5.3. Любовь к жизни.(конец) (1/1)
Послесловие.Что-то успокаивающее он так старательно шептал ей, а она всё его не слышала. Слова проплывали мимо её ушей, словно облака по небу. Она не слышала. И стыдно, право, стыдно только представить от чего! От обиды. Он неминуемой обиды. И представьте на кого? На себя. На жизнь. На человечность.Уставившись в потолок с «каменным взглядом», девушка устало то открывала, то закрывала веки время от времени, собирая все мысли. Правильные и ложные. Она то и дело морщилась от неприятных воспоминаний, ворочалась на кровати, будто бы лежала на камнях и желала устроиться поудобнее и принять менее болезненнее положение. В полутьме. Звёзд не видно, луны нет. Но будто это и неважно. А сейчас дождь. Проливной дождь, отчаянно плачущий о Великом шамане. Плачущий за себя и тех, кто его любил и продолжает любить. А за других будто бы лишь из-за того, что искренне жалеет их.Так прошёл час, и два и три…так пролетела ночь.«С Новым годом…» -пролетела мысль у Амайи перед сном, от которой она огорчилась ещё больше. Но и после этой мысли она уснула. Ей снилось что-то, но под утро она не могла вспомнить что именно.А начиналось утро вовсе не по-доброму. Выйдя из комнаты, пытаясь найти Матамуна, девушка вышла во двор, где за размашистой сосной увидела сидящий, откинувшись на дерево, силуэт. Она спеша подошла поближе, это был Неил. Отнюдь не живой, и отнюдь не в хорошем или хотя бы в боле менее приличном состоянии, так как его «обычное» хорошим назвать было нельзя. Немного умиротворённое настроение мигом сменилось ужасом и тоской. И если бы у неё в руках что-нибудь было, она непременно бы это выронила под действием шока. Правда, жутко было увидеть одноглазого человека с лицом, состоящим из пяти сшитых между собой кусков кожи. И что уж говорить, стоит ли говорить, как выглядело его безобразное лицо, с вонзившимися в него гвоздями, причём в немалом количестве? Из одного глаза торчит гвоздь, как и пара-тройка из щеки и как пара гвоздей из переносицы. В разжатой ладони охапка больших гвоздей. Самоубийство. Никчёмное самоубийство. С кровью, с жестокостью, с болью.Амайя с распахнутыми в ужасе глазами, ошарашено опустилась на землю. Да, на грязь, но она как-то не обратила на то внимания.-Успокойся, прошу. Лучше пойдём отсюда, я заварю тебе успокаивающий чай –знакомый голос. В ответ на него молчание, без каких либо перемен действий. И снова она услышала голос:-Ами-тян… -но этот уже принадлежал другому.
А она, кстати, вспомнила, кому они принадлежат, чьи они. Вежливость и забота, свойственная Матамуну, и краткость Онихо.-Как так можно –её голос дрожал –Как так можно?.. Это ведь глупо –пауза –это ведь неправильно. –после этих слов, Ханако устремила взгляд к небосклону, там его образ в серых облаках. И нашла же…отчего улыбнулась –А как вы думаете, что бы на «это» сказал Хао?-Гм, он бы этого Неила по стенке размазал, узнал бы, какой у тебя был шок и не без оскорблений, конечно –ответил Онихо фыркнув, затем добавил –Забудь. Что было, то было. Лучше перестань думать о Хао, лучше не будет ни тебе, ни ему…-Не смей так говорить! –перебила она демона –Я не забуду его и буду о нём думать, нравится тебе это или нет. И знаешь что… -резко встала –Я справлюсь. Справлюсь, чёрт подери! А он ещё вернётся, ведь он Король Шаманов! Мой Господин…
Небо «обомлело» от этих слов, от её искренней, необычайно доброй улыбки, подаренной небесам и ему, Любимому. Небо лелеяло их, эти слова. И подул теплый ветерок в сопровождении с белыми пушинками лёгкого снега…Сегодня целый день идёт снег,Он падает, тихо кружась.Ты помнишь, тогда тоже всё было засыпано снегом?Это был снег нашей встречи.Он лежал перед нами белый-белый, как чистый лист бумаги,И мне казалось, что мы напишем на этом листе повесть нашей любви...Такого снегопада, такого снегопадаДавно не помнят здешние места.А снег не знал и падал,А снег не знал и падалЗемля была прекрасна, прекрасна и чиста.Снег кружится, летает, летает,И позёмкою клубя,Заметает зима, заметаетВсё, что было до тебя.На выпавший, на белый,На выпавший, на белый,На этот чистый, невесомый снег,Ложится самый первый,Ложится самый первыйИ робкий, и несмелыйНа твой похожий след.Снег кружится, летает, летает,И позёмкою клубя,Заметает зима, заметаетВсё что было до тебя.Раскинутся просторы,Раскинутся просторыДо самой дальней утренней звезды.И верю я, что скоро,И верю я, что скороПо снегу доберутся ко мне твои следы.Снег кружится, летает, летает,И позёмкою клубя,Заметает зима, заметаетВсё, что было до тебя.А снег лежит, как и тогда, белый-белый, как чистый лист бумаги.И я хочу, чтобы мы вновь брели по огромному городу вдвоём,И чтобы этот волшебный снег не стал бы снегом нашей разлуки!
