,?— знаю. Мои вещи с вечера испачканы кровью и до сих пор валяются в стиральной машинке. Так что я понятия не имею, могу их надеть или нет.—?Ясно. Имя и фамилия,?— требует.Опускает глаза в блокнот, который достал черт знает от куда, и подносит ручку.—?Эмилия Джо Стилфорд.Мужчина царапает листок бумаги, что-то выводя. Резкими движениями, сопровождающимися треском, отрывает блокнотный лист, прикладывая его к моим ключицам. Поднимаю руку, недоуменно забирая этот листок, и начинаю изучать.Краем глаз вижу, как учитель с гордостью в движениях отворачивается, растворяясь в толпе.Читаю текст с печатными буквами ?1 нарушение?. Глаза расширяются, когда вижу размашистый почерк мужчины, узнавая в нем свои инициалы. Интересно.***Переступаю порог кабинета, заходя в шумный класс фактически со звонком. Взгляд опущен в пол, поэтому тщательно смотрю на носки своих кроссовок, когда прохожу мимо рядов, завернув раньше, чем обычно. Первый ряд заполнен партами, а те в свою очередь людьми, занимающими места. Выдыхаю, стуча пальцами по бедру.—?Эмилия! —?поднимаю взгляд на девушку, что тепло улыбается, подзывая руками,?— Ну же, не стой.Это привлекает внимание одноклассников, в том числе и внимание Ховарда, который отрывается от телефона. Сидит в начале третьего ряда, без Дилана, поэтому хорошо может рассмотреть меня, чем и занимается.Сглатываю, направляясь к Элли.Девушка сдержано улыбается, раскрывая рот, чтобы что-то рассказать, но застывает.—?Привет,?— произношу, усаживаясь на соседнее место. Второй ряд.—?Эмилия,?— шепчет блондинка… обеспокоенно? Она волнуется?Начинаю ерзать на стуле, ведь пустота внутри меня негодует.—?Что случилось? Боже,?— выдыхает девушка, сев полубоком,?— Что с тобой?—?Я в порядке,?— выкладываю тетради на парту, добавляя,?— просто споткнулась на лестнице.Ложь. Но разве стоит тревожить девушку?—?Боже,?— опять выдыхает, качая головой. Решает дотронуться до линии скул, но зашедший в кабинет мужчина прерывает, громко проговаривая:—?Надеюсь вы не отупели за выходные,?— становится спиной к зеленой доске, смотря на всех поверх очков.Прикрываю глаза, опуская голову, лишь бы остаться незамеченной.Твою ж… Интересно.