Растерянный голубой (Дэмиан/Джонатан) (1/1)

Джонатану холодно, сыро и неловко в пугающей темноте коридора, и он раскатисто смеётся, сглаживая вокруг себя сумрак и отгоняя фальшивые страшные тени. В ответ тоже кто-то смеётся, но забористее и громче (хотя куда уж). —?Кто здесь? —?Ахах, смотря, где ?здесь?,?— голос из небытия приближается, становясь из пугающе-звонкого насмешливо-тихим и вселяя ещё больше живого, бьющего в жиле на шее предвкушающего страха. —?Здесь — это в коридоре. —?Категоричности Джонатана мог позавидовать даже отец?— мир для младшего Кента был либо чёрным, либо белым, а люди в нём либо добрыми, либо злыми. С такой позицией было очевидно легко пугаться, даже в свои семнадцать, шорохам из темноте и чьим-то смешкам, но легко было и признаваться в этом, спрашивая в неизвестный смех ?кто здесь??. —?Формально я не нахожусь в коридоре. —?Ладно… Но кто ты и где, если не в коридоре? Голос вновь засмеялся издевательски громко, преображаясь гулким эхом и становясь почти невыносимым. Джонатан поморщился и прикрыл уши руками на миг. И зачем кому-то было так важно строить такие большие тёмные коридоры, в которых будет сложно даже дышать без ощущения постороннего присутствия… —?Какой любопытный… Я в сво… я в комнате и!.. Ай! Твою мать! Если ты ещё раз сделаешь это, я тебе руку сломаю! Из пугающе надменного голос превратился в капризный и злобный, засквернословил на пустом месте и почему-то нагнал ещё больше холодной паники?— кому он так резко ответил? И как тихо пробрался к говорящему тот, на кого вылился этот ушат криков? —?Кажется, я попросил тебя встретить Уайта Младшего и проводить в гостиную, а не пугать его. И да, не упоминай мою мать?— отцу не понравится. Тишина на миг повисла в коридоре, а затем взорвалась обидчивым ?бе-бе-бе? и звуком подзатыльника. —?Ещё раз попробуешь сломать мне руку, и я сломаю твой планшет. —?Кому бы не принадлежал минуту назад пугавший голос, Джонатан его искренне пожалел после этих слов?— парень явно не был рад получать грубой сдачи. —?А теперь давай в путь. Я за тобой слежу. —?Ты гнида, ты в курсе? —?Не знаю, в курсе ли вы оба,?— решил подать голос Джонатан,?— но я всё ещё здесь и жду! —?Да-да, мы в курсе. Это чудо уже идёт к тебе!.. Нет, Дэм, ты идёшь. Не делай такое лицо, ты идёшь и встречаешь Уайта, потому что я дал тебе это поручение! —?У Джонатана скрутило живот: Дэм?— это ведь как Дэмиан, верно? Дэмиан Уэйн, например. Именно такое имя было у Джонатана на штрих-коде со дня рождения, иногда пощипывало или покалывало там перед сном. И да, он уже думал об этом, когда слушал просьбу отчима о походе в поместье Уэйнов за маленькой флэшкой с интервью их газете. Думал и решил, что мир вокруг не может быть благосклонен к нему настолько, чтобы подарить сына миллиардера в пару. Он ведь чёрно-белый, верно? И неидеальному, душащему котят (это было случайно, честно) Джонатану определённо было далеко до светлой стороны, на которой, по его мнению, такие, как Уэйн, и обитали. Впрочем, ни голос, ни манера речи ?Дэма? не создавали никакого белого и пушистого образа папиного сынка. Когда всё ещё злобно рычащий и шкребущий по стене Дэм вышел из тьмы коридора навстречу, Джонатан почувствовал настоящее пекло на шее. Горело всё, от самой метки, обычно прячущейся под разноцветными пластырями с Серебряным Сёрфером?, до кончиков ушей?— проводник был не то чтобы красивым (Джонатан не привык оценивать парней), но определённо хорошо сложенным и не_страшным. Возможно, у него ещё стоило обнаружить кривые зубы или неправильный прикус, из-за которых смех получался таким жутким… А возможно, это был вовсе не тот Уэйн (или это вообще сын прислуги), и тогда Джонатану никогда и ничего не придётся обнаруживать в этом парне. —?