© «Пламя» -Снег кружится Незваные гости наведались в тот день. Один уж чересчур не званый, и им был комиссар. Почти что давний знакомый - Мик Стоун. Напомнить, молодой комиссар городка Моноро, с которым ей пришлось тогда познакомиться в больнице. Навязчивый, но великодушный и отзывчивый человек, получив от жизни, скажем так, не самый лучший подарок. Работа в маленьком городке, который не так давно и сгорел. Но ведь только казалось, что этому человеку было не по себе сейчас, и это, конечно, не было фактом.Амайя немного замялась у двери, но впустила его внутрь, проявив какое-то несвойственное в последнее время доверие.
Потихоньку отпивая чай, он молчал. Молчал примерно с полчаса, хотя может чуть-чуть меньше. Когда он подал голос, взглянув в огорченные бирюзовые глаза знакомой, начал рассказывать какую-то историю. Про человека, одного кукольника. Он был «вялый», но спокойный, доверчивый и добродушный; которого предал лучший друг, бросил на поле битвы. Тогда война шла, хотя Мик и не указал, какая. И тот добродушный человек, не имея при себе ни еды, ни воды, ни тёплой одежды, а только усталость и раны – шёл вперёд, домой. Сквозь бурю, пытаясь выжить. Комиссар достаточно хорошо описал, как тот более двух недель шёл. Шёл домой, к семье. А дом поравнялся с землей. Враги уничтожили всё,…всё, что у него было. Описал его горе, его боль. И конечно, описал то, как тот продолжил жить. Как пошёл на фронт и стал защищать людей, он стал больше любить людей, преодолевая преграды, часто болью. И отдал он жизнь одной сироте, приютил и вырастил, и умер, защищая её.Амайя прикрыв глаза, задала глупый вопрос:-К чему это, комиссар?-Нет, прости Мик –отпил глоток чаю.-Хорошо, Мик…но Вы мне не ответили… -тот слегка качнул головой или ей это показалось.В принципе, Стоун ведь просто взял и перемешал несколько рассказов. Таких как «любовь жизни». Так подумала Ханако. Но причём тут то, что кукольник? Она ещё не догадалась, если это, конечно, вообще что-то значит…. Мик стоун кашлянул, чтоб на него снова обратили внимание, не вливаясь в свои мысли.
-К тому…кому хуже, тебе или ему? –девушка чуть вздрогнула –Представь себя на его песте, какого было ему. А такое было.-Ааа… -шатенка отвела в сторону взгляд, показал стыд и ответ был очевиден -…а играет ли роль то, что он кукольник?-Не при чём –шатен отодвинул стул –Спасибо тебе чай, он был вкусный. А теперь мне пора, берегите себя и не теряйте человечность –с этими словами он подошёл к двери на выход, остановился.-Что-то не так?-Возможно –на миг он развернулся к ней, открыв дверь –Я Вас люблю –и с этими словами быстрым шагом вышел, затем скрывшись у старца дома. Девушка огорчённо покачало головой, казалось, её это и не удивило. Вот так.-Жаль не Вас, мистер Стоун –и с этими словами неспешно закрыла дверь.После ещё приходила Матильда. Ей-то Амайя и удивилась, наверное, как никогда в жизни. Впрочем, рассказывать про ту встречу и нечего, точнее, смысла не имеет. Новые Х-судьи распались, а та миссия захватить трон исчезла. Исчезла вместе с Игемоном –вторым командиром Х-судей, погибшим от руки Асакуры Хао. Возможно, уже Короля Шаманов.Матильда ушла. И Амайя была тому чрезвычайно рада.
Смерклось рано, и принуждённо сон манил, от тяжести.
Девушка уснула, укутавшись в плед, и нельзя было описать словами, какой прекрасный ей снился сон. Нельзя было описать, как она была счастлива. А в нём был Хао. Ещё снилось «будущее»…Сидя на краю дивана, на котором уснула Амайя, он что-то успокаивающее он так старательно шептал ей, а она всё его не слышала. Слова проплывали мимо её ушей, словно облака по небу. Она не слышала. И честно, уже совсем не за что было стыдиться, ведь она не слышала его лишь из-за того, что была счастлива. И скорее не от того, что там она встретила любимого, он всегда в её снах. А от того, что получила шанс представить, что она может сделать, как человек. Уже обзавелась целью. Нет, это не слава, деньги и прочее… Это любовь. Цель дарить любовь ребёнку, любить погибшего, и родных, которые, кстати, живы. И верить, верить в счастливое будущее. На что способен каждый, желающий стать сильным, человек. Любовь к жизниЭтого ведь и хотел шаман, хотел её счастья, и прихоть эта его стала её долгом.Призрачный силуэт длинноволосого юноши любяще смотрел на спящую девушку. Такую красивую. Ладонью он нетерпимо и нежно провёл по её щеке, немного это была ощутимо и она почувствовала. Губы скрасила улыбка, почти такая же, как и у Огненного шамана. Но тут он заметил, как по её щеке проскользнула одинокая слезинка. Тот немного огорчился.-Не плачь,…я всегда буду с тобой. –укрыв её пледом, он исчез. И он будет приходить так всегда, в образе души. Нельзя было знать, заметит ли она его когда-нибудь или же нет, но он рядом. Хотя, что говорить – она его заметит. А вот рано или поздно – это не нам решать…ОжиданиеВ ожидании первого,светлого снегаАромата всё спящих надеждНеповторимого и невероятносвежегоПервых снежинок
утончённый жестИ я слушаю шум дождянеповторимыйЗная точно, кончится онПркрасный, и мрачный,
и конечно, такой любимыйКак один мой
загубленный давне
сон...---Ах, я не обещаю уже ничегоНе понимаю, чего же ждуБыл первый снег,дождалась егои чего-то опятья так верно жду...