Ну и чё встал? Идём! Трухло. —?Нет, и зубы, и прикус таки тоже были идеальными. —?Я не трухло! И вообще… —?Парень так грозно зыркнул на Джонатана, что в груди похолодело, и даже только что горевший штрих-код перестал ощущаться так же остро. —?Вп-впрочем ничего. Идём? —?Ну идём, Фэинт-бой?. —?Кто это такой, Джонатан, конечно, не понял, но оставаться в долгу не пожелал: —?Сам такой… В ответ Дэм рассмеялся, вновь прячась в глубине коридора, и Джонатан поспешил за ним, едва не спотыкаясь о мягкий красный ковёр и с удивлением понимая, что с таким покрытием эхо должно было быть намного меньше…*** В гостиной тепло. Там горит огромный яркий камин, блики от которого попадают на стол и диван, а также чертями пляшут в глазах Дэма, и там тихо наигрывает поставленная на репит в чьём-то мобильном лунная соната, от которой Дэм морщится, но не решается выключать. Джонатан сидит в огромном пушистом кресле, рассматривает расставленные на камине фотографии и ждёт свой чай, который минутой раньше пообещал сделать местный дворецкий. Рамок много, людей, улыбающихся за ними, ещё больше, а в гостиной кроме самого Джонатана и Дэма нет никого. Чей-то телефон, без конца снабжающий классикой, явно не в счёт. Среди групповых портретов удаётся узнать разве что Уэйна Старшего и недавно усыновлённого им Дрейка?— в газете отчима были заметки о том, что ?известный меценат в очередной раз показал свою заботу миру?— теперь у оставшегося сиротой Тимоти будет семья!?. На одиночных же фотографиях можно разглядеть и Дэма?— на всех фотографиях он хмурится, чешет шею и, возможно, кому-то язвит?— в кадр то и дело попадала чужая рука или край одежды. Сзади послышался шорох чьих-то шагов, и секунду назад разглядывавший фоторамки Джонатан резко обернулся, стуча коленкой по ноге Дэма и слыша его злобное ?ай?. —?Чё припёрся?! —?За их спинами показался тот самый Тим, уже повзрослевший в сравнении с фотографиями и разодетый во что-то смешное, с капюшоном в виде единорога. Он держал в руках фирменный стакан ?coca-cola? и смотрел на Дэма так же нелестно, как тот на него. —?Я искал Дика, ты не… О, привет,?— на мгновение парень повернулся к Джонатану и подмигнул. —?Твой одноклассник? —?Я закончил школу в прошлом году, придурок. —?Да? А я думал, ты второгодник. Голос Дрейка определённо не был тем, который отчитывал Дэма в коридоре, но огрызался парень всё равно, то ли потому, что в принципе никого здесь не любил, то ли потому, что таковым был его стиль общения. Вспомнив странное прозвище в свою сторону, сказанное тоже не с самой миролюбивой интонацией, Джонатану всё же пришлось признать очевидным именно первый вариант и помолиться, чтобы полное имя этого парня не оказалось ?Дэмиан Уэйн??— если себя Кларк считал отнюдь не белым, то вот этот Дэм и вовсе был угольно-чёрным, грязным и пошлым. —?Я не такой тупой, как ты! —?Да у тебя ?пять? только по физкультуре было. —?Я тебе член оторву ночью! —?У-у, а ты уверен, что папочка-Дик тебе разрешит? Закашлять?— лучшее, что придумало человечество для привлечения внимания, и худшее, что мог сделать удивившийся диалогу Джонатан. Две пары горящих азартом глаз уставилось на него, пока крепко сжимавший кулак у рта парень пытался свалиться под землю. —?Поздравляю, ты снова сломал человека. —?Заткнись, идиот! Он пришёл к отцу… —?На плечо легла твёрдая большая ладонь и неубедительно сжала. Джонатан почувствовал себя на мгновение лучше, а потом, так же резко, как починился, его мир рухнул в бездну: штрих-код прожгло острой волной прикосновения чьих-то пальцев. —?О, ой… у тебя пластырь от метки отклеился. Ахах, Фэинт-бой любит Сёрфера? И вместо того чтобы приклеить обратно, Дэм с силой дёрнул остатки, вырывая из груди едва ли живого от эмоций Джонатана слабый короткий писк. —?Ой… —?только и повторил он, сжимая в кулаке пластырь. Только что огрызавшийся и споривший Тим подбежал, поднимая лицо Джонатана и хлопая по щекам. —?Я… Я н-нормально, правда… —?Прикинь… У него там ?Дэмиан Уэйн? написано, да? —?только теперь, расслышав его голос, Джонатан понял, как сам Дэм боится думать об этом. —?Не помнишь, что там Стэфани говорила о двойниках и всём прочем?.. —?Это был Джейсон. —?Да плевать… Ты прикинь, меня аж пробрало, серьёзно,?— Дэм не врал о том, что его ?пробрало?, потому что он говорил с придыханием и длинными паузами, но при этом неоправданно громко, точно в панике. Джонатан его понимал прекрасно и всё равно не мог в это поверить. —?Думаешь, этот бедняга твой ну, этот? Эй, парень, тебя как звать? —?Нет, не он точно,?— прежде чем Джонатан смог шевелить губами, отозвался Дэм. —?Дик сказал, что его зовут ?Джон Уайт?, а у меня там ?Самюэль Джонатан Кент?. Мир определённо рухнул. Обвалился в мгновение ока, наделал волну пыли и исчез, оставив на душе Джонатана зияющую пустоту?— ругавшийся, огрызавшийся и подначивавший на драку всех, включая дворецкого, парень из дома Уэйнов был тем, чьё имя принадлежало ему ровно столько же, сколько самому Джонатану. Был тем, с кем принято делить вечность в таких кругах, как у него?— и разделять смерть в таких, как у Джонатана. —?Джонатан Самюэль вообще-то… —?Что? —?Оторвав от себя чужие руки и глубоко вздохнув, Джонатан поднял глаза на Дэмиана Уэйна: —?Правильно ?Джонатан Самюэль?, а не ?Самюэль Джонатан?… Боже, там полное имя, серьёзно? Будто без этого меня спутают с дедушкой… ?— Так значит, ты Джонатан, верно? —?первым из них, как ни странно, отошёл Тим и даже ободряюще улыбнулся. —?Тогда мне тем более надо найти Дика?— ему нужно знать, что его любимый братец наконец проеб… —?и, пользуясь тем, что Дэмиан до сих пор не произносил ничего, кроме ?что?, покинул гостиную. —?Значит, Кент… —?не обращаясь ни к кому конкретному, задумчиво и тихо произнёс он. —?Не Уайт?, не Блэк и даже не Блю… Тебе бы подошло Блю?— отличная фамилия для Фэинт-боя. Почему Кент? —?Я не брал фамилию отчима… Думал: вдруг мой отец одумается, вернётся и… Ну, знаешь… Я скучал по папе, поэтому оставил. —?Нет, не знаю. Я живу в грёбаном дурдоме с шестью детьми, пять из которых приёмные, а шестой я. —?Штрих-код вновь зажигается короткой пекущей болью и гаснет?— Джонатан видит то же в глазах растерянного злого Дэма. —?Так вы все… прости. —?Господа,?— объявляется за спиной дворецкий, который, уверен Джонатан, уже стоял там некоторое время, но не решался мешать им. —?Ваш чай. Он действительно ставит на стол блюдца с чашками, крохотную вазу печения и сахарницу, поправляет одну из якобы плохо стоящих рамок, стирает небрежными движениями пыль с неё… —?Ты можешь идти,?— намекая на необходимость в сосредоточении, наконец говорит ему Дэмиан и жестом выпроваживает из зала. —?Больше ничего не хотите, юный господин? —?дворецкий всё равно тянет некоторое время, чем ужасно давит на не привыкшего к такому вниманию Джонатана. —?Попросить вашего отца немного подождать, допустим?.. Уверен, господин не откажется от лишнего получаса работы… —?Пф, его и так хрен вытащишь из кабинета. Нет, иди. И закрой дверь. И проследи, чтобы Дик не вошёл! И ещё… Ладно, иди, ты свободен. Не расслышать в голосе прислуги сарказма, с которым он прощался, было нельзя, но Джонатан таки сделал над собой усилие, сосредоточив всё внимание на самом важном в этой комнате?— до сих пор растерянном Дэмиане, который вдруг поубавил всю свою злобную ауру, свой жуткий смех и грубые шутки; Дэмиане, который сидел с бликами костра в глазах и пытался найти себя в их диалоге. —?Ну и чего ты ржёшь? —?Джонатан и сам не заметил, как стал смеяться, свешивая голову вбок и рассматривая младшего Уэйна поближе?— стоявшие друг с другом кресло и диван разделяло всего ничего, и ощущение близости воспринимало это расстояние, при котором так легко было коснуться друг друга, как несущественное. И там, где мерить пространство приходилось сантиметрами, а не милями, это не казалось удивительным. —?Прости. Привык считать, что люди либо плохие, либо хорошие, а ты… Ты странный. —?Плохие и хорошие, ты серьёзно? А что дальше? Мир чёрно-белый? —?Чем бы эта тема ни задела вдруг Дэма, Джонатан за неё зацепился, чтобы отвлечь. Он кивнул, подтверждая свою теорию монохромной жизни. —?Значит, чёрно-белый… Ты серьёзно? Жизнь?— это блядский миксер с блёстками, и одному Санте известно, какой цвет тебе выпадет завтра. —?Ты имел в виду ?Сатане?? —?В Дэмиане будто сошлись беззаботное вседозволенное детство и взрослый опыт одиночества, и Джонатану хотелось пожалеть его за это. Протянуть ладонь, взять за плечо и, глядя в глаза, сказать, что он не будет таким, как отец?— он не будет бросать, оставлять с разбитыми мечтами и тем более забывать. Он будет держать его за руку и следить, чтобы хоть в какой-то семье Дэмиан был в полной мере своим?— в крохотной семье из двух человек и кошки, о которой сам Джон мечтает с тех пор, как свернул шею котёнку и остался без домашних животных. Но в ответ глаза Дэмиана спрашивают: ?а кто ты такой, чтобы протягивать мне руку?, и всплывшие в голове внезапные мысли об их далёком ?завтра? разрушаются вдребезги. —?Впрочем, забудь всё, что я говорил. Кроме того, что я Джонатан Самюэль, а не наоборот,?— если у разочарования есть звук, то он похож на остывающее в ушах биение сердца, на медленно останавливающийся старый вагон, на скрип закрывающейся в душе дверцы, на… На вкус старой мятной жвачки, хлеба и отчаяния похож поцелуй. Джонатан к нему не готовился, не планировал… Он приоткрывает губы, вздыхает в чужую щёку и думает о том, что зубы сегодня стоило почистить дважды. Или трижды. А ещё стоило купить зубную нить и убрать тот застрявший кусочек бекона на случай, если Дэмиан вегетарианец. Всё заканчивается как-то быстро, смазанно и на разочаровывающей мысли о том, что до покупки нормального бальзама для губ не хватает двух центов. —?Ты вообще целовался раньше? —?Нет. —?Джонатан не видит смысла во лжи, как не видит смысла в самом вопросе: ну какая разница в том, есть ли у него опыт? Разве это что-то решает (кроме того факта, что Дэм подаёт отвратительную идею для ревности)? —?Я заметил. —?Я тоже, умник. —?В этом голосе и этой манере Джонатан таки признаёт ?коридорного визитёра?, оборачиваясь на звук с попыткой увидеть того, кто спас его от розыгрыша предначертанного. Дёрнувшая за подбородок ладонь так и не даёт сосредоточиться на высокой плечистой фигуре, требуя отдать всё своё внимание плечу Дэмиана. —Твою мать, Дик! ?Так вот он какой?,?— думает Джонатан, копошась в странном подобии медвежьих объятий, в которых трудно дышать и слушать что-либо, кроме размеренного тиканья в груди Уэйна. —?Бога ради, Дэм, ты задушишь парня… Тим сказал о твоём везении, так что я определённо не собираюсь отбирать его у тебя. ?Я вам не игрушка!??— хочет сказать Джонатан, слыша это. —?Я ф-фвам ме икфушка! —?говорит он вслух. —?Прошу прощения… —?Дик смеётся, а Дэм, судя по характерной вибрации, недовольно рычит в ответ. — Я не имел в виду ничего плохого. ?Отобрать? в смысле отвести к Брюсу. Этот мнительный старик отказывается передавать флэшку через ?посторонних?. Не останетесь на ужин? —?Не останется,?— хоть Дэмиан и отвечает за них обоих, Джонатан не видит в этом проблемы. И дело не в том, что в объятьях этого волка он выглядит абсолютно пушистым и белым, а значит, безобидным и робким, а в том, что он в самом деле не сможет остаться, и Дэмиан просто читает его мысли. —?Ладно. Тогда, Джон… Не обращай внимание на его подколки. И как закончите, попроси проводить тебя к отцу в кабинет. Способность дышать дают только после того, как Дик уходит. Дэмиан выглядит взволнованно по этому поводу и всё ещё поглядывает на дверь, избегая столкновения лицом к лицу. —?Не обращай на него внимания… Он просто папин любимчик. —?А ты его? —?А я… —?голос Дэмиана снова ломается, он опускает плечи. —А я здесь как белая ворона?— родился, а не пришёл; маленький, а не крутой и взрослый. Дик просто старший, так что он всех терпит… —?Для меня ты старший,?— пожимая плечами, отзывается Джонатан. Он надеется, что выглядит при этом непринуждённо и в какой-то мере невинно, но без излишней жалости в глазах?— он хочет дарить Дэмиану мир, а не сочувствие. —?Верно… Почти на три года, я помню. Это я помню. У меня не только по физкультуре нормальные оценки, если что. Папе вообще-то плевать, но Дик… Да, возможно, я всё-таки его любимчик. Как и все остальные. —?Знаешь, а мне пора,?— и Джонатан встаёт с кресла, бросая взгляд на так и не тронутый чай. —?Проводишь? —?Фэинт-бой боится? —?Да, определённо. Подбросишь его до дома потом? В квартире Уайтов сегодня индейка. —?Если мы закажем пиццу, то я там жить останусь. Когда-нибудь. Возможно. Джонатан смеётся и протягивает руку. Если жизнь?— это миксер с блёстками, то он подберёт для Дэмиана цвета поярче. Дэмиан протягивает в ответ кулак и разжимает его, бросая в раскрытую ладонь смятый пластырь с Серебряным Сёрфером. —?А знаешь, я понял, почему он: он ведь сам добрый, белый, верно? Просто не с теми связался, не тем помог… Ты тоже белый, горячий. Если я возьму твою руку, будет считаться, что и ты связался с плохим парнем? —?смотреть на него сверху вниз в равной степени приятно и неудобно, но Джонатан держится. Принимает свой же пластырь и бережно распрямляет кончики, готовясь что-то сказать. —?И только, блядь, попробуй сейчас ответить не так же круто. —?Ахах, хорошо, ладно… —?так и не принявший прежний вид Сёрфер снова оказывается в ладонях Дэмиана?— своеобразная игра с передачей хода. —?Я хотел сказать, что пластыри с ним просто самые дешёвые, потому что он не сильно популярный герой… Но ладно, я понял. Как насчёт: весьма скудно назвать меня Белым, зная что я, вообще-то, весёлый Фэинт-бой??Примечания:?Серебряный Сёрфер?— герой комиксов Marvel;?Фэинт (Faint)?— слабый, робкий (устар.);?Уайт (White, Whyte, Wight)?— Белый (соответственно Блэк и Блю?— Чёрный и Голубой)?— распространённые американские фамилии;Кроме того, так же звучит фамилия одного из героев DCU?— редактора газеты, в которой работал Кларк Кент;? Весёлый Фэинт-бой (Gay faint boy)?— игра слов: gay?— весёлый и gay?— гей;